АБ - шарлатан Александр Бушков
ЕТ - автор Евгений Темежников
НФ - шарлатаны Носовский и Фоменко
КТО ПРЕДСТАВЛЯЛ БАТЫЯ НА ВЫБОРАХ ВЕЛИКОГО ХАНА?
НФ: Батый не поехал сам в Монголию, а отправил в качестве своего представителя князя Ярослава (ну не захотел Батый сам выбирать верховного хана). Итак, Плано Карпини сообщает, что вместо Батыя на выборы верховного хана прибывает почему-то русский князь Ярослав. Не возникла ли гипотеза позднейших историков о том, что Батый якобы «вместо себя» послал Ярослава, лишь попыткой согласовать свидетельство Карпини с той естественной мыслью, что лично Батый должен был бы участвовать в выборах верховного хана? Мы же видим здесь документальное свидетельство того, что хан Батый – это попросту русский князь Ярослав [9.2].
ЕТ: Почему именно Ярослава? Ведь абсолютно то-же можно сказать и о грузинском царевиче Давиде, который тоже ездил.
Картлис цховреба: «Царица Русудан достигла Тбилиси и сына своего, Давида, отправила к ноинам. А они соизволили отправить Давида к великому каэну Бато, а затем в Каракурум к Мангу каэну» [4.7, с.349].
ЕТ: Является ли это сообщение документальным свидетельством того, что хан Батый - это попросту грузинский царь Давид?
Карамзин: «Великий Князь, вторично принужденный ехать в Орду со всеми родственниками, должен был сам отправиться к берегам Амура, где Моголы, по смерти Октая, занимались избранием нового Великого Хана. Ярослав простился навеки с любезным отечеством: сквозь степи и пустыни достигнув до Ханского стана, он в числе многих иных данников смирялся пред троном Октаева наследника, оправдал себя в каких-то доносах, сделанных на него Хану одним Российским Вельможею, и, получив милостивое дозволение ехать обратно, кончил жизнь на пути» [8.5].
АБ: Как сообщает итальянец Плано Карпини, именно Ярослав… становится представителем Батыя в столице «монгольской империи» Каракоруме, где происходят выборы верховного хана [9.1].
Карпини: «Они весьма горды по сравнению с другими людьми и всех презирают, мало того, считают их, так сказать, ни за что, будь ли то знатные или незнатные. Именно мы видели при дворе императора, как знатный муж Ярослав, великий князь Руссии, а также сын царя и царицы Грузинской, и много великих султанов, а также князь Солангов не получали среди них никакого должного почета, но приставленные к ним Татары, какого бы то низкого звания они ни были, шли впереди их и занимали всегда первое и главное место, а, наоборот, часто тем надлежало сидеть сзади зада их…
Снаружи ограды был Русский Князь Ярослав из Суздаля и несколько вождей Китаев и Солангов, также два сына царя Грузии, также посол калифа Балдахского, который был султаном, и более десяти других султанов Саррацинов, как мы полагаем и как нам говорили управляющие. Там было более четырех тысяч послов в числе тех, кто приносил дань, и тех, кто шел с дарами султанов, других вождей, которые являлись покориться им, тех, за которыми они послали, и тех, кто были наместниками земель» [6.8].
ЕТ: Обычное дело – вассалы обширной империи, в присутствии иностранных послов, собираются присягать новому властелину, которого должны были избрать. Никакого почёта им не оказано. Кстати, про Каракорум это тоже выдумка писателя. Выборы проводились в летней резиденции великого хана Сыр Орде. Но где тут написано, что Ярослав представлял Батыя? Ведь до встречи с Ярославом Карпини описал свою встречу с Батыем.
Карпини: «А этот Бату живет с полным великолепием, имея привратников и всех чиновников, как и император их. Он также сидит на более возвышенном месте, как на троне, с одною из своих жен…» [6.8].
ЕТ: То есть он встречался с обоими, и он их прекрасно различает.
АБ: Насчет последнего - явная ошибка итальянца [9.1].
ЕТ: Толи «очевидец заблуждается», толи «врёт как очевидец».
Но на самом деле, почему Батый не поехал и кто его на самом деле представлял?
РАД: «Когда Угетай умер, Бату, по старости лет, приключилась болезнь паралича и, когда его потребовали на курилтай, то он под этим предлогом уклонился» [3.6, с.65].
РАД: «Царевичи и эмиры правого и левого крыла прибыли каждый со своими подчиненными и приверженцами… за исключением Бату, который был на них обижен по какому-то поводу и который уклонился от участия [в курилтае], сославшись на слабое здоровье и на болезнь ног… Бату послал своих братьев Орду, Шейбана, Берке, Беркечара, Тангута и Тука-Тимура» [3.2, к.3, ф.6].
ЕТ: Так что без Ярослава у разбитого параличом Батыя шесть братьев отыскалось, которые его, болезного, представили. И множество всяких разных из покорённых стран приехали почтение зафиксировать.
РАД: «Вместе с царевичами приехали влиятельные нойоны и старшие эмиры, которые имели отношение к какой-либо стороне. Из Хитая [приехали] эмиры и должностные лица, из Туркестана и Мавераннахра – эмир Мас`уд-бек и с его согласия вельможи тех стран, из Хорасана – эмир Аргун и вместе с ним вельможи и влиятельные лица той местности, Ирака, Лура, Ширвана и Азербайджана, из Рума – султан Рукн-ад-дин, из Гурджистана – оба Давуда, из Халеба – брат тамошнего владетеля, из Мосула – посол султана Бадр-ад-дина Лу`лу, из столицы халифов Багдада – верховный кази Фахр-ад-дин и послы франков, Фарса и Кермана, от Ала-ад-дина, [владетеля] Аламута, – мухташамы Кухистана Шихаб-ад-дин и Шамс-ад-адин» [3.2, к.3, ф.6].
ЕТ: Почему именно Ярослав объявляется представителем Батыя, а, скажем, не султан Рукн-ад-дин?
Оглавление: http://www.proza.ru/2015/06/09/25
Источники и литература: http://www.proza.ru/2015/06/09/104
ЗАЧЕМ РУССКИЕ КНЯЗЬЯ ЕЗДИЛИ В ОРДУ?
