Падение звезд

"о духовенстве последних времен^ Занимающие престолы будут неискусны и не будут знать художества добродетели. Таковы же будут и предстоятели монашествующих, ибо они будут низложены чревоугодием и тщеславием и будут служить для людей более соблазном, чем образцом. Многие будут одержимы неведением, падут в прелесть, заблуждаясь в широте пространного пути"

На Русской Голгофе, когда обновленческие священники и архиереи вторично распинали Христа, народ действительно был глубоко смущен. Он видел, как обновленцы буйствовали и безчинствовали в православных храмах, как они безцеремонно и предательски "лобызали" истинных пастырей народных и убирали их с дороги прочь. Народ долго смущенно молчал. Потом он стал выражать свое возмущение особым протестом. Он совершенно перестал ходить в обновленческие храмы.

Церкви, где служили обновленческие "архиереи", "священники", оказались пустыми. Люди предпочитали молиться у себя дома или шли за несколько десятков (а то и сотен) километров в уцелевший православный храм и плакали, и молились за страдальцев и страдающую Русскую Православную Церковь.

Сколько горя, сколько слез, стенаний, горьких рыданий перенес православный народ, оказавшийся почти без пастырей своих и духовных отцов. Как круглая сирота, народ русский искал себе истинных пастырей, но они сидели в тюрьмах, погибали в шахтах и на тяжких работах. А продажные и зубатые "волки" в светлых золотых ризах сидели на высоких кафедрах и наслаждались славой и преклонением льстецов и человекоугодников.

Видя это безбожное кощунство обновленцев, народ кинулся опять к Патриарху Тихону и вместе со своим избранником и мучеником слезно и горько возопил к Богу. Господь смилостивился над Русской Церковью. Он внял горьким мольбам страдальцев-заключенцев, которые день и ночь умоляли Бога за родной свой русский народ.

Правительство изменило свое отношение к обновленцам. Оно увидело, что народ не пошел за ними, как этого хотелось. Лишившись поддержки извне и изнутри, эпидемия обновленчества стала слабеть и через три-четыре года растворилась в народе, но совсем не уничтожилась.

Оставив на церковном теле ужасные смертельные раны, обновленчество, как загнанная ехидна, притаилось в гуще народной, чтобы в удобный для себя момент снова поднять свою ядовитую голову и убить Церковь навсегда...

Да, в течение 11-12-ти лет (1918-1929 гг.) наша Святая Православная Церковь пережила ужасный период. Недаром святые страдальцы (православное духовенство и многие из народа), замученные за святое Православие, возопили пред Богом: доколе, Владыка Святый и Истинный, не судишь и не мстишь живущим на земле за кровь нашу? (Откр. 6, 10). Господь помиловал Русскую Церковь, но надолго ли?..

И звезды небесные пали на землю, как смоковница, потрясаемая сильным ветром, роняет незрелые смоквы свои (Откр. 6, 13)

Святой Нифонт Цареградский о духовенстве последних времен говорил так: "Занимающие престолы будут неискусны и не будут знать художества добродетели. Таковы же будут и предстоятели монашествующих, ибо они будут низложены чревоугодием и тщеславием и будут служить для людей более соблазном, чем образцом. Многие будут одержимы неведением, падут в прелесть, заблуждаясь в широте пространного пути".

Один историк рассказывает ужасную картину. Он видел падение звезд с неба. В холодную зимнюю ночь звезды сыпались с неба, как горох. Они летели по небу, оставляя за собой длинный огненный хвост. Падающих звезд было такое множество, что казалось, все небо опрокидывается вверх дном. "Это было нечто ужасное и кошмарное, - пишет историк, - все небо горело, большие горящие звезды неслись во множестве за горизонт, ни одна из них не упала на землю. И если бы звезда упала, хотя одна, на землю или коснулась ее, тогда произошло бы светопреставление, земля в один миг сгорела бы, как спичка, рухнула безвозвратно в бездну".

Люди, видевшие это ужасное зрелище, бежали кто куда сломя голову. Одни неистово кричали, другие рыдали, вопили от страха, третьи ревели и хохотали, лишившись рассудка.

Как могли звезды падать в таком множестве и куда они упали, историк объяснить не мог. Он только свидетельствует, что было и что он сам видел.

