28 апреля 1986 года они улетели во Францию выигрывать свой второй европейский кубок, не зная о том, что случилось в Чернобыле двумя днями раньше. Они не понимали, почему жители города Лиль сочувственно смотрят им в след и почему таинственно молчат сопровождающие группу ГэБисты... Трибуны стадиона «Жерлан» были заполнены до отказа. Там было около 10 тысяч испанцев, приехавших поддерживать своих любимцев из «Атлетико», тысяч 50 французов и ни одного болельщика из Советского Союза — привычная по тем временам обстановка. Все знают, что играть без поддержки очень трудно, но не прошло и 15-ти минут матча, как уже весь стадион стоя скандировал — КИ-ЕВ, КИ-ЕВ !!!
В тот вечер Валерий Васильевич впервые нарушил, придуманную им же традицию и после финального свистка, зафиксировавшего победу его команды, сорвался с тренерского места и через все поле помчался к своим футболистам.
Ему было все равно, что о нем подумают окружающие и что скажет руководство, глядя на то как по зеленому газону бежит размахивая руками солидный советский тренер. Он снова сделал это... Невзирая на злопыхательства завистников, сопротивление некоторых футболистов, непонимание коллег и насмешки журналистов. Он упрямо гнул свою линию, убеждал, доказывал, отстаивал... Ссылался на опыт почти десятилетней давности, когда ведомое им киевское «Динамо» впервые в истории Советского Союза завоевало сразу два престижных европейских трофея. Тогда ему и Олегу Базилевичу поверили и результат не заставил себя долго ждать.
Геннадий Хазанов: "Я очень осторожно отношусь к высокопарным формулировкам, к ярлыкам, которые наклеиваются к давно обесцененным: гений. Сегодня это раздается налево и направо без особого разбора. Но если говорить о Лобановском, с моей точки зрения это футбольный гений....."
В 13 лет Валерка Лобановский увлекся футболом и уже через три года в 1955 выступал за дубль киевского Динамо. Он с детства привык доводить все до совершенства — если учиться то только на отлично, если играть, то лучше других. Его упорство и трудолюбие не осталось незамеченным и через два года он уже вышел на поле в основном составе Динамо и в течение 11 лет болельщики всего Советского Союза приходили на стадионы любоваться его игрой.
Валентин Щербачев: "В киевском Динамо мы ходили смотреть мальчишками 10-го рыжего, и такой он необычный был. Выше всех. Немножко сутуловат, но тем не менее, бег у него был какой то не такой, по сравнению с другими нападающими. Ну просто не понятно, как такая каланча ещё и бегает, передачи делает. Особенно отличалась подача угловых."
Геннадий Хазанов: "И я не знаю какой процент его гениальности относится к игроку Лобановскому. Я знаю, что он потрясающий игрок. Я увидел его первый раз осенью 59-го года в Москве на стадионе Динамо. Киевляне приехали играть против московских одноклубников... И киевское Динамо находилось в периоде смены поколений. И вот я обратил внимание на худого рыжего парня. Он мне тогда и рыжим не казался.... Но он такое количество игроков крутил. Он так убирал мяч под себя и раскачивал корпусом соперника.
Все привыкли к тому что имя Лобановского ассоциируется только с киевским Динамо, но ведь были еще Черноморец и Шахтер, за которые он сыграл более ста матчей и забил 30 голов. И его там любили не меньше чем в Киеве.
В сентябре 1968 года матч Шахтер — Динамо Москва на 30 минуте был остановлен, потому что 45 тысяч донецких болельщиков не увидев на поле своего любимца, подняли такой крик, что играть было просто невозможно. Стадион неистово скандировал: «Лобановского на поле! Ло-ба-нов-ско-го!». Судья был вынужден прервать игру и только после того как к микрофону подошел тренер Шахтера Олег Ошенков и объявил, что Лобановский не играет, потому что травмирован, трибуны успокоились и игра возобновилась.
Олег Базилевич: "Футбол в который играл Лобановский и Базилевич — это был футбол дуэлей. Против меня играл левый защитник в Спартаке и я знал что и весной и летом, и в первом и во втором круге я буду играть против Крутикова. Лобановский знал, что он будет играть против Сиченавы из Динамо Тбилиси. Это ретро вариант. Мы уже тогда понимали, что нас ждут серьезные перемены в самой философии игры. Так и произошло.
