Погромы протестующих в США против насилия полиции: кто прав, кто виноват?

Что произошло в промежутке между мирным протестом и насилием?

Массовое выступление против несправедливости сильных и власть имущих не может не вызывать сочувствия. Даже если СМИ не дают подробностей, мы знаем, как они выглядят: мирные колонны приходят на согласованный митинг, их представители зачитывают свои требования и конструктивные предложения, полиция поддерживает протестующих, власти выдвигают рациональные контраргументы, но в целом соглашаются с народной волей…

Но, как всегда, где-то что-то идёт не так. Мы видим кадры, на которых люди громят магазины и поджигают какие-то здания; в то же время полицейские жестоко избивают каких-то других митингующих, журналистов и случайных прохожих. Можно долго рассуждать, как протестующим надо было бы себя вести, чтобы хорошо смотреться на камеру, и почему разрушение чужого имущества лишает протесты моральной чистоты. Однако реальность такова, что мало кто в истории достиг этого «этически безукоризненного» идеала (и ещё меньше тех, кому он помог). Поэтому гораздо важнее понять, что же произошло в окутанном тайной промежутке между началом мирного протеста и кадрами погромов? Являются ли протестующие просто «маргиналами», опасной для имущих «чернью», какими их иногда пытаются выставить, — или в их действиях есть какая-то иная логика? Может быть, наши логичные высокоморальные суждения упускают что-то важное, не понятное с этой стороны экрана?

Начнём с того, что к 2020 году коллективное насилие — отнюдь не неизведанная земля. Его с разных сторон изучали и государственные комиссии, и научные институты, и независимые исследователи. Обратимся к одному из ведущих социологов США, специалисту по массовым движениям и протестам Чарльзу Тилли. Его исследовательская группа разбирала как исторические сведения о коллективном насилии, так и современные ей (вторая половина ХХ века) случаи.

Тилли приходит к выводу, что погромы не являются чем-то принципиально отличным от других, мирных форм протеста; они возникают не из особой «эмоциональности» или «маргинальности» граждан. Протест становится насильственным в результате взаимодействия между группами; как правило — между протестующими и полицией. И вывод этот не нов: например, Комиссия Кернера, созданная президентом США в 1967 году как раз для расследования причин расовых волнений, отмечала, что беспорядки часто начинались и заканчивались полицейским насилием.

Тилли показывает, что насильственная эскалация возникает тогда, когда притязание протестующей группы на какое-то пространство (например, когда люди пытаются подойти к Белому дому), объекты, привилегии или защиту (например, от полицейского произвола), кажущееся им «в общем», «по-человечески» оправданным, наталкивается на силовое сопротивление агентов власти (полиции, армии, «казачества» и пр.). Допустим, возмущённые граждане пытаются пройти маршем к зданию администрации. Полиция их не пускает — или даже, поскольку люди «нарушают закон», находятся там, где им быть не разрешено, пытаются оттеснить или разогнать собравшихся. Протестующие пытаются пройти с другой стороны, прорвать ряды полиции, чем вызывают насильственную реакцию. Тогда люди разделяются на группы, разбредаются по окрестностям и начинают погромы, «компенсируя» заблокированную мирную попытку и бросая вызов полиции.

Конечно, к протестующим могут прибиваться и хулиганы, и мелкие банды, и пьяницы, и экстремисты. Однако обычно это — следствие общей эскалации и порождённого ею «хаоса». Наконец, иногда «мирная» фаза может быть скрыта: допустим, протестующие не смогли получить разрешение на митинг, их мнение долгое время подавляли в информационном пространстве (или существует уверенность, что мирную демонстрацию просто будут замалчивать), их в целом дискриминировали (что было характерно для американских чернокожих в ХХ веке) и т.д. Так что «мирная» фаза как бы срывалась ещё до её начала.

