Безвременная смерть министра иностранных дел Белоруссии Владимира Макея вызвала волну слухов в политических кругах сразу нескольких стран. Одним из следствий ухода из жизни незаурядного дипломата может стать обострение отношений между Белоруссией, Украиной и Польшей. Вплоть до войны.
Кто вспомнил про "яд Ватикана"?
При жизни Макей считался "западником". Ему приписывали особые навыки контактов с враждебными странами Европы. В нём видели не только возможного "преемника" Александра Лукашенко – но и "окно влияния" для западных лидеров на белорусскую политику. Вероятно, именно поэтому внезапная кончина яркого министра иностранных дел вызвала волну предположений относительно причин его смерти. Некоторые из них были вполне умеренными и делались для того, чтобы проанализровать новую ситуацию. Так, например, политолог Сергей Марков написал:
Почему Лукашенко держал его на посту главы МИД? Потому что надеялся, что понадобится как канал связи с Западом? А теперь канал исчез.
Но места для холодного анализа было немного. Слишком "стрессовое событие" случилось для восточноевропейской политики. Макей умер после встречи с представителем Ватикана. Социальные сети почти мгновенно заполнили сообщения типа "это убийство". Но почему такое предположение вообще возникло? Почему кто-то может не верить во внезапный инфаркт 64-летнего дипломата? Неужели может существовать набор обстоятельств, который делает обоснованным подозрение: встретился с посланником папы – и вследствие этого умер?
Чтобы понять это, нужно вспомнить о важнейшем обстоятельстве. Католическая Польша может вступить в войну на Украине в любой момент. И чем дальше, тем сильнее её к этому подталкивают. Об этом свидетельствует множество фактов – а вот фактов, которые этому противоречат, не так уж много.
Жолнежи на восточном фронте: "ихтамнет"
Судите сами. Польская газета Niezależny Dziennik Polityczny в начале текущей недели назвала число поляков, уже погибших на Украине. 1200 солдат. Разумеется, официально польскими солдатами они не были – на Украине воевали как наёмники. То же самое относится и к раненым, часть из которых вернулась в Польшу, а часть лежит на Украине в госпиталях. То же самое относится к тем, кто жив-здоров и продолжает стрелять по русским.
По данным источников, в общей сложности на фронте сейчас не менее двух бригад полного состава, укомплектованных исключительно польскими "добровольцами", разумеется, не имеющими никакого отношения к официальной армии Польши. Одной из самых боеготовых на европейском континенте армий НАТО.
Вот вопрос: дистанция насколько огромного размера отделяет польских добровольцев в составе украинской армии от обычных польских жолнежей в составе ударных корпусов, которых бросят на русский фронт? И когда с "добровольцев" снимут маскировочные жёлто-синие шевроны?
В Польше "ястребы" вроде бы не составляют большинства. Или по крайней мере так кажется при взгляде со стороны. Политолог-полоновед Станислав Стремидловский указывает:
Война войной, а бизнес превыше всего. Поляки будут до последнего отстаивать свои деловые интересы. Вообще польский бизнес довольно агрессивный в хорошем смысле слова. Агрессивный в том смысле, что поляки всегда хотят отстаивать свои интересы, они хотят зарабатывать.
Эксперт напоминает, что наиболее русофобские решения польского правительства внутри самой Польши могут подвергаться жёсткой критике, если они мешают развитию экономики. В этом смысле бизнес-круги сдерживают в Польше тех милитаристов, которые хотят немедленно принять участие в военных действиях.
Пора делить пирог?
Но в этом же смысле польский бизнес может в одночасье стать главным союзником этих милитаристов – если, по слову классика, они покажут ему дорогу к скорой трёхсотпроцентной прибыли.
Это вполне может случиться в том случае, если вступление Польши в войну будет означать раздел Украины и присоединение к польскому государству "восточных окраин", которых оно лишилось по договору с СССР после Второй мировой войны. Львов, Тернополь, Ивано-Франковск для польских патриотов – это отторгнутые города и родина. А война, которая ведётся на территории Украины – возможность эти города вернуть.
Как это будет выглядеть на карте, в Польше знает каждый: карта раздела Украины там публикуется периодически. Например, такую карту в марте 2022 года показали по польскому телевидению на канале TVP1. Малороссия и Новороссия с черноморским побережьем достаются России, а Польша приобретает свои когда-то отторгнутые воеводства – 5 областей нынешней Украины: Львовскую, Тернопольскую, Ивано-Франковскую, Волынскую и Ровненскую.
Однако на пути польских крылатых гусар, желающих кавалерийской атаки на Украину, до недавнего времени стояли важные барьеры.
Найдётся ли предлог?
Вступление страны НАТО в войну на Украине почти наверняка означает ответный удар стратегических сил сдерживания России. То есть, говоря простыми словами, ядерную войну. При этом никакого реального предлога для вступления в войну у Польши не было – а таким предлогом мог бы, исходя из документов НАТО, служить или удар одной из воюющих сторон по польской территории, или неконтролируемое расширение конфликта.
Украинские нацистские руководители очень заинтересованы именно в расширении конфликта и возможном прямом вмешательстве НАТО. (А в ядерную войну там не верят). Вероятно, именно с этой целью была организована провокация с падением на польскую территорию украинских ракет ПВО. Но в США провокацию не поддержали, и она сдулась.
Однако расширение конфликта можно мыслить и иначе: чем дальше, тем чаще и на Украине, и в Польше, и в других странах НАТО пишут о скором вступлении в войну на стороне России Белоруссии. Скажем, по мнению литовского военного эксперта Дарюса Антанаитиса,
Лукашенко заявил, что эта группировка разворачивается из-за напряжённой ситуации у западных границ. Мне кажется, это всё делается для отвода глаз, чтобы сказать белорусскому народу: смотрите, НАТО хочет напасть на нас.
Лукашенко уже изготовился к удару по Украине – вот к какому выводу западные СМИ толкают своих читателей-зрителей-слушателей.
Но не дипломатов. Дипломаты и ответственные политики отлично понимали, что Белоруссия будет вести себя так, как ей предписывают союзные обязательства по отношению к России, прежде всего в рамках ОДКБ. А одним из зримых воплощений приверженности Белоруссии именно писаным нормам международного права, а также желания добрососедских отношений выступал "западник" Владимир Макей. Можно даже сказать, что Макей был живым свидетельством того, что, насколько это возможно, Белоруссия с западными странами сохраняет нормальные (не дружеские, не добрососедские, но именно нормальные) отношения.
Это живое свидетельство в одночасье было утрачено. Велик соблазн предположить, что больше всех в этом были заинтересованы именно те польские паны, которые считают, что уже настало время для атаки.
Что с того?
Один из вопросов, которые часто задают друг другу русские патриоты, следующий: почему же на нашей стороне не сражается братская Белоруссия? Один из ответов на него состоит в том, что появление на театре боевых действий белорусских войск порадует не только русских. В Польше достаточно людей, которые сочтут такой сценарий для себя очень выгодным. А возможные издержки – вполне посильными (а если настоящая мировая война, то спрашивать будет уже и не с кого).
"Западные партнёры" в реальной "горячей" европейской войне вроде как не заинтересованы… Но внезапная смерть важного для всей Европы белорусского дипломата выглядит случившейся подозрительно вовремя.
Оценили 13 человек
20 кармы