И как гром среди ясного неба в этом же году прозвучало сообщение о том что Валерий Лобановский прекращает футбольную карьеру. Ему было только 29. Он был полон сил и энергии. Его обожали болельщики, уважали коллеги, боялись соперники и недолюбливали тренеры. Именно конфликты с тренерами привели к тому что Лобановский сначала покинул Динамо, а затем и Шахтер. Он хотел играть по своему, тренироваться с меньшими нагрузками, больше внимания уделять работе с мячом, но от него требовали то, чего он делать не хотел. Гордость брала верх и он уходил. И только с годами, став на их место он понял, что тренерская правда на много выше правды футболиста.
Валентин Щербачев: «Дед» Маслов очень суровый был человек. Авторитарный тренер. Он интуитивно чувствовал талант в футболисте, но Лобановский был как заноза. Часто он ему перечил и этого он вынести не мог. И Лобановский ушл. Но Маслов не скрывал, что это неординарная личность, но мыслит не так как нужно тренеру."
Трудно было покидать команду, которой отданы лучшие годы жизни. Команду, которая не без его участия прервала в 1961 году гегемонию московских клубов и впервые стала чемпионом СССР. Ни Вячеслав Соловьев, ни пришедший ему на смену Александр Маслов не смогли найти общий язык с Лобановским, как будто видели в нем потенциального конкурента. Хотя сам Валерий Васильевич считал Маслова тренером от бога, предвосхитившего все футбольные новшества, которыми по сей день щеголяет Европа.
Йожеф Сабо: "У него характер был ужасный. Они с Масловым поругались только из-за тренировочного процесса. Он не хотел так тренироваться как Маслов говорил. Он бы играл в Динамо, но он был упертый. Но ему пригодилось это упрямство, когда он стал тренером. Он не сходил с пути. Как его бедного критиковали.. Но он все вынес и многого добился".
Лобановский покинул Динамо со скандалом, и поиграв без особого энтузиазма два сезона за Черноморец, перешел вместе с Олегом Базилевичем в Шахтер. В Донецке его любили все: и болельщики, и партийное руководство города, и коллеги по команде. Не любил только... тренер. Ну не мог смириться прославленный Олег Ошенков, с тем, что какой-то молодой парень осмеливается вступать с ним в полемику, давать ему советы и не выполнять его установки на игру. Конфликт тлел около двух лет, пока после одного из матчей Ошенков не пожаловался на Лобановского первому секретарю Донецкого обкома партии Дегтяреву. Тот обратился к команде с вопросом — Действительно ли Лобановский так невыносим?... И команда предала своего лидера... Лобановскому снова пришлось уходить..
И никто больше не мог наслаждаться его фланговыми проходами, его голами, его гениальными падениями в штрафной и его фантастическими угловыми. Что творилось на трибунах когда Лобановский подходил к угловому флажку... И пока он с математической точность выверял будущий удар, в штрафной начиналась паника, потому что соперники не знали как полетит мяч, они знали только одно — через секунду он обязательно залетит в ворота.
«Сухой лист» с углового — визитная карточка Лобановского. Перед тем как сделать первый выверенный удар по мячу, он много месяцев провел за математическими расчетами, а потом годы на футбольном поле, оттачивая свое изобретение. Днем и ночью, в жару и в дождь, до и после тренировки он вместе со своим другом Олегом Базилевичем доводили до совершенства взаимодействие. Поэтому во время игры мячу некуда было деваться кроме как залетать в ворота после их блестящих комбинаций. И вот теперь он остался без футбола.
Но неожиданно в его судьбу вмешалась советская закулисная политика. Вечное соперничество Донецких и Днепропетровских элит привело к тому что Лобановский уволенный из Шахтера был приглашен на должность главного тренера в Днепр. И не важно, что это была команда второй лиги — главное, что знаменитый Лобановский теперь живет и работает в Днепропетровске.
