Пермский синдром

Да простят меня и таких, как я, пермяки, если вдруг именно их город и край дадут имя тому страшному, что с нами сегодня происходит. Ведь начиналось-то всё даже не в Керчи, не в Казани, или уже несколько лет назад в одной из школ в моём родном Отрадном. И даже не в Будённовске или Беслане.

Не разбуди зверя. Вряд ли можно упомнить, где и кем это было сказано впервые. Многие считали, да и сейчас считают, что зверя из масс удавалось выпускать через войны и революции. А в нынешней имитации насилия на экранах кино, ТВ и телефонов нет ничего страшного.

Увы, есть! Многие годы после той памятной и Великой войны в СССР реально выращивали мирное и терпеливое поколение. Да ещё и трудолюбивое. Над ним, то есть над нами, сейчас нередко посмеиваются – мол, люди из коммунизма. Недостроенного, впрочем.

Да, мы такие, но и среди нас было немало упырей, вроде Мосгаза и Чикатило, хотя вооружить их, пусть не до зубов, зато – просто за взятку, не решился бы ни один психиатр. И очень жаль, что мы так легко позволяем стать другими тому поколению, что идёт нам на смену.

Потому что может случиться, что упыря станут принимать как норму, хотя пока ещё – как что-то страшное, но уже не случайное, не исключение. Это, к сожалению, уже превращается именно в синдром, если уже не превратилось.

Ведь на наших глазах то ли вот-вот будет сломано, то ли уже сломалось что-то там, где случается переход. От «я хочу» к «я могу». Каждый такой, как в Казани, нравственный выродок – это продукт.

Продукт многолетней безнаказанности, потому что строгого учителя, не то что за подзатыльник или грубое слово, даже за невинную шутку могут лишить профессии. Выродок – это результат многолетнего отсутствия реального спроса хоть за что-нибудь.

Начиная с невыполненных уроков и проклятой всеми нынешними молодыми родителями уборки в классе. И кончая субботниками, сбором макулатуры и металлолома, а ещё – абсолютной веры в то, что мы живём в самой счастливой и справедливой стране.

Ломать – не строить, хотя в той же столице строят сейчас столько, что это больше похоже как раз на ломку. Но главное это ломка психики, из-за которой и приживается у нас то, что наше поколение брезгливо называло «звериным оскалом империализма».

На страшный синдром надо отвечать, и придётся. Но не так, как на ковид, будь он неладен. Смелее и жёстче. И речь не о запрете на оружие. Точнее – не только о нём. Этим же многого не добьёшься, хотя последствия порой будут не такими ужасными – хотелось бы надеяться.

Бдительность, ещё более многочисленные толпы охранников, а заодно с ними – контролёров. Давление на учителей, которые теперь, вообще-то, не обязаны даже быть педагогами. Их обязанность – дать знания, но не воспитывать.

Так что: ясли и садик, а дальше – гуляй, вольница?

У родителей-то на уме только как прокормить или же как оказаться не менее успешным по сравнению с теми, кто рядом, или не совсем. Им, родителям, и вовсе не до педагогики.

Массовое сознание и, как ни странно – в достаточно продвинутой среде, надломлено так, что одним махом к философии «светлого прошлого» его вряд ли вернёшь.

Остановиться, одуматься?

Может быть, и пора. Но нам же надо строить дальше, опережать кого-то, а кого-то догонять...

Не пролететь бы мимо чего-то куда более важного, как уже пролетели.

Не просто так вспомнил отморозков из былого. Но они именно отморозки – редкое исключительное явление. Потому что они не были порождением массового культа насилия. И не только насилия, а успеха – всё чаще такого, который как тот Париж, что «стоит мессы».

Герой не должен сомневаться. Герой из третьего тысячелетия должен просто побеждать. И не важно, кого и как. Он же герой. У большинства из нас дети, у многих – внуки, у кого-то даже правнуки. Понятно, что страшно, прежде всего, за них.

Но ещё-то страшно за то, какими они станут. Такими, как мы – видно, не очень хотят. Да по нынешним реалиям уже и не могут.

И порой даже радует, что многие, надеюсь – подавляющее большинство, из тех, кто могли бы взять в руки дробовик, как пермский студент, нынче, скорее всего, предпочтут ему гаджет.

Пока ещё они предпочитают виртуальное насилие реальному. Пока ещё...

Алексей Подымов