В русском фольклоре можно выделить группу преданий, связанных с происхождением рыб. Известны, например, легенды о камбале. В одной из них рассказывается следующее: когда архангел Гавриил возвестил Пресвятой Деве, что от нее родится Спаситель, она сказала, что готова будет поверить этому, если оживет рыба, один бок у которой был уже съеден. В ту же минуту рыба ожила. Так появилась на свет однобокая камбала. Согласно другой легенде, камбала узнала, что рыбы выбрали себе королем селедку, и так скривила рот, что он навсегда остался кривым. В преданиях украинцев два черных пятна на жабрах трески связаны со следами пальцев апостола Петра, который вынимал у нее изо рта монету для уплаты подати (словарь). В нижегородском предании рассказывается о том, что на дне реки Суры обитает стерляжий царь. В лунные ночи на прибрежном камне его жена – водяная русалка чешет свои зеленые волосы, а стерляжий царь плещется рядом и трется о ее белую ногу. Если рыбак увидит их, ни одной стерляди ему уже не поймать:
«В народе говорят, что стерляжий царь живет в реке Суре. В стародавнюю пору поселился он в этой реке и уходить никуда не желает. Устоище стерляжьего царя находится в глубокой яме на самом дне Суры. Убрано оно дорогими самоцветными камнями да жемчугом. Там же и жена его живет – водяная русалка. В ясные лунные ночи выходит она на песчаный берег, садится на камень и золотым гребнем свои зеленые, как тина, волосы расчесывает».
Согласно болгарской легенде, когда во время бури волны пробили дно лодки св. Николая, он схватил из воды карпа и заткнул им пробоину. С тех пор существует обычай жертвовать св. Николаю карпа в Николин день: голову и правый бок печеного карпа раздавали перед церковью, носящей имя святого.
Как уже было выше сказано, мотив щуки, «загрызающей» грыжу, можно обнаружить в заговорах на данную болезнь:
«...есть на акияне-море белой камень, и под белым камнем щука золотая и перьё золотое, и зубы золотые, и приди, щука, к рабу божию имяреку и выгрызи... своими золотыми зубами грыжу...».
Образ рыбы можно встретить в военных заговорах от пищалей и стрел:
«Подите вы железо, каменья и свинец в свою мать землю от раба (имя), а дерево к берегу, а перья в птицу, а птицу в небо, а клей в рыбу, а рыба в море, сокройтесь от раба (имя)...».
В обрядовых текстах образ рыбы обычно наделяется женской символикой. В русских свадебных песнях рыба, пойманная в сети, символизирует невесту, а жених изображается рыбаком. Так в северорусских свадебных причитаниях невеста оборачивается рыбой после ряда перевоплощений. Девушка просит подруг обернуть её щукой и отпустить в реку. Помимо щуки в причитаниях называется «уловная белая рыбонька», «белая рыбонька семжинка» или «свежая трепещущая рыбка». В карельских причитаниях девушку также символизирует рыба:
«Ведь я ещё молоденькая, вольная, как рыба-сиг...»
«Зачем отстранили мою молоденькую, как рыба-сиг, уходящую волюшку от этих игрищ в сенях?».
В причитаниях коми также отмечены мотивы, повествующие о том, что девичья «воля» становится существом водной стихии:
«Сходимте же, сходим, милые сестры,
Шелковую сеть с собой возьмите, закинимте.
Может моя девичья воля ещё попадётся».
В свадебном фольклоре вепсов можно обнаружить следующий факт. Жениху говорили: «Твоя суженая в море пущена, и большая рыба её поглотила». Далее рассказывается о том, как жених идёт покупать сеть и ловить суженую: «Ну, этот князь пошёл в море и достал эту щуку шелковой сетью и вспорол эту щуку серебряным ножом. Взял суженую-ряженую из живота щуки».
В лирических песнях также можно обнаружить образ рыбы:
«Во этих озерах
Живет рыба щучка,
Белая белужка.
Невода закину –
Живу рыбу выну.
Куда поприсести
Живу рыбу чистить».
Мотив «белой щуки», представленный выше, можно обнаружить в песенных заговорах на любовь милого (приворот). Щука обычно сохраняет ключи, замкнувшие заговорные слова. В песне щука оказывается волшебной "помощницей". Эти мотивы свидетельствуют о глубокой древности песни.