АБ: Сам Батый, как пишут русские летописи, приглашает его в «Орду» и встречает с почестями, поставив «первым над князьями» [9.1].
Татищев: «Батый же, воевав и одолев Угры, возвратился в Поле снова обратно; и поставил наместников и властелинов своих по всем градам русским; затем повелел всем князям русским, оставшимся в Руси, прийти к нему и поклониться ему. Когда же приходили князи, тогда прежде повелевал своим волхвам сложить два огня и проводить всех князей русских и с боярами их сквозь огонь, и поклоняться кусту, идолам их, и огню, и от даров, которые приносили хану, часть некую во огонь кидали. И так приводили их к хану, и многие творили повеления его ради славы света сего скоро погибающего» [8.15, ч.3].
Карамзин: «Батый звал к себе великого Князя. Ослушание казалось Ярославу неблагоразумием в тогдашних обстоятельствах России, изнуренной, безлюдной, полной развалин и гробов: презирая собственную личную опасность, Великий Князь отправился со многими Боярами в стан Батыев, а сына своего, юного Константина, послал в Татарию к Великому Хану Октаю который в сие время, празднуя блестящие завоевания Моголов в Китае и в Европе, угощал всех старейшин народа. Никогда, по сказанию Историка Татарского, мир не видал праздника столь роскошного, ибо число гостей было несметно. - Батый принял Ярослава с уважением и назвал главою всех Князей Российских, отдав ему Киев (откуда Михаил уехал в Чернигов). Так Государи наши торжественно отреклись от прав народа независимого и склонили выю под иго варваров. Поступок Ярослава служил примером для Удельных Князей Суздальских: Владимир Константинович, юный Борис Василькович, Василий Всеволодович (внук Константинов) также били челом надменному Батыю, чтобы мирно господствовать в областях своих» [8.5].
Новгородская 1-я Л: «Того же лета князь Ярослав Всеволодич позван цесарем татарскым Батыем, иде к нему в Орду» [7.1, т.3].
ЕТ: Не приглашён был князь, а позван. Вот каким тоном звали татары русских князей
Софийская 1-я Л: «Мне покорил Бог многы языкы. Ты ли един хочеши не покоритися державе моеи. Но аще хочеши сблюсти ныне землю свою, то приди ко мне, узриши честь и славу царствия моего» [7.1, т.5].
ЕТ: Выражаясь современным языком, позван подписывать капитуляцию и платить контрибуцию.
Казанский Л: «И от того времени обложен и нача первое великий князь Ярослав Всеволодич Владимерский царю Батыю в Златую Орду дани давати, изнеможение видя людеи своих и конечныя ради погибели земля своея, запустение еще же и злобы царевы бояся, и властелеи его варвар насилия терпети не могуще» [7.1, т.19].
ЕТ: С такими же «почестями» Гитлер французов в Компьенском лесу в 1940 г. принимал и «дал ярлык» Петену на управление Францией, вернее тем, что от неё осталось.
АБ: Отчего то принято считать, что все поголовно русские князья испытывали к «ордынским татарам» лишь враждебность, злость, обиду, ненависть. Правда, при этом не уточняется, откуда это стало известно. Мемуаров князья не оставили [9.1].
ЕТ: Уточняется.
Ипатьевская Л: «О злее зла честь Татарьская! Данилове Романовичю князю бывшу велику, обладавшу Русскою землею, Кыевом и Володимером и Галичем, со братом си иными странами: ныне сидеть на колену и холопом называется, и дани хотять, живота не чаеть и грозы приходять. О злая честь Татарьская! Его же отец бе царь в Русской земли, иже покори Половецкую землю и воева на иные страны все, сын того не прия чести: то иный кто может приятии? Злоб ибо их и лести несть конца: Ярослава великого князя Суждальского зелием умориша; Михаила князя Черниговьского, не поклонишася кусту, со своим боярином Федором ножем заклана быста» [7.1, т.2].
АБ: Воля ваша, но я в эту чепуху поверить не в состоянии. Поскольку возвращаются все те же проклятые вопросы: почему «ордынцы» нигде, ни в одной стране, завоевание которых им приписывает классическая версия, не относились с таким доверием и радушием к местным князькам? [9.1].
Карпини: «Они посылают также за государями земель, чтобы те являлись к ним без замедления; а когда они придут туда, то не получают никакого должного почета, а считаются наряду с другими презренными личностями, и им надлежит подносить великие дары как вождям, так и их женам, и чиновникам, тысячникам и сотникам; мало того, все вообще, даже и сами рабы, просят у них даров с великою надоедливостью, и не только у них, а даже и у их послов, когда тех посылают к ним. Для некоторых также они находят случай, чтобы их убить, как было сделано с Михаилом и с другими; иным же они позволяют вернуться, чтобы привлечь других; некоторых они губят также напитками или ядом. Ибо их замысел заключается в том, чтобы им одним господствовать на земле, поэтому они выискивают случаи против знатных лиц, чтобы убить их. У других же, которым они позволяют вернуться, они требуют их сыновей или братьев, которых больше никогда не отпускают, как было сделано с сыном Ярослава, некиим вождем Аланов, и весьма многими другими. И если отец или брат умирает без наследника, то они никогда не отпускают сына или брата; мало того, они забирают себе всецело его государство, как, мы видели, было сделано с одним вождем Солангов» [6.8].
АБ: Однако «традиция» нам вещает, что, скажем, ростовский князь Борис Васильевич (1231 – 1277) за 14 лет княжения дважды ездил к Великому хану в Каракорум – да вдобавок восемь раз – в Орду на Волгу! Не князь, а реактивный снаряд! Получается, что всю свою сознательную жизнь, все четырнадцать лет правления он только и делал, что сновал туда сюда, туда сюда: Ростов–Китай, Китай–Ростов, Ростов Орда, Орда–Ростов! Интересно, как же его подданные терпели этакого «путешественника»? То то пребывали в запустении дела, пока князинька долгими годами ездит по степям! История Бориса Ростовского и иные, ей подобные, имеют смысл в одном единственном случае – если Каракорум располагался где то поблизости, на Волге или в Крыму. В этом случае поездка туда отнимала не годы, а недели, и все становится на свои места. Волга или Крым – все таки не край света [9.1].
