Глобальная спецоперация COVID-19[84]: «ЧРЕЗВЫЧАЙНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ, ИЛИ НОВАЯ ДИКТАТУРА»

2 1834

Карл Теодор фон Пилоти. «Убийство Цезаря». 1865

Помнят ли уважаемые читатели, почему был убит Гай Юлий Цезарь в мартовские иды 44 до н.э.? А между тем вопрос этот имеет прямое отношение к предмету данного доклада. Цезарь слишком долго был «диктатором» – единоличным правителем, назначаемым на время чрезвычайного положения. Процедуре назначения диктатора предшествовало вынесение сенатом чрезвычайного постановления: «Пусть консулы примут меры, чтобы государство не претерпело ущерба». После этого консулы, два «высших должностных лица», называли имя единственного диктатора, которому на ограниченное время переходили все их полномочия и штат. Для назначения диктатора должно было быть обоснование – война или иная чрезвычайная ситуация. Сенаторы-заговорщики защищали Римскую республику от диктатуры, то есть от режима бессрочного чрезвычайного положения с сосредоточением всех полномочий у исполнительной власти без согласования сената.

То, что режим чрезвычайного положения с особыми полномочиями исполнительной власти требует решения законодательной власти и устанавливается только на ограниченный срок, лежало в основе европейской модели государства начиная с римского права, пока не случилась пандемия COVID-19. В большинстве европейских стран были приняты акты, которые дают исполнительной власти чрезвычайные полномочия фактически на неограниченный срок, без прямой связи с динамикой эпидемиологической обстановки, практически всегда без указания перечня конкретных полномочий и мер, то есть карт-бланш. Это в первую очередь заставляет политологов и философов говорить об установлении в странах Европы диктатуры, а гражданское общество в этих странах вставать на защиту политических свобод.

Реакция на распространение коронавирусной инфекции спровоцировала введение режима чрезвычайного положения во многих странах ЕС. Около трети государств-членов ЕС не объявили чрезвычайное положение или сходный ему правовой режим ограничений. В ряде случаев это вызвало дискуссию о законности некоторых мер, принятых для сдерживания пандемии COVID-19. В ряде государств-членов Европейского Союза, даже в тех, где не было введено чрезвычайное положение, были приняты законы, дающие исполнительной власти неограниченные по срокам и сферам применения чрезвычайные полномочия.

Парламент Бельгии наделил короля полномочиями принимать меры по борьбе с распространением COVID-19 без соблюдения законодательной процедуры.

30 марта парламент принял закон «О защите от коронавируса», который расширяет уже действовавшие меры в рамках объявленного ранее чрезвычайного положения. Принятые в Венгрии в период пандемии Covid-19 меры являются прямым нарушением собственных конституционных положений, регламентирующих порядок функционирования и взаимодействия между различными ветвями власти. 30 марта Национальное собрание Венгрии одобрило закон о борьбе с коронавирусом. Закон на неопределенное время продлил действие режима чрезвычайного положения, который был введён в стране 11 марта. В период чрезвычайного положения последовала отмена всех выборов и референдумов, а правительство получило право своими подзаконными актами «приостановить действие определенных законов, отступить от законодательных положений и принять другие чрезвычайные меры» для защиты граждан. Таким образом, правительство получило право принимать законы без парламентского одобрения и контроля. Данный закон вступил в прямое противоречие с Конституцией государства. Во-первых, он был принят на неопределенный срок, хотя конституционные положения прямо предписывают устанавливать срочный характер мер, принимаемых в режиме чрезвычайной ситуации. Во-вторых, он легитимировал постфактум подзаконные акты правительства, которые были приняты по довольно широкому кругу вопросов при отсутствии конституционно установленной компетенции органа исполнительной власти. В-третьих, он предоставил правительству полномочие принимать такие акты в будущем, тем самым существенно ограничивая возможности законодательного органа по осуществлению парламентского контроля.

Парламент Латвии внес поправки в Закон «О чрезвычайном положении», разрешив неограниченное число продлений чрезвычайного положения правительством на срок до трех месяцев.

В Польше с начала распространения Covid-19 правительство уже 18 раз издавало распоряжение о продлении ограничительных мер, что позволяет говорить о продлении действия чрезвычайных полномочий исполнительной власти на неопределенный срок.

В ряде стран правительства должны были бы лишь постфактум получить одобрение своих решений в части ограничения прав и свобод граждан.

