Белоруссия неожиданно вырвалась в мировые лидеры по выращиванию… огурцов. И это не все: количество садов и огородов, равно как и производство сельхозпродукции, растет в стране с бешеной скоростью. На чем держатся фруктово-овощные империи белорусов, выяснял «Огонек».
Алеся Корженевская, Брестская область
Если на деревню Ольшаны в Столинском районе Брестской области смотреть из космоса, впечатление будет такое, будто кто-то прошелся ластиком по этим местам. Подозрительные белые пятна на фотоснимках обнаружатся чуть ли не в каждом дворе, в иных аж по нескольку штук. Вот только теряться в догадках о том, что здесь прячут, не стоит. Загадочные белые пятна — это сотни теплиц. А прячутся в них десятки тысяч тонн огурцов.
Колоритное местечко на юге Белоруссии давно снискало славу огуречной столицы страны, а там — и одной шестой части суши. Первые крупные теплицы частники обустроили тут еще до перестройки — в начале 1980-х. Кто придумал сажать в них огурцы, уже и не вспомнят, но в наше время трудно отыскать в Ольшанах с их восьмитысячным населением двор, который не поблескивал бы пленкой на солнышке. Бывает, дом еще не достроен или, наоборот, до того ветхий, что там никто не живет, а желтые огуречные цветочки в теплице при нем все равно налицо. Одно слово — индустрия.
Тепличный размах
«То, что вы видите во дворах,— это, как правило, парнички для рассады»,— поясняют местные. Огурцы на продажу выращивают на участках, которые берут во временное пользование у государства, поэтому реальные масштабы тепличного размаха понимаешь, выехав за пределы деревни. И если в других белорусских районах на государственных сотках обычно сажают картофель, то Ольшаны буквально взяты в кольцо полосами огуречных угодий под пленкой.
Устроена эта агроиндустрия так. У каждой теплицы — огромная бочка с водой для полива и гора дров для отопления. Поэтому никакие катаклизмы белорусским огуречникам не страшны.
Скажем, в день, когда мне удалось заглянуть в гости к ольшанским огуречникам, на улице стояла 23-градусная жара и теплицы приветливо приоткрыли свои пленчато-деревянные люки на крышах. А на следующий день температура опустилась до плюс 5 — и деревню с окрестностями мигом окутал дымок из печек-буржуек.
Ольшанская пастораль? Да, если не брать во внимание, что труд в теплицах невыносимо тяжелый. Ранней весной народ тут даже ночует: тепло нужно держать круглосуточно. А когда приходит время сбора урожая, работать выходят с рассветом, потому что к полудню под солнцем теплицы превращаются в пекло. Срывают огурцы всей семьей от мала до велика, иначе не управиться.
Так всегда, но этот сезон из-за пандемии особенный. Его ждали, затаив дыхание: боялись, что на местный рынок из-за закрытых границ с РФ не приедут перекупщики-коммерсанты, от которых напрямую зависит заработок огуречников. Но пронесло: после Пасхи рынок в Ольшанах, как и прежде, наполнился глухим стуком пересыпаемых в ящики огурцов. Народ по старой привычке спозаранку свозит сюда «зеленое золото» в серых мешках из-под картошки, а перекупщики только и успевают грузить его по машинам.
— Стартовали не очень удачно. Обычно цена на первые огурцы 3–4 белорусских рубля (88,5–118 российских рублей по курсу на момент сдачи номера.— «О») за кило, а в этом начинали с 2,5 (73,8 рубля.— «О»). Сейчас просела до 1,1 рубля (32,5 рубля — «О»). А в самый разгар опустится до 40 копеек (11,8 рубля.— «О»),— рассказывает предприниматель Дима, старательно записывая в тетрадку в клеточку какие-то цифры.— Многие наши в марте заволновались, что за их товаром не приедут традиционные покупатели — азербайджанцы, узбеки и другие предприимчивые ребята с российских рынков. Они и впрямь не приехали, потому что если пересекут российско-белорусскую границу, то назад пока вернуться не смогут. Но мы же все друг друга не первый год знаем, сами загрузим машину и отправим с нашими же водителями. Так что передайте россиянам: без ольшанских огурцов они не останутся!