ЕТ: Однако, «традиция» нам вещает, что, Борис Васильевич был ростовским князем 39 лет (1238-1277). В Орду на Волгу ездил 7 раз (1244, 1245, 1250, 1256, 1257, 1258, 1277). «Наиболее правдоподобным объяснением этих, столь частых поездок (в 1250-е гг.) надо считать догадку Карамзина о том, что князья Северо-Восточной Руси, "Сведав намерение татар обложить Северную Россию, подобно Киевскому и Черниговскому княжению, определенною данию по числу людей, желали отвратить сию тягость, но тщетно» [8.36, т.17, 191-192]. К Великому хану в Каракорум не ездил НИ РАЗУ, это выдумка. Так что по истории Бориса Ростовского установить местоположение Каракорума нельзя.
Оглавление: http://www.proza.ru/2015/06/09/25
Источники и литература: http://www.proza.ru/2015/06/09/104
ПОЧЕМУ БАТЫЙ ВЗЯЛ НА СЛУЖБУ ВОЕВОДУ ДМИТРИЯ?
АБ: Любопытно, что Дмитрий, взятый в плен раненым, не был ни казнен, ни пытан. Наоборот, как в полном согласии пишут несколько летописцев, «Батый» приблизил тысяцкого к своей особе, и Дмитрий участвовал в походе «татар» на Венгрию. Как ни в чем не бывало. Ему предложили новую службу - и Дмитрий ее принял [9.1].
ЕТ: Так уж устроено было государство монголов – брали на службу наиболее способных пленных и давали высокие должности тем, кто выдерживал экзамен. Дмитрий отнюдь не был исключением.
Насави: «К ним перешел некто по имени Хабаш, происходивший из Касиджа, а это одно из имений Устува Хабушана. Он был сархангом, но они, издеваясь, смеха ради титуловали его маликом, поставили его во главе вероотступников и поручили ему установку катапульт и управление пехотинцами. Люди претерпели от него страшные бедствия, невыносимые унижения и мучения, ниспосланные небесами. Он вступил на скверный путь и стал писать ра'исам поместий, а селения Хорасана имели стены, рвы и мечети, и ра'исы их были могущественны. И вот он приказывал какому-нибудь из них, чтобы тот явился сам вместе со своими подданными и доставил лопаты и мотыги, а также столько, сколько могли, луков и осадных орудий. И если ра'ис соглашался на это, то он (Хабаш) осаждал их силами какой-нибудь город, захватывал его и изливал на жителей жестокие мучения. Если же кто-нибудь из ра'исов пренебрегал этим приказом и уклонялся, то Хабаш шел к нему, осаждал его, выводил из укрепления его и тех, кто был с ним, предавая их мечу и отправляя по пути смерти» [3.4, 2].
ЕТ: Даже личную охрану самого кагана возглавлял бывший военнопленный:
РАД: «Когда его [Чагана] послали в Хитай, то вместо него назначили на должность эмира личной сотни и тысячи [Чингиз-хана] [некоего человека] из племени тангут, по имени Бурэ, которого [когда-то] привели в качестве пленного и возвысили» [3.2, к.2, ф.10].
ЕТ: Некоторые пленные достигали огромных высот.
Мэн-да бэй-лу: «Второй за ним [«первым замом императора» - Мухали] некто по имени Лю Бо-линь, уроженец округа Юньнэй в землях Янь… Раньше [он] был начальником — командующим войсками у цзиньцев и перебежал к татарскому владетелю. [У него] есть сын. [Он] весьма храбр, и, когда погиб в сражении старший сын татарского владетеля Тэмoджина, [последний] выдал замуж за сына Бо-линя жену старшего сына. [Бо-линь] вместе с татарами брал Яньцзин и другие земли и имеет большие заслуги. Бо-линь в прошлом уже был пожалован [титулом] вана. Недавно ушел на покой и пребывает дома в праздности. Его сын ныне является наместником Сицзина…
Главный министр некий тай-ши То-хэ есть старший брат тай-фу Ту-хуа по происхождению чжурчжэнь и чрезвычайно хитер. Оба брата перешли на сторону татарского владетеля и сделались полководцами и министрами… Еще есть великий министр чжурчжэнь Ци-цзинь…» [2.2].
ЕТ: То есть разгромленные цзинцы заняли ведущие военные и министерские посты в империи Чингис-хана! Почитайте надгробную надпись на его стеле первого министра Монгольской империи Елюй Чуцая [2.4]. Если Чингис был жёстким правителем, которому был лишь нужен грамотный советник, то при его приемнике реальная власть полностью перешла к Елюй Чуцаю. Куда там Дмитрию, ставшему всего лишь советником одного из внуков великого Чингиса. Но Дмитрий, действовал подобно Елюй Чуцаю.
Карамзин: «Великодушный Воевода Киевский, Димитрий, находился с Батыем и, сокрушаясь о бедствиях России, представлял ему, что время оставить сию землю, уже опустошенную и воевать богатое Государство Венгерское; что Король Бела есть неприятель опасный и готовит рать многочисленную; что надобно предупредить его, или он всеми силами ударит на Моголов. Батый, уважив совет Димитриев, вышел из нашего отечества, чтобы злодействовать в Венгрии: таким образом сей достойный Воевода Российский и в самом плене своем умел оказать последнюю, важную услугу несчастным согражданам» [8.5].
Ипатьевская Л: «Дмитрови же Кыевьскомоу тысяцкомоу Даниловоу рекшоу Батыеви мози стряпати в земле сеи долго время ти есть на Оугры оуже поити. аще ли встряпаеши земля ти есть силна, сбероуть на тя, и не поустять тебе в землю свою. Про то же речемоу види бо землю гибноущоу Роускоую от нечстваго. Батый же послоуша свет Дмитрова иде Оугры король жь Бела и Каломанъ» [7.1, т.2].
ЕТ: Не все соглашались перейти на службу. Тогда разговор был короткий.
