Стройотряд

25 1255

                       Часть IV. Труды наши тяжкие

*

Обладая в те далёкие счастливые времена крейсерским весом в 57 килограммов, я скакал на штыковой лопате, проявляя чудеса эквилибра, я даже научился держать равновесие, просто стоя на ней, уткнувшейся кончиком своего штыка в непокорный грунт наивысшей категории твёрдости, если не считать скальные породы. Всё зря. Лопата упорно не желала вгрызаться в почву. Слёзы досады мысленно струились по моим щекам, пробивая светлые руслица на перемазанной коже. Моё чувство собственного достоинства таяло на глазах моих товарищей по неожиданно привалившему счастью. Нас было пятеро. В чём провинились перед командиром остальные, я не знал, а я - много говорил. И не всегда то, что ласкало его слух.

Командир стройотряда договорился с директором совхоза о строительстве нашими силами трёх частных домов 10х12 метров. Больше похоже на правду, что директор договорился с ним. И выделил участок. Откуда там взялась настолько непокорная земля, неизвестно, но обстоятельства решили если уж смеяться над нами – то в голос. И вдобавок к непробиваемому грунту подкинули присыпанные пылью уже когда-то вырытые и залитые отвальным шлаком траншеи. Было очевидно, что некто уже собирался здесь строиться, только в плане наше и его будущие строения не совсем совпадали по координатам. «Так вот для чего нам кроме штыковых и совковых лопат выдали ломы и кирки!» - Свербила мозг запоздалая умная мысль. Впрочем, по отвальному шлаку нам рыть пришлось не так уж много.

Видя бесплодность моих отчаянных попыток всковырнуть хоть немного грунта, гораздо более упитанные мои товарищи перепоручили мне выгребать выкопанное ими. Спасибо им, конечно, за заботу. Они правда хотели как лучше. Но! Они стартовали с четырёх последовательных углов и рыли, отдыхая, пока я выгребу, а я без секундного перерыва выгребал и выгребал сначала за одним, следом за вторым, за третьим и наконец за четвёртым. После чего за первым, за вторым, за третьим… Моя увеличенная ещё с дошкольных времён печень взбухла, как надутый парламентский индюк, сочинивший законопроект о недопустимости отстрела кенгуру в высоких северных широтах. И вынуждала меня применять военную хитрость: меняя положение рук на черенке, выбрасывать грунт попеременно то влево, то вправо. Жаль, что это мало помогало.

Наконец, рытьё траншей под фундаменты всех домов было завершено. И… Как неожиданно-то! Директор расплатился с нами за самые низко оплачиваемые работы и всё никак не мог подвезти бетон. Да что бетон, даже доску на опалубку. Ибо он точно знал, что по окончанию лета, в крайнем случае, сентября, мы не останемся жить в совхозе, а всем дружным стройотрядом устремимся в город – к свету знаний. А рыть траншеи в таком грунте, прикинувшись ужасно поломанным, отказался даже «петушок». Вот он и нашёл «дураков». Кавычки здесь, возможно, и не нужны, но пусть будут.

*

Все мы видели, как собаки роют землю, чтобы проникнуть, скажем, за изгородь. Если кто не видел, то ему надо посмотреть, прежде чем читать то, что будет ниже. Ибо примерно так мы вчетвером выгружали кирпич в тот злополучный день. За два или три часа, ввиду невероятной срочности, дабы не платить за простой автобазе, мы выгрузили семь ЗиЛов с прицепом и четыре МАЗа с двумя прицепами у каждого, став буквой «Г», расставив ноги шире ширины плеч и скидывая между ног кирпичи с кузовов так, как собаки отбрасывают землю при рытье. Разгибались только для передислокации в другой кузов. Это было здорово, тем не менее, когда гружёный транспорт закончился, мы с облегчением присели на кучах кирпича и непростительно расслабились.

Недолго музыка играла весёлый похоронный марш: откуда ни возьмись прискакал мастер с квадратными глазами и отправил нас срочно разгружать строительные леса с уже пять минут бибикавшего с другой стороны зданий ЗиЛа. Не знаю, возможно, он из-за угла за нами подглядывал. Но посидеть не дал.

