Глава 6.
После обеда мужчины направились в кабинет – выкурить трубочку и побеседовать за рюмочкой, а Марго потащила княжну Мари к себе наверх – ей не терпелось узнать новости.
- Мари, вот, устраивайся в креслице. Хочешь яблок? Наши, из сада!
- Маргуша, не беспокойся. Такой чудесный обед!
- Ой, у нас все по-простому. Сома мужики выловили – в человеческий рост рыбина, ты можешь себе представить?
- Чудо-Юдо Рыба-Кит, - рассмеялась Мари. – Ну, что тебе сначала рассказать, затворница моя дорогая?
- Расскажи… расскажи, что сейчас носят. А то я год не меняла туалеты! Если бы ты приехала к нам, к примеру, в… шальварах, я бы и то не удивилась!
Мари улыбнулась:
- Нет, до этого не дошло еще… Но появилось новенькое. Все стали носить турецкие шали – большие платки из шерсти или шелка. Можно отделать и бахромой, и кистями, и каймой другого цвета и рисунка. И мало того, нужно уметь носить эту шаль. Наши тетушки на приемах носят эти шали так, как будто они с ними с детства знакомы. Ой. А тут горгульи… помнишь – графини Алтуфьева и Волкова, которые всегда парой и всегда шипят на всех и про всех – помнишь их? Они пришли на бал в собрание, и губернатор был, в шалях, такие гордые собой… У Элеоноры Андреевны шаль была длиннющая и кисти такие… в пол руки моей… и она идет – гордая, красивая по залу, а нужно же, чтобы шаль сзади висела красивым полукругом и с локтей спускалась… а у нее как… как пояс сзади получился, натянуто, а эти кисти – по полу метут… Она выступает, нос кверху, как всегда, а кисти… кисти по полу за ней… Ирина Петровна на них ка-а-ак наступит, шаль ка-а-ак свалится!
- Ой, какой конфуз! – рассмеялась вслед за Мари Маргарита. И как было не рассмеяться – она хорошо помнила, как Элеонора Андреевна и ее неотлучная спутница Ирина Петровна сплетничали о них с Алексеем и скольких слез стоили эти сплетни ей, Марго.
- Ох, нехорошо… Но так смешно! – и подруги снова звонко рассмеялись.
- Тебе, кстати, придется изучить танец с шалью – «па де-шаль», я покажу, очень легко. А вот еще. Новейшее. Высший свет Санкт-Петербурга уже оценил. В моде – русское – русский сарафан, рубаха, и даже… кокошник.
- Как?
- Да, представь себе! Форма платья, в общем-то, та же самая, но ткань яркая, плотная, с орнаментом а-ля-рюс, рукава – как рубаха, но только из легкой ткани… Ах, давай тебе такой! Ты же в деревне? Посмотрим на девушек, придумаем что-нибудь!
- Да, Мари, ты ведь побудешь со мной несколько денечков?
- Конечно, милая, я так соскучилась по тебе!
Окна будуара выходили во двор, и Марго первой увидела подъехавшую коляску. Из нее с трудом вылез тепло одетый старичок, лакеи помогли выбраться немолодой женщине, в которой Марго сразу узнала Таисию Петровну. Старичок повернулся лицом к дому – да, это был Гаврила Афанасьевич, дедушка Алешеньки!
Сердце у Маргариты Сергеевны заколотилось. «Они за Алешенькой!» - испуганно подумала она и вскочила.
- Что такое, Марго? – княжна Мари с тревогой переводила взгляд с нежданных гостей на перепуганную подругу. – Кто это?
- Сейчас, Мари, сейчас, подожди, милая, - с этими словами Маргарита Сергеевна выбежала из будуара, и слух ее резанул какой-то отчаянный детский крик. «Алешенька!» - узнала она голос сына Алексея и побежала к детской. Алешенька, выбежавший в коридорчик, соединявший комнаты второго этажа, увидел ее и кинулся к ней, плача, просясь «на ручки». Марго подняла его, прижала к себе, начала утешать и так, с малышом на руках, прошла по коридору и остановилась в начале лестницы, ведущей в прихожую. Там уже были купец с экономкой, выжидательно смотрящие наверх. Малыш, увидев Таисию Петровну, крепко обхватил шею Марго и отчаянно заплакал. От графини не укрылось, каким холодным змеиным взглядом обдала ее стоящая внизу женщина, но тут же присела, здороваясь. Купец поклонился:
- Здравствуйте, сударыня Маргарита Сергеевна! Отвык, я смотрю, Алешка, не узнал дедушку!
- Ничего. Это он со сна, - попыталась улыбнуться Марго.