Лаврентьевская Л: «А Василька Костяновича ведоша со многою нужею до Шерньского леса, и яко сташа станом, нудиша и много проклятии безбожнии Татарове обычаю поганьскому, бытии в их воли и воевати с ними; но никакоже не покорися их безакнью… без милости убьен бысть» [7.1, т.1].
ЕТ: Не в виде исключения, а по «обычаю поганьскому» звали пленного князя на службу.
ЕТ: За 10 прошедших лет о Елюй Чуцае узнал и Бушков.
АБ: Тот позвал своего знаменитого советника Елюй Чуцая (который, кстати, был не китайцем, как порой утверждается, а из тюркского племени киданей) [9.5].
ЕТ: Я не знаю, кто утверждает, что Елюй Чуцай был китайцем, но кидане это не тюрки.
БСЭ: Кидании: китаи, племена монгольской группы, в древности кочевавшие на территории современной Внутренней Монголии и МНР.
http://dic.academic.ru/dic.nsf/bse/95189/Кидани
ЕТ: Впрочем, может у новохроноложцев какие-то свои энциклопедии имеются? Хотя по национальности Елюй Чуцай и был киданем, его отец служил у китайцем.
Юань Ши, цз.146: «Елюй Чу-цай, по прозвищу Цзинь-цин, был потомком в восьмом поколении князя [государства] Дундань Туюя из [императорского рода династии] Ляо. [Его] отец [Елюй] Люй занимался делами как ученый. Цзиньский [император] Ши-цзун особо принимал [его] и лично назначал [на должности]. Скончался, [занимая должность] шан-шу ю-чэна. [Елюй] Чу-цай остался без отца трех лет от роду» [2.6].
Оглавление: http://www.proza.ru/2015/06/09/25
Источники и литература: http://www.proza.ru/2015/06/09/104
КТО ТАКИЕ БАСКАКИ?
АБ: Фольклорная традиция породила немало ужасов. У меня и сейчас в памяти оживает нечто вроде: «Нет денег — татарин добро возьмет, нет добра — жену возьмет, нет жены — самого уволочет». Словом, ужас и беспросветность. Ограбление Русской земли в потрясающих масштабах [9.1].
Рубрук: «Когда Русские не могут дать больше золота или серебра, Татары уводят их и их малюток, как стада, в пустыню, чтобы караулить их животных» [6.9].
Эломари: «Это жители городов благоустроенных, людных, да гор лесистых, плодовитых. В них произрастает постоянный хлеб, струится вымя (водится скот), текут реки и добываются плоды. Они (Черкесы, Русские, Ясы) не в силах сопротивляться султану этих стран и потому (обходятся) с ним как подданные его, хотя у них и есть (свои) цари. Если они обращались к нему с повиновением, подарками и приношениями, то он оставлял их в покое, в противном же случае делал на них набеги, и стеснял их осадами; сколько раз убивал их мужчин, забирал в плен их жён и детей, уводил их рабами в разные страны» [3.5, с.231].
Эломари: «Иногда они ставятся данью в трудное положение в год неурожайный, вследствие падежа, приключающегося скоту их, или вследствие выпадения снега и утолщения льда. Они продают тогда детей своих для уплаты своей недоимки» [3.5, с.235]
ЕТ: Как мы видим, русский фольклор подтверждается посторонними, иностранными источниками.
АБ: Вернемся к баскакам. Официальная история с какой то комической важностью гордится тем, что ей удалось чрезвычайно точно определить год первого появления баскаков на Руси — 1257-й [9.1].
Татищев: «Батый же, воевав и одолев Угры, возвратился в Поле снова обратно; и поставил наместников и властелинов своих по всем градам русским» [8.15, ч.3].
Хакимов: «Для сбора дани проводилась перепись населения. Первые две выборочные переписи на территории Руси прошли в 1245 и 1247 гг. Абсолютный подсчет начался только с 1257 г., а в Новгороде он состоялся лишь в 1259 г.» [8.27, с.14]
Иловайский: «В 1253 г. умер Батый, а вслед за ним и Сартак. В Кипчакской Орде воцарился брат Батыя Берке. Около того времени великий хан Менгу велел произвести общую перепись жителей во всех татарских владениях, дабы более точным способом определить количество дани с покоренных народов» [8.4, т.1, ч.2].
ВИ: «В 1257 г. монгольские правители решили ввести на Руси свою opганизацию власти, которую они устанавливали во всех завоеванных ими землях. На Русь прибыли монгольские чиновники с полномочиями проводить перепись населения, собирать дань и доставлять её ко двору великого хана, а также производить набор войска. Монгольские численники переписывали население по домам, устанавливали поборы в виде дани, подводные и военные повинности» [8.1, т.3, г.38].
Лаврентьевская Л: «Тое же зимы (1257) приехаша численици, исщетоша всю Суждальскую, и Рязаньскую, и Мюромаскую, и ставиша десятники, и сотники, и тысящники и темники, и идоша в ворду, толико не чтоша игуменов, черньцов, попов, крилошан, кто зрит на святую Богородицю и на владыку» [7.1, т.1].
ЕТ: Как мы видим, 1257 год это год абсолютной переписи и появления численников от великого хана (не Золотой орды!), а не первого появления баскаков. Когда же появились баскаки, и кто они такие?
АБ: Лызлов, кстати, называет более поздний срок — 1261 г., но суть не в этом… Суть в том, что первые баскаки появились в русских княжествах спустя девятнадцать лет (а по Лызлову даже — спустя двадцать три года) после страшного и опустошительного «татаро-монгольского» нашествия. Объяснения этому историки не дали и, похоже, давать не собираются. Никакого ига не было – просто был установлен порядок на Руси после междоусобных войн за власть между княжествами. Татаро-монгольские «вторжения» происходили лишь в случаях сепаратизма каких-либо княжеств. А баскаки были лишь обыкновенными государственными служащими [9.1].
