Пожалуй, во всей истории России ХХ века нет темы более мифологизированной, чем контрреволюция. Революция и гражданская война явили миру идеалистов и романтиков, а также тех, кто использовал смуту в своих интересах. Лихие люди захватывали власть, идеалы отступали перед жаждой наживы, мародерства и мести…
А сами белогвардейцы… кто есть они? Мученики? Подлинные герои? Грабители и убийцы? Люди, проявившие военную доблесть? На все эти вопросы пытается ответить известный журналист, историк и писатель Армен Гаспарян в книге «Русская контрреволюция. Белые от Ростова до Парижа».
Новая книга посвящена столетию второй русской смуты, только еще более кровавой — отмечает автор. Читателя ждет не только подробный разбор возникновения и развития Белого движения, но и биографии самых известных генералов — от Алексеева до Колчака.
К чему в действительности стремились «белые» правительства? Как строили отношения с церковью, организовывали антибольшевистское подполье и находили союзников в лице иностранных интервентов? Без шелухи идеологии ЦК КПСС с вечными комиссарами в пыльных шлемах и панегириков золотым погонам эмигрантского журнала «Часовой» Армен Гаспарян рассматривает наиболее значимые проблемы ушедшей эпохи.
ВПЕРВЫЕ! Ниже мы приводим уникальный ознакомительный отрывок из книги, только для читателей нашего блога на «КОНТе» (в конце статьи купон на скидку).
В нашем обществе сформировалось представление о том, что Белое движение развивалось исключительно как отрицание большевистского переворота и строило свою идеологию, только исходя из необходимости вооруженной борьбы с красными. Нередко утверждается, что никаких конкретных политических программ у белых не было, за исключением разве что реставрации монархии. Конечно, обусловлено это подходом, принятым еще в советской историографии. Действительно, монархические настроения были довольно сильны, но практически все белые правительства выступали под лозунгом непредрешения государственного строя в России до созыва Учредительного собрания, которое и должно было определить будущее страны. Почти все белые правительства серьезно прорабатывали крестьянский вопрос и пытались добиться подвижек в улучшении положения рабочих. Но был ли у Белого движения некий идеологический стержень? И если был, то какой?
После событий февраля и особенно октября 1917 года говорить о возвращении прежней России было уже невозможно. Белые действительно начали вооруженную борьбу, овеянную идеей о синей птице. Однако вот что интересно. Практически одновременно, с разницей в несколько месяцев, все белые правительства начали активную работу по основным направлениям жизни будущей России: начиная с легитимизации своей власти внутри и за пределами страны и заканчивая организацией местного самоуправления, проблемами церкви, образования и т. д.
Здесь возникает закономерный вопрос: знало ли население бывшей империи о мерах, предлагаемых и реализуемых на местах белыми правительствами? Как происходило информирование народных масс о протекающих процессах? Огромную роль в этом играли два таких фактора, как размеры подконтрольных территорий и налаженность пропагандистского аппарата. Как замечает известный российский историк В. Ж. Цветков, несомненно, крестьяне в Крыму и Таврической губернии знали о земельной реформе П. Н. Врангеля гораздо больше, чем крестьяне, например, Орловской губернии, в которую только что вошли деникинские войска.
Проблема заключалась не в том, что у белых не было способных агитаторов для разъяснения положений их политических программ или отсутствовала возможность напечатать достаточное количество листовок. То, в чем именно проигрывала белая пропаганда красной, можно понять по деятельности Осведомительного агентства (ОСВАГ) Добровольческой армии. Этот информационно-пропагандистский орган, созданный А. И. Деникиным летом 1918 года, обладал монополией на распространение официальной информации о действиях власти на белом Юге. Его главное управление располагалось в Ростове, отделения, пункты и подпункты функционировали во многих занятых белыми городах. Под эгидой ОСВАГа выходили газеты и журналы, издавались брошюры, агитационные плакаты и листовки, работали театры, действовало лекторское бюро. Общая численность сотрудников доходила до 10 000 человек.
Причем ОСВАГ нередко подвергался критике именно за чрезмерно раздутый штат. Однако на самом деле это касалось в основном центрального аппарата, на местах агитаторов не хватало. Зачастую белые пропагандисты, в отличие от красных, опасались выезжать в небольшие уездные города и деревни, выходить в народ и общаться с массами.
Да и социальные портреты белого и красного агитаторов кардинально различались. Так, среднестатистический работник ОСВАГа — это интеллигент, земский деятель, представитель творческой профессии, учитель, профессор университета, который в силу обстоятельств поступал на работу в эту структуру, получая возможность укрепить свое финансовое положение и избежать мобилизации. У красных же пропагандистской деятельностью занимались, как правило, люди из народа, говорящие с ним на простом и понятном языке.
Интересно, что белые, ведя информационную работу, широко пользовались приемами дезинформации, такими как распространение ложных слухов, издание лжедекретов якобы от имени красных, выпуск псевдобольшевистских газет. Историк В. Ж. Цветков приводит такой любопытный пример. Чтобы продемонстрировать изъяны финансовой системы большевиков (необеспеченность советских денег, крайне большую инфляцию), купюры — знаменитые пятаковки — делали непригодными для использования, проставляя на них штамп: «Деньги для дураков».
