На фоне массированной кампании по травле российского истребителя пятого поколения Су-57 порой раздаются здравые голоса. Причем принадлежат они тем экспертам, которые могли бы присоединиться к критике самолета в связи с непосредственным участием в конкурирующих разработках. На этой неделе такой голос прозвучал из Китая.
О достоинствах Су-57 рассказал главный инженер Шэньянского института авиастроения при государственной авиационно-промышленной корпорации Китая Ван Ёнцин, который в настоящий момент создает истребитель пятого поколения J-31.
Но вначале о том, как зародилась и как развивалась кампания по дискредитации Су-57. Застрельщиками были, естественно, эксперты, «симпатизирующие» компании «Локхид-Мартин», которая пытается доказать, что истребитель весьма сомнительного качества F-35 является эталоном пятого поколения самолетов. Критике подверглось то, что невозможно оценить достаточно объективно, — малозаметность самолета.
Через некоторое время индийское правительство, последовательно совершающее совершенно дикие шаги по части закупки авиационной техники, заявило о выходе из совместного проекта разработки индийской модификации Су-57. Обвинения были также дикими. Нью-Дели заявили, что Су-57 не только чрезмерно заметен в воздухе, но у него к тому же отвратительный двигатель, «подслеповатая» РЛС и откровенно слабые другие системы.
Подлил масла в огонь вице-премьер Юрий Борисов, объяснивший минимизацию закупок этого самолета тем, что нам он не очень-то и нужен, потому что у нас есть прекрасный самолет Су-35С поколения 4++. И что он превосходит все лучшие истребители мира. Вполне понятно, что энергичные критики пропустили мимо ушей тезис о том, что все это объясняется финансовыми сложностями. И радостно заговорили о том, что уж если сами русские признают самолет плохим и отказываются от его использования, то тут уж и говорить не о чем.
Ван в полной мере проинформирован по части предъявляемых Су-57 «обвинений». Отчасти он согласен с тем, что малозаметность российского истребителя — это не главное его качество. И совершенно справедливо говорит, что любой самолет — это результат поиска конструкторами компромиссов. Все зависит от того, какие качества являются главными, а какие могут быть если не пожертвованы, то спроектированы, что называется, «по остаточному принципу».
Говорит он и о том, что в основе российских и американских самолетов лежат различные концепции.
Вот что генеральный директор Шэньянского института авиастроения написал в февральском номере журнала Aerospace Knowledge:
«При разработке Су-57, отличающегося инновационным аэродинамическим дизайном и обладающего системой отклонения вектора тяги, огромное внимание было уделено характеристикам в сверхзвуковом крейсерском полете и сверхманевренности; характеристики малозаметности, таким образом, изначально были не первостепенной задачей. В рамках американской концепции воздушного столкновения следующего поколения основное внимание уделяется столкновению за пределами прямой видимости. Но ракеты, способные наносить подобные удары, должны проделать значительное расстояние, которое откроет достаточно обширное временное окно для того, чтобы Су-57 совершил суперманевры и избежал удара. Российский истребитель оснащен специальными радарами, разработанными с целью определять точное местоположение приближающихся ракет».
Но если ракеты большой дальности у американского истребителя отсутствуют или же их пуск не дал никаких результатов, то происходит столкновение на малой дальности. И сверхманевренность российского истребителя дает ему громадное преимущество. В США сравнительно недавно была создана эскадрилья F-22 «Раптор», пилоты которой отрабатывают приемы борьбы с российскими самолетами Су-35С и Су-57. Для этого используются имитаторы российских истребителей, как программные, так и воздушные. Так вот, практически все ближние бои американцы проигрывают.
Правда, тут есть еще один момент, даже два, которые значительно осложняют американским пилотам столкновение и на большой дистанции. Во-первых, Су-57 имеет 5 РЛС, две из которых работают в дециметровом диапазоне волн. И они способны обнаружить малозаметный самолет на значительном удалении. Можно, конечно, возразить: дециметровый радар не дает необходимой точности для целеуказания для запуска ракеты. Однако российская ракета большой дальности Р-37М или РВВ-БД, имеющая дальность 300 км, выпускается в район нахождения самолета противника и на финальном участке полета она выполняет поиск цели при помощи активной РЛ ГСН повышенной мощности.
Не следует забывать и то, что согласно оборонительной концепции ВВС РФ российские истребители действуют в непосредственном контакте со своими зенитно-ракетными системами большой дальности. Которые, обладая большими возможностями по обнаружению целей и целеуказанию, обслуживают и свою истребительную авиацию. Сюда следует добавить и самолеты дальнего радиолокационного обнаружения и управления А-50 и А-100 (будем надеяться, что «сотка» у нас скоро появится).
Из этого следует, что малозаметность, которую американцы ставят во главу угла, не дает самолету ощутимых преимуществ.
Второй момент и вовсе ставит под сомнение максимальное внедрение в конструкцию летательных аппаратов стелс-технологий. Да, при наличии не слишком эффективных бортовых РЛС это вроде бы позволяет использовать принцип «первый увидел — первый выстрелил». Но дело в том, что ракеты «воздух-воздух» большой дальности имеют значительные габариты. Они не могут размещаться во внутренних отсеках истребителя. Их приходится подвешивать снаружи фюзеляжа. Это приводит к существенному снижению малозаметности самолета. И имеющийся по этому параметру выигрыш заметно сокращается.
Также следует учитывать и то, что минимальная ЭПР (эффективная площадь рассеивания, характеризующая малозаметность) наблюдается только во фронтальной проекции. То есть когда истребители идут «лоб в лоб» и к тому же на одной высоте. Диаграмма отражения радиоволны при облучении самолета сбоку, снизу или сверху будет уже другой, не столь впечатляющей.
Оценивая возможности самолета, необходимо принимать во внимание вооружение, которое он способен нести. Здесь у Су-57 более высокие позиции, чем у американского «Раптора». Для воздушного боя используются ракеты малой, средней и большой дальности. У «американца» эта линейка ограничена сверху ракетами средней дальности. При примерно равной полезной нагрузке в 10 тонн Су-57 способен размещать ракеты БД во внутренних отсеках, что не приводит к ухудшению малозаметности. Внешние подвески используются, когда необходимо произвести массированную атаку наземных целей.
К тому же в номенклатуру российского самолета входят 14 различных ракет и бомб, что называется, на все случаи жизни. У «Раптора» есть лишь 2 ракеты «воздух-воздух» и корректируемые авиабомбы. Надо сказать, что при создании американского самолета также было множество компромиссов. В результате истребитель, считающийся многоцелевым, очень посредственно способен наносить удары по земле.
Существенна разница и в запасе топлива — 11 тонн против 8 тонн у «Раптора». Поэтому нет ничего удивительного в том, что боевой радиус у него всего лишь 760 км, у Су-57 — 1100 км.
Есть у нас преимущество и по энерговооруженности, и по максимально допустимой перегрузке, и по скорости. И, как было сказано выше, по маневренности. Однако яростные критики российского истребителя считают все эти параметры малозначащими и о них упоминают крайне редко.
В заключение необходимо сказать о странной причуде конструкторов «Локхид-Мартин», оснастивших F-35 авиационной пушкой. На расстоянии ее действия, то есть в ближнем бою, для этого самолета, отличающегося откровенно низкой маневренностью, она бесполезна. Уж если F-22 панически боится ближнего боя с российскими сверхманевренными истребителями, то F-35 и подавно. И оказавшись вблизи от Су-57 или Су-35, американскому пилоту необходима не пушка, а катапульта.
Оценили 3 человека
3 кармы