Лызлов: «По таковом убо умиленном земель христианских спустошению, окаянный Батый по всем градом учинил своих властелей, их же называху баскаки, яко бы атаманы или старосты, иже всегда от оставльшихся христиан дань собирали и по изволению своему россианом христианом судили и повелевали. Князем же российским, елицы убийства гонзнуша, повеле нечестивый к себе приити и поклонятися. И таковым понуждением вси от предел своих поидоша во Орду ко оному мучителю. Он же прежде повелевши волхвом своим учинити два огня велики, и оным князем сквозь огнь той проходити, и от приносимых ему даров часть некую во огнь ввергати, и прошед огнь покланятися Солнцу и кусту; и потом к себе таковым приходити попущаше. И тако начася сие тяжкое и неудобоподъятное ярмо великим князем российским и прочим жителем народов христианских от лета по Сотворении Света 6750-го, а от воплощения Слова Божия 1241-го» [8.9].
ЕТ: То есть, вопреки утверждению Бушкова, началом баскаков, дани и ярма Лызлов называет не 1261, а 1241 год. То есть сразу после завершения похода. Впрочем, везде по разному. Например, в Киеве:
Новгородская 1-я (МИ) Л: «В лето 6753 (1245)… Михаилу же держащу тогда Киев, приидоша послы от цесаря Батыя; он же, видев словеса льсти их, повеле я избити, а сам бежа в Угры с домашними своими. Инеи же бежаша в далнюю страну, а инеи крыяхуся в пещерах и в лесех, мало от тех остася; тех же не по колецех временех осадиша в градех, и сочтоша я в число, и начаша на них дань имати» [7.1, т.3].
ЕТ: То есть и сосчитали уцелевший народ и обложили данью в 1245 г. На следующий год начал платить и Ярослав.
Новгородская 3-я Л: «В лето 6754 (1246)… Великаго Новаграда и Пскова великий князь Ярослав Всеволодович, благоверного великаго князя Александра Невского отец, начал дань давать в Златую Орду» [7.1, т.3, с.204].
АБ: И, наконец, сами баскаки выглядят как то странно с точки зрения «канонической» версии. Из книги в книгу кочует история о неких «бесерменских» купцах, якобы бравших дань на откуп… Вот только ни «бесермены», ни «жиды» отчего то так и не прослеживаются [9.1].
ЕТ: «Жид» найден только один, и не в Золтой Орде, а в улусе Хулагу.
Стефан Сюнийский: «Сададола, человек добропорядочный из евреев, начальник великого дивана и хранитель налогов земли нашей» [4.6, т.1, с.54].
ЕТ: Зато «бесермены» очень даже прослеживаются почти во всех странах-данниках. Откуп тоже имел место быть. Причём не только на Руси.
Храпачевский: «Появившиеся при Чингисхане должности всех этих баскаков, даруг, таньмачи, а потом и «даныциков», «численников» и т. д., заполнялись за счет немонголов, т. е. тех, кто имел опыт подобной деятельности в развитых государствах. Вначале это было полностью доверено мусульманским советникам» [8.18, 54].
Иловайский: «Около этого времени ордынские властители начали отдавать на откуп дани и налоги магометанским купцам из Средней Азии, т.е. хивинским и бухарским; русский народ называл их вообще бесерменами. Заплатив вперед большие суммы в ханскую казну, естественно, откупщики старались потом вознаградить себя с лихвою и выжимали из народа последние его средства. За всякую отсрочку платежей они налагали непомерные росты, или проценты; отнимали скот и все имущество, а у кого нечего было взять, того или детей его брали и потом продавали в рабство. Народ, еще живо помнивший о своей независимости, не вынес такого крайнего угнетения; сюда присоединилось и возбуждение религиозное, так как фанатичные мусульмане начали ругаться над христианскою церковью» [8.4, т.1, ч.2].
ЕТ: Но может это в «классической» только версии так? Отнюдь, в самых что ни на есть монгольских источниках сборщиками дани являются именно мусульмане.
ССМ: «§ 263. После окончательного покорения Сартаульского народа Чингис-хан стал ставить по всем городам охранных воевод, даругачинов. В это время явились к нему из города Урунгечи двое Сартаульцев, по фамилии Хурумши, по именам Ялавачи и Масхут, отец с сыном. Они беседовали с Чингис-ханом о городских законах и обычаях, и он убедился в их сходстве с Законом-Иосун. Посему он и поручил сыну его, Масхут Харумшию, совместно с нашими даругачинами, ведать городами Бухар, Семисген, Урунгечи, У дан, Кисхар, Уриян, Гусендарил и прочими. А Ялавачия увез с собою и поручил ему ведать Китадским столичным городом Чжунду. Из Сартаульскнх же людей он поставил советников-соправителей при Монгольских даругачинах в Китае, так как они имели возможность получить указания о городских законах и установлениях у Ялавачия с Масхутом» [1.1].
Юань-Ши: «В двенадцатой луне торговый человек A6д-ap-Paxмaн откупил налоги в Чжунъюань за 22000 слитковх серебра, для того, чтобы ему поступила [вся годовая] сумма в 44000 слитков. Весной, в начальной луне года гэн-цзы (1240)…, Абд-ар-Рахману поручено исполнение обязанностей по руководству всеми управлениями по сбору налогов» [2.6, цз.2, 179].
Юань-Ши: «В тот же год (1241) был такой ярлык-приказ: поскольку чиновники и народ брали ссуды деньгами у мусульман-уйгур для уплаты казне, [сумма] за год удваивалась, что называлось «прибылью ягнятами», и вред [от этого] был очень велик; [поэтому] был указ возместить оставшиеся [задолженности] казенным имуществом, всего 76000 дин [серебра]; еще было приказано, чтобы облегчались все многолетние ссуды — как только проценты становятся равными телу займа, то [рост процента] сразу же останавливается» [2.6, цз.2, 179].