Леонид Буряк: "Его пригласили в достаточно денежную команду, у которой была идея попасть в высшую лигу и здесь была мотивация. Он не ушел и не тынялся по улице в поисках работы. Он пришелся ко двору и принял достаточно хорошую команду".
Йожеф Сабо: "Я говорю, Валера, боже мой, что ты творишь... Он тренировал Днепр. Так ты что в 10 вечера приходишь с тренировки. Он говорит, - Йожеф, я был молодой и глупый...
Валерий Васильевич без раздумий взялся за дело, и через год, Днепр уже играл в первой лиге, а через три занял шестое место в высшем дивизионе отечественного футбола.
Этот факт не мог остаться незамеченным, и осенью 1973 года Лобановсуий был вызван в Киев, где ему предложили возглавить Динамо. Он так соскучился за своим любимым городом и своей любимой командой, что готов был согласиться на любые условия, но чувство собственного достоинства победило внутреннюю эйфорию.. И вот уже не ему, а он выставляет условие — переход возможен, только в том случае, если вместе с ним командой будет руководить Олег Базилевич
Олег Базилевич: "Мало кто мог поверить, что можно было объединиться нам вдвоем. Можно было об этом думать. Предложил первый Лобановский. Мы начали обсуждать тему по принципу отсечь нереальные вещи, что может помешать. Несколько раз встречались, обсуждали, если пойти по этому пути то как. Он взял на себя этот вопрос..."
Беспрецедентный случай в истории советского футбола — одну из лучших команд страны возглавили не просто молодые тренеры, а тренеры не имеющие специального физкультурного образования. Вряд ли это было возможно без одобрения на самом высоком уровне. Тогдашний Первый секретарь ЦК КПУ Владимир Щербицкий был фанатичным болельщиком Динамо и делал все возможное для развития футбола на Украине. И команда звезд, которую приняли Базилевич и Лобановский, уже через несколько месяцев должна была превратиться в команду-звезду, но для этого в первую очередь нужно было изменить систему.
Леонид Буряк: "Он многие вещи поломал. Потому что здесь клановая команда была. Когда старшие кушали, молодые не заходили в столовую, когда старшие мылись никто в душ не заходил. Он начал все ломать. Я говорил, Василич, это команда, нельзя так делать. Он начал сближать молодежь. Хотя до этого все было расставлено четко по полочкам как в армии: кто должен брать мячи, кто поднимать, кто носить. Это была настоящая дедовщина. Все через нее прошли, все звезды. И он первый все сломал..."
Но самое большое раздражение у футбольных функционеров и у некоторых футболистов вызывала новая методика организации тренировочного процесса. Долгие годы Лобановский, Базилевич и доктор Зеленцов разрабатывали эту методику. Выверяли до миллиметра, до секунды, до грамма пока не выплеснули все свои знания на обескураженных футболистов киевского Динамо. Во время первого сбора перед началом чемпионата они с трудом доползали до своих коек после интенсивных тренировок, а утром бежали на ежедневный медицинский тест-контроль, не понимая зачем все это нужно.
Геннадий Хазанов: "Лобановский понял что помимо одного факта удара по мячу есть еще области сопряженные с наукой. И просто бегать по полю и пинать мяч это только конечная фаза, которая должна предшествовать выходу на футбольное поле
Остались самые стойкие, самые выносливые и самые талантливые. Постепенно ушла усталость, непонимание переросло в заинтересованность, а недовольный ропот сменился восторгом.
Леонид Буряк: "Футболисты падали в обморок на тренировках, потом вставали и продолжали... Это военная команда была. Ты хочешь жить, ты хочешь играть в основном составе - выходи и доказывай, нет — подвинься. Вот и вся была философия того времени".
Шутка ли — в течение одного сезона команда выиграла Кубок СССР, стала чемпионом страны и дошла до 1/4 финала европейского Кубка обладателей кубков. Эмоции зашкаливали у всех. И только Василич молча сидел на тренерской лавке, пристально следил за действиями футболистов и монотонно раскачивался, пропуская мимо ушей неистовые крики болельщиков и слащавые дифирамбы журналистов. Он знал - от любви до ненависти всего один шаг и что тот, кто сегодня восхищенно жмет тебе руку, завтра не задумываясь предаст
Олег Базилевич: "Нам тогда удалось решить самую главную задачу — объединить всех, создать команду, которая в состоянии решить именно командные задачи..."
