Три неудачные попытки досрочно прекратить полномочия глав СССР.
Покушения и убийства политических лидеров случались не только в демократических странах, но и в таком жёстко контролируемом государстве как СССР. Правда, о них, по понятным причинам, известно гораздо меньше.
“Умный журнал” вспоминает неудачные попытки убийства советских вождей в послесталинский период, когда поводов для недовольства, казалось бы, должно было поубавиться.
За Грузию, за Сталина!
Если почти во всей стране развенчание культа личности Иосифа Сталина прошло без эксцессов, то на родине “отца народов”, в Грузии, вызвало серьёзные волнения. Сразу после обнародования доклада Никиты Хрущёва на XX съезде КПСС в Тбилиси начали собираться недовольные, и через несколько дней их пришлось разгонять со стрельбой. В результате этих событий в марте 1956 года погибло 22 человека.
Разумеется, симпатий к Хрущёву после этого в южной республике стало ещё меньше. Начались слухи о том, что генсек собирается устроить грузинам массовую депортацию в Среднюю Азию - по примеру развенчанного им Иосифа Виссарионовича, организовавшего высылку чеченцев и других народов. В результате четверо жителей Грузинской ССР решили показать Никите Сергеевичу “кузькину мать” - убить его в мае 1961 года, когда советский лидер должен был нанести в республику визит.
Заговорщики разработали несколько вариантов покушения. Основной сводился к подрыву генсека купленными в воинской части гранатами. Однако громкое событие не состоялось: на несостоявшихся убийц кто-то донес, и они оказались в застенках КГБ. В результате главного организатора, Отари Миквабишвили, приговорили к смертной казни, а трёх его сообщников - к 15, 12 и 2 годам лишения свободы.
Визит Хрущёва обошёлся без угроз для его жизни, но один сюрприз его всё-так поджидал: мать приговорённого к смерти заговорщика сумела преградить путь кортежу вождя и передать ему прошение о смягчении приговора. Никита Сергеевич решил проявить великодушие, и Миквабишвили тоже назначили 15 лет. В итоге всех троих сидельцев, получивших длительный срок, помиловали в 1968 году - после того, как ненавистный им лидер был смещён со своего поста и “развенчан”, как и его предшественник.
Космонавт пострадал за генсека
22 января 1969 года в честь завершения полёта кораблей “Союз-4” и “Союз-5” в Москве должна была состояться торжественная встреча космонавтов. О планировавшемся мероприятии знала вся страна, в том числе и младший лейтенант Виктор Ильин, проходивший военную службу в Ленинградской области.
За день до события он дезертировал из своей части, прихватив два пистолета Макарова, и улетел в Москву, где жил его дядя. Придя домой к родственнику, Ильин сказал ему, что хочет посмотреть на торжество. Затем, на следующее утро, украл из шкафа милицейскую форму (дядя был бывшим сотрудником) и отправился к Кремлю.
Там ему удалось затесаться в оцепление у Боровицких ворот, куда и должен был въехать кортеж с космонавтами и, главное, с генсеком СССР Леонидом Ильичом Брежневым. Первый автомобиль Ильин пропустил, а затем вышел вперед и открыл огонь из двух пистолетов по лобовому стеклу второго. Именно в нём обычно ехал руководитель страны, который и был целью лейтенанта. Уверенности в том, что цель перед ним, отчаянному стрелку прибавил и сидевший рядом с водителем космонавт Георгий Береговой, похожий на Брежнева внешне.
Генсека, однако, в автомобиле не было. По разной информации, он то ли ехал в хвосте кортежа, то ли вообще воспользовался другими воротами Кремля. В результате стрельбы Ильина был убит водитель машины и ранен один из охранников на мотоцикле сопровождения, пытавшийся закрыть собой кортеж. Космонавт Береговой получил незначительные ранения осколками лобового стекла.
Схваченного Ильина признали невменяемым и отправили на принудительное лечение в Казанскую психиатрическую больницу, где он провёл 18 лет. Затем, по ходатайству матери, он был переведён в Ленинград, а спустя ещё два года освобождён. Для решения по его делу прямо в больнице собралась Военная коллегия Верховного суда СССР.
Мотивы, толкнувшие младшего лейтенанта на столь радикальный поступок, приводятся разные. С одной стороны, он явно был неравнодушен к общественно-политической жизни. Об этом говорит тот факт, что прямо из Казанской психбольницы Ильин отправил в Москву собственный проект поправок к конституции, в котором был и такой пункт: “Каждый член общества имеет право на террористический акт в случае, если партия и правительство ведут политику, не соответствующую Конституции”. Сообщается, что Ильин был в целом настроен критически по отношению к партии и восторгался поступком Ли Харви Освальда, пятью годами ранее убившего президента США Джона Кеннеди.
С другой стороны, сообщалось и о личных мотивах 21-летнего военного. Так, он узнал, что является приёмным ребёнком в семье (у настоящих родителей, алкоголиков, его забрали в младенчестве), а также расстался с любимой девушкой. Ей Ильин на прощание якобы сказал: “Ты обо мне ещё услышишь!”.
Демократический террор
После прихода к власти Михаила Горбачёва далеко не все считали нового генсека человеком демократичным и способным провести в стране соответствующие преобразования. Придерживался такой точки зрения и ленинградский слесарь Александр Шмонов, с началом “перестройки” начавший активно участвовать в политической жизни. После того, как 1989-1990 годах были разогнаны протестные митинги в Тбилиси и Баку, в результате чего погибли десятки человек, оппозиционер решил бороться с “тоталитарным режимом” своими методами.
Сначала Шмонов занимался расклейкой листовок с призывом убивать советских руководителей, чтобы наконец-то выбрать президента страны демократическим путём. Затем он отправил в Кремль ультиматум с тем же требованием, дав властям на обдумывание два месяца. Не получив ответа, “слесарь-интеллигент” решил действовать - при помощи немецкого ружья, купленного за 900 рублей и совершенно легально оформленного на его имя.
На 7 ноября 1990 года, во время праздничной демонстрации на Красной площади, Шмонов наметил реализацию собственного призыва из листовок. Встроившись в колонну демонстрантов, прикрепив обрез под пальто и загримировавшись, он двинулся к Мавзолею. При случае “активист” планировал убить не только первое лицо, но и второе - председателя Верховного совета Анатолия Лукьянова. Когда до цели оставалось 47 метров, а вокруг него образовалось относительно свободное пространство, Шмонов выхватил обрез и прицелился прямо в ненавистную ему лысую голову.
Оценить меткость “мстителя”, однако, не удалось. Шедший неподалёку сержант милиции Андрей Мыльников бросился вперёд и в последний момент успел направить ствол ружья в воздух, куда и ушла пуля. Завязалась борьба, и второй выстрел раздался в направлении ГУМа. После чего неудавшегося террориста скрутили подоспевшие сотрудники КГБ.
Горбачёв охарактеризовал произошедшее так: “Я думаю, что это покушение было не более чем хорошо спланированной инсценировкой. Поскольку страсти в стране уже кипели, обстановка была острой, напряженной, Генсека решили просто напугать. Поэтому инциденту я вообще не придал значения. Это была просто такая постановка одноактного спектакля, устроенная спецслужбами и КГБ”.
Что касается Шмонова, то после года в тюрьме его, по традиции, направили на психиатрическое лечение. Оттуда он вышел уже в новом государстве, где занялся бизнесом и общественной деятельностью, даже попытавшись баллотироваться в Госдуму. Одним из главных направлений его деятельности стала борьба со злоупотреблениями психиатров.
Оценил 21 человек
47 кармы