"Герой, я не люблю тебя!" По произведению А.С Пушкин -Руслан и Людмила: Пенсия по Путински в двух картинках (Наина и призрак ЕБэНа)

Пенсия по Путински в двух картинках

Наина - Неразделённая Любовь (Руслан и Людмила)

Дядя Володя, ты до того ВЕРЕН Ельцину и его холопам?

Ты много сделал для России..

НО, ты так верен Наине*

===

Наина

(Отрывок из "Руслана и Людмилы")

Тогда близ нашего селенья,

Как милый цвет уединенья,

Жила Наина.Меж подруг

Она гремела красотою.

Однажды утренней порою

Свои стада на тёмный луг

Я гнал, волынку надувая;

Передо мной шумел поток.

Одна, красавица младая

На берегу плела венок.

Меня влекла моя судьбина...

Ах, витязь, то была Наина!

Я к ней - и пламень роковой

За дерзкий взор мне был наградой,

И я любовь узнал душой

С её небесною отрадой,

С её мучительной тоской.

Умчалась года половина;

Я с трепетом открылся ей,

Сказал: люблю тебя Наина.

Но робкой горести моей

Наина с гордостью внимала,

Лишь прелести свои любя,

И равнодушно отвечала:

"Пастух, я не люблю тебя!"

И всё мне дико, мрачно стало:

Родная куща, тень дубров,

Весёлы игры пастухов -

Ничто тоски не утешало.

В унынье сердце сохло, вяло.

И наконец задумал я

Оставить финские поля;

Морей неверные пучины

С дружиной братской переплыть

И бранной славой заслужить

Вниманье гордое Наины.

Я вызвал смелых рыбаков

Искать опасностей и злата.

Впервые тихий край отцов

Услышал бранный звук булата

И шум немирных челноков.

Я вдаль уплыл, надежды полный,

С толпой бесстрашных земляков;

Мы десять лет снега и волны

Багрили кровию врагов.

Молва неслась: цари чужбины

Страшились дерзости моей;

Их горделивые дружины

Бежали северных мечей.

Мы весело, мы грозно бились,

Делили дани и дары,

И с побеждёнными садились

За дружелюбные пиры.

Но сердце, полное Наиной,

Под шумом битвы и пиров,

Томилось тайною кручиной,

Искало финских берегов.

Пора домой, сказал я, други!

Повесим праздные кольчуги

Под сенью хижины родной.

Сказал - и весла зашумели;

И, страх оставя за собой,

В залив отчизны дорогой

Мы с гордой радостью влетели.

Сбылись давнишние мечты,

Сбылися пылкие желанья!

Минута сладкого свиданья,

И для меня блеснула ты!

К ногам красавицы надменной

Принёс я меч окровавленный,

Кораллы, злато и жемчуг;

Пред нею, страстью упоённый,

Безмолвным роем окружённый

Её завистливых подруг,

Стоял я пленником послушным;

Но дева скрылась от меня,

Примолвя с видом равнодушным:

"Герой, я не люблю тебя!"

К чему рассказывать, мой сын,

Чего пересказать нет силы?

Ах, и теперь один, один,

Душой уснув, в дверях могилы,

Я помню горесть, и порой,

Как о минувшем мысль родится,

По бороде моей седой

Слеза тяжёлая катится.

Но слушай: в родине моей

Между пустынных рыбарей

Наука дивная таится.

Под кровом вечной тишины,

Среди лесов, в глуши далёкой

Живут седые колдуны;

К предметам мудрости высокой

Все мысли их устремлены;

Всё слышит голос их ужасный,

Что было и что будет вновь,

И грозной воле их подвластны

И гроб и самая любовь.

И я, любви искатель жадный,

Решился в грусти безотрадной

Наину чарами привлечь

И в гордом сердце девы хладной

Любовь волшебствами зажечь.

Спешил в объятия свободы,

В уединённый мрак лесов;

И там, в ученье колдунов,

Провёл невидимые годы.

Настал давно желанный миг,

И тайну страшную природы

Я светлой мыслию постиг:

Узнал я силу заклинаньям.

Венец любви, венец желаньям!

Теперь, Наина, ты моя!

Победа наша, думал я.

Но в самом деле победитель

Был рок, упорный мой гонитель.

В мечтах надежды молодой,

В восторге пылкого желанья,

Творю поспешно заклинанья,

Зову духов - и в тьме лесной

Стрела промчалась громовая,

Волшебный вихорь поднял вой,

Земля вздрогнула под ногой...

И вдруг сидит передо мной

Старушка дряхлая, седая,

Глазами впалыми сверкая,

С горбом, с трясучей головой,

Печальной ветхости картина.

Ах, витязь, то была Наина!..

Я ужаснулся и молчал,

Глазами страшный призрак мерил,

В сомненье всё ещё не верил

И вдруг заплакал, закричал:

"Возможно ль! ах, Наина, ты ли!
Наина, где твоя краса?
Скажи, ужели небеса
Тебя так страшно изменили?
Скажи, давно ль, оставя свет,
Расстался я с душой и с милой?
Давно ли?.." 

- "Ровно сорок лет, -

Был девы роковой ответ, -

Сегодня семьдесят мне било.

Что делать, - мне пищит она, -

Толпою годы пролетели.

Прошла моя, твоя весна -

Мы оба постареть успели.

Но, друг, послушай: 

не беда

Неверной младости утрата.

Конечно, я теперь седа,

Немножко, может быть, горбата;

Не то, что в старину была,

Не так жива, не так мила;

Зато (прибавила болтунья)

Открою тайну: 

я колдунья!"

И было в самом деле так.

Немой, недвижный перед нею,

Я совершенный был дурак

Со всей премудростью моею.

Но вот ужасно: колдовство

Вполне свершилось по несчастью.

Моё седое божество

Ко мне пылало новой страстью.

Скривив улыбкой страшный рот,

Могильным голосом урод

Бормочет мне любви признанье.

Вообрази моё страданье!

Я трепетал, потупя взор;

Она сквозь кашель продолжала

Тяжелый, страстный разговор:

"Так, сердце я теперь узнала;

Я вижу, верный друг, оно

Для нежной страсти рождено;

Проснулись чувства, я сгораю,

Томлюсь желаньями любви...

Приди в объятия мои...

О милый, милый! умираю..."

И между тем она, Руслан,

Мигала томными глазами;

И между тем за мой кафтан

Держалась тощими руками;

И между тем - я обмирал,

От ужаса зажмуря очи;

И вдруг терпеть не стало мочи;

Я с криком вырвался, бежал.

Она вослед: 

"О недостойный!
Ты возмутил мой век спокойный,
Невинной девы ясны дни!
Добился ты любви Наины,
И презираешь - вот мужчины!
Изменой дышат все они!

Увы, сама себя вини;

Он обольстил меня, несчастный!

Я отдалась любови страстной...

Изменник, изверг! о позор!

Но трепещи, девичий вор!"

Так мы расстались. 

С этих пор

Живу в моём уединенье

С разочарованной душой;

И в мире старцу утешенье

Природа, мудрость и покой.

Уже зовёт меня могила;

Но чувства прежние свои

Ещё старушка не забыла

И пламя позднее любви

С досады в злобу превратила.

Душою чёрной зло любя,

Колдунья старая, конечно,

Возненавидит и тебя;

Но горе на земле не вечно".