И это время пришло. 1975 год стал вершиной тренерской карьеры Лобановского, Базилевича и их команды. И их командой теперь было не только киевское Динамо, но и сборная Советского Союза, почти утратившая к тому времени шанс выйти в финальную часть чемпионата Европы. Но под натиском Лобановского сначала не устояла Турция, потом капитулировала Ирландия, без боя сдалась Швейцария — в итоге первое место в группе и Федерация футбола моментально рапортовала в ЦК, что золото предстоящего чемпионата и Олимпийских игр гарантировано.
Геннадий Хазанов: "Тренеру всегда трудно. Тренер поставлен в условия, когда он должен быть диктатором. И у тренера была довольно сложная ситуация как интегрировать разных по характеру людей. Зачастую людей не высокой культуры. Лобановский был в этом отличающимся от основной массы и своим интересом к театру. И вообще это был тренер из будущего. Он рано пришел как тренер на эту почву. И поэтому он многих раздражал. Человек он был нрава крутого. Независимый очень. Видимо с очень болезненными реакциями..."
Утром 18 мая 75-го года, прогуливаясь по улицам швейцарского Базеля, футболисты Динамо не знали, что с сегодняшнего вечера их будут узнавать в любом городе Европы, просить автографы и фотографироваться на память. Они не знали что сегодня вечером станут звездами мирового масштаба. И что после разгрома в финале Кубка обладателей Кубков венгерского Ференцвароша со счетом 3;0 газеты напишут: «Легенда, по которой русские в футболе остаются роботами, слепо следуя одному и тому же варианту игры, перестала существовать. Ее навсегда похоронили ребята из Киева»
Они играли, забыв об усталости и прежних обидах. Впервые почувствовав вкус настоящих побед. Но успех мог вскружить им головы и звездная болезнь, как ржавчина могла разъесть то хрупкое единение, которое тренеры так тщательно выстраивали на протяжении многих месяцев. И Лобановский делал все, что бы сохранить командный дух. Ему было трудно, ведь приходилось работать с такими неординарными личностями как Блохин, Веремеев, Трошкин, Мунтян, Колотов, Буряк
Леонид Буряк: "Он находил слова, он вспоминал какие-то истории, он мотивировал игроков, он искал какой-то индивидуальный подход. И если команда играла раз в год одну ничью — это трагедия была. Одно из его главных качеств — он очень хороший психолог был. Он мог настроить против любой команды... В этом плане я ему равных не вижу."
По метеоусловиям самолету дважды пришлось заходить на посадку, и как приятно было смотреть в иллюминаторы и видеть внизу заполненную людьми площадь перед аэропортом Борисполь. Киев встречал своих героев. Впервые высший клубный европейский трофей пересекал границу Советского Союза. Впервые о команде из СССР восторженно говорили западные СМИ. Они были поражены игрой Динамо, поражены самоотдачей игроков, индивидуальным мастерством, скоростью и командным духом. Именно эти качества Лобановский и Базилевич день за днем прививали своим игрокам. Именно об этом они мечтали, засыпая под утро над своими записями.
Но это была еще не вершина. Осенью весь футбольный мира ахнул, когда в двухматчевой серии за Суперкубок была растоптана и унижена мюнхенская Бавария, лучшая на то время команда мира — чемпион Германии и обладатель Кубка чемпионов. И теперь в любой стране достаточно было произнести: Блохин, Динамо, Лобановский и перед тобой открывались все двери. Некоторые игроки почувствовали это и попытались давить на Лобановского, в надежде снизить нагрузки и отменить многодневные карантины перед ответственными играми. Им казалось, что они и так самодостаточны и в любую минуту смогут выйти на поле и обыграть самую титулованную команду. Но Лобановский стоял на своем - не хочешь играть или не вписываешься в концепцию командной игры — двери открыты.