Конечно, страшное событие - видеть падающие звезды, но еще страшнее - видеть падение других звезд.

В 1961 году один церковный деятель говорил себе: "Что я так живу? Общество меня не любит, одни старухи кланяются, молодежь мне смеется в глаза, люди серьезные косятся, даже мои родные дети - и те меня ненавидят. Уйду из Церкви на завод - послужил священником 30 лет - и хватит. Куда народ идет, туда и я пойду".

И он снял с себя священство и ушел в мир. В эту ночь его матушка много молилась. Когда она вышла на крыльцо, то неожиданно увидела, как большая сияющая звезда быстро падала с неба. Она сразу все поняла и горько-горько заплакала.

Духовенство, отрекшееся или перешедшее работать диаволу, - это упавшие звезды. Ранее они горели на церковном небе, теперь упали с высоты небесной, и не стало их.

Святой апостол Иуда называет их звездами блуждающими, которым блюдется тьма на веки (см.: Иуд. 1, 13). Прелюбодеи и прелюбодейцы! - восклицает святой апостол Иаков. - Не знаете ли, что дружба с миром есть вражда против Бога (Иак. 4, 4)?

В нашей Русской Церкви падение звезд с неба началось с периода злосчастного обновленчества. Тогда архиереи и протоиереи десятками покидали Православную Церковь и переходили в привилегированное обновленчество.

В мировом масштабе массовое падение звезд с неба совершилось в 1941-45 годах и далее. И вот, произошло великое землетрясение, и солнце стало мрачно как власяница, и луна сделалась как кровь. И звезды небесные пали на землю <...>. И небо скрылось, свившись как свиток; и всякая гора и остров двинулись с мест своих. (Откр. 6, 12-14).

И кто бы мог подумать, что русское обновленчество даст потом такой мировой резонанс?!

Сатана, начавши свое знаменитое низвержение звезд с неба России, развил его во всем мире. Во всех великих и малых странах мира Церковь Христианская стала терять сотни и тысячи своих пастырей. Одних мучили, убивали вследствие меняющихся правительств, другие массами переходили на службу той или иной власти, падая таким образом с высоты Церковного неба и становясь потухшими камнями.

Таким образом, великое потрясение всех народов, возникшее вследствие Второй мировой войны, продолжается и поныне. Государства и страны живут на слабой песчаной почве. Мало где существует твердый, нерушимый строй жизни. Всюду неустройства, всюду демонстрации, волнения, убийства. А самое страшное, что вследствие этого трясения (1941-45 гг.) небо скрылось, свившись как свиток; и всякая гора и остров двинулись с мест своих (Там же, 14). Ох, уже если небо скрылось от нас, то чего же нам ожидать теперь?! Солнце стало мрачно как власяница, луна сделалась как кровь, звезды попадали, и само небо скрылось. И такое бедствие совершается теперь не только в нашей Русской Православной Церкви, но и во всем христианском мире.

Солнце - светлая вера Христова - сделалась всюду темной, осмеянной, очерненной, подобно власянице, луна - другие нехристианские религии - стали страшными для народов, они окровавились, окрасившись в кровавый цвет. Звезды - духовенство - поблекли и многие упали с высоты, оземнели, оматериализовались, и небо церковное скрылось от людей.

"Эх! - вздыхает Божий человек, - какая только жизнь на земле! Куда делась прежняя отрада души? Куда делась тихая радость сердца? Почему нет мира и покоя в жизни? Куда делась святая нежная любовь? Почему люди не стали доверять друг другу? Почему страх и трепет царствует в наших сердцах? Отчего дети не любят свято своих родителей? Отчего родители тяготятся своими немилыми детьми? Куда делся тихий семейный уют? Куда исчезла навсегда обаятельная брачная радость?.."

Небо скрылось от нас, и народы остались на земле без неба. Как ни строй новое "земное небо", как ни улучшай бытовую жизнь каждой семьи, каждого общества, мира в целом, все равно без подлинного неба не может быть радостной и спокойной жизни на земле.

Всякая гора и остров двинулись с мест своих (Там же). Святой Андрей Кесарийский, святой Иоанн Златоуст и другие Святые Отцы видят в этом печальное оскудение духовной жизни. Гора и остров - возвышение, высота среди бушующего житейского моря. Когда эти высоты вследствие землетрясения меняют свои места и оказываются совершенно в иных краях, тогда нарушается обычная гармония физической жизни.

