Встреча Путина и Байдена в Женеве прошла. Ее ждали, о ней писали, прогнозировали результаты и изначально полагали, что ничего сверх прорывного на ней не будет. По двум причинам. Потому что сделки с США всегда вещь сомнительная и потому что затянувшуюся паузу в отношениях, начиная со второго срока Обамы и завершая первыми месяцами президентства Байдена, не так-то легко моментально перешагнуть.

Сам факт встречи, конечно, не выглядит уникальным. Встреча Путина и Байдена вряд ли более политически эмоциональна, чем встреча Путина с Трампом в свое время. А с позиций журналистской реакции, так вообще тихая благодать по сравнению с ураганом страстей и попыткой допроса переводчика, пристававшего на встрече. Да и встречи еще советского периода между лидерами СССР и США были как правило даже более ожидаемыми и судьбоносными. Так что то, что пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков заявил, что российская сторона не ошиблась в прогнозе о том, что ничего эпохального на встрече не будет, можно назвать эпиграфом ко всей встрече. Между тем, отсутствие четких договорённостей, закрепленных на бумаге, вовсе не свидетельствует о том, что встреча была ненужной или совершенно не имеющей значения. Порой во главу угла тех или иных событий ставится старый буддистский принцип – не так важен результат, как процесс его достижения. Видимо именно в таком контексте и следует понимать завершившийся женевский саммит. Стороны начали процесс и сам процесс имеет более существенное значение, чем какой-либо результат после нескольких лет, в течении которых российская сторона призывала американских «партнеров» к благоразумию, а те в ответ раз за разом занимались пустопорожним обвинением России во всех смертных грехах. Как все понимают, рациональный диалог в такой атмосфере не просто невозможен, но и пагубен. А значит для того, чтобы что-то достичь нужно постараться хотя бы выдерживать паузу в нагнетании негативных эмоций. Первый шаг к преодолению кризиса, символическое возвращение послов (символическое, потому что их по большому счету никто и не высылал из стран пребывания) уже состоялось. И это скорее образный жест, чем достижение. Второе, что имеет значение – это полугодичный срок, который стороны определили в контексте продвижения в сторону нормализации (насколько это возможно) отношений сторон и налаживания взаимодействия.

Таким образом, саммит завершился безрезультатно и результативно одновременно. Стороны фактически не пришли ни к чему по итогам обсуждений, что можно было бы перенести на бумагу и при этом сделали гигантский прыжок к цели - возможности что-либо решить и зафиксировать. Не сейчас, но вскоре.

Главное достижение саммита

Итак, главное достижение саммита – это данный друг другу сторонами срок в шесть месяцев для того, чтобы … А для чего именно, тут стоит поговорить особо. Слишком уж много чудесных и восхитительных историй рисуется аналитиками вокруг этих самых шести месяцев.

Мне приходилось слышать от заинтересованных комментаторов практически всё, что угодно. Шесть месяцев Байден дал Путину, чтобы выпустить всех «узников совести» (не дай Бог совести такие узники), включая Навального, говорят комментаторы, поехавшие крышей на теме «прекрасной России будущего». Ага, прямо разбежался. Шесть месяцев Байден дал Путину, чтобы избавиться от Лукашенко, говорят разного рода «змагары» и прочие «перемогатели» по белорусской тематике. Ага, прямо разбежался. По этой теме стороны остались при своих. Байден выразил озабоченность событиями, Путин отметил недопустимость вмешиваться во внутренние дела.

Шесть месяцев Путин дал Байдену для возвращения Украины к «Минску» говорят сторонники идеи об отсутствии альтернативы минского формата. Шесть месяцев дал Байден Путину, чтобы пустить украинских пограничников на границу ДНР/ЛНР и России, шепчут верующие в то, что Байдену делать больше нечего, кроме как об Украине думать. И прочее, прочее, прочее. Слишком уж отчетливо прозвучало, что стороны договорились на полгода.

Собственно, в полугоде нет никакой тайны. В самом конце октября 2021 года состоится очередной саммит G20 где Путин и Байден обязательно встретятся, а следом за ним возможен и очередной двусторонний форум.