Леонид Буряк: "Он не был самодур. Он прошел футбольную жизнь хорошую. Были всегда какие-то трения — игрок-тренер. У меня был с ним непростой период времени. И уже его нет, я стал тренером, воспоминания эти есть, и я думаю какой же я был глупый, что я из ничего придумал себе какую то проблему, хотя если бы я в то время был тренер, то поступил точно так Лобановский поступал".
И вот, в апреле 1976 года произошло то, что должно было когда-то произойти — сборная во главе с Лобановским и Базилевичем оступилась, проиграв четвертьфинал европейского первенства сборной Чехословакии, а летом вместо обещанного золота монреальской олимпиады довольствовалась только бронзой, а киевское Динамо вопреки прогнозам заняло только второе место в чемпионате СССР. Наступило долгожданное время критиков.
На Валерия Васильевича обрушился поток негатива. Казалось, что все эти статьи, открытые письма общественности и выступления на собраниях были давным давно заготовлены и только ждали своего часа. Тут же сломалась команда — потом это назовут бунтом футболистов, восставших против диктата Лобановского.
Олег Базилевич: "Нашли виноватых - Лобановского и Базилевича, но Базилевичу пришлось уйти,.... потому что надо было.... К успеху все относятся шикарно...Я считаю, что все пострадали не только Лобановский и Базилевич, но и футболисты, которые вынуждены были пересмотреть свое отношение к делу".
Он остался один, лишившись покровительства высшего партийного руководства, поддержки клубного начальства и федерации футбола. Его предали все, даже игроки, ради которых он оббивал пороги властных кабинетов, требуя повысить им зарплаты, обеспечить жильем, выделить транспорт. В одночасье забылось все хорошее — кубки, медали, звания, любовь зрителей. А ведь все это им дал Лобановский. Да он требовал, заставлял, объяснял и настаивал... Но ни когда ни чего не просил. Наверно поэтому имел такое количество врагов.
В хлопотах и переживаниях прошло почти шесть лет. Он строил новую команду. По крупицам собирал таланты со всей Украины. На карандаш к Лобановскому уже попали юные Заваров, Беланов, Рац, Михайличенко. Те, кто через несколько лет снова взорвут футбольную Европу. Но федерацию футбола не очень-то интересовали попытки Лобановского создать новую команду. Их интересовал предстоящий чемпионат мира. И его забирают в Москву. В 1982 году в Испанию сборная СССР отправилась не только с экспериментальным составом, но и с экспериментальным тренерским штабом, который по мнению высшего спортивного руководства должен был обязательно выиграть это первенство.
Валентин Щербачев: "Он был против, когда в Испанию ехали три тренера Ахалкаци, он и Бесков. Кто-то один должен отвечать за состав. И это его коробило. Но тогда же система была такая — вам сказали, вы работайте."
Олег Буряк: "В Испании команда была очень сильная. Тогда ей пророчили, что она должна быть в тройке, но в то время сыграла злую шутку политика. Мы выиграли подгруппу и оказались с поляками в следующем раунде. Там была такая Солидарность в Польше в то время. Нам приказали - без конфликтов, не бить и разойтись мирно. И когда поляки обыграли, а им надо было в ничью сыграть, поляки прошли дальше, а наша сборная снова не попала. А сборная бала сильная. Бескова сняли с работы, самолет не присылали что бы нас забрать из Испании... И когда потом начали сваливать на футболистов все неудачи, сам Лобановский сказал — я уйду."
Но ему не дали просто так уйти, его уволили, сопроводив документы письмом, в котором говорилось - «не рекомендовать Лобановского В. В. к привлечению в работе со сборными командами страны». Это было похоже на волчий билет, а ведь ему было тогда только 44 года. Он вернулся в Киев, но и здесь его никто не ждал.
Случайно Первый секретарь ЦК КПУ Владимир Щербицкий узнал, что Лобановский вернулся из Москвы. Тут же последовал звонок руководству Динамо и Валерий Васильевич во второй раз вошел в ту же реку, и никогда об этом не жалел. Уже через год плетущаяся в хвосте турнирной таблицы команда завоевала золотые медали и кубок Советского Союза. И осенью 1985 года вступила в новый бой на европейской арене. Были разгромлены голландский Утрехт, румынская Университати, австрийский Рпид и чешская Дукла. Впереди был финал, который был намечен на 2-е мая 1986 года. Динамо улетело в Лиль на следующий день после взрыва Чернобыльской АЭС.
