Хорошо известно, что Лев Николаевич Гумилёв в своих научных работах приводил многочисленные фрагменты русских переводов древних поэтов. Кто был автором переводов, например, отрывков из "Шах-намэ" великого Фирдоуси, которые приведены в гл. 7 "Открытие Хазарии".
Можно, конечно, предположить, что этот перевод принадлежит руке Цецилии Бенциановны Бану (1911Ч1998). Она занималась переводом этого эпоса десятки лет. Но до 1966 г. Ч года, в который увидела свет книга "Открытие Хазарии", до читателей дошли лишь три первые тома этого издания. Но они не затрагивают ирано-тюркские войны, освещение которых пришлось на последние тома, опубликованные лишь в 1980-х гг. Более того, перевод из книги Льва Николаевича детально рассматривает вооружение и тактику раннесредневекового боя, в которых Бану не была сведуща и обычно для научных комментариев приглашала профессиональных историков профессора А. А. Старикова и А. Азера.
Из многочисленных воспоминаний друзей Л. Н. Гумилева известно, что он переводил «Шах-наме». Таджикский и разговорным фарси он освоил в 1932 г. в Средней Азии, когда работал малерийным разведчиком в совхозах Дангара и Пархар. Совершенствовался в персидском он в 1951 г. в «местах не столь отдаленных», - общаясь в 10-е лаготделении Карлага с зеками - носителями языка.
Длительная и серьезная работа Льва Николаевича над переводами из «Шах-наме» началась в ИТЛ Омск-29 Сиблага, куда Л. Н. Гумилев был переведен. 1955 г. в письме от 9.01.1955 он сообщает А. Ахматовой, что: «Е Президиум Академии Наук принял решение о переводе Шах-наме. Я очень бы хотел получить заказ на кусок перевода Сасанидской частиЕ язык я не забыл и стихотворным переводом владею». В следующем году он просил адресатов писем прислать ему экземпляр книги сасанидского периода на персидском языке, поскольку изданный «перевод Шах-наме возмутительная халтура. Переводчик а) не знает языка; б) историю; в) русского стихосложения, но обладает, видимо, наглостью и блатом. Ничего похожего на гениальное произведение великого автора. Если бы Фирдоуси писал так, как Липкин, его бы никто не читал и не знал (письмо от 23.03.1956). (Имеется в виду издание «Шах-наме» изд. Детгиз 1955 года, переведенное и снабженное предисловием С. Липкиным).
Л. Н. Гумилев невероятно ценил силу поэтического таланта Фирдоуси, поэта, который искал истину: «К словам разумным ты ищи пути, весь мир пройди, чтоб знания обрести». Создавая свой труд, в котором рассказана история Персии до завоевания арабами и прославлены подвиги шахов, Фирдоуси хотел, чтобы: «Е мудрые, - те, кто владеет пером, меня на земле поминают добром». Лев Николаевич Гумилев, рассказывая на своих лекциях об этнической истории народов Средней Азии на примере истории смены режима Караханидов династией Газневидов, читал стихи Шах-наме в своем переводе и рассказывал о мужестве и литературном подвиге Фирдоуси. Но, говоря о нем, Гумилев не забывал и о его предшественнике Дакики (935/942Ч976/980?), погибшем от руки раба-тюрка: ««Шах-наме»-то начал именно он>, вообще Ч <прославлявшем идею независимости от Халифата и национальные персидские религию> Ч зороастризм и искусствоЕ».
Не забывал Л. Н. Гумилев о Фирдоуси и в своем научном творчестве. В «Шах-наме» средневековый поэт настолько подробно и точно описал историю Ирана, что Лев Гумилев счел возможным в использовать поэму в качестве источника при подготовке им кандидатской и докторской диссертаций. В 1955 г. работу Льва Гумилева на соискание степени кандидата наук высоко оценил выдающийся историк и директор Государственного Эрмитажа Михаил Илларионович Артамонов:
«представленная им в 1948 г. работа «Политическая история тюрок тю-кю» (точное название этой диссертации - «Политическая история первого тюркского каганата» - Ред.) обладает весьма высокими научными качествами и свидетельствует о незаурядном даровании автора и о его блестящих знаниях в области избранной специальности. В ней в полной мере сказалась и хорошая лингвистическая подготовка Л.Н. Гумилева. Помимо знания западно-европейских языков, он обнаружил владение иранскими и тюркскими языками, а в приложении к своей работе он дал прекрасный стихотворный перевод большого отрывка из Шах-наме».
В 1961 г. на защите своей следующей диссертации уже на соискание степени доктора исторических наук «Древние тюрки VIЦVII вв.» Лев Гумилев цитировал отрывки из этой поэмы в собственном переводе (воспоминания Л. Е. Аренса и др.).
