Любопытнейшая история разворачивается на наших глазах. А самое главное – какая поучительная! В ней есть целых три героя: Владимир Познер, Никита Михалков и… человеческая порядочность. Последняя вполне достойна того, чтобы быть персонифицированной, потому что пострадала тут больше всех.
Моральные коллизии всегда интересны. Вопрос «кто виноват?» успешно борется за популярность с вопросом «что делать?». И это правильно, конечно же: человек есть существо не столько «разумное», сколько «справедливое», и это – лучшая часть его природы. Нравственность, честь, порядочность, благородство – что останется от человечества, если всё это сдать в утиль в пользу голого рационализма?
А история наша о том, как два очень известных, и при этом претендующих на собственное моральное совершенство, человека с двух сторон залепили всему вышеперечисленному двойную оплеуху. «Двойной удар», так сказать, в стиле Жан-Клода Ван Дамма. Но всё-таки полной симметрии не получается: кто-то тут запачкался больше, а кто-то – меньше. Давайте, что ли, разбираться?
Фабула такова: Никита Сергеевич выпускает свой уже ставший легендарным выпуск «Бесогона», в котором стращает аудиторию чипированием, Биллом Гейтсом и прочими рептилоидами. Ролик получает заслуженную критическую реакцию с самых разных сторон (в том числе и с нашей), с показа на телевидении его снимают. А дальше… дальше и начинается самое интересное: Владимир Познер ни с того, ни с сего пишет Михалкову частное письмо – глубоко злорадное, глубоко саркастичное, с очень издевательским тоном, в конце которого, однако, просит сохранять приватность этого послания. После чего на утренней программе «Эха Москвы» Познер в резких выражениях проходится по Михалкову и его «Бесогону», а потом раздражённый этим Михалков всё-таки обнародует познеровское письмо, опровергает и высмеивает его, а заодно чихвостит самого Познера. В целом, всё.
https://www.youtube.com/watch?...
Если смотреть чисто поверхностно, то больший грех совершил Михалков: он нарушил просьбу сохранять тайну частной переписки, что, конечно, весьма неджентльменский поступок. Оправдывать, а тем более хвалить, тут нечего, но фокусировка внимания исключительно на Михалкове лишает нас возможности увидеть всю пакость поведения Познера!
Начнём с самого факта отправки письма Познером Михалкову. Они не друзья, между ними существует более или менее активная антипатия, и тут, казалось бы, неплохо бы соблюдать «вооружённый нейтралитет» и не бросаться камнями, сидя в стеклянном доме. То есть сам факт познеровского послания – он какой-то анормальный, странный. Но всё становится на свои места, когда мы прочтём текст письма, который сам Познер выложил у себя на сайте.
«Здравствуйте, Никита Сергеевич,
Посмотрев ту Вашу программу, которую не выпустили в эфир, хотел бы поделиться с Вами некоторыми мыслями. В них, скорее всего, не будет логической связи, что объясняется тем, что я, увы, лишен системного мышления.
Прежде всего, хочу сказать, что я рад тому, что Вы, именно Вы, человек, не испытавший в своем творчестве цензуры – ни в советское время, ни в постсоветское – столкнулись с ней. Я, в отличие от Вас, имел с цензурой постоянное дело в советское время, когда она существовала в лице государственного Главлита, и имею дело с нею, неофициальной, сегодня. Доказывать ее существование в СССР я не стану, поскольку доказательств не требуется. Не счесть количества запрещенных книг, спектаклей, положенных на полку фильмов, а то и смытых пленок того времени. Если же говорить о дне сегодняшнем, то цензура иная, но имеет место быть. Я, например, не могу пригласить в свою программу Алексея Навального (в скобках замечу, что не являюсь его сторонником, даже наоборот, но считаю его фигурой, мнение которой зритель имеет право знать). Я рад, что Вы испытали цензуру, потому что уверен, что никогда от нее Вы не страдали: Вы всегда относились к элите, как советской, так и российской, ни во времена Брежнева, ни во времени Горбачева, ни во времени Ельцина цензура Вас не коснулась и, как мне кажется, полезно такому человеку, как Вы, испытать ее действие. Согласитесь, оскорбительно и мерзко.
Коль скоро я коснулся советского времени, то хотел бы сказать вот что: идеи, на которых основывалась эта власть, были и остаются, на мой взгляд, прекрасными. Но их воплощение оказалось для страны катастрофой. Была погублена русская интеллигенция, явление уникальное в мире, погублена навсегда. Были убиты миллионы ни в чем не повинных людей. Если положить на весы все достижения советской власти – а их было не так уж мало – и урон, нанесенный этой властью народу, то этот урон окажется несравненно весомее. Советская партократия оказалась для страны губительной. Если перечислить имена уничтоженных писателей и поэтов, ученых и философов, имена тех, кто представлял интеллектуальную элиту страны, то волосы встают дыбом. Как мне кажется, ни один народ, кроме русского, не выдержал бы такое, просто бы сгинул.
