Телеведущий Владимир Познер в интервью YouTube-каналу «Серафим» подтвердил свой старый тезис, что принятие православия – «одна из величайших трагедий» для России. Заметив: «Если сравнить разные аспекты того, как живет тот или иной народ, то выяснится, что, с моей точки зрения, разумеется, в протестантских странах люди живут значительно лучше по самым разным параметрам, чем в католических. В католических лучше, чем в православных, а в православных – хуже всех. И я это объясняю именно религией, а не чем-то другим».
Собственно, Познер выступал с этой мыслью уже годы назад – и ему уже тогда указывали на крайнюю безграмотность. Принятие православия – не событие в истории России; это событие, которое ее создало. Никакой «доправославной» России, которая могла бы принять (или не принять) православие, просто никогда не существовало. Называть принятие православия бедой для России – это примерно как называть бедой для человека свадьбу его родителей. Именно православие создало из того конгломерата славянских, финно-угорских и других племен, о котором мы знаем из «Повести временных лет», единый народ, с единым самосознанием и языком.
Кроме того, князь Владимир просто не мог принять католицизм или тем более протестантизм. До раскола между Константинополем и Римом оставалось больше шестидесяти лет; до Реформации – так и вовсе шестьсот.
Впрочем, это довольно характерный для воинствующего атеизма парадокс – люди, более всего прославляющие разум и науку и третирующие верующих за глупость и невежество, проявляют поразительную неосведомленность относительно базовых фактов истории, которые должны быть известны каждому сколько-нибудь образованному человеку. Это понятно – уверенность в своем интеллектуальном превосходстве над большей частью человечества располагает к нелюбопытству. Так студент, уверенный в том, что уж он-то все знает, пренебрегает учебой и проваливается на экзамене, а спортсмен, полагающий, что он и без тренировок всех сильней, вылетает с соревнований.
Интеллектуальная надменность не делает никого ни умнее, ни осведомленнее – а это именно то настроение, которое культивирует в своих адептах воинствующий атеизм. Но сам тезис – протестантские страны богаче благодаря протестантизму – встречается довольно часто, и его стоит рассмотреть. Мои друзья-протестанты его не любят – они подчеркивают, что обратились к Богу совсем не в поисках материального достатка, и что богатство – не критерий истины.
Фото: Михаил Терещенко/ТАСС
Тезис, который у нас часто (и совершенно ложно) приписывается реформатору XVI века Иоанну Кальвину – что Бог непременно благословит своих избранных материально – на самом деле принадлежит относительно недавней ереси, известной как «теология процветания». Ересь эта весьма маргинальна и в протестантском мире – и отдает примитивным жульничеством, когда артистичные проповедники уверяют доверчивых людей, что, если они отдадут последние деньги на их «служение», Бог их «благословит обильно», и эти деньги каким-то образом вернутся к ним в стократном размере.
Абсолютное большинство протестантов внимательно относятся к предостережениям св. апостола Павла против «людей поврежденного ума, чуждых истины, которые думают, будто благочестие служит для прибытка» (1 Тим. 6:5). Земной достаток не является чем-то греховным – но и бедность никто не считает знаком Божьего осуждения. Гораздо важнее, как человек принимает обстоятельства своей жизни; мы призваны быть благодарны в процветании и терпеливы в нужде. Впрочем, тезис о связи вероисповедания с процветанием неверен и по существу.
На процветание той или иной страны оказывает влияние множество факторов – природные запасы, благоприятные условия для земледелия, климат, уязвимость для иностранных нашествий и так далее. США, например, никогда в истории не подвергались иностранным вторжениям – про Россию, с ее огромной сухопутной границей, а уж тем более про Грецию, Сербию или Болгарию, этого сказать нельзя. Если мы немного оглянемся на историю, то связь между вероисповеданием и достатком окажется весьма переменчивой. В Средние века, например, католический Запад был медвежьим углом по сравнению с православной Византией. А наиболее блестящим, богатым и высокоразвитым государством эпохи был исламский халифат.