Перевод стихов в главе VII. Могилы и размышления своей книги «Открытие Хазарии» (иллюстрации к которой были подготовлены его супругой Натальей Викторовной) был выполнен в присущей Льву Гумилеву манере, которая позволила произвести ему, уже как ученому, например, подробный военно-исторический комментарий поединка молодого иранского царевича Хосроя и византийского наемника Ч великана-гота. (См.: Гумилев Л. Н. Подвиг Бахрама Чубины: Подбор и перевод источников, вступительная статья «Битва при Герате» и комментарий его же. Ч Л., Изд. Гос. Эрмитажа, 1962).
Евразиец П. Н. Савицкий дал такую оценку работе Л. Гумилева: «Подвиг «Бахрама Чубины» очень меня порадовал Ц и содержание, и изяществом оформления. Чувствую и ценю исторические и прозаические качества Ваших переводов из Фирдоуси» (письмо от 10.04.1961).
В упоминавшейся выше главе VII книги «Открытие Хазарии» Лев Николаевич пишет, что он самостоятельно перевел для этого эссе стихотворение и другого средневекового персидского поэта Ч суфийского шейха Муслих ад-Дин Саади Ширази (1181Ч1291). Современник монгольского завоевания Среднего Востока, он в своей газели сумел соединить назидания суфиев с красотой и образностью любовной лирики.
Мы рады привести в этой заметке цитату из научной лекции Гумилева (1988 год):
«В конце X в. южную часть <Средней Азии> (ныне Афганистан) захватил тюрок-раб (ставший полководцем) Ц Себук-Тегин, Ц иЕ передал власть своему лучшему помощнику Ц Махмуду, который жил в крепости Газна и назывался Махмуд Газневи. Вот при нем, писал и кончил Фирдоуси свою замечательную поэму «Шах-наме». А начал он еще при Саманидах!
Но понимаете (советую всем принять к сведению!): никогда не надо писать слишком длинные работы. В этой поэме (фактически рифмованной истории) содержится 120 тысяч стихов. (А в «Евгении Онегине», например, 5 тысяч стихов, в «Божественной комедии» Ц 13 тысяч). Вы представляете, какая это огромная махина была - <поэма «Шах-наме»>, и сколько времени он - <Фирдоуси>, ее писал! (Талант, конечно, колоссальный).
Но за то время, пока он окончил эту вещь, сменилось правительство. (ИЕ кардинально поменялись пристрастия верхов. Не стало больше любителей литературы и искусства Саманидов, к власти пришли воинственные тюрки Газневиды. Ц Ред.).
Приносит он свой труд, показывает. Ему говорят: «Да, конечно, Вы поработалиЕ Но! Сейчас это уже не актуально... Ну что ж, оплатите... (там, - по ставке младшего научного сотрудника)». Он жутко обиделся. Написал касыду (содержащую эпиграмму на Махмуда Газневи) иЕ сбежал в Египет. Ч Хотя он знал, что Махмуд Газневи не казнит ни одного человека (никогда не казнил).
Он - <Махмуд Газневи>, говорил: «Я могу отнять у человека то, что могу ему вернуть, Ц свободу, имущество, жен. Но жизнь-то я ему не могу вернуть. Поэтому я ее не могу отнимать». Но сидеть бы бедному поэту в каменном мешке <т. е. тюрьме> до конца своих дней (вот как этот <восточный> гуманизм-то оборачивается!). Так что он - <Фирдоуси>, сбежал в Египет. И написал там другую поэму (уже похуже) - <«Юсуф и Зулейха»>, Ц об Иосифе Прекрасном (на библейский <коранический> сюжет). Но та никому не была интересна».
От себя заметим, что вообще-то, трудно было ожидать другого отношения от шаха. Махмуда Газневи проявил восточный, просто-таки, гуманизм, а он ведь знал эти строки из «Шахнамэ»: «Двенадцать месяцев являет год, - На смену шаху новый шах идетЕ». Фирдоуси пришлось спасаться от его гнева. Да, он до самой смерти жил в нищете, скитаясь по городам и деревням. Но своей поэмой он обессмертил свое имя:
«Судьбою дан бессмертия удел
Величью слов и благородству дел.
Всё пыль и прах. Идут за днями дни,
Но труд и слово вечности сродни».
А строки этого эпоса обладали такой невероятной силой, что Фирдоуси своим:
«Естихом, звенящим как лютня,
гремящим как гром,
заставил воскреснуть погибший Иран
- от гор припамирских до моря Оман».
(См: Эшки (Muрзаде). Печаль о родине. Стихотворение «В честь Фирдоуси», перевод Л. Н. Гумилева, М.-Л. Гослитиздат, 1965).
Оценили 53 человека
81 кармы