Марко Поло: «Между ними был некий сарацин по имени Ахмах (Ахмед), муж мудрый и способный. Был он у великого хана в силе; любил его великий хан и позволял ему все. Открылось после его смерти, что околдовал Ахмах великого хана, так что тот верил всякому его слову, слушался его и делал по его желанию. Он распоряжался всем управлением и назначениями, наказывал преступников; всякий раз, когда он желал погубить, по делам или несправедливо, ненавистного ему, шел он к великому хану и говорил ему: «Такой-то заслуживает казни, оскорбил он ваше величество так-то». Великий хан говорил ему: «Делай как знаешь», — а он тотчас же казнил его. Народ, видя его полномочия, а также доверие великого хана к его словам, не осмеливался противоречить ему ни в чем. Не было такого сильного и могущественного человека, кто не боялся бы его. Обвиненный им в государственном преступлении при всем желании оправдаться не мог этого сделать, не находя ни в ком поддержки, так как никто не осмеливался противоречить Ахмаху; и таким-то образом многих погубил он несправедливо» [6.10].
Картлис цховреба: «Но царь Давид с подвластною ему (страной) были стеснены переписью Аргуна, который установил, что за вырученные в Тбилиси сто тетров три тетри откладывались для каэна. Помимо того, он оставил и утвердил в Тбилиси некоего Ходжу-Азиза, родом и верой перса, который опустился до такого бесчинства, что за покупку овцы либо ягненка (даже) для царской кухни была им установлена хараджа, которую они называли тамгой» [4.7, с.365].
Карпини: «В бытность нашу в Руссии (1245 г. – ЕТ), был прислан туда один Сарацин (мусульманин, бесермен – ЕТ), как говорили, из партии Куйюк-кана и Бату, и этот наместник у всякого человека, имевшего трех сыновей, брал одного, как нам говорили впоследствии; вместе с тем он уводил всех мужчин, не имевших жен, и точно так же поступал с женщинами, не имевшими законных мужей, а равным образом выселял он и бедных, которые снискивали себе пропитание нищенством. Остальных же, согласно своему обычаю, пересчитал, приказывая, чтобы каждый, как малый, так и большой, даже однодневный младенец, или бедный, или богатый, платил такую дань, именно, чтобы он давал одну шкуру белого медведя, одного черного бобра, одного черного соболя, одну черную шкуру некоего животного, имеющего пристанище в той земле, название которого мы не умеем передать по-латыни, и по-немецки оно называется ильтис, поляки же и русские называют этого зверя дохорь, и одну черную лисью шкуру. И всякий, кто не даст этого, должен быть отведен к Татарам и обращен в их раба» [6.8].
Новгородская 4-я Л: «В лето 6770 (1262). Вече бысть на Бесурмен по всем градом Руским, окупляху бо те Бесермене дани Татарския и от того велику пагубу людем творяху, роботяще люди резы, и много души роздно ведаху; и крестьяны выгнаша я из городов, а Зосиму преступника в Ярославле убиша» [7.1, т.4].
ЕТ: Итак, и на Руси, и в Китае, и в Грузии сплошные «бесермены». Но кто такой Зосим, вроде не бесерменское имя?
АБ: Баскаком в Ярославле служит русский монах (!) Изосим [9.1].
Иловайский: «В числе последних находился какой-то отступник Зосима, в городе Ярославле он был монахом, но потом перешел в мусульманство, сделался одним из сборщиков дани и пуще иноплеменников притеснял прежних своих соотчичей. Его убили, а тело бросили на съедение псам и воронам» [8.4, т.1, ч.2].
Лаврентьевская Л: «Том же лете (1262) убиша Изосиму преступника, т бе мних образом точью, сотоне сосуд; бе бо пьяница и студословець, празнословець и кощюньник, конечное же отвержеся Христа и бысть бесурменин, вступив в прелесть лжавого пророка Махмеда; бе бо тогда титям приехал от цесаря Татарьского, именем Котлубий, зольсый бесурменин, того поспехом оканный лишеник творяше хрестьяном велику досаду, кресту и святым церквам поругаяся; егда же люди на врагы своя двигашася на бесурмены, изгнаша, иных избиша, тогда и сего безаконнаго Зосиму убиша в городе Ярославли» [7.1, т.1].
ЕТ: То есть никаким монахом, и даже христианином (поменял веру!) Изосим не был. Баскаком он тоже не был. Баскаком был приехавший из Орды Котлубий, а Зосим был при нём шестёркой, вроде полицая. В летописях не говорится, что Зосим был монахом и баскаком. То есть Бушков не читал никакую летопись.
ЕТ: А что же было в 1261 г? Читаем Лызлова, к которому столько доверия.
Лызлов: «И толико обладаша нечестивии странами Российскими, яко лет 6769-го (1261) повелением царя приидоша во страны Российския численницы его и изочтоша весь народ российский дани ради. И учиниша во градех своя тысящники и сотники, иже баскаки назывались, о них же выше речеся. Которых мучителства российстии князи не возмогоша терпети, но лета 6770-го (1262), совет сотворши, повелеша по всем градом побити баскаков оных татарских, точию тех свобождаху, елицы изволиша прияти христианскую веру. Обаче еще не могоша тем свободитися ига татарскаго, яко о том ниже изъявится. Лета 6770-го умре царь Сартак сын Батыев, по нем же облада Ордою царь имянем Беркай. Сей злочестивый присла послов своих к великому князю Александру Ярославичу, понуждающи его и прочих князей российских с воинствы их ходити на войну с собою» [8.9].
Иловайский: «Во время этого возмущения некоторые из татарских чиновников спасли себя тем, что приняли христианство. Например, так поступил в Устюге знатный татарин Буга, который потом, по словам предания, своею набожностию и добротою приобрел общую любовь» [8.4, т.1, ч.2].
ЕТ: То есть в 1261 г. решили провести перепись с целью упорядочивания получения дани. Баскаков стали убивать, щадя лишь тех, кто соглашался принять христианскую веру. Видимо христианство было настолько сильно, что невыносимо было платить иноверцам, тогда как единоверцам вполне терпимо. Другой причиной, как мы видим было требование участвовать русским князьям в войнах Берке. А войны он развернул нешуточные против своего родственника Хулагу. При этом, Берке принял ислам, тогда как Хулагу симпатизировал христианам.
АБ: «За все годы «ига» так и не последовало каких-то более-менее масштабных народных выступлений против завоевателей [9.5].
