На Ближнем Востоке игры не ведутся по правилам Вегаса.
То, что происходит на Ближнем Востоке, не остается только на Ближнем Востоке.
(Дэвид Петреус)
Президент США Дональд Трамп в декабре 2018-го и январе 2018-го сделал сразу несколько довольно решительных ходов, которые по традиции подверглись критике в мейнстримной западной прессе.
Одним из демаршей стало заявление о скором полном выводе американского воинского контингента из Сирии. Вскоре появились сообщения о том, что войска США также будут выведены из Афганистана. В Вашингтоне нашлось немного политиков и экспертов, которые полностью поддержали решение президента. Со стороны критиков звучали упреки в «необдуманности» принятого решения, в том, что уход из Сирии будет являться «подарком» России и Ирану и что Трамп поддался давлению со стороны турецкого лидера Реджепа Тайипа Эрдогана.
Последнее соображение имело под собой определенные основания. По сообщениям источников в Белом Доме, Дональд Трамп впервые заявил о выводе войск из Сирии во время телефонного разговора с президентом Турции. Якобы, поначалу хозяин Белого Дома уговаривал своего турецкого коллегу не начинать военную операцию против курдских формирований на севере САР, но тот продолжал настаивать на праве Анкары «разобраться с террористами, угрожающими Турции». И в какой-то момент Трамп выпалил: «Ну и ладно. Делайте, что хотите. Сирия вся ваша», после чего повесил трубку и отдал распоряжение об эвакуации военнослужащих с территории арабской республики.
Судя по тому, что никаких опровержений этой истории не последовало, все было именно так… или почти так. 45-й президент США умеет импровизировать и делать самые неожиданные политические ходы. Но у меня нет никаких сомнений в том, что данная импровизация была очень хорошо продуманной домашней заготовкой Трампа.
Против немедленного ухода из Сирии резко возражал министр обороны Джеймс Мэттис, который после обнародования решения президента подал в отставку. Однако советник по нацбезопасности Джон Болтон и госсекретарь Майк Помпеоподдержали решение своего босса. Последнему даже пришлось отправиться в специальный «разъяснительный» тур по Ближнему Востоку, в ходе которого Помпео убеждал союзников, что США останутся активным игроком в регионе.
То есть Помпео и Болтон взяли под козырек (хотя, возможно, у них и были возражения), а вот Мэттис, последний представитель так называемой «группы взрослых» в Белом Доме, покинул администрацию и на смену ему пришел трамповский ставленник, технарь-управленец Патрик Шэнахан. Возмущение конгрессменов-однопартийцев было недолгим. Их куда больше интересовал шатдаун, вызванный разногласиями с демократами по вопросу строительства стены на границе с Мексикой.
Трамп уже в который раз провернул свой излюбленный трюк с отвлечением. Заявив, что вывод войск может быть «вовсе не таким быстрым», он сосредоточился на вопросе «кризиса на южной границе». И когда все лидеры партии в едином порыве поддержали своего президента, он отправил к ним своего вице Майка Пенса разъяснять позицию Белого Дома по вопросу вывода войск.
Пока внимание общественности было приковано к шатдауну и «битве за стену», сирийское решение Трампа без особой огласки претворялось в жизнь. 11 января в СМИ появились сообщения, что США начали выводить военную технику из Сирии. Следом официальный представитель Пентагона заявил, что Соединенные Штаты начали «осмотрительный, неторопливый вывод» воинского контингента из страны. 20 января министерство обороны обнародовало свой план по выводу по крайней мере 7 тыс. военнослужащих из Афганистана. Несмотря на то, что решение главы государства по-прежнему вызывало критику, решительных возражений со стороны лидеров Республиканской партии не последовало.
Дело было сделано. Предвыборные обещания по «возвращению солдат домой» начали выполняться. Партия была вынуждена смириться с решением президента. Администрация была очищена от последнего представителя «группы взрослых», активно противодействовавших Трампу во внешнеполитических вопросах. Ранее Конгресс (как республиканцы, так и демократы) решительно блокировали практически все международные инициативы хозяина Белого Дома. Теперь в этой блокаде была пробита первая брешь.
Таким образом, Дональд Трамп не только продемонстрировал желание и способность выполнять свои предвыборные обещания, но и получил бóльшую свободу в принятии внешнеполитических решений. Это само по себе было важно для 45-го президента США, независимо от того, какую политику он бы хотел вести на Ближнем Востоке. Даже если бы Трамп был полностью согласен с неоконами и либеральными интервенционистами, он все равно предпринял бы нечто подобное. Эрдоган вовсе не убедил американского лидера уйти из Сирии.
Эрдоган лишь разменял с большим трудом заработанный «магический кристалл дела Хашогги» [1] на такой ход Белого Дома, который тот и так планировал совершить. То, что дело Хашогги более не является рычагом давления на США (поддержавшего заказчика убийства принца Мухаммеда бин Салмана), явствует из угрозы Трампа «истощить турецкую экономику санкциями» в случае чересчур смелых действий Анкары против курдской самопровозглашенной автономии.