И тут к концерту присоединилась Лизанька. Ревность обуяла малышку, и она начала вырываться от Насти. Маргарита присела на верхнюю ступеньку и махнула Насте рукой – давай, мол, Лизу! Настя поднесла брыкающуюся и вопящую Лизаньку, Марго подхватила ее другой рукой и тоже прижала к себе. Рев прекратился, только Алеша никак не мог ослабить ручонки, прижимался к новой маме и отворачивался от гостей.
Такими их навсегда и запомнил Алексей Нечаев, вышедший с князем Андреем из кабинета на шум – свою растрепанную Маргариточку, сидящую на верхней ступени лестницы с двумя малышами, не желающими ее отпускать – сыном Алешей и дочкой Лизой.
- Здравствуйте, Алексей Николаевич! – поклонился Гаврила Афанасьевич, а Таисия Петровна опять присела в книксен.
- Гаврила Афанасьевич, Таисия Петровна, добро пожаловать! Мой друг. князь Андрей Палин… Вы проходите, проходите!
- Да мы надолго не задержим вашу милость, мы хоть сейчас обратно! – засмущался купец.
- Нет. Нет, проходите, отдохните, - Алексей распахнул дверь, приглашая гостей. Князь Палин с удивлением наблюдал эту картину – в его понимании купцов не пускали дальше передней. – Андрей, я должен решить несколько дел, прости, поскучаешь?
Князь приветливо улыбнулся:
- Конечно. Можно посмотреть на вашу красавицу, Марго?
- Да, князь. Идите к нам, я вас познакомлю… - Марго с вымученной улыбкой пригласила Палина наверх.
- Настя, ой, ну что же делать… Алешенька, отпусти меня на минутку… Я сейчас сбегаю вниз и вернусь!
Алеша ни за что не хотел отпускать свою маму, но выручил Палин: он достал из кармана большие золотые часы на цепочке и протянул малышу:
- Ну-ка, посмотри, что у меня есть?
Алешенька отвлекся, и Марго удалось выскользнуть. Лиза тоже увлеклась новой игрушкой, и Марго, с благодарной улыбкой кивнув Палину, сбежала вниз и вошла в кабинет, где уже сидели на диванчике гости. Алексей стоял перед ними с несколько растерянным видом.
- Господа, я сейчас распоряжусь подать закуски и поставить самовар, не отказывайтесь. Ваня! Пойди сюда, поставь самовар, сделай чай с закусками и пирожки не забудь!
- Слушаю, барыня! – лакей проворно убежал выполнять распоряжение хозяйки, а Маргарита Сергеевна вопросительно посмотрела на мужа.
- Марго, вот… приехали за Алешей, - потерянно произнес муж.
- Так рано? А… мы думали, дела вас еще задержат, - Маргарита присела на край кресла.
- Нет, матушка, все дела переделал, зима на носу, надо уж домой, а то по зиме простудимся в дороге, не дай Бог, - старик перекрестился.
Алексей Николаевич решился. Волнуясь, он прямо посмотрел старичку в глаза и сказал:
- Гаврила Афанасьевич, нам нужно решить будущее Алеши. Мы с женой полюбили его, а он – нас, вы видели… Я очень вас прошу – позвольте нам… усыновить его и оставить жить с нами. Я уверяю вас, он получит все, что я смогу дать ему как сыну дворянина. Я воспитаю его и устрою его судьбу!
Таисия Петровна как-то злобно поджала и без того узкие губы. «Конечно, – подумала она, - а вот если бы мы не заехали, ты бы и не знал, голубчик, что у тебя есть сын… Ишь какой…» Гаврила Афанасьевич задумался, опустил голову.
- Один я остался, нет никого, кроме Алешки…
- Гаврила Афанасьевич, я буду рад вас видеть в любой день, и вы всегда сможете приехать к нам и жить, сколько пожелаете, или… или оставайтесь! Я сильно виноват перед вами и перед Анфисой… но я постараюсь быть ему хорошим отцом!
- Эх, барин Алексей Николаевич, так-то оно для Алеши, конечно же, лучше, да. Таисия Петровна? – обернулся он к верной экономке.
- Да уж, но ребенок-то не игрушка… - процедила та.
Маргарита Сергеевна вспыхнула. Она отдавала Алеше столько же времени, столько же любви и тепла, сколько родной дочери, как можно! Алексей Николаевич положил свою руку на ее.
- Мы не делаем разницы между детьми, - тихо сказал он.
Вошла прислуга – подали чай и закуски.
- Угощайтесь. Мы-то уже отобедали, – пригласила Марго гостей. – Кушайте, кушайте.
Старички оживились, отвлеклись, купец Гаврила Афанасьевич размяк после первой чашки, да и Таисия Петровна подобрела. После третьей чашечки Гаврила Афанасьевич посмотрел на притихшую Марго, на сжатого, как пружина Алексея и улыбнулся:
- Алексей Николаевич, хорошие вы люди! Оставлю вам Алешу, ради него самого! Вы уже не забудьте, выполните обещание позаботиться о нем!