Александр Заваров: "Никто не знал, что там произошло. Только после майских праздников все поняли, что случилось страшное. Мы 26 числа сыграли со Спартаком выиграли 2;1 и нас забрали на базу что бы 27 уехать..."
А потом был матч. Его трудно назвать просто финалом. Наши играли не только ради победы, они играли ради тех, кто остался дома в Киеве, ради своих детей, жен и родителей. Они играли, зная, что ни что и никто не в состоянии их остановить. Гол Заварова заставил взорваться аплодисментами трибуны стадиона «Жерлан». Травмированный Блохин бросил взгляд на Лобановского, тот одобрительно кивнул и уже через несколько минут Олег забыв о боли мчался к воротам Атлетико, чтобы забить свой гол. Ну а когда Евтушенко провел третий мяч, французские болельщики устроили настоящую овацию.
И вот теперь он бежал по футбольному полю на встречу своим юным футболистам, не в силах больше сдерживать эмоции. Такого волнения и такого напряжения как перед этим финальным матчем с мадридским Атлетико, Лобановский не испытывал ни разу в жизни.
Как и несколько лет назад успех вскружил молодым ребятам головы. Они почувствовали себя звездами. Кто-то относился к новому статусу с иронией и продолжал усиленно тренироваться, а кто-то решил что уже всего достиг и пора пожить для себя.
Александр Заваров: "Лично мне он говорил — Саша что-то я тебя не понял... Я тогда купил Волгу 24... Да, ты в жизни всего добился, у тебя 24-ка есть. У тебя на бензин хватает, квартиру получил. Ну, заканчивай тогда. А мне 25 лет только исполнилось. Я говорю, не не не. Он говорит — так значит, поставил машину на стоянку, в автобус прыгнул и едешь с нами. Понял? Мне не нужно было повторять...."
Неожиданно, за два месяца до чемпионата мира в Мексике, Лобановского снова назначают тренером сборной. Никто из чиновников не вспомнил о том приказе, который предписывал никогда не привлекать Лобановского к работе со сборными. И самое главное — никто даже не попытался перед ним извиниться. Просто поставили перед фактом. Валерий Васильевич решил не становиться в позу. Он очень хотел, что бы его ребята смогли снова показать всему миру, что та модель игры, которую они культивируют самая прогрессивная.
Говорят что мексиканский чемпионат — это триумф Марадоны, но специалисты считают, что наивысшей справедливостью должен был стать финал СССР — Аргентина. И не важно кто победит, в любом случае, это была бы фантастическая игра... Но закулисные интриги, предвзятость судей и традиционная ненависть к Советскому Союзу не позволили команде Лобановского пробиться в финал. В ключевой игре с Бельгией было сделано все, чтобы наша сборная уехала домой.
Александр Заваров: "Я думаю, что если бы мы Бельгию проскочили, то потом выходили на Испанию и это был бы снова подъем все было рассчитано.... Но вмешались судьи, кто хочет чтобы наша мощная на то время страна еще выиграла бы и в футболе. Судьи были не правы, и кто-то же ими руководил. Отношение было не хорошее."
По возвращению из Мексики Лобановский сказал: «Главное ощущение — незавершенность, неудовлетворение. Это вроде неутоленной жажды. Ведь могло же быть и лучше. Ну а с другой стороны, нас заметили, признали неординарность команды. Такое признание много стоит. Его следует оправдать». И они оправдались через два года на чемпионате Европы, заняв второе место.
Лобановский для многих остался персоной нонграта. Он никого не пускал в свою жизнь, ни с кем не делился болью и радостью. Он ненавидел глупые вопросы, которые ему задавали глупые журналисты. Он был замкнут и неразговорчив и только с друзьями за рюмкой водки он мог часами обсуждать театральные постановки и рассуждать о прочитанных книгах.
