Инцидент или casus belli?

Почему мы не объявим войну Израилю 




Вчера, когда стало известно о сбитом в Сирии Ил-20 с пятнадцатью нашими офицерами на борту, по сети и с телеэкранов полились воинственные речи и заявления. Пожалуй, самым мягким было предложение немедленно прекратить дипломатические отношения с Израилем. 

Позже Владимир Путин объяснил, почему нельзя путать намеренно сбитый Турцией наш самолет и вчерашний инцидент, к которому причастно еврейское государство. Возможно, причастно, но сбили наш Ил-20 не его летчики.

Если же следовать логике быстрых разумом блогеров, журналистов и политологов, мы должны объявлять войну каждому государству, по вине которого погибли наши люди. Например, еще в 2001 году атаковать по всем фронтам Украину, которая сбила наш гражданский самолет.

На мой взгляд, вчера произошла трагедия, в причинах которой еще предстоит разобраться. Именно для этого скоро в Москву прилетит командующий ВВС Израиля, который предоставит подробную информацию о действиях в этот день израильской авиации над сирийской территорией. И я совсем не исключаю, что документы, которые он с собой привезет, вынудят нас пересмотреть отношение к инциденту. 

Соболезнования Беньямина Нетаньяху меня не удивили — у Тель-Авива нет причин ссориться с нами и нарушать хрупкий баланс сил в регионе. Более того, срочная командировка в Россию главного военного летчика говорит о том, что ему есть что сказать и показать Владимиру Путину. Израиль дорожит достигнутыми три года назад договоренностями, мы, в свою очередь, принимаем во внимание его озабоченность активностью Ирана.

А вот соболезнования США и некоторых других стран прозвучали, признаюсь, неожиданно. 

Дональд Трамп: Я понимаю, что по меньшей мере погибли 14 человек, и это чрезвычайно печально.

Госсекретарь Майк Помпео — от лица США: Соединенные Штаты выражают соболезнования в связи с гибелью членов экипажа российского самолета, который был сбит из зенитных орудий сирийского режима. 

Выразили соболезнования также представители США, Франции и Швеции в ООН. 

Согласитесь, это удивительно, с учетом всех обстоятельств. И даже вселяет робкую надежду на восстановление в отношениях между Западом и Россией здравого смысла и взаимного уважения.

Внесу одну ясность: мы помогаем Башару Асаду не в борьбе со всеми подряд, а только с террористами. С Израилем, а также с Ираном, Турцией и другими государствами ему предстоит разбираться самому как легитимному президенту суверенной Сирии. 

Теперь о договоренностях с Реджепом Тайипом Эрдоганом, которые тоже вызвали интерес, но были тут же забыты после новости о сбитом самолете. Интерпретация итогов нашими оппонентами стандартная: Путин все слил.

А вот меня итог переговоров в Сочи, которые длились четыре с половиной часа, порадовали. В декабре 2015 года во время большой пресс-конференции российский президент, комментируя разрыв отношений с Анкарой после уничтожения нашего Су-24, рассказал об упущенных Эрдоганом возможностях: «Мы проявили готовность сотрудничать с Турцией по самым чувствительным для нее вопросам». В Сочи Путин продемонстрировал, что держит слово. 

Не нужно путать Россию с Соединенными Штатами, которые диктуют всем свою волю и разными способами наказывают не подчинившихся приказам. У нас другой стиль общения — уважительный. Мы всегда готовы искать и находить компромиссы, учитывать все интересы и находить оптимальное решение, что говорит об ответственности сильной державы. 

Чувствительный для Турции «вопрос» был учтен. У меня нет ни малейших сомнений, что Реджеп Тайип Эрдоган искренне благодарен за это своему российскому другу. А Анкара еще больше отдалилась от Вашингтона и приблизилась к Москве.

Признаюсь честно: мне не нравятся прямолинейные политики. Мне по душе те, кто владеет искусством превращать врагов в друзей, находить выходы из самых сложных ситуаций. 

Прямолинейные комментаторы, впрочем, мне не нравятся тоже.
 

Павел Шипилин