Россияне массово захотели в социализм

Какой может быть новая концепция общественного устройства в РФ?

Либеральные эксперименты в России привели к неожиданному для реформаторов результату. Большинство россиян неуклонно «левеет», предпочитая социальную справедливость, абстрактной «свободе», которой их соблазняли в 1990-е годы. В новом избирательном цикле власти придется учитывать этот сдвиг в обществе.

Две трети (66%) россиян хотели бы видеть Россию в первую очередь «страной с высоким уровнем жизни», пишут СМИ со ссылкой на социологов. Причем, возможность реализации этой цели большинство (62%) связывает с системой государственного планирования, похожей на советскую. А рыночные отношения классического капитализма предпочитают всего 24% респондентов.

Каким может быть будущее общественное устройство России?

Координатор «Левого фронта» Сергей Удальцов уверен, что запрос большинства будет реализован:

— То, что российские граждане больше рассчитывают на поддержку государства, а не на рыночные механизмы, вполне закономерно. Они помнят 1990-е и нулевые годы (да и сейчас ситуация далека от идеала), когда рынок приводил только к хаосу, к обогащению олигархов, их безудержной циничной роскоши и бедности большинства населения. Они знают это на своем личном примере.

Да и те, кто пытается заниматься бизнесом, малым предпринимательством в современных реалиях, уже в путинской России, тоже видят, что все делается в интересах крупных игроков, по сути монополистов. Малые бизнесмены брошены на произвол судьбы, их предприятия разоряются, процветает рэкет силовиков, вымогательство чиновников, коррупция, рынок не работает.

В результате, видим недоверие народа к рынку и патерналистские ожидания. Проблема в том, что в отличии от советского времени Россия — не социалистическое государство и не нацелена на реальную помощь гражданам. Люди постоянно чувствуют бреши в своих карманах. Запросы населения на доброе, сильное государство — на социализм, входят в противоречие с путинским курсом.

— Как они могут быть решены?

— Власти надо менять курс, приближая его к чаяниям населения, либо люди сами будут предпринимать действия, чтобы этот курс изменился. Будет расти и протестная активность, и участие в выборах. Не обязательно прямо завтра, но тенденция явно прослеживается. В целом россияне хотят современного социализма, левого поворота. Это логично.

Практика показывает, что в таких крупных странах как Россия, с суровым климатом, конечно, должно быть мощное присутствие государства, социалистическая составляющая должна быть сильна. Это не означает запрета на рынок, но баланс должен быть смещен в пользу государства. А оно должно контролироваться гражданами через выборы, независимые СМИ, свободу слова.

Впереди нас ждут неизбежные изменения. Россия хочет социализма.

Экономист Андрей Песоцкий ожидает усиления в российской социально-экономической жизни элементов планирования:

— Несмотря на шельмование СССР, продолжающееся три десятка лет, граждане удивительным образом продемонстрировали наиболее высокий уровень симпатии к советской экономической модели. Это максимум с 1992 года.

Разгадку этих цифр следует искать в истории с пандемией коронавируса. Рыночная экономика не может предложить никаких действенных рецептов при наступлении таких шоковых событий. Выяснилось, например, что в борьбе с пандемией нужна обширная государственная медицина, а не сеть частных клиник. Аналогично с трудоустройством и социальной защитой — надежд на то, что малый бизнес обеспечит людей работой, нет. Десяткам миллионов людей приходится уповать на государство. Интересно, что 49 процентов россиян предпочли бы и советскую политическую систему, а вовсе не западную демократию, что свидетельствует о еще более глубоких симпатиях к централизованному, низко коррумпированному государству.

— Политика прямо связана с экономикой…

— С другой стороны, опрос социологов показал и рекордное число россиян, которые хотели бы видеть Россию «страной с высоким уровнем жизни, пусть и не одной из самых сильных стран мира», а не «великой державой, которую уважают и побаиваются другие страны» (32%). Видимо, сказывается усталость граждан от преобладания внешнеполитической повестки в официальных СМИ. Люди полагают, что разговорами про «тлетворный Запад» народ отвлекают от социальных проблем. Получается, что есть запрос на советское социальное государство, но внешнеполитическое противостояние, которое тоже было атрибутом СССР, не вызывает оптимизма и поддержки. Можно сказать, что люди хотят социал-демократии наподобие скандинавской, при всей условности и неточности соцопросов.