Всех секретов своей тетрадки в клетку мне Дима, конечно, не выдал, но есть основание полагать, что в этом году некоторые белорусы даже в плюсе от пандемии: перекупщики выпали из процесса и производитель повез свой продукт потребителю напрямую.
Плодоовощная экономика
Выращивание огурцов — не единственный вариант заработать в белорусских Ольшанах. Кто-то построил бизнес на продаже пленки для теплиц, кто-то — на монтаже конструкций. Приличные состояния удалось сколотить тем, кто вовремя сориентировался и наладил торговлю удобрениями и семенами. К слову, именно в Ольшанах находится компания, ставшая официальным поставщиком крупнейшего в мире производителя семян Seminis. Причем через небольшой деревенский магазинчик продажи идут по всей Белоруссии.
По инфраструктуре деревня эта даст фору иным райцентрам. Тут есть все — от СТО и автозаправок до крупного супермаркета и доставки еды на дом. Школы работают в две смены, молитвенный дом протестантской общины похож на дворец, а православный храм напоминает те, что бывают в подмосковных коттеджных поселках, где живут сильно небедные люди.
При этом «ольшанская экономическая модель» для Белоруссии не уникальна. Скажем, в Лунинецком районе (он граничит со Столинским) налицо другое сельхозчудо — клубничные плантации в деревне Дворец. Никаких теплиц, труд еще более кропотливый, риски остаться без урожая — выше в разы. То засушит, то подморозит, как в этом мае. Но уж если с ценой на ягоду повезет, можно неплохо подзаработать. Жаль только, что клубничный сезон длится всего пару недель, а не месяцев, как у тех, кто работает с тепличными огурцами с мая по июль.
Главный адресат поставок — Россия. Впрочем, не только этих: вслед за клубничным сезоном в июне стартует сбор голубики — ею засажено свыше 1200 гектаров. Параллельно в южных областях народ массово отправляется в лес за черникой, ее тоже сдают перекупщикам. (К слову, на дикой ягоде в республике зарабатывают не одни белорусы, подтягиваются и украинцы из приграничных районов: сначала у себя все леса обчистят, потом переходят к соседям). Ну а конец августа — начало сбора яблок, нового сельскохозяйственного хита. Показательно, что немало «фруктовых» фермеров работают без хранилищ: яблоко буквально с ветки отправляется к покупателю. Как изменится процесс в этом году? Хозяев садов беспокоят появившиеся в марте блокпосты на белорусско-российской границе, но опыт огуречных подсказывает, что решение найти можно. Это не говоря о традиционных поставках — капусте, моркови, свекле и, конечно, картофеле, которыми белорусы снабжают Россию круглый год.
Что представляют собой эти новые фермеры? Стараниями белорусских журналистов составлены, на мой взгляд, несколько карикатурные образы жителей тех же Ольшан и Дворца. Подразумевается, что это трудолюбивые, но недалекие сельчане, только и способные что сажать огурцы да клубнику. Непременный штрих — семьи многодетные, а молодежь после школы в университеты не рвется, остается на родине. Главное — доход за сезон, отделка дома, марка машины.
Между тем движет огуречниками и клубничниками не только желание зарабатывать. Им важно делать это на своей земле и традиционными способами.
В результате местные мужчины избежали участи, которая постигла жителей сотен деревень и малых городов белорусской глубинки: они не хлынули на московские стройки и не превратились и в дальнобойщиков на европейских дорогах. А некоторые не только смогли прокормить свои семьи, но и вовсе выстроили настоящие фруктово-овощные империи. Вот пара примеров.
Иван Васильевич меняет теплицу
По большому счету завоевание сельскохозяйственных рынков белорусы начинали еще в советские времена. Тогда никаких фур и в помине не было, а личные автомобили деревенским жителям могли только сниться. Сбыт был привязан к пассажирским поездам, которые связывали регионы. Так, клубнику возили в Ригу и Вильнюс, большие плетеные корзины с ягодой, аромат которой заглушал прочие запахи, был в начале лета в 1980-е верной приметой местных плацкартных вагонов.
