Фото Getty Images
В результате нападения злоумышленника на Пермский государственный национальный исследовательский университет (ПГНИУ) в понедельник 20 сентября, по меньшей мере, 8 человек погибли и более 20 пострадали. По информации Следственного комитета России, стрельбу на территории одного из корпусов открыл студент этого ВУЗа, личность которого уже установлена.
В мае этого года подобный инцидент произошел в Казани — жертвами 19-летнего Ильназа Галявиева, устроившего стрельбу в здании школы № 175, тогда стали 9 человек.
После трагедии в Казани прошло чуть больше 4 месяцев. Шумиха была невероятная: о том, что с молодежью нужно работать, говорили из каждого утюга, об ужесточении закона по обороту оружия тоже стало известно вскоре после. Пошумели — и забыли. И все повторилось снова. Другие декорации, другие действующие лица. Но тот же сюжет: подросток с оружием идет убивать таких же ребят, как он.
Утром в понедельник, 20 сентября в Пермском государственном университете раздались выстрелы. Человек в боевом шлеме, одетый с головы до ног в черное, шел с ружьем и расстреливал всех на своем пути. Одна из первых жертв — охранник, попытавшийся остановить напавшего.
На этот раз это Пермь и первокурсник Пермского государственного университета. Его имя известно, как и содержание — даже запиской это не назовешь — целого послания, которой 18-летний парень оставил в соцсети. Суть проста: Тимур Бекмансуров план массового расстрела вынашивал несколько лет, еще с 9 класса. И вот теперь идет убивать, причем с абсолютно легальным оружием: едва Тимуру исполнилось 18, как он оформил разрешение на него.
По последним данным, в этой бойне погибли 6 человек, еще почти три десятка ранены, многие — тяжело. Среди жертв не только студенты, но и взрослые, в том числе сотрудники вуза.
Студент Тимур Бекмансуров, устроивший стрельбу в Пермском университете, оставил предсмертную записку. В ней он объясняет, почему решил расстрелять людей. Думаете, виной всему травля? Нет, он просто наслаждался человеческой болью.
«Произошедшее не является терактом (по крайней мере с юридической точки зрения). Я не состоял в экстремистских организациях, был не религиозен и аполитичен. Никто не знал о том, что я собирался сделать, все действия я проводил самостоятельно».
Далее стрелок пишет, как с середины 10 класса начал откладывать деньги на покупку оружия, подробно расписал, как получал лицензию, как проходил психиатрическую экспертизу.
«Думал об этом давно, шли годы и я понял, что настал час сделать то, о чем я мечтал».
Сначала Бекмансуров планировал напасть на бывшую школу, но потом передумал: «Школа была слишком неприятным местом для того чтобы проводить в нем последние 10 минут своей жизни».
Он хотел устроить стрельбу в торговом центре, в больнице, призывном пункте, в театре или на вокзале — ему было все равно, кого убивать.
Известный психолог Людмила Петрановская с горечью признает: предотвратить такие ситуации полностью невозможно. Рамки, охранники — все бесполезно перед безумцем с оружием. Но риски можно снизить, если понимать, насколько серьезные изменения претерпевает мозг подростка.
«Мозг человека в возрасте примерно с 14 лет до 21 года проживает серьезные изменения, — пишет Петрановская. — Проявляются — иногда совершенно внезапно — психические заболевания. Плохо работает префронтальная кора, а значит, способность предвидеть последствия. Если сейчас плохо, кажется, что так будет всегда и нет ни надежды, ни выхода. Хронический стресс переносится плохо, риски „срыва предохранителя“ высоки».
Фотоскриншот/соцсети
Исходя из этого эксперт делает несколько выводов. Если к ним прислушаться, надо серьезно менять не только систему образования, но и сроки призыва в армию. Но в комплексе это снизит риски.
«Нельзя разрешать оружие людям до 23-24 лет, — категорична Петрановская. Да, и в армию им тоже нельзя. Какой прок армии от почти детей? Давно пора менять призывной возраст, а еще лучше — переходить на контрактную армию».
Еще один момент касается психиатрической экспертизы. 10 минут на беседу — разве можно за это время понять что-то о состоянии подростка, в котором прямо-таки бушуют гормоны. Если он не в психозе прямо сейчас, такие экспертизы — это просто формальность.
А с этим пунктом согласятся и учителя, и родители, у которых в семье есть хотя бы один выпускник. Подростки сейчас настолько задерганы, что они просто в постоянном хроническом стрессе.
«Уровень хронического стресса для подростков надо снижать, — настаивает психолог. — То, что происходит сейчас, ненормально.
Первокурсники после поступления и всей нервотрепки вокруг ЕГЭ неадекватны через одного.
Просто у большинства это будет скорее бессонница, или депрессия, или ажитация, или желание выпить после пар. А у кого-то агрессия или психоз».
Что еще играет против? Время и страх. От начала психического расстройства до обращения к специалистов проходит в среднем 2 года. Все это время взрослые просто прячут голову в песок, как страусы.
«Пытаются увещевать, ругать, отвлекать, уговаривают себя, что он перерастет, — говорит Петрановская. — И да, большинство перерастает. А кто-то делает непоправимое. Но многие откладывают обращение именно из-за страха „испортить жизнь“, „поставят на учет“, „затравят таблетками“. Поэтому психиатрическая помощь должна быть доступной и не жестокой. А это опять просвещение и вложения в медицину. Внимание: НЕ в охранников. В медицину».
Михаил Хасьминский
Михаил Хасьминский, руководитель Центра кризисной психологии при Патриаршем подворье — Храме Воскресения Христова на Семеновском кладбище, в качестве основной причины подобных инцидентов называет неблагополучие в душе человека:
«Происходит нечто непредвиденное — и человек „срывается“ в агрессию против окружающих. Точно так же он может уйти и в аутоагрессию, нанести повреждения, увечья самому себе или даже покончить с собой. С технической точки зрения нет большой разницы, в какую сторону будет направлена агрессия такого человека: его выбор часто определяется тем, что сейчас больше „пиарят“ в СМИ и соцсетях, что „моднее“. Проблема в состоянии души человека, а состояние души зависит в первую очередь от того, как человек думает, как он умеет преодолевать кризисы, какое у него мировоззрение....
По словам психолога, проблема деструктивного поведения не решается простыми внешними мерами: «К сожалению, сейчас я вижу в нашем обществе недопонимание сложности этой проблемы, того, насколько крепко она увязана с системно организованным воспитанием, с мировоззрением, с разработкой национальной идеологии, чтобы подросток мог найти ответ на вопрос: „Кем мне становиться? И для чего?“
Обязательно нужно, чтобы мы воспитывали в человеке образ Божий, а не потакали его животному началу. Но никакие тесты с этой задачей не справятся. А пока мы надеемся на тесты и школьные системы безопасности, боюсь, нам не миновать повторения таких инцидентов».
Источники:
https://foma.ru/pochemu-molody...
https://www.parents.ru/article...
https://www.parents.ru/article...
Оценили 52 человека
124 кармы