Но все, кто пытается привязать к шести месяцам какие-то конкретные события заблуждаются. Исходя из тональности переговоров шесть месяцев взяты сторонами для нормализации отношений и восстановления доверия для обсуждения важных вопросов двухсторонней повестки. Под этим не понимается одновременно и ничего конкретного и вся совокупность взаимных контактов. Стороны просто ставят себе отсечку по времени, после которой смогут в полной мере обоснованно сказать, что теперь они имеют больше оснований для того, чтобы попытаться достичь чего-то большего, что будет включать в себя не суммарный интерес, а отношения в которых сторонам придется идти на компромисс.

Собственно, полугодичный срок – это время формирования фундамента, опоры для того, чтобы лидеры двух стран смогли найти обоснование возможности взаимных компромиссов для достижения важных результатов. То есть, фактически, если за шесть месяцев произойдет что-то критическое, то встречи может и не быть, если же нет, и стороны будут постепенно идти дорогой нормализации отношений (без уступок и торга), то через шесть месяцев возможно что-то более содержательное.

Есть ли что-то конкретное?

Но есть и некоторые другие аспекты, которые можно будет назвать итогами саммита. Пока что стороны о них говорить не собираются. Дело в том, что на высшем уровне просто дан старт консультациям, которые пройдут между ведомствами двух стран и должны будут принести уже более осязаемые результаты.

Первое, о чем было упомянуто сразу – это возврат послов. В некоторой перспективе по факту переговоров между МИД России и Госдепом США, возможно и восстановление численного состава диппредставительств, и возврат посольской собственности (отобранной еще при Обаме), и восстановление работы отдельных консульств. Шаг за шагом. Сначала послы и визы, потом всё остальное. Возможно перед следующим саммитом именно на этой почве будут наиболее показательные подвижки.

Второе, это обмен отбывающими наказание в договаривающихся государствах гражданами. Перечни таких лиц уже направлены сторонами и, вероятно, теперь вопрос стоит в согласовании на уровне Министерств юстиции двух стран. В обозримой перспективе (до шести месяцев) могут закрыться такие кейсы, как дело Бута, или дело Ярошенко, например.

Третье, это возобновление диалога по ядерной безопасности. Скорость, с которой Байден подписал СНВ-3 подсказывает, что это одно из направлений, в котором американская сторона точно не будет медлить. Правда сами переговоры обещают быть тяжелыми и напряженными, так как тут очень важны детали, а взгляд на эти самые детали очень разнятся. Включать ли в переговоры гиперзвук, или не включать? Включать ли в переговоры спутниковые системы, или не включать? И так далее.

Четвертое, Путин уже заявил о понимании и стремлении к взаимодействию по темам Афганистана и Ирана. Из первого выходят американские войска и Россия заинтересована, чтобы вооружения не попали к кому попало. По второй теме Россия заинтересована в развитии торговли с Ираном и (как и США) чтобы восстановление отношений было не по формулам ЕС, а на других основаниях. Но это темы, в которых стороны сходятся. Еще одно направление – это восстановление экономических связей. Нет, конечно, речь идет не об отказе от санкционной риторики. Как заявляла уже российская сторона, санкции - это надолго, если не навсегда. Но определенные уступки, наверняка будут. В этом контексте поставка продукции компании Новый Свет (в том числе и с крымских виноградников), как поговаривают из того же списка сближений.

Таким образом, некоторые темы пересечения и практические аспекты есть, но их достижение в перспективе следующих месяцев пока что не имеет четких параметров и форматов, но обязательно приобретет.

На низком старте

Еще одним, весьма своеобразным последствием саммита Путина и Байдена стала реакция некоторых других участников международных отношений. При этом в некоторых моментах данные позиции оказались весьма и весьма интересными. А порой и интригующими.

И в данном случае я не говорю о внезапном заявлении Чехии (экспертным советом при президенте Земане) о необходимости нормализовать отношения с Россией. Собственно, тут всё в руках самой Чехии, которой для какой-то нормализации достаточно просто прекратить распространение откровенно бредовых догадок о якобы причастности России к некоторым событиям на территории Чехии. Ну а дальше будет уже видно.