А вот московское и петербургское направление не давалось: оно открылось после распада СССР. На руку белорусским огородникам сыграла относительная близость к этим мегаполисам и сохранение добрососедских отношений с Россией. Ну и то, что они быстро сориентировались и начали занимать места, которые когда-то принадлежали другим советским республикам — той же Украине, Молдавии или Грузии. Огурцы, клубника, яблоки и голубика в этом списке — только начало. В Белоруссии есть фермеры, которые уже приступили к разведению винограда и бахчевых…
Сорок лет назад Иван Гриб одним из первых в Ольшанах поставил теплицу для огурцов. Чтобы представить масштабы, которых он в итоге достиг в этой области, одна деталь — его парники так разрослись, что для отопления требовалось 600 печек... Впрочем, и это все уже в прошлом.
— Сегодня от огурцов мы полностью отказались,— объясняет Иван Васильевич «Огоньку».— Почему? Эту культуру выгоднее сажать в небольших объемах и конкурировать тут невозможно: теплицы у нас чуть не в каждом дворе. Да и зачем людям мешать свою копеечку зарабатывать… Стали осваивать новые ниши. Вот в прошлом году собрали 8 тысяч тонн яблок, около 7 тысяч тонн томатов, есть у нас и голубичные поля в 60 гектаров…
Иван Гриб входит в десятку крупнейших фермеров Белоруссии, его земли насчитывают сотни гектаров. Особая гордость — новые голландские теплицы. Для топки и полива люди там не нужны, рабочие требуются для сбора спелых томатов и обрезки лишних веточек с кустов. В самой крупной теплице на 10 гектаров работает около сотни человек. Есть и ольшанцы, но большинство каждое утро привозят из соседних районов, Житковичского и Лельчицкого, где с работой совсем туго.
— Наши зарплаты — примерно как у рядовых сотрудников банков в провинции,— признается тепличница Тамара, на секунду отрываясь от работы.— Дома еще своя теплица с огурцами. Правда, из-за нее сплю по 3–4 часа: топить-то нужно вручную. Это тут у Ивана Васильевича все компьютерами управляется, а в обычных ольшанских теплицах из сосны и пленки то еще пекло.
Любопытная геополитика: кредит на строительство голландских теплиц фермеру дал польский банк. Монтажом занимались белорусы. А вот сами помидоры, тут выращенные, уходят в Калининградскую область, Москву и Санкт-Петербург.
— Продаем мы в России через посредников — они лучше ориентируются на месте,— объясняет фермер.— За десятки лет работы, конечно, бывало всякое, но у нас правило — надежных партнеров ни при каких обстоятельствах терять нельзя. Вот, скажем, у нас хороший контакт с компанией из Санкт-Петербурга: можем спокойно им отправить товар, а деньги они вернут позже. Суммы немаленькие —по 12–13 миллионов российских рублей. Но я знаю: отдадут до копейки. И хотя в этом году из-за резкого падения рубля мы на таком долге потеряли ощутимую сумму, на деловых отношениях это не отразится…
Что изменил форс-мажор из-за пандемии?
— Коронавирус нашему экспорту помехой не стал,— говорит Иван Гриб. Но после дипломатической паузы добавляет: — Мои переживания в большей степени касаются нынешней политической обстановки. Если белорусский курс сменится в сторону Европы, то ольшанцы, да и все фермеры страны, на следующий же день окажутся нищими. Без российского рынка мы никто.
Оно и понятно, в прошлом году около 85 процентов продукции Ивана Гриба ушло на Россию. Хозяин и рад бы больше оставлять в Белоруссии, но нет возможности. «Мы отдаем товар туда, где берут по более выгодной цене,— объясняет фермер,— а многим белорусским торговым сетям почему-то проще брать импортные томаты».
Кроме шуток, в любом продуктовом магазине Минска найдутся польские томаты, огурцы и яблоки, греческая клубника, египетский или голландский картофель. А своего днем с огнем не сыщешь. В ресторане в Столине (райцентр, к которому относятся Ольшаны) угостили вялыми импортными огурцами — это в разгар-то местного огуречного сезона. Не редкость и ситуации «советского типа», когда «дорогих гостей» на мясокомбинатах потчуют колбасой, которая «идет на экспорт в Испанию», а в белорусских магазинах ее советуют «даже и не искать». С чем это связано, тема отдельного разговора, но вывод фермеров ясен: они всеми силами стараются укорениться на российском рынке.