На глазах у Марго заблестели слезы, она сжала руку мужа и ласково сказала:
- Обещаем, Гаврила Афанасьевич, будьте покойны!
- Документы Алешкины при мне, сейчас вам передам, не знаю только – надо ли бумаги какие подписать, что я не против усыновления? А давайте сам напишу, чай, не сложнее купчей…
Через час, понимая, что в присутствии высоких гостей оставаться неловко, купец с экономкой уехали. Дедушка трогательно прощался с внуком, внимательно смотрел на него, запоминая, подарил ему привезенные с московской ярмарки игрушки. Обнял его на прощание и передал отцу. Марго, Алексей Николаевич и Алешенька на руках у отца махали из окна увозившей прежнюю жизнь малыша коляске, пока она не выехала за ворота. Тогда Маргарита улыбнулась мужу, взяла Алешу на руки и сказала:
- Ну что, пошли знакомить сына с Палиными?
Алексей, засияв, поцеловал жену:
- Чудо ты мое! Идем!
Через несколько дней, после обеда, Нечаев попросил Маргариту с ним прогуляться и поговорить без лишних глаз. Они тепло оделись и с малышами отправились погулять в парк. Алексей был задумчив – казалось, он никак не мог решиться начать разговор.
- Алеша, ну что ты хотел мне сказать?
- Маргарита… Как бы ты отнеслась, если бы я… если бы я уехал на Кавказ?
- Куда? Когда? – всполошилась Маргарита Сергеевна. – А что там делать? Разве там война? Тебя вызывают? Ну говори же!
- Нет, военных действий там сейчас не ведется, все войны мы завершили…
- Ну так и отдыхай с нами, с семьей! Тебе, может быть, скучно с нами?
- Не в том дело…
- Ах, так, значит, скучно? Но мы можем поехать в Москву, о чем речь? Поедем в Москву… Не хотела с малышами, но что же тут особого? Потеплее оденем и поедем…
- Марго, милая, как может быть с вами скучно, что ты?
- А что же тогда? – встревожилась Марго окончательно.
- Ты же помнишь, что я… как выяснилось, непонятно кто…
- Алеша, ну хватит об этом вспоминать!
- Пойми меня, очень тебя прошу. Послушай, голубка моя…
Они остановились Настя с няней и малышами ушли вперед. Деревья в парке стояли совсем голые, земля, не прикрытая снегом, пожухлая трава, серое небо – все было неярким, будто одноцветном – темно-коричневым и серым. Алексей повернул к себе жену, обнял ее:
- Я прожил свою жизнь, будучи сначала сыном мелкого дворянина Нечаева, потом – бастардом богатого графа Вересова… не морщись, такое слово. А сейчас – я даже не признанный сын Вересова, я – сын человека, который не желает меня знать. Мой отец, родной отец – не желает меня знать – мать писала ему, он возвращал письма… не распечатанными. Не плачь на ветру, дорогая, холодно. И получилось, что все, что у меня в жизни было, стало пеплом, развеянным по ветру. Мое дворянство – дым. Мое имя – ложь. Что же осталось? Остался я сам, офицер, надеюсь, храбрый офицер. И я должен сам, заново, заслужить все, чем я незаслуженно, как вор, владею – дворянское звание, имя, тебя… Я уеду на Кавказ и, если представится случай, все это заслужу, ты понимаешь меня?
Маргарита, потрясенная, молчала. Родные глаза Алеши – она смотрела в них, не отрываясь – не лгали ей. Он так хотел! Наконец она ответила:
- Алеша, а как же я? А дети? А если… ты не вернешься?! – последнее она выкрикнула. – Ради чего ты решил рисковать жизнью – своей, нашей? Да гори она синим пламенем, эта ваша честь, если ты ради нее погибнешь!
- Я вернусь, ну что ты, там сейчас нет военных действий, только стычки с горцами, когда они из своих аулов вылезают пограбить… Маргарита, ну ты забыла? Ведь я офицер, ты же за ротмистра вышла замуж!
- Да, офицер. Но войны нет. А ты собрался рисковать жизнью! Была бы война!
Нечаев понял, что запутался в объяснениях – говорить, что там все-таки война, и Отечество нуждается в нем, когда он только что заявил о редких вылазках, было нелепо.
- Ты все, как всегда, решил сам? Ты же даже не спрашиваешь меня! – бушевала жена.
