Не более 10% россиян готовы поддержать социальный или политический протест, констатируют социологи. Впрочем, как считают эксперты, это лукавые цифры. Ведь в любом городе может повториться трагедия Кемерово или Волоколамска — и тогда на улицы точно выйдут тысячи местных жителей.
«Мусорные бунты» — в пределах погрешности?
Готовы участвовать в протестных акциях — с политическими или социальными лозунгами — менее 10% россиян. К такому выводу пришли социологи «Левада-центра» , проведя в конце марта (то есть уже после президентских выборов) всероссийский опрос.
Только 17% опрошенных заявили, что в их родном городе (или районе) возможны протесты против падения уровня жизни и в защиту своих прав, а готовы участвовать в таких акциях (в форме митингов, пикетов, маршей, демонстраций) только 8% опрошенных россиян. Это абсолютный минимум за время проведение мониторинга протестной активности «Левада-центром».
А вот протесты с политическими требованиями, по мнению опрошенных, более вероятны, чем с социальными: возможными их назвали 12% опрошенных. Хотя участвовать в таких протестах готовы только 6% россиян.
88% респондентов не замечали в своем городе протестных акций за последние месяцы, 4% что-то слышали из местных СМИ, и лишь 1% не побоялись признаться социологам, что принимали участие в подобных акциях.
Действительно, крупных протестных акций в России практически не было. Фактически «столицей» протеста остается подмосковный Волоколамск, где еще 21 марта произошел выброс свалочного газа (сероводорода), в результате чего были госпитализированы несколько десятков детей.
С тех пор в городе продолжаются акции с требованием закрыть свалку «Ядрово», а с Волоколамска протесты перекинулись и на другие города Подмосковья — стихийные народные сходы и санкционированные митинги прошли в Клину, Коломне, Балашихе, Красноармейске, Сергиевом Посаде, Дмитрове, Шатуре. Люди требуют закрыть и рекультивировать стихийные свалки и отказаться от планов строительства мусоросжигательных заводов. Впрочем, пока никакой официальной реакции властей Московской области на череду «мусорных бунтов» нет.
Кстати, если обратиться к недавней истории, то максимальных значений протестная активность среди опрошенных «Левада-центром» достигала зимой 2011−2012 годов, когда проходили крупные митинги из-за несогласия с результатами выборов в Госдуму. Тогда 23% россиян говорили о возможности политических акций и 29% - социальных.
Российская нация меняется
С просьбой прокомментировать результаты социологического опроса «Левада-центра» наше издание обратилось к ведущим политологам и социологам.
Руководитель «Политической экспертной группы» Константин Калачев:
— Социологи плохо умеют предсказывать две вещи — явку [на выборах] и готовность людей выйти на акцию протеста. Отвечая на вопрос, люди полагают, что речь идет о протесте политическом. Они не готовы. А вот экономический и социальный вполне себе поддерживают. Но не заранее, а по факту. Хотя и Болотную [площадь] никто не ожидал.
Можно ли всерьез судить о протестной активности просто по ответам людей? Что будет, если начнутся проблемы — это не тот вопрос, на который люди заранее могут ответить. Думаете в Волоколамске люди до выброса знали, что выйдут на митинг? Или в Кемерово?
Все реальные протесты были неожиданными. Начиная с митингов против монетизации льгот через Кондопогу к «Платону» и далее. Кто-то мог выяснить что-то опросом еще до возникновения проблемы?
Сейчас большинство считает, что надо подождать, что будет дальше. С избранным президентом и новым правительством. И не очень верит в действенность протестных акций. Но если вдруг появится повод, то выйти могут даже те, кто отвечал, что не выйдет никогда.
Готовность протестовать и я бы не высказал, но когда пришла ко мне реновация, так я сам оказался в числе предложивших первый митинг. А до этого жил себе спокойно. Лояльный и законопослушный гражданин.
Директор Института политической социологии Вячеслав Смирнов:
— Политика всем сильно надоела. Людям требуется экономическая стабильность, безопасность и справедливость. Протест с требованием справедливости всегда левый, но лидеров левой оппозиции, сопостовимых по авторитету и возможностям с Путиным или Медведевым, просто нет. А население требует гарантий и решений, а не обещаний и демократии.
Ждем усиления числа протестов экономического и экологического характера с обращениями населения к президенту, с челобитными покарать местные власти. То есть нам не надо демократий и многопартийностей, мы хотим, чтобы элитам было страшно и плохо, пришлите прокуроров и дознавателей, Государь!
Директор исследовательских программ Экспертной группы PieR, президент Ассоциации электронной электоральной политики России Александр Серавин:
— Во-первых, большой политический сезон прошел. Во-вторых, когда существует угроза взбалмошных твитером о том, что русским надо приготовиться к прилету ракет, то не время для митингов. Нация меняется сейчас. Стали запускаться мобилизационные внутренние психологические механизмы, что скажется очень серьезно на внутренней политике в принципе.
Это базовые механизмы политической психологии, о таких процессах Владимир Бехтерев много писал. Нация начинает меняться, так как посчитала, что наступает большая угроза, будет много открытий, самопожертвований и логика принятия информации изменится.
Это как электричество по-другому начинает проходить в разной среде. Электричество в данном случае — это медиасигналы. Думаю, в течение года эти изменения в России станут видны больше.
Десять лет назад я выпустил книгу о том, что будет конфликт и пересмотр политических механизмов принятия решений, и санкции будут, и сценарий описал, как это будет. А пять лет назад выпустил книгу о том, что российские элиты будут формировать под национализацию, мне тоже не поверили. А вот — пожалуйста!
Оценили 0 человек
0 кармы