И такое может быть

   Помогли мне в армии сломать руку. Правую, толчковую. В смысле, рабочую. Левая – то так, подай-принеси. И не путайся под рукой. Претензий к помощнику не имел и не имею: сам виноват, ибо забыл о приёмах самостраховки, когда он меня точным и резким ударом в грудь колесом упустил на пятую точку. Баловались. Предварительно нализавшись.

Проживал я в мини-общаге, где из служб был только туалет. Прачечная была нелегальная: в городской «бане» под контрастным душем. Другого не было. И прачечной тоже. Замазюкался, конечно, пока в гипсе ходил на службу, в своё удовольствие. Но это не всё. Вот аберрация памяти творит чудеса, не могу 2 плюс 2 сложить: сломал, вроде бы, летом/ранней осенью, а зачем тогда мне понадобилось пришивать погоны на бушлат? А понадобилось. А как исхитриться? Если честно, то из меня и двурукого швея весьма посредственная, а тут такое…

Сменились мы с караула и солдатики нашей батареи упросили сводить их в кино. В городе было два кинотеатра, сеансы получались сдвинуты приблизительно на час, а фильмы разные. Пошли в один – целый час ждать. За это время мои солдатики уже лыка вязать не будут. Расползутся как тараканы. Шарься потом по городу в надежде их сбить в кучку. Пошли в другой – «Танцор Диско». Мама родная, всю жизнь мечтал индийские двухсерийные фильмы смотреть, не отрываясь от экрана и заливая штаны в подозрительной области скупой мужской слезой!

Но солдатики уговорили. То ли сентиментальные были, то ли ещё что, а вообще, надо побывать в шкуре солдат, которые увольнения не видят месяцами, самоволки не в счёт – после такого и «Танцор Диско» - за счастье. Отмучился сколько там – два с лишним часа? Не помню, я за сутки зачёл. Привёл солдат, поплёлся в общагу натощак: уже не только столовка, уже и кабаки закрыты были.

На следующий день, поковырявшись с орудиями в парке боевых машин, выхожу пообедать. А у нас так было: коморка КТП на выходе, а сзади пристроено помещение посолиднее – караульное. И окошко, естественно, в парк боевых машин бдит. Чтоб же ж враги ничего не спёрли. Только свои. В карауле – остальные батареи. Наша, первая, единственная стреляющая и развёрнутая, и та по мирному времени, вчера отбатрачила. В окошке просительная рожа старшего сержанта Л. торчит, двоюродного брата одного из моих командиров орудий, Ш. Оба краснодарцы. Краснощёкие такие, со здоровьем внутри. Но с ленцой и пофигизмом в некотором избытке. Старослужащие, что поделать…

- Товарищ старший лейтенант, а, товарищ старший лейтенант?

- Докладывай, только быстро: у меня кишки фокстрот танцуют, я зол, свиреп и беспощаден.

- А вы не могли бы нас в кино сегодня после караула сводить?

- Слушай, мне что – весь полк водить только потому, что я один-одинёшенек ком.взвода на всю эту богадельню?!

- Ну вы же знаете: у комбатов семьи, то да сё…

И тут меня осеняет! Всё-таки я крутой кризис-менеджер: на лету планы строю. Другое дело, как они в жизнь воплощаются…

- А давай так: я вас в кино вечером веду, а ты мне сейчас к бушлату погоны пришиваешь?

- А точно отведёте?

Всё-таки не было в наше время в тылах у солдат доверия к слову офицера!

- Точно! Я когда-нибудь слово не держал?

Попробовал бы он сказать нет, даже если бы имел в виду да.

- Договорились, товарищ старший лейтенант, несите! – Решил от греха свернуть дебаты сержант.

- Да подожди ты, дай пожрать хоть.

Пообедал, принёс им бушлат – пусть шьют. Вечером после сдачи караула Л. стучит в дверь моей кельи:

- Товарищ старший лейтенант, вы обещали!

- Бушлат принёс?

- Так точно! В лучшем виде!

- Давай сюда.

Я повесил бушлат на тремпель в шкафу и забыл о нём до зимы.

- Пошли. Только в «Зарю» не пойдём – там «Танцор Диско», пойдём в «Закат»*.

- Как скажете, товарищ старший лейтенант.

Припёрлись в «Закат». Весёлым строем. Солдатам-то ничего, а меня чуть удар не хватил: эти чёртовы кинотеатры поменялись репертуаром. Идёт «Танцор Диско». А в другом начала сеанса ждать час. Солдаты заканючили:

- Ну товарищ старший лейтенант…

Дал слабину. Посмотрел «Танцор Диско». Второй раз за два дня. Тут ещё надо учесть, что спать было нельзя: солдаты увидят и разбегутся по пиво. Недаром ведь на меня время от времени посматривают: «Да когда же он, гад такой, уснёт?»

Наступила зима. Полчок собрал манатки и поехал на полигон. Поначалу зима себя не особо-то и казала, но вот наступили холода. Сибиряков просьба не смеяться: полигон у моря, там влажность и ветрюганище, там мерзко даже при -10°. Батареи кадра-то остались бдеть на «зимних квартирах», вместе с сержантом Л. Мы сами, мы всё сами.

Пришла пора поднять воротник бушлата. Поднял. Комбат мельком на меня глянул и устремил взор очей ясных в морскую даль. Но не тут-то было! Где-то в районе моих плечей, вероятно, были потайные магнитики для взгляда: он притянулся обратно и воззрился на меня непередаваемо красноречиво:

- Вова, я понимаю, ты двухгодичник, тебе ничего не надо, но, б****, погоны ты хоть мог пришить правильно?!

- А что не так, Петя? Погоны как погоны, фигли их хвалить?

Мне-то видать было только их хвостики, как ни коси глаза. А ему полностью. Вернувшись в казарму, и я увидал, да. Л., засранец, перепоручил пришить погоны молодому, ещё и бестолковому. И тот пришил: левый на правое плечо, а правый – на левое. Или задом-наперёд, как кому нравится**. Под отложным меховым воротником оно-то не видно, а вот когда задрал его – тут вся прелесть и высветилась. Красиво – не подкопаешься. И за что я страдал с этим танцором, спрашивается? Хотел бы я в тот момент сурово сдвинуть брови и задать этот вопрос старшему сержанту Л. Но его не было в наличии приблизительно в радиусе 550-600км. Повезло пацану.

«Заря», «Закат»* - свежевзятые с потолка и написанные на коленке названия кинотеатров – ну не помню я их названий!

Погоны задом-наперёд** – вот такая у них форма, если кто не в курсе