В сказках рыба зачастую выполняет функцию волшебного помощника. Данный момент можно обнаружить в сюжетах «По щучьему веленью», «Чудесное кольцо», «Смерть Кощея в яйце» и др. Исследователи отмечали, что благодарные животные — это тотемные предки. Также в сказках можно обнаружить мотив превращения в рыбу. Данный сюжет наиболее подробно разработан в сюжете «Хитрая наука». Колдун преследует своего ученика при этом оборачиваясь в щуку, а ученик становится ершом: «Слышит Федор погоню, кинулся в море и обернулся ершом, а купец за ним щукою, и побежали морем».С.А. Токарев писал: «Идея оборотничества вообще обычно приурочивается к тому животному, которое в данной стране служит главным предметом почитания, представляя особую опасность для человека».
Подобные представления о превращении колдуна в рыбу нашли отражение и в финно-угорском фольклоре. Данный мотив можно обнаружить в предании народа коми о разбойнике-колдуне Ошлапее. Согласно легенде, Ошлапей убивал скот и принявших христианство людей. Коми взмолились святому Стефану Пермскому, чтобы он спас их от колдуна. Святой поплыл к логову Ошлапея, колдун поднял волны на реке и превратился в гигантскую щуку, чтобы потопить Стефана. В карело-финском поэтическом эпосе «Калевала» девушка Айно в попытках скрыться от любовных преследований Вяйнемёйнена уходит к морю, тонет и превращается в рыбку. Вяйнемёйнен ловит рыбку на удочку с серебряной приманкой. Рыбка вырывается из рук, падает в воду и рассказывает, что она и есть Айно. Вяйнемёйнен пытается поймать рыбку сетью, но та ускользает от него:
«За крючок схватилась рыбка,
За крючок железный – семга.
Тащит он ту семгу в лодку
И на дно кладет тихонько.
Пристально глядит на рыбку,
Говорит слова такие:
"Удивительная рыбка!
Никогда таких не видел...»
…
«Вдруг из рук скользнула семга,
В море бросилася рыбка,
С края лодки красноватой,
Из ладьи широкой Вяйнё».
С рыбой также связан мотив волшебного рождения ребёнка. Так, бездетная царица, съев рыбку, рождает ребёнка:
«Во сне им привиделось, что недалеко от дворца есть тихий пруд, в том пруде златопёрый ёрш плавает, коли царица его скушает, сейчас может забеременеть.
Просыпaлись царь с царицею, кликали к себе мамок и нянек, стали им рассказывать свой сон. Мамки и няньки так рассудили: что во сне привиделось, то и наяву может случиться. Царь призвал рыбаков и строго наказал поймать ерша златопёрого»
Образ рыбы в сказке мог быть вестником богатства. Среди северных и новгородских сказок распространён сюжет о находке внутри рыбы драгоценностей. В астраханской сказке волшебное кольцо, упавшее в воду, находят во внутренностях рыбы, пойманной рыбацкой артелью.
В цикле сказок манси про Эква пырища рыба выступает в качестве жертвы Экве. В момент рыбной ловли героя поднимается шторм, и к Экве присоединяется старик, который вылавливает огромного осетра и бросает его в лодку Экве. Перепуганный герой принимает рыбу за злого духа – куля, но его переубеждает тётка. Она говорит, что осётр – это ни что иное как жертва Экве от хозяина реки Полум-Торума.
Рыболовство в фольклоре представлено в основном в системе заговоров и примет. В статье «Опыт систематизации охотничьих и рыболовецких заговоров» А.Л. Топорков высказал мысль о том, что рыболовецкие заговоры фиксировались в рукописной традиции и хранились в качестве материальных оберегов. Сборники таких заговоров на Русском Севере назывались «отпуски».
Рыболовецкие заговоры исследователь делит на три группы:
заговоры, помогающие в успешном промысле;
Пусть Апостолы Пётр и Павел отпирают моря и выгоняют рыбу:
Пусть рыбы идут в сети;
Пусть рыба приведёт своих родственников.
заговоры, защищающие снасти от порчи и сглаза:
Пусть никто не сглазит рыбака;
Пусть Богородица даст траву для окуривания сетей
заговоры, наносящие вред другому рыбаку и его снастям:
Пусть рыбак будет попом, а удочка кадилом.
Зачастую, рыболовецкие заговоры близки к молитвам и включают в себя евангельские эпизоды, связанные с ловлей рыбы:
Пусть апостолы Пётр и Андрей пошлют рыбаку улов;
Пусть Богородица покроет своей ризой сети.