Делать нечего, поплелись, разгрузили. Вот тут-то боли в пояснице и дали нам о себе знать при каждом «нагнись-разогнись». Но машина лесов – пустяки по сравнению с мировой революцией и мы вскоре опять переползли на старое место и расположились на кучах кирпича. Если не отдохнуть, то хотя бы очухаться. Однако те товарищи, которые брали кирпичи с набросанных нами куч и клали их на ленточный транспортёр, доставлявший их наверх, к помощникам каменщиков, делали это неспешно, чтобы не завалить принимающую сторону, складировавшую их наверху. Поэтому моментом не прониклись и, не наблюдая на нас видимых повреждений, как то: переломы конечностей, глубокие зияющие отверстия, грыжевые выпячивания, начали гундосить, де, некоторые пашут, как волы, а другие только и знают, что расслабляются. Так нам и не удалось тогда посидеть и очухаться…

*

Мне в паре с одним товарищем, которого знал по совместным занятиям вольной борьбой уже в институте, обладателем первого юношеского по самбо в тяжёлом весе, с очень схожей на мою фамилией, разница только в первой букве, и те рядышком в алфавите поставлены, довелось размешивать и доставлять на носилках раствор на этажи лесов. Разница в росте особенно сказывалась при перемещении носилок по трапам с этажа на этаж, покуда мы не догадались, что нам надо поменяться местами – чтобы я шёл впереди. Сразу стало не так весело, зато больше раствора доставлялось к месту и меньше выливалось на меня в пути, особенно наклонной его части…

А ещё мы с ним уже во время занятий, где-то в октябре, поехали за обещанной нам доплатой в город Г. - в СМУ, для которого выполняли работы, выступив его субподрядчиком. Смешно было наблюдать, как он сгибается в три погибели, чтобы хоть что-то увидать сквозь маленькие низко посаженные окна «Икаруса» старого образца. Наверное, он иззавидовался, глядя на меня, спокойно, даже не становясь на цыпочки, созерцающего природу в виде лесополосы вдоль дороги. Но виду не подавал. Характер! А по приезду на место в бухгалтерии девчата предпенсионного и других возрастов дружно прыскали в кулачки, когда, увидав нас рядом, потом ещё и услыхали фамилии. А что, смешно же. Мы тоже не сдержались. Похохотали на славу. Тем более, что такую реакцию предвидели. От этого было вдвое смешней. Люди такие предсказуемые… Главное, деньги выплатили. А где пиво найти, мы и сами с ним знали. На занятия мы, конечно, попали, но не в этот день.

*

В первый месяц нам доверили кирпичную кладку торцевых стен свинарников, боковые стены и крыши которых были выполнены из железобетонных конструкций. В своей центральной части торцевые стены достигали вполне солидной высоты, так что нам приходилось городить строительные леса, по-моему, четырёх или пяти уровней. Боковых ограждений не было, поэтому инспекцию по ТБ и близко к нам не подпускали. Какими методами – не спрашивайте: у меня, к сожалению, были другие задачи.

Поскольку я не был одним из тех нахалов, которые на вопрос, есть ли среди нас каменщики, ответили: «Я!», то мне пришлось выполнять работы подносчика боеприпасов, вместе с друзьями по несчастью показывая чудеса выносливости и самоотверженности за гораздо меньшие деньги, чем каменщики. Нет вопросов – они же специалисты высокой квалификации!

Обидно стало потом, когда нам заплатили чуть не в два раза меньше, чем этим масонам, а стены, ввиду их оригинальной кладки, приёмная комиссия забраковала и заставила стройуправление их оштукатурить. А пока – сопели, пыхтели, трудились, одним словом.

Были нам приданы три араба, Салим, Хасан и Сейф. Салим был неплохим каменщиком, интеллигентного вида очкарик Хасан не помню кем, а Сейф был настолько миниатюрен и тщедушен, что я лично предложил ему переименоваться из Сейфа в Шкатулку. Он или не понял ничего, или обладал чувством юмора и согласился сходу. Больше ничего о них вспомнить не могу.

После расчёта за первый месяц, уныло перебирая в руках заработанные «слёзы», большинство из нас согласилось остаться ещё на месяц, выполнять уже другие работы. А именно: заделывать швы между плитами крыш, сначала затыкая их стекловатой, попутно наедаясь её летуче-колючей составляющей от вольного, хоть в столовку не ходи, а потом замазывая щели цементным раствором, который тоже с удовольствием ляпался оттуда нам на головы. Но не всем. Потому что я знал, что искать и, обнаружив в потайном месте у строителей залежи алебастра, добавлял его в раствор, делая тот прилипающим туда, куда надо. Поэтому наша бригада из трёх человек установила рекорд, сделав больше пролётов, чем бригада из семи. Я был подстрекателем. На оплате труда это никак не отразилось, но гордость распирала грудь. Однако очень недолго.