Яблочные перспективы
Говорить о белорусском сельскохозяйственном чуде, наверное, преждевременно. Но в основе тех факторов, которые обеспечили аграрные успехи в стране с не самым благоприятным климатом и почвами, не только фактор российского рынка и не только упорство и предприимчивость тружеников.
Есть еще один сюжет, и он весьма важный. Каким чудом частные фермеры уживаются с государственными сельскохозяйственными структурами (они, конечно, давно уже больше не колхозы-совхозы, а ОАО, сельскохозяйственные производственные кооперативы или коммунальные унитарные предприятия)? Как тем и другим удается добиваться ярких успехов? Пожалуй, свою роль сыграло четкое разделение интересов. Госкомпании сосредоточены на мясомолочном производстве и кормовой базе под него, а частники прочно заняли нишу фруктов и овощей. Пока им делить просто нечего, особенно когда под боком такой рынок, как необъятный российский. Это видно невооруженным взглядом: в тех же Ольшанах сразу за личными теплицами сельчан начинаются поля местного СПК «Новая Припять». Кстати, тоже успешного.
Впрочем, фермеры понемногу начинают выходить за устоявшиеся рамки. Так, сын Ивана Гриба буквально месяц назад приобрел в Европе две сотни телочек. Выждав положенный карантин, они прибыли на Столинщину. Смогут ли отечественные буренки на фермах, построенных еще в советское время, соревноваться с немецкими племенными? Эксперимент, за ходом которого стоит понаблюдать…
Другой эксперимент, который сейчас полным ходом идет в Ольшанах, связан с яблочными перспективами края: на Столинский район приходится около 80 процентов белорусских садов. Именно они, а не теплицы, теперь приковывают внимание на дороге к знаменитой деревне: несчетные ряды низеньких, скрюченных под весом плодов яблонь пару лет назад сильно впечатлили сотрудников Россельхознадзора.
Те отказывались верить, что белорусы сами могут вырастить яблоки в больших объемах, и пытались записать их в реэкспорт из Польши. Специально приехали в глубинку с проверками и… свои претензии сняли.
Владелец нескольких огромных яблочных садов под Ольшанами Яков Гриб (он однофамилец Ивана, не родственник) по-белорусски обстоятельно комментирует эту коллизию:
— Первый сад заложил еще 14 лет назад, задолго до всей санкционной истории. Почему? Поначалу, в 1990-х, зарабатывал с товарищами на перевозках яблок из Польши. Потом смекнул, что гораздо выгоднее выращивать самому. Саженцы брали у тех же поляков, не скрою. Только наши яблоки все равно другие — сочнее, вкуснее, натуральнее и, конечно, в два раза дешевле.
Поразительно, но ольшанцы в наш маркетинговый век обходятся без рекламы. Ее заменяют этикетки с номером телефона на ящиках. «Если продукт хорош, то покупатели тебя сами найдут»,— уверены фермеры. Эта схема работы еще ни разу не подводила.
Вот и Яков Гриб некоторых своих партнеров даже в глаза не видел: они предложили заниматься продажами, когда увидели его яблоки. «Договариваемся о поставках по телефону или в мессенджерах, получаем предоплату и отправляем машину — все просто». Ольшанцы умеют рисковать, но доверять людям привыкли. Что само по себе удивительно для деревенских жителей, обычно закрытых по отношению к чужакам.
По столинским меркам Яков Михайлович — фермер средней руки: в прошлом сезоне его яблочный урожай перевалил за 3 тысячи тонн.
— В этом думали расширяться, но как посмотришь российские новости о белорусах, и, наоборот, начинают закрадываться сомнения: а вывезем ли мы потом в Россию эти яблоки на продажу? А довезем ли? Впечатление такое, что кому-то хочется, чтобы между нашими странами были проблемы. Зачем? Мы тут ждем полного снятия карантина в России не меньше, чем сами россияне…
Журнал "Огонёк" №21 от 01.06.2020, стр. 20
Фото: Алеся Корженевская / Коммерсантъ
Оценили 19 человек
23 кармы