Все вышесказанное не имеет непосредственного отношения к собственно ближневосточной политике США. Повторюсь, если бы Трамп не собирался ее менять (например, если бы она его вполне устраивала или если бы ему попросту было не до этого), он все равно предпринял такой шаг, который шел бы вразрез с вашингтонским консенсусом в отношении Ближнего Востока. Это было важно с точки зрения внутриполитической борьбы.
Однако у Трампа имеются также соображения и о том, что следует сделать США в ближайшем будущем в одном из самых взрывоопасных регионов мира. Точнее, чего США не следует делать. Объявляя о своем сирийском решении, американский президент написал в своем твиттере: «Хотят ли США быть полицейским Ближнего Востока, не получая ничего взамен? Мы лишь тратим драгоценные жизни и триллионы долларов на защиту других стран, которые почти никогда не ценят того, что мы делаем. Разве мы хотим быть там вечно? Пора бы другим начать сражаться [за мир на Ближнем Востоке]». 31 декабря в своем микроблоге Трамп напомнил: «Не забывайте! Моей предвыборной программой было прекращение бесконечных войн!».
И это правда. 27 апреля 2016 года в отеле «Мэйфлауэр» в Вашингтоне на мероприятии, организованном журналом The National Interest, Дональд Трамп изложил свое видение внешней политики. Прекращение «бесконечных войн» и сосредоточение на внутренних проблемах США (не исключая, конечно, нацбезопасность и оборону) было одним из пунктов программы кандидата Трампа. В ходе своей предвыборной кампании он много говорил о «вашингтонских гениях», которые бились десятилетиями над проблемами Ближнего Востока, посылая туда американских парней и тратя на военные операции триллионы долларов безо всякого видимого результата. Выход, по его мнению, был один — обеспечить разгром «Исламского государства»* (во многом возникшего из-за вакуума власти в Сирии и Ираке после американского вмешательства) и вывести воинские контингенты из зоны непрекращающегося конфликта. Сохраняя, тем не менее, силы быстрого реагирования в странах-союзниках.
Весьма символичным был выбор издания-организатора мероприятия. The National Interest является чуть ли не единственным оставшимся институциональным оплотом американских внешнеполитических реалистов. В команде Трампа тогда был человек, которого они считали своим. Это был отставной генерал-лейтенант Майкл Флинн, который позже стал советником президента по национальной безопасности. Правда проработал он в этой должности лишь пару недель. Вашингтонский истеблишмент «ушел» Флинна путем нехитрой комбинации, разыгранной мейнстримными медиа и спецслужбами.
Президент продолжал говорить о себе как о внешнеполитическом реалисте. Кстати, намерение «поладить с Россией» органично вписывалось в эту концепцию. Однако со времен отставки Флинна в окружении Трампа не было людей, которые ассоциировались бы с той политической линией, которую он описал в апреле 2016 года. «Группа взрослых» — к ним причисляли, в частности, Герберта Макмастера, Джона Келли и уже упомянутого Джеймса Мэттиса — несомненно, выглядела относительно вменяемо, но только на фоне отъявленных неоконов. Их часто ошибочно называли реалистами из-за того, что они выступали за сохранение ядерной сделки с Ираном. Но делали они это не потому, что понимали необходимость примирения с Исламской Республикой и бесперспективность продолжения ближневосточных войн, а потому что это было фактором сохранения внешнеполитической преемственности. Кроме того, «мягкость» по отношению к Тегерану часто объяснялась и личной лояльностью к экс-президенту Бараку Обаме (как это было в случае Макмастера).
Во всем прочем, кроме «сохранения наследия Обамы», они были типичными носителями вашингтонского консенсуса — что в отношении нашей страны, что в отношении Ближнего Востока. Так, Герберт Макмастер не только уговаривал своего босса не поздравлять Владимира Путина с переизбранием, но и настаивал на усилении воинского контингента в Афганистане. Всё то же вашингтонское кредо — Россию надо максимально сдерживать, а на Ближнем Востоке надо постоянно воевать. Именно с этим «единственно верным учением» Трамп и пытается порвать.
Если ему это удастся, и американские войска будут выведены из Сирии и Афганистана, стоит готовится к определенным временным негативным последствиям, на которых сейчас сосредоточились большинство экспертов. Но в среднесрочной перспективе все останется так же, как и было аж с конца Второй Мировой войны. То есть, увы, довольно плохо, но весьма знакомо. Ближний Восток останется проблемным регионом, узлом сложнейших противоречий и постоянных конфликтов.
Сотрудник центра Defense Priorities, генерал-лейтенант в отставке Дэниэл Дэвис в своей статье на страницах издания The National Interest сформулировал проблему следующим образом: «До 1958 года (когда США впервые ввели войска на Ближний Восток) в регионе царил хаос. Между 1958 и 1990 гг., когда, за двумя исключениями, американские войска в регион не вводились, на Ближнем Востоке царил хаос. С момента, когда мы начали наши постоянные войны в Ираке и Афганистане, в регионе царит хаос. Вот вам горькая правда: на Ближнем Востоке будут царить хаос и насилие независимо от того, будут там развернуты американские войска или нет».