Один из нас, как раз тот, который не так давно своим недовольным бурчанием не дал нам посидеть после разгрузки кирпича с одиннадцати грузовиков с прицепами, был «выбит из седла»: прихватило сердце и его отвезли в общагу – отходить. И это при том, что они вдвоём, как более рослые и достающие до щелей без прыжка, занимались всего лишь замазкой щелей после того, как я их обучил этому премудрому ремеслу, а я таскал из разных закоулков и нычек в радиусе с добрую сотню метров цемент, песок, воду и алебастр, размешивал в корыте, подносил им в вёдрах раствор, а ещё и тягал за ними тяжёлое корыто, так как они продвигались значительно быстрей, чем вырабатывался раствор одного замеса. Из-за его приступа я не смог насладиться своим триумфом, который уже зародился и вызревал внутри меня.

Когда его увезли, я подговорил второго сгонять на бахчу за арбузами, принести их в общагу и презентовать больному столько, сколько его душе будет угодно. Наши говорили, что там вроде сторожа гоняют и собаки есть. Мы пошли, когда сгустились сумерки, набрали, сколько смогли унести в подобиях мешков, смастерённых из наших рубах, но ни мы сторожей с собаками, ни они нас не обнаружили. Потом мы принесли ягоды на рабочее место и спрятали, а сами пошли в столовку на ужин. Поели и, вместо того, чтобы ехать со всеми в общагу, сообщили честному народу, что мы идём по арбузы. Все весело напутствовали ворюг, желая, чтобы нас не целиком съели собаки и не добил из берданки сторож. Никто не должен был догадаться и никто не догадался, что мы их уже наворовали в рабочее время, пока остальные тщетно пытались побить наш рекорд.

«Мешки» получились дырявые и арбузы постоянно вываливались и лопались. Хоть и не совсем. Это удручало. Но мы продолжали путь, подбирая их, засовывая обратно и сцепив зубы в бессильной злобе. Примерно на полпути нам захотелось отдохнуть. Мы свернули с дороги на обочину и разлеглись в траве лицом в небо. А небо было ясным-ясным, такого в промышленном городе не увидать. Звёзды, звёзды, звёзды… Необычайная красота и величие природы. Дух захватывало. Ощутить себя жалкой песчинкой в безбрежии Вселенной означало бы сильно преувеличить. Себя. С полчаса не было желания подниматься и топать – хотелось лежать и смотреть, смотреть, сливаясь с Мирозданием в эти редкие минуты жизни, когда ты с ним на одной волне.

Однако продолжить путь, конечно, пришлось. Худо-бедно мы доставили арбузы к общежитию, зашли к больному в комнату, но он лежал еле живой и не притронулся к арбузам:

- Спасибо, парни, но – не могу…

И их дружно стрескали остальные. Людям надо было набираться сил для завтрашней работы. А арбузы – это ж калории! Особенно на ночь глядя…

*

Пожалуй, я написал всё, что мне удалось вспомнить из будней и праздников стройотряда.


«Крокус-покус» Агаларовых: здание в кадастре не числится, а работали дети и самозанятые

Многие наверняка обратили внимание на школьников, выводивших людей из «Крокус Холла» в ходе теракта 22 марта. Они прославились на всю страну и получили уже немало наград. Правда, юридич...

Русская ракета попала "куда нужно". Варшава спешно отправила в отставку инструктора ВСУ после смерти генерала
  • ATRcons
  • Вчера 20:06
  • В топе

Решение об отстранении было принято на основании данных контрразведки Польши. Кадровые перестановки в "Еврокорпусе"  Пресс-служба Министерства обороны Польши сообщает об уволь...

Обсудить
  • я так блин уголь разгружал...
  • Вот так сосед штукатурил мне цоколь дома...добавлял алебастр в цементный раствор...Весной вся эта хрень отвалилась нахрен...Потом уже я сам штукатурил...на металлическую сетку...с соблюдением всех пропорций...
  • То есть, если понадобится разгружать машины, то теперь понятно к кому обращаться... :yum:
    • Vik
    • 17 марта 2019 г. 12:21
    :thumbsup:
  • :thumbsup: ну у тебя и память!