A propos хотел бы заметить, что Ваши обвинения в адрес Ельцин-Центра, якобы отрицающего целиком и полностью достижения советского времени, ошибочны (надеюсь, что ошибочны, а не намеренное желание навязать зрителю определенное мнение). Я был в этом центре раза четыре, знаю его очень хорошо. Ничего такого там нет, тем более нет отрицания великой русской культуры в лице Пушкина, Гоголя, Достоевского и так далее, что Вы утверждаете. Возможно, Вы там не были. Но это так, как я сказал, a propos.
Хочу признаться Вам, что я ни одной программы «Бесогон» до сегодняшнего дня не смотрел. У нас с Вами во всем, или почти во всем, диаметрально противоположные взгляды, во всяком случае в том, что касается главного. Я бы с охотой провел бы с Вами дебаты на телевизионном экране, когда бы зритель смог вы выслушать два разных взгляда на жизнь, смог бы взвесить все это и сделать свои выводы, то есть тогда, когда у зрителя был бы выбор (чего нет в Вашей программе – в ней есть только одно мнение, Ваше). Но слушать Вас в, так сказать, неразбавленном виде мне неинтересно, потому что мне понятно, что вы скажете. Не конкретно, конечно, но в принципе.
Что касается снятой с эфира программы. Она представляет собой как раз то, против чего Вы возражаете и чем Вы возмущаетесь: это чистейшее манипулирование людьми. Вы говорите, что у Вас нет иной цели, как задавать вопросы, чтобы люди задумывались. На самом деле, Никита Сергеевич, все эти «вопросы» (ставлю кавычки, потому что они по сути таковыми не являются, они на самом деле являются ответами, ответами, отражающими Вашу точку зрения) задаются, чтобы наталкивать зрителя «задуматься» совершенно определенным образом. Знаете, как шулер сдает карты? Вроде нормально, все получают корректную, «чистую» сдачу, но на самом деле это не так. Вот и Ваши «вопросы» такие же карты. Вроде это не Ваше мнение, мол, вот Вам, дорогие мои зрители, вопросы, подумайте сами над ними. А на самом деле Вы говорите им, что они должны думать. Было бы куда честнее так и сказать: Вот что думаю я, Никита Сергеевич Михалков, согласны вы, не согласны, решайте сами.
В этой программе, в которой злодеями выступают у Вас Билл Гейтс и Герман Греф, Вы приводите слова только тех, кто осуждает их, подтверждает Ваше мнение. Ну, пригласить для разговора Гейтса Вы не можете, а позвать Грефа? Дать ему возможность возразить (а он бы несомненно представил бы свой взгляд)? Ну, если не Грефа, то «кандидата наук, доцента имярек», придерживающегося иного мнения? Нет ни одного слова, ни одного сюжета, в котором содержится иное, чем Ваше, мнение. Разве это не манипулирование?
Вы, с моей точки зрения, делаете это очень хорошо, профессионально и талантливо, может быть, лучше сказать – умело. Потому что очень тонко смешаны элементы правды с ложью. Этим, кстати, отличались все те личности в истории, которых я называю «гамельнскими дудочниками», великие умельцы играть пленительные, хотя и лживые, мелодии на своих дудках и уводившие на гибель миллионы людей.
Это письмо сугубо личное. Я не собираюсь публиковать его (я вообще не поклонник «открытых писем») и просил бы Вас о том же.
В завершение хотел бы сказать Вам, что, несмотря на мою, скажем так, нелестную оценку Вашей программы, я согласен с Вами в одном: Вы подверглись цензуре, категорическим противником которой я являюсь.
Не могу завершить это письмо словами «с уважением», «искренне Ваш» или «желаю всех благ». Скажу так: Будьте здоровы.
Владимир Познер».
А вот ответ Никиты Сергеевича:
«Здравствуйте Владимир Владимирович!
С интересом прочел Ваше письмо. И не без сожаления должен констатировать, что Вы довольно легкомысленно оцениваете мои отношения с цензурой. Не буду вдаваться в подробности, скажу только, что один мой фильм «Родня» получил в Госкино 117 поправок, из которых мне пришлось выполнить 70, чтобы картина вышла на экран. Что касается дебатов: как и Вы, считаю, что позиции друг друга мы знаем. Они почти во всем полярны и потому не вижу необходимости их вновь друг другу разъяснять. Будьте здоровы. НМ.».