Как бы мы ни оценивали духовную сторону Реформации, мы не можем однозначно связать ее с экономическим процветанием. Даже в XIX веке протестантизм не был синонимом сытости и богатства: во время страшного голода 1866–1868 годов в Финляндии умерло около 15% всего населения, жители другой протестантской страны – Швеции – в XIX веке массово эмигрировали в Америку, спасаясь от, как пишет шведский историк Линда Магнуссон, «постоянного существования на грани голодной смерти».
Вообще говоря, англичане, шотландцы, скандинавы и другие жители стран Северной Европы, которые хлынули в США и определили преобладающе протестантский характер этой страны, покидали родные края и пускались в долгое и опасное путешествие отнюдь не из любви к приключениям – а потому что не находили пропитания на родине. Но верен ли этот тезис сейчас: протестантские страны всех богаче, католические – посередине, а вот православные – беднее всех?
Мы можем посмотреть, например, на рейтинг стран по валовому национальному продукту на душу населения, составленный специалистами Всемирного банка (The World Bank). Три самые богатые страны по этому показателю – католический Люксембург, преобладающе буддийский Сингапур и мусульманский Катар. Три самые бедные – Бурунди (преобладают католики при значительном протестантском меньшинстве), Центрально-Африканская Республика (преобладают протестанты) и Малави (аборигенные культы плюс протестанты).
Россия (50-е место из 186) соседствует с мусульманскими Оманом и Турцией и католической Хорватией. Таким образом, тезис, который выдвигает Познер, просто фактически неверен. Но почему он продолжает его повторять? И почему этот тезис пользуется определенной популярностью? Дело в том, что он является частью определенной картины мира, в которой Россия – уникально плохая страна, дно мира, и это непреложный факт, который нуждается в объяснении. Объяснение – в рамках той же картины – находится в том, что сама культурная идентичность России является неполноценной и испорченной. Некоторые возводят эту порчу к татаро-монгольскому игу, некоторые, рассудив, что игом тут не обойдешься, прямо указывают на корень всего зла – саму православную идентичность России.
Конечно, эта картина просто не имеет отношения к реальности – Россия вовсе не несчастное дно мира, а просто одна из стран, по уровню достатка находящаяся ближе к верху таблицы – то есть превосходящая большинство стран мира. Поэтому не существует самого факта ее «уникальной плохости», который бы нуждался в объяснениях. Как сложилась вся эта мифология «ужасной России»? Она объединяет две, кажется, остро враждебные друг другу группы – либералов и необольшевиков, выявляя то, что у них общего: неприязнь к исторической России, которую нужно объявить отвратительной, грязной, проклятой «тюрьмой народов», чтобы оправдать ее разрушение.
Еще советские учебники рассказывали про «вековую отсталость» России, а сегодня любой спор о прославлении вождей большевистского переворота обязательно сопровождается предъявлением фотографий каких-то оборванных бедолаг в «доказательство» того, каким отстоем была эта наша Российская империя. Бедолаг можно было найти тогда (и найти сейчас) в любой стране – тут важно само намерение представить историческую Россию безнадежно испорченной страной, которую нужно уничтожить, чтобы воздвигнуть на ее месте что-то более соответствующее высоким идеалам.
Во-первых, эта мифология ложная, никакой уникально плохой и отсталой Россия не была ни до 1917 года, ни сейчас. Во-вторых, эта мифология просто ядовита – и на уровне личности, и на уровне народа. Невозможно жить, ненавидя самые корни своей страны. Бедствия ХХ века были вызваны уж точно не православием – а отречением от него, победой воинственно богоборческих сил, приход к власти которых был подготовлен десятилетиями распространения в русской образованной среде нигилизма и пренебрежения к собственной истории, культуре и религии.
Есть известный коммунистический плакат: «Религия – яд, береги ребят». История показала со всей несомненностью, что яд – это, напротив, нигилистическое презрение к духовной традиции, которая создала нашу цивилизацию.
Сергей Худиев
публицист, богослов
Оценил 41 человек
65 кармы