28 июля 1794 года около 19-00 по местному времени на парижской площади Революции раздался пронзительный крик - это закричал гражданин Максимилиан Франсуа Мари Исидор де Робеспьер, когда с его простреленной накануне во время ареста нижней челюсти брутально сорвали присохшую окровавленную повязку. Впрочем, ситуайен Робеспьер очень быстро получил необходимую анестезию - через минуту эта челюсть вместе с остальной головой была уже в корзине, идущей в комплекте с известнейшим изобретением мсье Жозефа Игнаса Гильотена.
Так - в луже крови, испражнений и блевоты, - закончил свои дни теоретик и практик революционного террора, которому он за полгода до своей казни посвятил вот эти слова, полные любви:
«Террор есть не что иное, как быстрая, строгая, непреклонная справедливость; следовательно, он является проявлением добродетели, он — не столько особый принцип, сколько вывод из общего принципа демократии, применяемого отечеством в крайней нужде».
Первое, что приходит мне на ум - слова сына турецкоподданного Остапа Ибрагимовича Бендера, сказанные совсем по другому случаю, но прекрасно передающие моё отношение к словам Робеспьера - "Хорошо излагает, собака - учитесь!".
И действительно, сия дефиниция, сделанная во время выступления Робеспьера в Конвенте, есть сверкающий образчик того, как мерзкое исключение из правила одной умелой фразой превращается в мерзкое правило, позволяющее пускать кровь своим оппонентам в любой подходящий момент.
Но даже, если Робеспьер и не был кровожаднее среднестатистического француза или любого другого обитателя планеты Земля, а просто очень-очень хотел, чтобы у него всё получилось, я очень надеюсь, что он успел вспомнить эту свою формулировочку за то время, пока лезвие "вывода из общего принципа демократии" совершало своё свободное падение на его шею.
Потому, что, как фаталист-мистик, я очень уважаю поэтическое правосудие - это реально круто, когда кармический бумеранг, облетевший по широкой (или не очень) дуге чью-то жизнь, возвращается и поражает метателя в грызло.
Однако в данном конкретном случае я бы предпочёл, чтобы "Безумный Макс" благополучно прожил ещё пять лет - до ноября 1799 года, - чтобы стать свидетелем нового переворота, совершённого его давним добрым знакомым, неким Наполеоном Бонапартом. А уж если бы Максимилиан протянул ещё пять годочков и поприсутствовал на коронации того же Наполеона 18 мая 1804 года - я был бы просто счастлив.
Потому, что декапитация для него - это слишком простое решение его проблем с перхотью. Это слишком "быстрая справедливость", которая несправедливо ставит Робеспьера на одну доску (пардон за плохой каламбур) с его жертвами, а также ставит точку там, где нужен вопросительный знак.
Конечно, было бы ещё лучше, если бы этих осчастливливателей человечества можно было как-то идентифицировать в самом раннем детстве и убивать из рогатки (по рекомендации всё того же О.Бендера) до того, как они отнимут жизни у тысяч и тысяч своих земляков. Но поскольку современный уровень педиатрии не позволяет этого, я бы удовольствовался тем, что Максимилиан воочию бы узрел и оценил, к чему привела Францию его прекрасная мечта о Свободе, Равенстве и Братстве.
Потому, что, как правило, после революционного изнасилования, организованного подобными "робеспьерами", мамаша обязательно разрешается от бремени вскормлённым кровью ублюдком, и этот ублюдок сначала приводит мамашу в чувство, а затем творит с ней совсем уж запредельную мерзость.
Наполеон Бонапарт за пятнадцать лет войн имени себя, с 1799 по 1815, лишил Францию почти полутора миллионов её граждан - в основном не старых особей мужского полу. Для начала девятнадцатого века это совсем недурно - без авиационных ураганов, танковых лавин и пулемётных ливней... Одним только "военным гением".
Стоило ли оно того?
Не знаю.
Знаю лишь, что Наполеон убрался из России, оставив на её полях и в её лесах и реках почти полмиллиона солдат своей Великой армии.
И знаю, чего это стоило России...
Говорят, история не знает сослагательного наклонения...
Согласен - неблагодарное это занятие, прикидывать, что было бы, если бы, например, вороной жеребец по имени Буцефал выбил бы копытом дух из мелкого сынишки македонского царя, или если бы фашисты успели бы слепить ядрёный батон и жахнуть им по Лондону.
Что-то бы точно пошло не так, как оно пошло.
Но кто знает, что именно?
Но я знаю одно - массовые убийства можно предотвратить всегда.
Просто для этого нужно, чтобы кто-то профессионально и методично занимался контрреволюционными профилактическими мероприятиями.
Чтобы кто-то, услышав громкий разговор о вселенской несправедливости и необходимости с ней бороться, вовремя сообразил, что очень скоро этот разговор закончится тем, что сегодняшняя несправедливость покажется всем Потерянным Раем по сравнению с тем, что придёт ей на смену завтра.
Чтобы кто-то, увидев утром бегущего куда-то человека с горящими жаждой жизни глазами и размахивающего натянутой на палку тряпкой с неразборчивой надписью, вовремя сообразил, что к вечеру эту тряпку вобьют ему в глотку, а палку загонят ему в задницу.
И нужно, чтобы кто-то просто не дал ему добежать до "Конвента" - и толкнуть там речь, которая обойдётся в миллионы жизней - в том числе и вашу.
Потому, что иного сценария развития событий не может быть - разговоры о справедливости рано или поздно всегда заканчиваются кровью.
Потому, что нет понятия, более противоречивого, чем эта самая справедливость.
Нет другого понятия, представления людей о котором были бы более противоположны и противоречивы.
И вот поэтому, если вы встретите такого запыхавшегося бегуна, утверждающего, что в данном подлунном мире нет нужных ему свобод, равенств и братств, не спорьте с ним.
Наоборот - поддержите его и утвердите в вере, что он абсолютно прав.
Обнимите его за его угнетённые плечи и прогуляйтесь с ним до ближайшей "площади Революции".
Познакомьте его со своими друзьями - и пусть они помогут ему отправиться туда, куда он так хочет попасть - в мир, где торжествует свобода, царит равенство и сияет братство...
Но постарайтесь обойтись без всяких вульгарных дикостей вроде замызганных кровищей механических шинковок - мы, чай, не галльские варвары...
Просто повесьте его.
Оценили 90 человек
130 кармы