Всё письмо – один торжествующий, восторженный, захлёбывающийся вопль злорадства! «Здравствуйте, Никита Сергеевич, посмотрев ту Вашу программу, которую не выпустили в эфир, хотел бы поделиться с Вами некоторыми мыслями. В них, скорее всего, не будет логической связи, что объясняется тем, что я, увы, лишен системного мышления. Прежде всего, хочу сказать, что я рад тому, что Вы, именно Вы, человек, не испытавший в своем творчестве цензуры – ни в советское время, ни в постсоветское – столкнулись с ней. Я, в отличие от Вас, имел с цензурой постоянное дело в советское время, когда она существовала в лице государственного Главлита, и имею дело с нею, неофициальной, сегодня. <…> Я рад, что Вы испытали цензуру, потому что уверен, что никогда от нее Вы не страдали…»
«Ага, гад, понял теперь, всосал, ощутил на собственной шкуре! Вот тебе, вот тебе ещё раз, чтобы лучше дошло! А помнишь, как ты меня? А помнишь, как твои меня? А теперь ты сам тут! Н-н-на, н-н-на…» — вот что совершенно прозрачно читается за потугами на интеллигентный стиль.
Получить такой апофеоз ликующего хамства – это уже нужны крепчайшие нервы, чтобы не вызвать отправителя на дуэль. Михалков, однако, сдержался, кратко ответил, что с цензурой он сталкивался при выпуске своего фильма «Родня», и попрощался. На весь поток издевательств (а Познер там вставил ещё множество шпилек размером с добрый шампур: «Ваши обвинения в адрес Ельцин-центра, якобы отрицающего целиком и полностью достижения советского времени, ошибочны (надеюсь, что ошибочны, а не намеренное желание навязать зрителю определенное мнение)», «слушать Вас в, так сказать, неразбавленном виде мне неинтересно», «Знаете, как шулер сдает карты? Вроде нормально, все получают корректную, «чистую» сдачу, но на самом деле это не так. Вот и Ваши «вопросы» такие же карты») Михалков счёл лучшим не отвечать, да оно и верно… Хотя можно себе представить, каковы были его чувства, когда он получил этот «пинок в живот лежачего», которым – только и единственно – было познеровское письмо. И, кстати, именно в этом контексте просьба «Это письмо сугубо личное. Я не собираюсь публиковать его (я вообще не поклонник «открытых писем») и просил бы Вас о том же» выглядит окончательной кульминацией цинизма: я тебе скажу миллион гадостей, но ты не смей говорить другим людям, что я тебя оскорбил!
Михалков тем не менее сдержался. Но тут на «Эхе Москвы» Познер говорит буквально дословно строками из своего «сугубо личного письма»: «Я посмотрел выпуск. С отвращением. Потому что там лжи колоссально много. И это, надо отдать ему должное, сделано очень профессионально. Он якобы только задает вопросы, мол, «подумайте…» А на самом деле он даёт ответы. Это меня совершенно возмутило. У него есть цель совершенно определенная». Тут уже не самая глубокая чаша михалковского терпения переполнилась, и…
А сам Познер, как ни в чём не бывало, «отмазался»: «Я также сказал, что никаких публичных заявлений по поводу программы Михалкова я не делал, при этом запамятовав, что в утренней программе «Эха Москвы», в ответ на вопросы ведущих, я-таки высказался и довольно резко. Пишу об этом, чтобы потом меня не стали укорять в том, что я отрицал, что публично высказался о программе Михалкова, хотя на самом деле высказался. Ну, забыл. Теперь вспомнил. Mea culpa».
«Ну, забыл». Угу.
Так что Познер сделал всё, чтобы сначала создать омерзительную ситуацию торжества над переживающим неудачу оппонентом, потом подстраховался, чтобы тот не стал ему публично отвечать, потом сам же первый повторил свои издёвки публично, а потом – да ёлки-палки! – и вовсе опубликовал собственное письмо, которое обещал не публиковать, сначала у себя на сайте, а потом и вовсе в блоге на «Эхе Москвы»!
Удивительный человек! «А нас-то за что?» 99 уровня.
Владимир Владимирович, вы уже очень старенький. Вам 86 лет, вы тяжело больны. Совсем скоро вы покинете этот бренный мир. Ну подумайте сами, на пороге вечности к лицу ли умирающему такие мелочные и низкие скандалы? Или напоследок нагадить в чужие тапки очень хочется?
Григорий Игнатов
Оценили 5 человек
11 кармы