В Словакии чрезвычайное положение может быть объявлено в не-обходимом объеме и на необходимый срок, максимум до 90 дней. Чрезвычайное положение, объявленное в связи с угрозой жизни и здоровью лиц, связанной с возникновением пандемии, может быть продлено в необходимом объеме и на необходимое время максимум еще на 40 дней, в том числе многократно. Продление режима чрезвычайного положения должно быть одобрено парламентом в течение 20 дней с первого дня продления чрезвычайного положения. Если парламент не дает своего согласия, продленное чрезвычайное положение прекращается в день непринятия предложения правительства.

Во Франции в соответствии со статьей 38 Конституции правительство вправе принимать подзаконные нормативные правовые акты, в том числе направленные на предотвращение чрезвычайной ситуации санитарно-эпидемиологического характера, в рамках полномочий, предоставленных ему соответствующими законами. При этом соответствующий закон должен быть внесен на рассмотрение парламента не позднее 3 месяцев со дня издания соответствующего подзаконного нормативного правового акта.

Оформление чрезвычайных полномочий правительств шло нередко через, казалось бы, небольшие изменения отраслевого законодательства, например, через новое понятие «чрезвычайной эпидемической ситуации».

Окончание чрезвычайного положения в Болгарии сопровождалось принятием поправок к закону «О здравоохранении». Законом был предусмотрен новый правовой режим – режим «чрезвычайной эпидемической ситуации», введение которого было отнесено к компетенции правительства страны, которое не преминуло воспользоваться данным правом и установило режим «чрезвычайной эпидемической ситуации» на следующий же день после окончания чрезвычайного положения. В качестве отступления от установленного конституционного правопорядка также подчёркивалось отсутствие в законе срока его действия, а также формальных критериев оценки опасности для жизни и здоровья людей, что несет в себе угрозу несоразмерного ограничения их прав.

16 апреля парламент Швеции принял поправки к закону «Об инфекционных заболеваниях». Указанные изменения предоставляют правительству право принимать определенные правовые нормы без предварительного одобрения парламента – если такие изменения требуются для борьбы с COVID-19. При этом Правительство имеет право вводить новые меры только в том случае, если они носят срочный характер, и отсутствует достаточно времени для получения одобрения парламента.

В Дании Специальные меры были установлены посредством внесения изменений в Закон о борьбе с инфекционными и вирусными заболеваниями. Указанные законодательные изменения предоставили Министерству здравоохранения и социального обеспечения дополнительные полномочия по введению ограничительных мер, направленных на предупреждение и сдерживание распространения инфекционных заболеваний.

В результате права граждан могут быть ограничены без участия парламента и принятия соответствующего закона на неограниченный срок, с открытым «листом мер» и без сколько-нибудь сформулированных формальных оснований, как по введению, так и по снятию этих мер.

Исполнительная власть формально становится тем самым диктатором времен Древнего Рима с поправкой на то, что «война», которую она якобы ведет в интересах Республики, идет с невидимым врагом, а критерии победы и поражения в ней формулируются только исходя из мнения Правительства.

Благодаря пандемии исполнительные власти вытребовали себе полномочия, противоречащие конституциям. Они могут принимать собственные акты, нарушающие действие гражданского, трудового, административного и процессуального кодекса.

Причем происходило это не только весной, когда весь мир охватила растерянность перед непонятной угрозой нового вируса. Свои полномочия исполнительная власть продолжает расширять и сейчас, когда степень рисков понятна и чрезвычайные меры непопулярны.

В октябре 2020 года правительство Португалии стало ограничивать передвижение между муниципалитетами. Когда законность такого решения была оспорена, правительство предложило президенту республики объявить чрезвычайное положение «с превентивным характером, чтобы устранить юридические сомнения». «Превентивный характер» ЧП заключался в том, что для его введения не было достаточных оснований. Такое положение должно было «периодически продляться».

Власти обосновывают изменения, в первую очередь, неготовностью правовых режимов к «пандемическим ситуациям», порываясь закрепить сверхполномочия и меры тотального контроля, на которые страны согласились на волне весенней паники, в конституциях на длительное время.

В Швейцарии, где развиты традиции прямой демократии, инициативная группа «Друзья конституции» выступила в защиту системы права. Она вынесла на общественное обсуждение вопрос об отмене так называемого «Закона COVID-19». 13 марта 2020 года в Швейцарии было введено сроком на 6 месяцев чрезвычайное положение, которое позволило Федеральному совету осуществлять прямое управления по собственному распоряжению без участия парламента. По истечении этого периода правительство попросило парламент принять закон, наделяющий совет чрезвычайными полномочиями до конца 2021 года. Закон, в частности предусматривает, что Федеральный совет может выпускать акты, противоречащие, например, процессуальному, административному и гражданскому кодексу. 12 января «Друзья Конституции», собрав более 90 тысяч подписей, подали заявку о проведении референдума по отмене закона, который может пройти летом этого года. Инициативная группа, в частности, подчеркивает, что меры по закрытию общественных мест «несоразмерны» и «неэффективны», хотя именно этими принципами оправдывают федеральные власти нормы «Закона COVID-19».