У нас нет (и, вероятно, не будет) полной картины происходящего, также как и реального понимания, почему данный случай несправедливости «взорвал» американское общество: ведь в протестах участвовали далеко не только расовые меньшинства и солидарные с ними «белые», но и безработные, противники вопиющего материального неравенства в США, капитализма вообще и др. Однако из-за удивительного масштаба протеста, крайней жестокости полиции и, справедливости ради, погромов мы получили массу видеоматериалов и личных свидетельств.

Не только пользователи соцсетей, но и крупные СМИ вроде CNN показывали, как полиция разгоняет, применяя слезоточивый газ и резиновые пули, мирные демонстрации — даже когда люди держат руки вверх и кричат «не стреляйте!». В таком видео ведущая поясняет, что это президент США Дональд Трамп решил «обезопасить» свой проход к церкви, чтобы с библией в руках записать обращение к нации. И если местные мэры или главы полиции пытались идти с массами на диалог, то Трамп сделал всё что мог для насильственной эскалации: высмеивал, кривлялся, угрожал, обвинял «радикальных левых» и даже Россию (хорошо, что не коммунистов — было бы совсем в духе пошлой «красной угрозы», обесценивающей любое недовольство), выставлял себя другом силовиков и защитником богом данных прав собственности. Даже для человека «не в теме» это выглядело дико.

Такое поведение главы государства показывало, что протестующих презирают, что их не будут слушать, что их готовы хладнокровно подавлять. Протестам, по сути, обрубили путь к умиротворению; их можно было либо закончить, либо перевести на новый уровень насилия. Глядя на Трампа, нетрудно понять и то, почему американское общество в частном случае полицейского произвола увидело нечто большее, и то, почему всё быстро вылилось в погромы.

Добавим сюда знаменитую на весь мир жестокость американской полиции. Добавим рекордную безработицу и карантинные меры. Добавим неизжитую сегрегацию: старая расистская политика вроде создания кварталов для чернокожих и бедных создала сильную инерцию, с которой власти не спешат бороться. Добавим также разочарование в президенте: Трамп обещал пойти против элиты, защитить рабочих с постоянной занятостью (этот слой в США часто называют «средним классом») от «грабящих» их бедняков (через социальные пособия) и китайцев. На деле же он оказался типичным «правым» кандидатом — снижал налоги на крупный капитал и богатство, подстёгивал неравенство, поддерживал силовиков, давил на национализм.

Неясно, насколько граждане США повелись на грубые лозунги против бедных (как будто мы не входим в эпоху нестабильной занятости, когда любой может лишиться «нормальной» работы) или национализм, однако близость к народу явно сыграла свою роль. В прошедшие дни Трамп окончательно растоптал именно её. Связь президента с априори «несправедливым» и «высокомерным» капиталом, богатыми и неравенством косвенно проявилась в том, что протестующие от погромов государственных зданий и СМИ перешли к разграблению бутиков. Вдобавок, конечно, к общему капиталистическому контексту: если ты не владеешь предметом из бутика — ты «неудачник»; однако уровень неравенства свидетельствует, что ты и твои дети, скорее всего, никогда не станут достаточно «успешными». Понятно, что противники протестов из всего вышеописанного сконцентрируются только на визуальных образах чернокожих, разбивающих окна, и полицейских, обороняющихся на фоне горящих зданий.

Наконец, у Тилли есть ещё одно замечание, подходящее к Трампу. Самая острая (и насильственная) политическая борьба разворачивается вокруг «входа» в политическую систему — и вокруг «выхода» из неё. Политик, который чувствует, что теряет позиции во власти, склонен к самым радикальным и отчаянным действиям. Например, чтобы быстро «перескочить» с поддержки простого народа — на поддержку элит, силовиков и консерваторов (благо, республиканская партия располагает).