Лобановский часто сравнивал футбол с театром, тренера с режиссером, а футболистов с актерами. Доказывая своим игрокам, что они должны беспрекословно выполнять все установки и тактические схемы, которые были разработаны до начала игры, он приводил в пример театральный спектакль, где каждый знал свою роль, знал свое место и действовал на сцене следую исключительно режиссерским замыслам. И что задача любого футбольного матча и любого спектакля — заставить зрителей сопереживать, восхищаться и любоваться игрой своих любимцев. Одним словом — доставлять людям удовольствие.
Лобановский первым поднял вопрос о самостоятельности клубов. Он так упорно доказывал свою правоту, что в конце концов раздраженное спортивное руководство все-таки предоставило киевскому Динамо статус хозрасчетного клуба. Это было в духе времени. Все менялось просто на глазах. Жизнь становилась другой и только футбол оставался в трясине чиновничьих дрязг. Им казалось, что клуб захлебнется хозяйственными проблемами, погрязнет в долгах и попросится обратно, под теплое крыло федерации. Но Динамо не попросилось.
Он почувствовал, что теперь можно взять тайм-аут, отдохнуть, переключиться на новую работу. Поэтому с радостью принял предложение поработать в Объединенных Арабских Эмиратах
Но казавшаяся невинной шалостью гениального тренера, эта поездка превратилась в настоящее испытание для Лобановского. Он попал в обстановку, где пресловутая административно-командная система Советского Союза казалось детским лепетом. Тренировать миллионеров, решивших поиграть в футбол и общаться с шейхом, которому принадлежит не только клуб, но и полстраны было не просто сложно. Это было порой невыносимо.
Валерий Васильевич не нашел общего языка с шейхом, с ним расторгли контракт и Лобановский уехал в Кювейт, не предполагая, что через несколько дней туда вступят иракские, а затем американские войска. Связанный новым контрактом, он не мог покинуть страну. В одиночку , с помощью лишь алкоголя, боролся с депрессией, невыносимой жарой и обострившимися болезнями.
Лобановский вернулся в Киев усталым и больным. Его встретила другая страна, другие порядки, другие люди и другой футбол. В его взгляде появилась обреченность, но ни где и ни при каких обстоятельствах он не показывал свою слабость.
Он снова строил команду. Мальчишки в его руках становились звездами, терзавшими нервы европейских грандов. На него снова обижались журналисты, косились спортивные функционеры и недолюбливали бездарные футболисты, а он как и прежде шел вперед и вел за собой команду. Ему мало было чемпионата Украины. На пути к Кубку европейских чемпионов были разгромлены Реал, Барселона, Арсенал и только трагическая случайность в полуфинальном матче с Баварией помешала осуществиться его мечте.
А он как и прежде все держал в себе, не в праве отступить от принципов, которые сам для себя придумал. И даже когда сердечная боль прямо во время матча сломала его волю, он не позволил положить себя на носилки и сам сел в скорую помощь, подъехавшую прямо к его тренерскому месту... Команды доигрывали матч в полной тишине... Все словно чувствовали — Василич больше не вернется.
Можно сколь угодно много спорить о том или ином тренере, об их подходах и методиках. Сравнивать, критиковать и восхищаться. Но есть один неоспоримы факт, который признан всеми — и футбольными специалистами и болельщиками — лучшим был и навсегда останется наш Лобановский — 10-й Рыжий, Лобан, Василич....
Он всю жизнь боролся. Боролся с непониманием тренеров, потом боролся с непониманием игроков, преодолевал чиновничьи препоны и самодурство руководителей, спускал с небес заевшихся футболистов и ставил на место писак, доказывал правоту своей теории, забывал обиды и снова начинал бороться. И всякий раз его борьба заканчивалась победой
И самый главный символ его побед — это его воспитанники. Олег Блохин — лучший футболист Европы 75-го. Игорь Беланов — лучший футболист Европы 86-го. Андрей Шевченко — лучший футболист Европы 2004-го. Василич больше всего в жизни мечтал выиграть Кубок европейских чемпионов... Он не успел это сделать. Но ровно через год после его смерти Андрей Шевченко привез этот кубок в Киев. И первым местом, где этот трофей достали из бронированного кейса, был памятник его учителю - Валерию Васильевичу Лобановскому.
Оценили 5 человек
9 кармы