В Португалии правящая Социал-демократическая партия (СДП) подготовила проект «срочного» пересмотра Конституции, с идеей которого ранее выступил президент де Соуза, для того, чтобы она «соответствовала пандемическим ситуациям», закрепляя возможность чрезвычайных полномочий правительства. Но потом вынуждена была ретироваться, сославшись на положение Конституции о невозможности принятия поправок во время чрезвычайных ситуаций.

Обновление законодательства привело, например, к возникновению понятие coronacriminal – короновирусное преступление. Правонарушение, совершенное «на фоне или в связи с эпидемией» может повлечь вдвое, а то и вчетверо более жесткое наказание, чем в обычное время.

В Дании в 2020 году предложены поправки в закон о чрезвычайном положении и в уголовный кодекс, позволяющие судам удваивать наказание за ряд правонарушений, если они связаны с пандемией COVID-19. Список преступлений и правонарушений, подпадающих под действие поправки весьма широк: ложное заявление для общественности, неподчинение законным требованиям, подлог, кража, растрата, мошенничество, вымогательство, ростовщичество, грабеж и многое другое. В отношении определенных нарушений суд может принять и более жестокие меры, вплоть до ужесточения наказания вчетверо. Правонарушения, подпадающие под действие нового закона, которые в настоящее время караются штрафом, в будущем будут наказываться лишением свободы в случае рецидива или если преступление было совершено при особых обстоятельствах, например, в случае кражи средств защиты из медицинских учреждений и т.п. Кроме того, если правонарушение связано с использованием бюджетных средств (например, необоснованное получение компенсации или государственной помощи), то наказание за него (как правило, денежный штраф) может быть увеличено в четыре раза.

По новому закону Суд Копенгагена приговорил к двум годам лишения свободы 30-летнюю активистку за «заявления и действия, которые способствовали грубому нарушению общественного порядка, а также применению насилия против полиции». 9 января во время антиковидной демонстрации женщина в своей импровизированной речи перед мэрией Копенгагена сказала: «Готовы прогуляться и разрушить город ненасильственным способом?». Суд счёл, что именно эти слова привели к перерастанию мирной демонстрации в насильственные действия, во время которых пострадали 16 полицейских. Первоначальное обвинение подразумевало лишь один год заключения, но суд сослался на закон, принятый в конце 2020 года, и удвоил наказание, поскольку «действия подсудимой были связан с эпидемией Covid-19».

Обращает на себя внимание, что нарушения правительствами прав и свобод легко находит себе оправдание, если есть необходимое заключение работающих при них экспертов. В случае пандемии COVID-19, когда обнажилась растерянность правительств, экспертократия, снабженная чрезвычайными полномочиями исполнительной власти, стала новой диктатурой.

Яркий пример Институт Роберта Коха – федеральное правительственное учреждение и научно-исследовательский институт Германии, отвечающий за контроль и профилактику заболеваний, который во время пандемии издает разъяснения и обязательные предписания, по которым, в частности, авиакомпании отменяют все рейсы в страны, где отмечены новые штаммы вируса.

В Конституционный Суд Словении поступило заявление с просьбой оценить конституционность постановления правительства, ограничивающего свободу передвижения и собраний людей в общественных местах, а также запрещающего передвижение жителей за пределы своих муниципалитетов. Суд пришел к выводу, что посягательства на права человека и основные свободы, изложенные в постановлении, носят длительный характер, поскольку они не ограничены временными рамками. По мнению суда, такое регулирование не являлось необходимым для достижения цели, преследуемой постановлением. Подобные меры должны учитывать обстоятельства и быть основаны на экспертном заключении, что уменьшило бы несоразмерные посягательства на права человека и основные свободы. Суд обязал правительство проводить, по меньшей мере, каждые семь дней оценку на предмет того, сохраняется ли необходимость действия установленных мер для достижения поставленных целей.