Какие выводы мы можем сделать из ситуации, случившейся не у нас и в не очень хорошо знакомом нам контексте? Безусловно, призывать к насилию — преступно. Насилие вокруг протеста — это трагедия. Но это значит, что неправильно сходу обвинять в нём одну сторону: насилие порождается тупиковой ситуацией, в создании которой первую роль играют власти. Не будем забывать, что государство обладает не только силой и организацией (которых зачастую лишено гражданское общество, вынужденное потому прибегать к более грубым мерам), но и ответственностью перед народом. Оно должно не подавлять проблемы, а находить из них выход — «благо», у него есть для этого гораздо больше инструментов, чем у рядовых граждан. Репрессии — это не «принципиальная позиция» властей, желающих защитить «закон» (как будто он существует помимо живых людей); это свидетельство неспособности или нежелания говорить с обществом, работать с обществом, делать систему достаточно гибкой и отзывчивой. Безусловно, за этим стоят интересы элиты, богатства, господствующего класса, который хочет держать массы «в узде».

Надеюсь, отечественные политики не будут повторять пути Трампа, а народ России увидит, чем опасен правый, шовинистски-капиталистический популизм. А главное — что мы не дойдём до такого разочарования масс в политической системе и до такого самомнения властей и силовых структур, чтобы наши протесты стали обречены на такие погромы и жестокости, как в США.

Источник  

How a Night of Chaos in Minneapolis Unfolded | Minneapolis Protests

Беспорядки в Сан-Франциско:

Видео о протестах, погромах и мародерстве в эти дни в США

===================================================

Протесты в США под маской Джокера. Рассказ очевидца

Жесткий арест в Миннеаполисе чернокожего подозреваемого Джорджа Флойда, который закончился его смертью, вылился в массовые протестные выступления по всей стране, сегодня в городах процветает мародерство, а афроамериканцы выходят на улицы с плакатами "Kill cops". Нам удалось связаться с очевидцем происходящих событий Екатериной Полетаевой – бывшим журналистом из Екатеринбурга, которая 2,5 года живет в Сан-Франциско (этот город тоже охватили погромы). Она отмечает, что вопрос расизма действительно актуален в США, но и полицейские часто сами боятся "черных", которые в своем большинстве представляют низшие слои общества. Таким образом протесты приобретают социальный характер, некоторые выходят на улицы в масках Джокера.

– Екатерина, расскажи, где ты находишься, насколько это близко к эпицентру протестов? Что происходит конкретно у вас?

Екатерина Полетаева(2020)|Фото: Екатерина Полетаева, личный архив– Протестующие называют это silence protests, когда ты должен высказать свою позицию про убийство черного парня. Но заканчивается все мародерством. Страдают даунтауны в первую очередь. В Сан-Франциско, где я живу, разгромили центральную Market street, все дорогие магазины разрушены. А они только недавно открылись, и сегодня был последний день карантина.

– Участники погромов – чернокожее население? Или "белые" тоже участвуют в этом? Кто состоит в этом скандальном движении "Антифа", которое Трамп хочет признать террористической организацией?

– "Белые" тоже вышли на улицу высказать недовольство. Все нации на улице с протестом. "Черные" выходят с плакатами "Kill cops". Примечательно, что действуют волонтерские движения, которые потом чистят город от погромов, отмывают граффити.

         Погромы в Сан-Франциско(2020)|Фото: Накануне.RU

– Ты упомянула карантин. Стало ли недовольство людей, долгое время находившихся в изоляции, одним из катализаторов уличных выступлений? Или это не более чем случайное совпадение?

– Совпадение странное, конечно. Многие связывают это с выборами – мол, политикам просто нужно оставить нас дома. А у нас бездомных еще больше стало на улицах... хотя их по калифорнийской программе заселяли в отели, которые стояли без дела.

– А как насчет социального положения тех, кто участвует в погромах? Это в основном бедные люди? Низшие слои или не только?

– На протестах в Лос-Анджелесе даже Ариана Гранде была. Но погромы в основном от "черных", хотя не только они в этом участвуют.