Лаврентьевская Л: В лето 6770 (1262). Избави Бог от лютаго томленья бесурменскаго люди Ростовския земля: вложи ярость в сердца крестьяном, не терпящее насилья поганых, изволиша вечь, и выгнаша из городов, из Ростова, ис Суждаля, из Ярославля; окупахуть бот и оканьнии бесурмене дани, от того велику пагубу людем творяхуть» [7.1, т.1].
ЕТ: В летописи о руководстве восстанием князей не написано. А что же Александр Невский?
АБ: Есть крайне многозначительное совпадение – получается, что княжеский заговор, в результате которого были истреблены баскаки, последовал сразу после смерти Александра Невского [9.1].
ЕТ: Александр Невский умер в 1263 г., через год после истребления баскаков.
АБ: Автор ошибочно считает, будто не новгородский народ, а князья решили истребить ордынских баскаков». Почему же ошибочно? Быть может, прав как раз «автор», у которого были перед глазами кипы неизвестных нашим историкам рукописей? А не историки - это ведь они постановили считать, что против баскаков попер черный народ с выдернутыми из плетня кольями…
… подданные Александра Невского в один прекрасный день побивают до смерти ордынских сборщиков дани, но «ордынский хан» реагирует на это как-то странно: при известии об этом печальном событии не только не принимает карательных мер, но дает Невскому дополнительные привилегии, разрешает ему самому собирать дань, а кроме того, освобождает от необходимости поставлять рекрутов для ордынского войска…… Я не фантазирую, а всего лишь пересказываю русские летописи… [9.1].
ЕТ: Ну ежели не фантазирует, значит осознано врёт. Сравним летопись и описание классического историка
Новгородская 1-я Л: «В лето 6765 (1257). Приде весть из Руси зла, яко хотять Татарове тамгы и десятины на Новегороде; и смятошася люди черес все лето. И к Госпожину дни умре Онанья посадник, а на зиму убиша Михалка посадника Новгородци… Тои же зимы приехаша послы татарьскыи с Олександромь, а Василии побеже в Пльсков; и почаша просити послы десятины, тамгы, и не яшася новгородьци по то, даша дары цесареви, и отпустиша я с миром»…
Тои же зимы (1259) приехаша оканьнии Татарове сыроядци Беркаи и Касачик с женами своими и инех много; и бысть мятежь велик в Новегороде, и по волости много зла учиниша, беруче туску оканьным Татаром . И нача оканьныи боятися смерти, рече Олександру: «даи нам сторожи, ать не избьють нас». И повеле князь стеречи их сыну посадничю и всем детем боярьскым по ночем. И реша Татарове: дайте нам число, или бежим прочее; и чернь не хотеша дати числа, но реша: умрём за святую Софию и за домы ангельскыя. Тогда издвоишася люди, кто добрых тот по святой Софии и по правой вере, и створиша супор, вятшии велят ся ити меншим по число. И хоть окаяньныи побежати, гоним святым Духом, и умыслиша свет зол, како ударити на город на ону сторону, а другизии озером на сю сторону; и взбрани им невидимо сила Христова, и не смеша. И убояшеся почашася позити на одину сторону к святой Софьи, рекуще: положим главы своя у святой Софьи. И бысть заутра съеха князь с Городища, и окаяньнии Татарове с ним, и злых светом яшася по число, творяху бо бояре собе легко, а меншим зло; и почаша ездити окаяньнии по улицам, пишюче домы христьяньскыя… И отъехаша окаяньнии, вземши число, а князь Олекандр поеха после, посадив сына своего Дмитрия на стол» [7.1, т.3].
Карамзин: «Наместник Ханский требовал, чтобы Новгород также платил дань поголовную: Герой Невский, некогда ревностный поборник Новогородской чести и вольности, должен был с горестию взять на себя дело столь неприятное и склонить к рабству народ гордый, пылкий, который все еще славился своею исключительною независимостию. Вместе с Татарскими чиновниками и с Князьями, Андреем и Борисом, Александр поехал в Новгород, где жители, сведав о его намерении, пришли в ужас. Напрасно говорили некоторые и Посадник Михалко, что воля сильных есть закон для благоразумия слабых и что сопротивление бесполезно: народ ответствовал грозным воплем, умертвил Посадника и выбрал другого. Сам юный Князь Василий, по внушению своих Бояр, уехал из Новагорода в Псков, объявив, что не хочет повиноваться отцу, везущему с собою оковы и стыд для людей вольных. В сем расположении Александр нашел большую часть граждан и не мог ничем переменить его: они решительно отказались от дани, но отпустили Могольских чиновников с дарами, говоря, что желают быть в мире с Ханом, однако ж свободными от ига рабского. Великий Князь, негодуя на ослушного сына, велел схватить его во Пскове и под стражею отвезти в Суздальскую землю; а Бояр, наставников Василиевых, казнил без милосердия. Некоторые были ослеплены, другим обрезали нос: казнь жестокая; но современники признавали ее справедливою, и самый народ считал их виновными, ибо они возмутили сына против отца: столь власть родительская казалась священною!
[1259 г.] Александр остался в Новегороде и, предвидя, что Хан не удовольствуется дарами, ждал следствий неприятных. В самом деле, пришло известие из Владимира, что войско Ханово уже готово идти к Новугороду. Сия весть, впрочем, ложная, имела такое действие в народе, что он на все согласился, и великий Князь уведомил Моголов о его покорности. Чиновники их, Беркай и Касачик, с женами и со многими товарищами явились на берегах Волхова для переписи людей и начали было уже собирать дань в окрестностях столицы, но столь наглым и для бедных утеснительным образом, что граждане, сведав о том, вдруг переменили мысли. Сделалось волнение: чиновники Могольские требовали стражи для своей безопасности. Александр приставил к ним Посадникова сына и Боярских детей, чтобы они днем и ночью стерегли их домы. Мятеж не утихал. Бояре советовали народу исполнить волю Княжескую, а народ не хотел слышать о дани и собирался вокруг Софийской церкви, желая умереть за честь и свободу, ибо разнесся слух, что Татары и сообщники их намерены с двух сторон ударить на город. Наконец Александр прибегнул к последнему средству: выехал из дворца с Могольскими чиновниками, объявив, что он предает мятежных граждан гневу Хана и несчастной судьбе их, навсегда расстается с ними и едет в Владимир. Народ поколебался: Бояре воспользовались сим расположением, чтобы склонить его упорную выю под ненавистное ему иго, действуя, как говорит летописец, согласно с своими личными выгодами. Дань поголовная, требуемая Моголами, угнетала скудных, а не богатых людей, будучи для всех равная; бедствие же войны отчаянной страшило последних гораздо более, нежели первых. И так народ покорился, с условием, кажется, не иметь дела с Баскаками и доставлять определенное количество серебра прямо в Орду или чрез Великих Князей. Моголы ездили из улицы в улицу, переписывая домы; безмолвие и скорбь царствовали в городе. Бояре еще могли утешаться своею знатностию и роскошным избытком: добрые, простые граждане, утратив народную честь, лишились своего лучшего достояния. Вельможи Татарские, распорядив налоги, удалились» [8.5].