Серьезное нарушение гражданских прав и свобод правительства оправдывают даже мнимыми угрозами из газетных заголовков. В последнее время таким жупелом стал так называемый «британский штамм», который из громких газетных заголовков и безответственных политиче-ских заявлений попал в текст закона. Напомним, вариант вируса VUI-202012/01, названный потом «британским штаммом», был изучен и описан в научной литературе еще в сентябре. Никаких особых свойств у него обнаружено не было, как и у сотен других известных мутаций вируса SARS-CoV-2. Однако в декабре именно этому штамму британский премьер Борис Джонсон приписал вину за рост заболеваемости в отдельных территориях страны, вполне соответствующий, на самом деле, трендам во всем Северном полушарии. Тогда Джонсон заявил, что есть вероятность, что этот штамм более заразен, потому что в графстве Кент, где он встречается несколько чаще, ограничительные меры были менее эффективны, чем ожидалось. Теперь этот вариант вируса превратился в основной жупел, стал основанием для восстановления границ внутри Шенгена и закрытия целой страны, а также вошел в преамбулу нормативного правового акта – невиданный в истории человечества «успех» для одной из сотен зарегистрированных разновидностей вируса.

Декрет правительства Португалии No 3-D / 2021 от 29 января 2021 года, который продляет и ужесточает чрезвычайное положение, закрывает границы страны для выезда граждан, регулирует пункты пропуска и т.д., в своей преамбуле содержит: «Это решение было принято в попытке не допустить, чтобы Португалия способствовала распространению этого штамма в других европейских странах. Действительно, согласно лабораторным данным, которые позволяют отслеживать среди людей, проживающих в Португалии, положительные результаты тестов на SARS-CoV-2, относящиеся «британскому варианту», около 32,2% случаев могут соответствовать так называемому «британскому варианту», а в районе метрополии Лиссабона этот вариант может составлять почти 50% подтвержденных случаев». Отнять свободу передвижения для граждан целой страны правительство смогло на основании предположений («может составлять») о наличии одного из видов вирусной инфекции без особой подтвержденной опасности.

За британским последовала «южноафриканская версия». В проекте статьи (неотрецензированном препринте) от исследовательского под-разделения университета в Йоханесбурге, который проводит испытания вакцины Оксфорд/АстраЗенека, сообщалось, что в группе из 2000 волонтеров среднего возраста 31 год вакцина не показала значимого влияния на снижение госпитализаций/смертей. Никто из испытуемых не умер. Но Австрия закрыла Тироль – горнолыжный регион, который теперь иначе как «горячей точкой южноафриканского штамма» в прессе не называют. Германия продляет локдаун. А ЮАР пересмотрела программу вакцинирования.

Препринты, которые ранее не рассматривались как научные публикации, теперь стали основанием для серьезных политических решений.

Сейчас становится очевидно, что выход государств из режима чрезвычайного положения не обязательно влечет за собой прекращение действия чрезвычайных мер. Это вызывает озабоченность, как ввиду произведенных изменений в процессе законотворчества, так и по поводу продолжающихся ограничений основных прав. История уже показала, что новые чрезвычайные полномочия надолго переживают ту угрозу, которой они были вызваны к жизни. После терактов 11 сентября усиление и милитаризация правоохранительных органов, расширение полномочий государственных органов с меньшим надзором и повсеместное наблюдение стали нормой.

© НОВАЯ НОРМАЛЬНОСТЬ. КАК ЕВРОПА ОТКАЗЫВАЕТСЯ ОТ ГРАЖДАНСКИХ ПРАВ И ПОЛИТИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ. КОНЕЦ ИНСТИТУТОВ

*справочно*

Вирус НЕ выделен, специфических симптомов ковида-19 НЕТ

Конашенок попытался улететь в Армению, но был задержан в аэропорту Пулково, а позже, заикаясь от страха, записал видео, где принёс свои «глубочайшие извинения»

Сегодня и вчера стримеры наперебой извиняются за свои слова в прямом эфире, сказанные сразу после теракта. Одна женщина из Липецкой области в эфире говорила, что в Москве убили всего 113 человек, а на...

«Крокус-покус» Агаларовых: здание в кадастре не числится, а работали дети и самозанятые

Многие наверняка обратили внимание на школьников, выводивших людей из «Крокус Холла» в ходе теракта 22 марта. Они прославились на всю страну и получили уже немало наград. Правда, юридич...

Русская ракета попала "куда нужно". Варшава спешно отправила в отставку инструктора ВСУ после смерти генерала
  • ATRcons
  • Вчера 20:06
  • В топе

Решение об отстранении было принято на основании данных контрразведки Польши. Кадровые перестановки в "Еврокорпусе"  Пресс-служба Министерства обороны Польши сообщает об уволь...

Обсудить
  • Властомания наступает на права граждан