Косить, так косить!

   Опять косил траву вокруг двора. Ну, подросла. Не знаю, чего ей вздумалось – по такой-то жаре… А там мошка. Ещё вчера, похоже, учуяла неладное, изготовилась - слыхала, видать, как косу отбивал. Я тоже не дурак – опрыскался. Вообще хотел прогулять - проспал, дескать. Не вышло. Возраст.

Взял косу, принялся за работу. Получалось чуть лучше, чем некогда в институте – от занятий откашивать. Наверное, потому, что знаю: в деканат не вызовут. Сердце, как говорится, на месте. Мошка кружит, но к опрысканным местам подлетать на убойное расстояние не осмеливается. Стрёмно ей. Мне бы тоже стрёмно было: в прошлый раз в глаз по неопытности попал этой адской смесью – чуть не выжег. Почти напалм. Только круче.

Но она кружит, не отступается. Ищет безопасные подходы. Разведку засылает. То в глаз, то в нос, а то и в ухо. В ушах этим тварям больше всего нравится. Потом туда санитары летят. Эти в противогазах, наверное. Не видно: они же маленькие. Ну, я-то конвенцию не читал, но соблюдаю: санитаров и раненых не трогаю, а они, гады такие, остальных зовут. Типа, на помощь. Сто против одного, что нашли места не опрысканные и сейчас пировать будут. Раненых только добьют ногами, чтобы те не стонали – праздничную атмосферу не портили.

Гляжу – нет, вываливаются, обнявшись – и об асфальт шмяк! Надышались… Не похоже на то, что моей крови напились – тогда бы сразу, без лишних разговоров – брык, и всё. Готовьте некролог и братскую могилу. Кровь ещё та. Смесь адская. Самому порой страшно. Меня в тундру нельзя: всё равновесие в природе нарушу – мошка передохнет, кто там ею обедает – следом, ну и так далее по биологической пищевой цепочке, я не вникал: понимаю, что и мне хана была бы и сразу на каждый глаз по скупой мужской слезе – не начитаешься.

Докосил. Живой. А у мошки – явные потери в технике и живой силе. Сколько там чего – не считал, каюсь: драпать надо было, время действия антимошкина заканчивалось, не прилечь бы на асфальте рядышком с этими дармоедами...