Тем не менее главными проблемами белой пропаганды оставались обоснование тех или иных политических тезисов, способы донесения и доступность изложения информации, особенно с учетом того что значительная часть населения России в сельской местности в то время была по-прежнему неграмотной.
Осведомительное агентство функционировало до марта 1920 года, когда и было закрыто генералом П. Н. Врангелем. В его более позднем приказе от июня 1920 года были такие строки:
«Правительственная политика не нуждается в особых мерах искусственного влияния на общественное мнение и настроение народной мысли, редко достигающих своей цели. Пусть судят власть по ее действиям. Ввиду сего нахожу излишним существование специальных военных и гражданских организаций политической пропаганды и осведомления, все же дела о печати нахожу своевременным сосредоточить в ведении начальника гражданского управления».
На белом Востоке, в Сибири, главными пропагандистскими органами при правительстве А. В. Колчака являлись Русское бюро печати и Осведомительный отдел штаба Верховного главнокомандующего (Осведверх). Как рассказывает В. Ж. Цветков, по недавно обнаруженным сведениям, Русское бюро печати занималось не только вопросами информирования и агитации, но и нетипичной для подобных организаций деятельностью. Накануне эвакуации из Омска бюро осуществляло подготовку партизанских отрядов из сибирских крестьян для подпольной борьбы с большевиками в советском тылу.
Политические программы лидеров Белого сопротивления заслуживают отдельного рассмотрения, и, конечно, подробно проанализировать их в рамках небольшой главы невозможно. Однако стоит заметить, что, несмотря на обвинения в несогласованности взглядов и отсутствии общих системных подходов, несовместимых позиций или каких-то глобальных расхождений в воззрениях белых не было. Различия, естественно, были. Но не в стратегии, а в тактике.
По мнению В. Ж. Цветкова, показательным примером в этом отношении является аграрная политика на белом Юге, которая исходила из трансформированного под влиянием революции еще кадетского тезиса о том, что допускается отчуждение частновладельческой помещичьей земли за выкуп.
Правительством П. Н. Врангеля было определено, что захваченная крестьянами земля остается в их собственности, но за выкуп, который, впрочем, мог быть достаточно символичным по финансовым параметрам того времени, поскольку предполагалась рассрочка на 25 лет. Государство же брало на себя обязательство выплатить компенсацию прежним владельцам собственности.
Аграрную политику барона Врангеля как нельзя лучше характеризует знаменитый лозунг, сформулированный П. Б. Струве: «Левая политика правыми руками». Вообще же, истоки этой идеи можно найти еще у британских тори середины XIX века: консерваторы шли на уступки рабочим, не давая возможности сделать это своим основным политическим конкурентам — либералам, проводя назревшие, жизненно необходимые реформы самостоятельно. В этой же плоскости находится тезис белых о необходимости ввести революционный поток в контрреволюционные русло.
В отличие от большевистской политики, важной особенностью политических программ белых правительств была правопреемственность. Речь не шла о том, чтобы возродить старый строй или в неизменном виде использовать свод законов Российской империи. Предполагалось трансформировать прежнее законодательство с учетом изменившихся условий и на этой основе создать новую правовую систему. При этом белые юристы постоянно обращали внимание на низкое правовое сознание народных масс, для которых право обычая, скажем, право сельской общины всегда имело большее значение, чем право писаное. Этот вопрос не потерял актуальности и сегодня. Спустя столетие правовое сознание и правовая культура нашего социума, к сожалению, остается примерно на том же уровне.
В. Ж. Цветков указывает и еще на один важный момент. Говоря о том, что Белое движение держалось исключительно на военных, нельзя забывать, что в разработке политических программ белых принимало участие большое число высококвалифицированных юристов — представителей российского среднего класса. Они не поступили на службу к красным в том числе по той причине, что В. И. Лениным категорически отвергалась предыдущая буржуазная юридическая система. А ведь именно о них Струве говорил, что эта земская рать сможет спасти Россию.
Анализируя взгляды на будущую форму правления в России, можно понять основной лейтмотив политических программ Белого движения. Представления были примерно таковы: через твердую единоличную власть, через военную диктатуру, которая должна навести порядок, к либеральной монархии. И это было обусловлено историческими условиями развития нашего государства. Именно такое государственное устройство, по мнению белых, органически подходило для русского народа, соответствовало размерам территории страны, ее экономике и специфике общества.
Но, как известно, главная роль в определении путей развития России отводилась будущему Учредительному собранию. В. Ж. Цветков приводит интересный факт. В классической трактовке А. В. Колчака данное наименование звучало как Национальное учредительное собрание (а не Всероссийское), что дало повод некоторым историкам и публицистам говорить о националистических и даже чуть ли не фашистских убеждениях представителей Белого движения. На самом деле этот термин не имел никакого отношения к идее о превосходстве одной нации над другими. Он лишь иллюстрировал стремление лидеров антибольшевистских сил к национальному единству, объединению великой страны.
Как мыслилось, новая власть обязательно должна быть связана с российскими традициями. Поэтому не мог не подниматься вопрос о возвращении к династии Романовых. Надо сказать, что после гибели царской семьи, уже в эмиграции, внутридинастические конфликты весьма обострились. И это разводило многих людей в разные лагеря. Таким образом, чтобы избежать подобных противоречий в дальнейшем вопрос о возможном престолонаследнике предстояло решить внутри самой династии.
Оценили 6 человек
8 кармы