– Насколько серьезны столкновения с полицией? Доходит до жертв среди населения и самих правоохранителей?

– Они нападают на полицейских, провоцируют их на агрессию. Есть убитые среди них. Но самое важное – они убивают владельцев бизнесов, которые стараются защищать магазины от погромов. Сеть Walgreens закрыла все магазины. Сегодня они призывали идти грабить "белых".

– Но почему нападают на владельцев бизнеса? Они ведь не олицетворяют государство, которое, вроде бы, и стало причиной недовольства?

– Они громят в первую очередь департаменты полиции, а владельцы магазинов в их понимании – "это капиталисты, которые на них наживаются". На самом деле многие идут тупо воровать "Гуччи", Apple store, Pandora. Они первые полетели. В Чикаго у конной полиции отобрали лошадей, чтобы просто погонять по ночному городу.

– Есть в этом какая-то обида на социальное расслоение – кто-то богат, а кто-то беден?

– Я бы не связывала это с расслоением. У черных очень много соцгарантий. Выплаты от государства, скидки на учебу огромные, пособия на детей. Они живут в соцжилье. Я, кстати, у них снимаю. Плачу 1300 за комнату. А соседка-афроамериканка за двухэтажную квартиру 200 баксов платит.

– То есть, хочешь сказать, уже как бы диктатура меньшинств получается, в правах и соцобеспечении они не обделены?

– США перед ними извиняется, как может. Чернокожие не обделены, они просто не хотят работать. Не говорю за всех, говорю за те случаи, которые знаю. Хотя вот я учусь с "черными" ребятами – талантливые сценаристы и актеры. Они трудяжки.

– Многие хотят просто сидеть, получать пособия и вот это все?

– По-честному, здесь и правда процветает расизм, который порожден страхом, что черные берут все силой. Когда черный полицейский убил австралийку – большого скандала не было. Когда белый убил черного преступника – все вышли на митинги. Причем этот полицейский был не один. Пятеро полицейских было вокруг, один снимал на камеру. И никто не остановил.

– Тут, конечно, многие вспоминают фильм "Джокер". Он был какой-то предтечей? В США сейчас этот фильм как упоминают в связи с событиями? Он реально отражал имевшиеся настроения, или казался просто страшилкой?

– Мы разбирали фильм на сценаристике. "Джокер" – история отвергнутой любви. Он искал папу и был отвергнут, понял, что он изгой и посмешище. И случайно стал иконой для преступников. Сейчас под борьбой с расизмом протаскивают криминальные действия. Возможно, это спланировано. Ибо карантин и пандемию не могли закончить просто так. А тут – классно переключили внимание. Сам полицейский сейчас во Флориде. Пускают слухи, что его жена подала на развод.

                                              Фото: комикс Джокер

– Имеешь в виду, что это нужно политикам перед выборами и отражает какую-то борьбу элит?

– Возможно, это нужно для сохранения власти за Трампом, ни один его конкурент пока не начал активных действий. Я не верю в совпадения. Они могли закончить пандемию триумфом Илона, на его ракету смотрела вся Америка. Но даже это было забыто из-за протестов.

          Погромы в Сан-Франциско (2020) _ Фото: Накануне.RU

– И то есть все происходящее – это не про социализм или демократию, не про борьбу низов против верхов или самый свободный в мире протест, а в первую очередь именно про расизм и диктат чернокожего населения, переходящий в анархию?

– Это про банальное "убивай копов" и воруй. Первым пострадал "Таргет", который подожгли и обворовали в Джорджии. И потом понеслось. Есть тихие протесты. А есть отдельно от них мародерства.

– Как считаешь, есть в России подобный катализатор, из-за которого может так же закончиться карантин? У людей копится недовольство тоже, многие недовольны бездействием государства.

– На волне расизма в России это невозможно. На русских уже все испробовали: и пенсионный возраст повысили, и поправки в Конституцию. Нет, Россию на митинги не поднять.

Источник