— Услышит ли современное государство, власть запрос общества?

— О реальной борьбе с олигархией речь идти не будет, элита не будет зачищать саму себя. Однако те или иные элементы плановой экономики уже стали привычными. Например, вошли в обиход прямые выплаты населению, объявляемые президентом — то пенсионерам, то родителям, имеющим несовершеннолетних детей, то военнослужащим, хотя еще лет пять-десять это не практиковалось. В условиях борьбы с ковидом и ликвидации последствий пандемии для экономики (или борьбы с новой волной заразы) экономика будет включать в себя все больше командно-административных элементов, но до определенных пределов. До той степени, пока это не станет поперек горла финансовым интересам влиятельных людей.

Политический психолог Максим Артемьев сомневается, что власть сама инициирует в стране глубокие социально-экономические реформы:

— Власти в экономическом направлении никакого поворота к прошлому делать не будут. Потому что власть целиком находится в руках рыночников. Продолжатели дела Гайдара и Чубайса по-прежнему находятся в своих кабинетах, они «рулят» и никаких поползновений развернуть государство в обратную сторону не наблюдается. Мы постоянно слышим заявления Кудрина, который сейчас председатель Счетной палаты и при этом ярый гайдаровец. Или тот же Греф — глава крупнейшей структуры — Сбербанка. А Мишустин? Человек из 1990-х. Я не вижу наверху людей, которых можно назвать государственниками.

Причем я бы не сказал, что они такие уж рыночники. У нас в стране олигархический капитализм. Соответственно чиновничий аппарат выражает интересы олигархического капитала. Всех все устраивает. Нет побудительных мотивов что-то менять. Мишустин работает вместо Медведева уже почти два года. Никаких принципиальных изменений не заметно, только косметические.

— Видимо, нужны сначала политические изменения…

— В политическом плане изменений тоже вряд ли стоит ожидать. Соцопрос показывает, что население в целом пассивно, смотрит назад, а не вперед. Власть не способна предложить образ желаемого будущего. Скорее, она эксплуатирует образ «как бы не было хуже». Первые десять лет (правления действующего президента — Авт.) ей это здорово помогало, поскольку жизнь улучшалась, а в последние десять лет был застой и тупик. Но люди помнят, что было в 1990-е, и поэтому боятся каких-либо изменений. У них запрос на то, чтобы не было хуже. В такой ситуации власть может довольно долго пребывать в уверенности, что ей ничего не грозит. И поэтому менять ничего не будет.

Социолог Анна Очкина отмечает, что полевение российского общества — часть общемировой тенденции:

— Несмотря на методологические сложности (у каждого свой образ такой масштабной категории как «советская экономика»), многие исследования социологов показывают тенденцию на определенное полевение российского общества. Я не уверена в такой уж популярности социализма и советского строя. Но точно растет запрос на более солидарное общество с высокой ролью государства, где мотивация и людей, и тех, кто принимает решения, детерминируется больше общественным интересом, чем индивидуальным и эгоистическим.

— Кредо «человек человеку волк» не для русских людей?

— Ничего специфически российского здесь нет. Это глобальная тенденция. Даже в США, где некоторое время назад любую государственную помощь воспринимали как угрозу коммунизма, уже можно произносить слово «социализм» и остаться в политике. Берни Сандерс, как известно, получил вполне определенную политическую поддержку.

Китай предлагал использовать в качестве общественной мотивации не социальную защиту, а включенность в патриархальные отношения на основе современного производства. Расширяя внутренний рынок, КНР повышает стоимость рабочей силы, а значит теряет свое конкурентное преимущество. Однажды и там столкнутся с запросом на настоящую социальную справедливость.

— Похоже, уже столкнулись. Уже объявлена «трансформация капитализма»…

— Это никого не минует, поскольку связано с объективными процессами. Мы наработали огромное количество технологий, которые влияют на нашу жизнь. Распоряжаться ими, а также огромными массивами людей отдельные личности уже не могут. Это проявление противоречия между общественных характером производства и частнособственническим характером присвоения.

И все большему и большему количеству людей становится понятно, что это безумие, когда производство фиктивного капитала, финансовая спекуляция превосходит реальный сектор, например, производство еды, в сотни раз. Ясно, что эгоистический интерес губителен для такого сложного мира, как наш. Кто-то хочет в ответ социализма, кто-то сильной руки, но это объективные вещи.

Источник