Разумеется, Дэвис несколько передергивает факты. Так, в 1970-х США удалось сделать Египет своим союзником и вывести его из постоянных арабо-израильских войн. Кроме того, американское и советское присутствие в регионе не прекращалось всю холодную войну, и тогда Ближний Восток был ареной гибридного противостояния двух систем. А те хаос и насилие, которые царят здесь после разрушения иракской государственности, не идут ни в какое сравнение с теми, что были между 1958-м и 1990-м.
И все же Дэвис в целом прав. В регионе слишком много противоречий между государствами, конфессиями и трансграничными группировками. Непрекращающийся конфликт между Израилем, Ираном, Саудовской Аравией и Турцией — классический конфликт всех против всех — постоянно угрожает новой большой войной на Ближнем Востоке [2]. Добавьте сюда курдский фактор, суннитско-шиитское противостояние в Ираке, нестабильность в Пакистане и Ливии, катарский кризис, войну в Йемене, усиление Талибана в Афганистане, и вы получите картину практически неразрубаемого узла противоречий.
Вполне естественно для стремление президента, чьим лозунгом является «Америка прежде всего», прекратить попытки распутать все эти противоречия и навести порядок силами вооруженных сил США. Соединенные Штаты при этом не уйдут из региона вовсе. У них останутся базы в Саудовской Аравии, ОАЭ и на Катаре. Их флот также будет следить за Ближним Востоком. Авиация, ракетные эсминцы и спецназ будут продолжать при необходимости «воспитывать» страны Ближнего Востока и наносить удары по террористическим базам. Но разделять курдов и турков в Сирии или защищать не слишком дружественно настроенное афганское правительство от Талибана своими пехотными дивизиями США, если Трампу дадут сделать задуманное, более не будут. Более того, со временем встанет вопрос и о выводе войск из Ирака.
Россия, памятуя о горьком опыте СССР в Афганистане, не собирается снова попадать в ближневосточный капкан. Одно дело — помощь сирийской армии и ополчению в борьбе с моджахедами всех сортов и попутное испытание новейших систем вооружений, совсем другое — непосредственное участие в разборках между региональными лидерами. Нежеланием втягиваться в конфликт, скорее всего, объясняется и осторожная реакция на конфликт Ирана и Израиля на территории Сирии вблизи границ еврейского государства. Разведение конфликтующих сторон — это миссия, за которую, говоря языком Трампа, кто-то должен хорошо заплатить.
В ближайшие пару месяцев давление США и Израиля на Иран усилится, но уже в апреле многое может поменяться. Именно тогда в еврейском государстве состоятся внеочередные выборы. И именно на это время запланирована встреча Трампа и Эрдогана. Разумеется, санкции с Ирана не снимут, но призывы немедленно нанести «превентивный удар» по Исламской Республике будут звучать реже. Возможно, и из Тель-Авива тоже.
США и Россия останутся в регионе, но их крупные наземные соединения тут действовать не будут. Ближневосточным странам, привыкшим за время холодной войны (а затем и глобальной гегемонии США) к тому, что к решению их проблем рано или поздно подключаются «взрослые дяди», придется серьезно переосмыслить свою политику, если они не хотят большой войны, которая будет в разы разрушительнее и кровавее всех арабо-израильских войн вместе взятых.
Задача великих держав сводится к тому, чтобы по возможности не допустить такой войны, а в случае ее начала, не дать ей разрастись за пределы региона. И при этом следить за тем, чтобы на Ближнем Востоке не возникали анклавы, контролируемые террористическими организациями. Нашей стране также предстоит значительно усилить свои южные границы. Возможно, совместно с партнерами по ОДКБ.
И это пока всё, что могут сделать Россия и США. Чтобы Ближний Восток перестал быть местом, где царит насилие и хаос, потребуется такой уровень взаимного доверия и сотрудничества между Москвой и Вашингтоном, который сегодня недостижим. И не только потому, что существуют серьезные разногласия между политическими элитами двух стран. К взаимному доверию и сближению скептически относятся и эксперты, и общественное мнение. За что их тоже язык не повернется винить.
Все сейчас стремятся прежде всего к внутреннему обустройству и защите своих границ. Возобновление полноценного и плодотворного международного сотрудничества — задача следующего этапа.
[1] О том, как Анкара разыграла дело об убийстве журналиста Джамаля Хашогги в саудовском консульстве в Стамбуле, я подробно писал на страницах «Политаналитики» в статье «Казус Хашогги: анатомия турецкого гамбита». https://www.politanalitika.ru/... .
[2] Подробно о том, какие противоречия разбирают Ближний Восток, я писал на страницах «Политаналитики» в статье «После ИГИЛ*: Ближний Восток на грани войны». https://www.politanalitika.ru/... .
Оценили 5 человек
5 кармы