В рыболовецком фольклоре значительное место занимает ряд примет направленных как на удачу, так и на неудачу в рыбной ловле. Они перечислены в словарной статье, подготовленной для этнолингвистического словаря А.В. Гурой. К хорошим приметам, сулящим рыбаку удачу, относятся: встреча по пути на рыбалку с мужчиной; красивая женщина, наступившую на сеть; обилие раков, хорошей рыбы, плотвы или окуня в первом залове; пустая первая вытянутая сеть; сбежавшую из сети рыба; хороший сон, приснившийся одному из членов рыбацкой артели перед выходом в море.
Неудачу предвещают: лягушка, заяц или белка на дороге; крик ворона; встреча с женщиной, особенно черноволосой, или со священником по пути на рыбалку; пересечение пути в море другой лодкой; утонувший человек; плеск большой рыбы при забрасывании невода и плеск рыбы хвостом перед рыбаком; сорвавшаяся с крючка рыба; присутствие рыжего человека во время ловли; появление коня возле рыбака, у которого леска сделана из конского волоса.
Выловленных лососей складывали головами к лесу, чтобы они всегда подплывали к берегу; притягивал удачу и предохранял от сглаза красный цвет; использовались и предметы, помеченные христианской символикой (рыбаки зашивали в шапку кость в виде креста из головы щуки; при отправлении на рыбную ловлю пили отвар из трав с семи венков, освященных на Божье Тело).
В целях порчи, для лишения рыбака удачи в ловле, крали у него что-либо в день первого лова (соль, хлеб, снасти); подбрасывали в лодку старую рыбу; завязывали крыло у верши наоборот, завязывали сеть или узел на ней; втыкали в сеть иглу.
В фольклоре поморских рыбаков можно выделить группу сказок, связанных с рыболовецким и зверобойным промыслом. В большинстве сказок, говорится о мореплавании и рыболовстве. Героем таких сказок обычно выступает крестьянский сын, бедняк, а реже – купеческий сын. По мнению Р.С. Липец, это свидетельствует о демократической направленности фольклорного жанра. Наиболее популярная сказка у поморских рыбаков о бедняке, спущенном в море как дань морскому царю, который задержал корабли в пути. В сказках приключения часто начинались с поездки на тоню, к месту сезонной ловли:
«Выехали на тоню, заметали этот невод, и, когда стали подтягивать его к берегу, оказалось, что невод полон рыбы. Целый день провозились братья, высачивали рыбу из мотни, а к вечеру, уставшие, говорят: Ну и чудо, такого еще не бывало. На день невод развязали, на второй развязали, а рыбы никогда столько не было!».
В рыбацких сказках лов рыбы изображается с учётом местных особенностей и конкретных деталей, например, в сказках упоминаются снасти («мочальные верёвки» для невода – особенность рыболовства на о. Ильмен, неводный лов, ловля на удочку), условия плавания, направления ветров, силы отлива и прилива. В архангельской сказке существует следующий сюжет: три брата, приготовив парусное судно, хотят выйти на нём из реки к морю. Но выезд не мог состоятся из-за сильных приливных и отливных течений:
«Вдругорядь пришли они на судне, а прилив был малый, их и не сняло с мели. Они вернулись домой».
«Лишь на третий раз погода схорошала, вышли они и ушли в город».
Среди рыболовецкого фольклора популярен и жанр былички. С помощью быличек рыбаки пытались объяснить непонятные явления, связанные с промыслом. Рыбацкие былички пестрят названиями топографических объектов (деревня Инцы, река Чаваньга и др.), в них указаны имена «очевидцев». Наиболее распространёнными являлись былички о водяных. За водяных принимали то, что не смогли как следует рассмотреть в воде. Рыбаки сами рассказывали о том, что за водяного они нередко принимали тюленей, выдру или гигантскую щуку. Снижение уровня улова по непонятным для рыбака причинам объяснялось в быличке о проигрыше рыбы одним водяным другому. Новгородская по происхождению быличка рассказывает о том, что водяной одного из озёр, играя на рыбу в карты или в кости с более могущественным «водным царём» (Онежского озера или моря), проигрывает, и вынужден отдать всю свою рыбу и сам пойти в кабалу к «водному царю». В конце XIX века жители о. Байкал говорили во время активного нереста рыбы «Иркутский чорт нашему в карты её проиграл». В память о необычайно богатом улове сложены былички о том, что попавший в сети водяной откупается от рыбаков крупным уловом взамен на своё освобождение. Испорченные снасти во время рыбной ловли, засорения невода корягами и илом трактовались в быличках как шутки водяного и испытания рыбаков на прочность.