Речь идет о более интересных заявлениях. «Внезапно» А. Меркель и Э. Макрон заявляют о готовности начать диалог с Россией для того, чтобы снять напряженность и взаимные ограничения. Собственно, тут всё совершенно понятно. ЕС оказался самой пострадавшей стороной от санкционной политики США. Если США и Россия по многим санкционным темам просто не имели точек пересечения, то ЕС доставалось всегда очень серьезно. В частности, уже как пять лет продолжается вой о желании европейских «партнеров» избежать российских контрсанкций (при этом умалчивая о собственных введенных против России санкциях). Россия уже не один раз говорила, что сначала деньги, потом стулья и никак иначе. В этом контексте встречу Путина и Байдена в ЕС определенно рассматривают как поле возможностей в том числе и на этом направлении.

Забавным прозвучало сообщение о готовности Джонсона встретиться с Путиным. Уж кто-кто, а власти Великобритании приложили очень много усилий для ухудшения ситуации, достаточно вспомнить кейс Скрипалей и его последствия. Правда заявления о готовности к переговорам идут на фоне порой нахальных заявлений, но ожидать чего-то другого от англичан вряд ли приходится.

Весьма интересным является заявление Китая. Практически все сигналы оттуда идут в одной тональности «недопустимо строить диалог с Россией через предложения Путину о действиях против Китая». Тут два момента. Во-первых, руководство КНР уже проинформировано о содержании диалога на саммите (это часть нормальной работы между ВПР России и Китая). Во-вторых, США действительно одной из базовых тем выбрали противодействие Китаю и получили в ответ то, что Россия не видит данную тему в качестве приоритетной. И это значит, что и Китаю придется приложить усилия, чтобы доказать оправданность этой российской позиции.

Таким образом, встреча Байдена и Путина фактически открыла дорогу к взаимодействию России с большим числом стран, толчком к которым стал саммит.

Полгода спустя

Что же произойдет полгода спустя? На самом деле вариантов сравнительно немного, при условии, конечно, что не произойдет ничего непредвиденного, например, отставки Байдена в силу особенностей здоровья. Но весьма вероятно, что этого в такой короткий срок не случится.

За это время пройдет как минимум несколько важных событий. Для США это, во-первых, начало вывода американских сил из Афганистана (и открытие поля вариантов, относительно вызовов и угроз от этого события). Во-вторых, достижение соглашения по инфраструктурному пакету реформ и начало работы над его реализацией. В-третьих, окончательно утвержденный бюджет на следующий финансовый год и мягкое (впервые за последние годы) вхождение в бюджетный период. Для России – проведение выборов в Государственную Думу и формирование по их результатам нового правительства (как установлено обновленной версией Конституции) и начало серии послевыборных реформ. То есть ситуация более разряженная и направленная на системную работу органов власти.

В результате осенней встречи параметров может быть два. Либо за указанное время стороны не смогут быть в согласованных параметрах позитивного тренда отношений и произойдет очередное обострение, и тогда следующая встреча станет отражением прошедшей, а стороны возьмут еще один период нормализации отношений. При этом, не стоит полагать, что результатом будет совершенно безоблачное существование. Громкие заявления и не приносящие существенного вреда санкции будут продолжаться. Но это скорее игра на публику. По ключевым моментам стороны не должны переходить грань реально болезненных действий. Либо, стороны не разрушат достигнутой договоренности о постепенной нормализации и тогда на выходе следующий саммит будет уже, вероятно, более содержательным. Как минимум, на повестку дня будет вынесены вопросы безопасности, которые к тому моменту постараются согласовать на уровне минобороны и генеральных штабов. Еще одним аспектом может быть совместная деятельность в области кибербезопасности, которая уже несколько лет предлагается Кремлем, но не находит отклика в Вашингтоне, а также ряд других сфер.

В любом случае, последствия саммита Путин – Байден уже начинают ощущаться, а сигнал, посланный данной встречей, как минимум нашел реакцию в других странах, которые в настоящее время заявляют о своем стремлении к нормализации отношений с Россией. Нужно ли это России? На магистральном направлении развития России нет особой разницы между режимами умеренной конфронтации или умеренного взаимодействия с США. Нужно помнить, что даже в режиме умеренного взаимодействия (сотрудничеством это вряд ли назовешь) США по-прежнему будут предприниматься усилия для сдерживания России в экономической, гуманитарной и международно-политической сферах. Но тогда зачем все эти переговоры? Хотя бы для того, чтобы уровень конфронтации не переходил разумную грань. Это возможно. Хотя бы на полгода. Может быть.