После чемпионата

Вчера в Калининграде на президентском совете по физкультуре и спорту обсуждалась «Концепция наследия чемпионата мира по футболу». Речь шла, в основном, об использовании стадионов. Однако проблема, на мой взгляд, шире. 

 

«Санкт-Петербург Арена» — один из самых беспроблемных стадионов. Хотя и самый дорогой. 


Позаботиться о том, как использовать 12 стадионов и 95 тренировочных футбольных полей, оставшихся после ЧМ-2018, разумеется, необходимо. Мечты о том, что Россия превратится в футбольную державу, построив спортивные сооружения, оборудованные по последнему слову техники, бродят по правительственным кабинетам. Как и по страницам печати и блогам

— Мы должны передать стадионы клубам; если клубы маломощные, будут созданы управляющие компании. Мы подумаем о налогообложении. Стадионы не должны стоять «белыми слонами», — оптимистично заявлял перед чемпионатом вице-премьер Виталий Мутко.

«Белыми слонами» стали называть дорогостоящие стадионы в ЮАР и Бразилии, оказавшиеся де-факто невостребованными после окончания двух последних футбольных первенств. Сегодня неизвестно, что с ними делать.

Например, Национальный стадион имени Ману Гарринчи в столице Бразилии на 72 тыс. зрителей к ЧМ-2014, которое обошлось бюджету в 900 млн долларов, оказался фактически заброшенным: местный клуб играет в четвертом дивизионе, собирая на игры не более двух тыс. зрителей. В итоге на арене изредка проводятся концерты рок-групп, в подтрибунные помещения переселили некоторые департаменты мэрии города, а пристадионная территория стала использоваться в качестве автопарка.

 

В общем, нашим спортивным и околоспортивным чиновникам действительно есть над чем подумать. Я вот просто не представляю, как можно заполнить стадион в Саранске вместимостью в десятую часть населения города. 

Но спортивные сооружения — не единственное наследство прошедшего футбольного праздника. Куда важнее, что чемпионат изменил мнение в мире о нашей стране. Причем, что важно, мы не показывали витрину России, не закупали пепси-колу за рубежом, чтоб не ударить в грязь лицом, как было перед Олимпиадой-80. Мы показали себя такими, какие мы есть на самом деле. 

И это позволило нам взглянуть на себя со стороны. Я сделал для себя много открытий, регулярно просматривая многочисленные видеоролики — интервью со случайными болельщиками из разных стран. 

Мы привыкли к чистоте в наших городах, а она, оказывается, удивляет иностранцев. Никто из них не рассказывал об ужасных дорогах, хотя сотни тысяч болельщиков целый месяц активно перемещались по всей европейской части России. Многим полюбилась наша кухня (слышал претензии только к обилию укропа), гостиничный сервис, поезда и самолеты (кроме лоукостера «Победа», разумеется). 

Зато Казань, Сочи, Екатеринбург, Ростов-на-Дону, да и все остальные города, где проходил чемпионат, людям понравились. В некоторых из них я бывал и сам. И, честно говоря, далеко не всегда разделял эти восторги. Возможно, потому, что ожидания у иностранцев были явно заниженными, и то, что они увидели своими глазами, их поразило.

А мой глаз замылился. Скорее, я удивляюсь, когда вижу плохо благоустроенный город. Так и хочется сказать местным властям: вся Россия развивается, становится ухоженной, а вы портите общее благолепие.

Мы, конечно, отдаем отчет, что наши регионы развиваются неравномерно — где-то хуже, где-то лучше. Как практически в любой стране мира, у нас есть места, где все уныло и производит впечатление полной безнадеги. Скажем, из многих десятков городов в радиусе 500 километров от Москвы, где мне довелось побывать, я бы выделил Белозерск, где, по-моему, вообще забыли, что такое асфальт, Александров в своей непарадной части, а также Струнино, прославившийся своим вопросом во время «Прямой линии» с Путиным. 

Наверняка есть и другие, которым, мягко говоря, далеко до идеала. Но эта проблема требует отдельного исследования. Кое-какие мысли на этот счет у меня есть, возможно, я ими как-нибудь поделюсь.

Обычная логика подсказывает, что поток туристов к нам увеличится. Я не знаю, на сколько, — на пять процентов, десять или даже больше. Не только в Москву и Санкт-Петербург (хотя две столицы наверняка примут на себя основной поток) — чемпионат позволил познакомить иностранцев и с другими регионам: с черноморским побережьем, волжскими городами и даже с Уралом. И им везде понравилось.

Значит, вернутся — с друзьями и знакомыми. Приедут и те, кто читал их отчеты в социальных сетях. И это здорово. 

Но, по-моему, к грядущим путешествиям по России мы плохо готовы. Я вовсе не имею в виду какую-нибудь госпрограмму по строительству гостиниц и ресторанов — с этим предприимчивая публика легко справится сама. А вот перевести хотя бы на английский язык дорожные указатели и названия улиц — забота местных властей. И стоит это недорого.

Пусть катаются, знакомятся, пусть узнают нас лучше. В России есть что посмотреть и без чемпионата. 

А вот что делать со стадионами и футбольными полями, непонятно. Мне кажется, кончится тем же, чем в Бразилии и ЮАР — ничего дельного наши чиновники не придумают.

Или я не прав?

Павел Шипилин