Финно-угорский фольклор также богат быличками и преданиями. Одним из самых распространённых является предание о встрече с одноглазой рыбой. Она может сбить хвостом рыбака с лодки в воду или поднять шторм. По ещё одному преданию удаче в рыбной ловле способствует чернолицая русалка, пойманная в сеть. Если её отпустить, то она отблагодарит рыбака большим уловом.
Рассмотрев концепты «лодка», «рыба», «рыболовство» в системе мироздания русских и финно-угров, можно говорить о том, что представленные концепты реализованы практически во всех сферах человеческой жизни, выходя далеко за пределы субкультуры рыбаков. Так, например, лодка сопровождает обряды перехода (рождение, свадьба, смерть и т.д.). С образом лодки также соотносят представление о христианской общине как о корабле. Наиболее ярко данный факт выражен в хлыстовском и старообрядческом фольклоре. В картине мира финно-угров лодку соотносят со средством передвижения бога-демиурга. Что касается собственно фольклора, то здесь данный концепт представлен весьма широко. В виноградьях и колядках лодка представляет основу ритуального пространства, в песнях и былинах служит средством передвижения героев, предметом, перемещающим в другой мир (в основном богатырей), в народных драмах лодку связывают с маргинальными социальными группами. Как средство передвижения в преданиях лодку используют и герои финно-угорского фольклора. На судне путешествуют герои «Калевалы», богатыри, боги. Лодка фигурирует как в русских, так и в финно-угорских сказках, раскрывая представления об иномирии.
Рыба в мифологической картине мира русских и финно-угров является классификатором как верхнего, так и нижнего мира. Рыба является опорой земли или же предметом, с помощью которого был сотворён мира. Также она выступает предвестником скорой смерти. В картине мира славян сформировалось различное отношение к рыбе, вследствие чего произошло её деление на так называемую «чистую» и «нечистую». В фольклоре данный концепт прежде всего представлен в преданиях, связанных с происхождением той или иной породы рыбы. Обрядовые тексты также содержат рыбную символику (заговоры, причитания, свадебные песни). В причитаниях и свадебных песнях в виде рыбы изображается либо невеста, либо «девичья воля». В сказках рыба вбирает в себя мотивы оборотничества или представлена в качестве волшебного помощника, является и вестником богатства. Мотивы оборотничества, помимо сказок, представлены в финно-угорских преданиях и эпосе. Также в сказках финно-угров можно обнаружить изображение рыбы в качестве жертвы богам.
Рыболовство представляет собой образ мужской хозяйственной деятельности и образует некую субкультуру. Покровителями рыбаков обычно выступают ряд православных святых. В рыбацкой демонологии обнаруживаются такие персонажи, как водяной и дух лодки. Водяной выступал как в качестве персонажа-вредителя, так и персонажа-помощника. Примечательно, что среди некоторых финно-угорских народов в роли водяного выступает богиня, существо женского пола. Рыболовство регулировалось рядом оберегов, запретов и символов, связанных как с успехом, так и с неудачей в рыбной ловле. Рыболовство в фольклоре представлено прежде всего в заговорах, направленных на успех в промысле, защиты снастей или нанесения вреда другому рыбаку. Профессиональные знания и суеверия актуализировались в ряде примет. Также выявлен ряд сказок, где говорится о мореплавании и рыболовстве. Что касается встреч рыбаков с непонятными явлениями, то они актуализируются в жанре былички.
В целом можно сделать вывод о том, что концепты лодки, рыбы и рыболовства реализуются в промысловом фольклоре в качестве предметной реалии, образа и символа. Как предметная реалия рыба выступает в приметах, преданиях, частично в запретах; как образ – прежде всего в сказках, преданиях; как символ – в обрядовых песнях, заговорах народных играх, свадебных причитаниях. Лодка, как предметная реалия выступает прежде всего в приметах и запретах, а также частично в преданиях; как образ –в виноградьях и колядках, народной драме; как символ – в святочных играх, былинах. Концепт рыболовство как реалия выступает в приметах, запретах; как образ – в сказках, быличках, преданиях; как символ — в заговорах.
Оценили 15 человек
29 кармы