Алексей прижал ее к себе крепко-крепко, стал целовать ее головку в бархатной шапочке и шептать:
- Я вернусь, девочка моя дорогая, не бойся ничего, я буду смелым, - Марго вскинула голову, и он ласково прошептал: - но осторожным, я не буду рисковать почем зря… Ты помнишь – я погибнуть хотел, но не погиб, вернулся, и в этот раз вернусь…
- Ты… надолго? – сквозь слезы спросила Марго.
- Нет, месяцев… месяца на три – четыре, приеду, и мы снова будем вместе…
Через день Ротмистр Нечаев, князь Андрей, новый ординарец Нечаева и камердинер Питер уезжали из Степного. Мари, справедливо решив, что ей незачем тащиться за мужем до Москвы, а дальше все равно расставаться – князь Андрей ехал с Нечаевым – осталась с Марго. Осталась и ее горничная, роковая хохлушка Катерина.
Глава 7.
Дожди наконец закончились и установилась ясная погода с небольшим морозцем по ночам. Архип смотрел на небо. Катерина пригласила его в садочек, «як стемнеет, на свиданку». Архип не понимал, что с ним происходит. Он растопил баньку, попарился, подготовил свои казацкие шаровары с лампасами, надел светлую рубаху, аккуратно положил на табурет новую поддевку. Он никак не мог унять волнение – так хотелось, чтобы она пришла в господский сад, в их сад! Архип улыбнулся: «О чем я буду с ней разговаривать? Я никогда и на свиданки-то не ходил девицами, вот удумал-то на старости лет! А Катя сказала – я не старый! Катя, Катерина, и имя какое красивое! И сама Катерина красивая!»
Архип вспомнил ее длинную русскую косу, зеленоватые глаза с лукавыми искорками, шею… Под платком от шеи мало что было видно, но кожа гладкая, белая… В воспоминаниях Архип плавно опускал взгляд все ниже и остановился – он подумал о невозможном – о том, чтобы любиться с Катериной. Он думал об этом в бане, и вот снова. «Нет, не буду я девку трогать, нехорошо это. Просто схожу на свиданку, погуляю с ней по саду, провожу до флигеля и пойду домой!»
У Архипа был свой добротный дом, стоявший между усадьбой и конюшней, чуть поодаль стояла изба Степана и Насти. Остальная прислуга жила либо в деревне, либо во флигеле, либо при кухне. Архип еще раз глянул через оконце на небо – стемнело, высыпали звезды, взошла луна. Пора собираться.
Архип тяжко вздохнул, ему ужасно хотелось увидеть Катерину, но это горячее желание приводило его в смущение. «Я казак, и мне не страшно. Не победим, так хоть намашемся», - твердо сказал себе Архип и начал собираться на свидание с Катериной. На свиданку он начистил сапоги до блеска, так, что в них луна отражалась!
Настроение у Архипа было переменчивое – все новое всегда пугает, да и дивчина ждать будет, небось, как не прийти? Архип махнул рукой, вздохнул, вышел из дому и направился в сад. Уже совсем стемнело, гулко ухал филин. Архип стал ждать ее у входа в сад, наблюдая за дверью флигеля для прислуги. Он подумал, что, может, Катерина не придет, так, покрутила с ним, но дверь открылась, и она вышла на улицу. Остановилась, осмотрелась – наверное, искала вход в сад. Архип ей все раньше показал, и она знала, как войти со двора в садик.
Катерина повернула голову в его сторону, и Архипу показалось, что она смотрит прямо на него! Она подошла к входу и тихонько позвала его:
- Архип! Архип!
Архип выступил из темноты, и Катерина отпрянула, испугавшись.
- Ой, ты прийшов, я так рада!
Она подошла, заглянула Архипу в глаза, потом улыбнулась. Архип увидел в ее взгляде столько нежности! У него была мать и две сестры, и они любили его, но Катерина смотрела на него как-то по-другому, от ее взгляда у него кружилась голова, а еще ему хотелось Катерину обнять.
- Яка гарна ночь, да, Архип?
- Да, красиво… Наверное, потому что ты пришла? – Архип сам удивился своим словам: «Господи, что это я сказал-то?»
Катерина взяла Архипа за руку:
- Ну, пидымо, погуляем, Архип? Мне с тобой совсем не страшно, и я тебя не боюсь!
Архип крепко держал Катерину под руку, а звезды в этот вечер светили только для них двоих!
Продолжение следует.
Часть 1 - https://cont.ws/@rodriges/599145
Часть 2 - https://cont.ws/@proctotanya/599983
Часть 3 - https://cont.ws/@proctotanya/606067
Часть 4 - https://cont.ws/@proctotanya/611540
«Тайна графини Вересовой» (Книга 1) – http://www.proza.ru/2017/03/31/2369
«Тени прошлого графини Вересовой» (Книга 2) - https://www.proza.ru/cgi-bin/login/page.pl
Оценили 13 человек
24 кармы