Точно так же духовная высота или остров (сильные духом люди, пастыри, старцы) будут гонимы с места на место, из одного монастыря - в другой, с одного прихода - на другой, из одного села - в другое село, из края - в край, лишь бы скорее их изжить с земли. Разве не пострадает, разве не поблекнет, не уменьшится от этого духовная жизнь?!

- Что вы меня гоните? - жаловался седой игумен своим собратьям в монастыре. - Ведь я здесь уже 50 лет живу!

- Мы тебя не гоним, отче, - говорили они ему, - тебя переводит начальство.

- А зачем меня переводят? Куда меня переводят?

- Переводят, чтобы тебе покой дать.

- Здесь мне очень покойно.

- Здесь народ к тебе ходит и безпокоит тебя.

- Ну и пусть ходит, скорбные они, вот и ходят.

Старец пошел к настоятелю, чтобы узнать всю правду, почему его переводят в другой монастырь и в какое место. Настоятель сделал вид, что сочувствует горю старца, но помочь никак не может, потому что так распорядился архиерей.

- Что я плохого сделал архиерею? - спрашивает гонимый старец. - За что он переводит отсюда?

- За то и гонит, - утешает его настоятель, - что за тобой ходит народ и почитает тебя за святого.

Старец заплакал.

- О, Господи Боже мой! - вздыхает он больной своей грудью, - до чего же я дожил, люди почитают меня за святого, а архиерей гонит меня за это!

Но вот в монастырь неожиданно приезжает и архиерей. Он важно всех благословляет и чувствует себя среди этих безответных и беззащитных людей важным хозяином.

Подходит и гонимый старец под благословение.

- За что вы, святый Владыко, гоните меня из монастыря? - сквозь слезы спрашивает он архиерея.

- Как?.. - сердится Владыка архиерей. - Я?.. Гоню тебя?.. Отец Никон, что ты, что ты!

- Ну, как же, - плача поясняет старец, - вот уже меня выписали отсюда, и отец настоятель грозит, чтобы "убирался" сегодня же.

Отец настоятель невинно улыбается. Он разыгрывает из себя доброго духовного отца и, перемигнувшись с архиереем, ласково говорит старцу:

- Владыка тут невиновен, Никон. Это чтобы тебе, отче, покой создать, - ласково улыбаясь и гладя по седой голове старца, елейно поясняет настоятель.

Старец Никон, не надеясь лично увидеть Патриарха, попросил иеродиакона Павла написать Святейшему письмо, в котором умолял его Святейшество защитить его, больного старика, от насильственного перевода в другой монастырь, ему незнакомый.

Патриарх прочел Прошение отца Никона и вслух сказал:

- Не могу помочь, старче, придется тебе отсюда уехать.

Предаст же брат брата на смерть, и отец чадо: и востанут чада на родители и убиют их (Мф. 10, 21).

Когда отец Никон прощался с братией, он сильно плакал. Шутка ли сказать! Около 50 лет прожил он вместе с ними. Сколько трудов, скорбей, слез пережил он здесь! И вот теперь, изгоняемый отсюда, он не знал, за что же все-таки его прогоняют. Он подошел к своему приятелю, архимандриту Исидору, с которым часто вместе исповедовал народ. Архимандрит Исидор не любил отца Никона. Он, по существу, завидовал ему, потому что весь народ шел исповедоваться не к нему, а к отцу Никону. И теперь он в душе был рад, что Никона выпроваживают. Теперь ему будет больше славы и почета от народа. Прощаясь с отцом Никоном и стараясь как можно мягче умастить свою речь, он все же желчно проронил:

- Надо было тебе, отче, поменьше молиться, да пореже проповедовать, а то вот видишь, как получилось.

Отец Никон поднял на собрата удивленные глаза и ничего не сказал. Комок подступил к горлу, дыхание сперлось в груди. Он судорожно махнул рукой и согбенный, жалкий, никому не нужный вышел из ворот. Остров двинулся со своего места (см.: Откр. 6, 14).

Архимандрит Тихон (Агриков), "С Евангелием"