ЕТ: Как мы видим, «историки постановили считать» почти дословно то, что написано в Новгородской летописи. И никаких баскаков не побили, защитил их Александр. Какие у хана могли быть к Александру претензии, если он обеспечил безопасность и работу чиновников? Поэтому разговор их придётся подправить.
«В юрту к свирепому татарскому хану (не тому, который, ранее сжег город Козельск, тот уже умер, а к его младшему брату Берке) входит Александр Невский.
— А, Искандер! — хмыкает хан, почесывая спину. — Как доехал? Что там нового в моем улусе, на Руси?
— Да так, пустяки… — отвечает Невский. — Баскаков вот твоих хотели побить.
— Побили? — удивляется хан.
— Нет. Я защитил! Всех переписали и дань сполна получили. И дальше будут платить. Это я говорю, князь Александр!— гордо хвастает Невский.
— Молодец! — восклицает хан. — У тебя, может, еще просьбы есть?
— Да вот не хотят мои русские рекрутов тебе в войско давать. Может, пусть лучше смерды вкалывают, да деньги платят. На эти деньги профессионалов-батыров наймёшь, проку больше будет.
— И то верно!— машет рукой хан. — Батыры лучше смердов воюют. Давай деньгами.
АБ: «памятник, известный в современной историографии как «Хронограф Русский», так и сообщает: «По убиении Батыеве повелеша князи убивать ханских баскаков…» [9.1].
ЕТ: Цитата искажена.
Хронограф: «И по убиении злочестиваго Батыя повелеша князи Рустии, елеци не восхотять креститися, сих избивати. И мнози от них крестишася» [7.1, т.22, с.401].
ЕТ: Про помилование крещённых Бушков умолчал, ибо версии его противоречит.
АБ: «Баскаки, конечно же, христиане» [9.1].
ЕТ: Так христианами стали чтобы жизнь сохранить. Вполне логично. Надо было дань получать, а уж, какой религии баскак выбивать эту дань будет, для веротерпимых татар дело десятое. Коли уж «Хронографа Русского» коснулись, то процитирую дальше.
Хронограф: «По ошествии же Батыа, приде князь великий Михаил пакы на Киув и нача житии в Чернигове. Батый же постави своя властителя по всем градом Русскым, потом же повелете Батый всем князем оставшим в Руси, приити к себе и поклонися…»[7.1, т.22].
ЕТ: Далее идёт рассказ об убиении великого князя Михаила в Орде, разобранный в предыдущих главах. То есть властители татарские по городам русским поставлены были до гибели Михаила, т.е. до 1246 г.
Что касается убиения Батыя венгерским королём Владиславом, то считается что «Слово об убиении злочестивого царя Батыя» [7.13] принадлежит перу Пахомия Серба (Логофета), писателя XV в.
АБ: Не зря летописцы сообщают, что после истребления баскаков налоги для «Орды» отныне собирали сами князья [9.1].
ЕТ: Только вот летописцы иное сообщают.
Никоновская Л. «В лето 6792 (1284)… Бе убо обычяй царем Ординским и князем его на всей Русской земле дань взимаюти; овогда же убо откупаху даньскиа пошлины Русских князей, овогда же сами князи на своих княженiах збираху дани и отвожааху во Орду, овогда же Татарские Ординскиа гости, откупаху дани в Русских княжениах, и тако корысть себе приобретаху. Бе же некто тогда князь Татарский злохитр, и корыстовен и лукав вельми, имя ему Ахмат, Темиров сын, дрежаше баскачество Курскаго княжениа. Иныя же Татарове баскачество дрежаше по иным градом во всей Русской земли, и сии велицы бяху. Сей же баскак Ахмат откупаше у Татар дани всякиа в Курском княжении, и теми даньми многу тягость творяше князем и чръным людем в Курском княжении» [7.1, т.10].
ЕТ: То есть спустя более 20 лет, целое поколение, «истребленные баскаки» живут и зравствуют, и откупают дани как и раньше.
ВИ: «Об этом красноречиво свидетельствовали факты, относившиеся к Курскому княжеству, где баскак Ахмат своей жестокостью вызвал возмущение, приведшее в конце XIII в. к разгрому татарских слобод. Хотя Ахмат и потопил в крови это движение, но сам после того не решился остаться на Руси и ушёл в Орду» [8.1, т.3, г.38].
ЕТ: Может Ахмат последний баскак? Нет?
АБ: Суздальская летопись 1303 г., упоминая о кончине баскака Кутлубуга, вдруг употребляет слово «преставился» — то есть речь идет опять таки о христианине, единоверце! Никаких «монголов» и близко нет [9.1].
ЕТ: Не 1303, а 1305 г. Мы же уже узнали, что: «побити баскаков оных татарских, точию тех свобождаху, елицы изволиша прияти христианскую веру». Жить захочешь, примешь. Но важно другое: и спустя 40 лет, вопреки заявлению Бушкова, баскаки ещё имеются. А монголов в это время уже действительно нет. Ассимилировались в «плавильном котле».
Оглавление: http://www.proza.ru/2015/06/09/25
Источники и литература: http://www.proza.ru/2015/06/09/104
Оценили 16 человек
40 кармы