Радость взаимного цитирования

В середине августа, в самый разгар отпуска на почту преподавателей Гуманитарного института Санкт-Петербургского политехнического университета Петра Великого пришло письмо с двумя приложениями. В одном были рекомендации по подготовке и публикации научных статей, а в другом — по цитированию источников.

Аналогичные документы оказалось возможным найти и на сайте Политеха: общее содержание первого приложения [1] и точный аналог второго [2]. В целом это не то, чтобы плохо и странно: время отпусков — редкая пора, когда преподаватели могут спокойно позаниматься подготовкой статей по своим темам, ведь в семестре времени на это почти не остается. Да и смена деятельности — лучший отдых.

Конечно, несколько удивляет желание университетского руководства просветить своих сотрудников, людей в большинстве своем с немалым опытом публикаций, относительно того, как надо и не надо писать статьи и цитировать источники, но по-настоящему плохо и странно другое: в рекомендациях содержатся глупые, несмешные, вредные советы. Там среди прочего говорится следующее (орфография и пунктуация оригинала):

— «Рекомендуется использовать только надежные источники информации: рецензируемую научную литературу, научные статьи, монографии и др., включенные в один из ведущих индексов цитирования (SCOPUS, WOS, РИНЦ и пр.)».

— «Следует избегать ссылок на непредставительные источники литературы: учебные, учебно-методические пособия, нерецензируемую литературу и минимизировать ссылки на нормативные документы, статистические сборники, архивные материалы».

— «Рекомендуется в каждой публикации делать ссылки на коллег-работников университета, имеющих статьи в схожей области исследования».

— «Рекомендуется иметь ссылки на статьи, опубликованные авторами вузов — стратегических партнеров нашего университета, а также вузов, занявших первые 500 мест по QS World University Rankings».

— «Цитирование публикаций сотрудников СПбПУ увеличивает показатели университета в рейтингах, что является одной из ключевых стратегических задач по развитию университета».

— И, наконец, следует «внести географическое разнообразие в состав соавторов, привлекая к работе над статьей Ваших партнеров из других стран. Это должно повысить широту и качество обзорной части статьи. Кроме того публикации в соавторстве с зарубежными исследователями положительно влияют на академическую репутацию университета. Цитируемость таких публикаций по в 3 раза выше»[3].

Издалека может показаться, что это вполне здравые рекомендации: ссылаться на надежные источники, избегать ссылок на непроверенные данные, писать статьи в соавторстве с коллегами. Дьявол, как всегда, в деталях.

Во-первых, слово «качество» в рекомендациях почти не упоминается. Речь идет не о проведении серьезного, вдумчивого, фундированного исследования и не о написании статьи по его ­результатам, а о публикации некоего текста, ­который процитирует новые, не старше пяти лет, работы, желательно «полезных» авторов: коллег и сотрудников вузов-партнеров (список услужливо прилагается), причем публиковать получившееся нечто надо в журналах с высокими опять же в количественном смысле показателями.

Во-вторых, привязка «надежности» к включению того или иного журнала в индексы цитирования — практика не только порочная, но и продемонстрировавшая свои огромные недостатки: расплодилось нездоровое количество вовсе не научных сборников, которые просачиваются в индексы, предлагают опубликовать текст любого качества в любые сроки за деньги и в принципе убивают идею серьезной науки.

В-третьих, рекомендация не обращаться к «источникам литературы» старше пяти лет бессмысленна и нелепа. Для начала возникает вопрос, что такое «источники литературы» — строго говоря, с точки зрения многих отраслей науки это оксюморон: под источниками понимаются первичные материалы, а под литературой — их осмысление исследователем. Впрочем, даже если оставить в стороне терминологические придирки, совет по-прежнему глуп. В любых отраслях знания есть огромный пласт литературы старше пяти лет и настолько фундаментальной, что на нее нельзя не ссылаться; а об источниках и говорить нечего. Как можно проследить динамику изменений в обществе без учета соцопросов десяти- или двадцатилетней давности? Как можно изучать процессы ста или тысячи лет назад, если не обращаться к археологическим и архивным источникам?

Предложение «минимизировать ссылки на нормативные документы» тем более вызывает вопросы — на что ссылаться юристам, как не на нормативно-правовые акты? Да и в технических специальностях обращение к ГОСТам и иным спецификациям необходимо. С какой целью минимизировать обращения к ним? Ответ на этот вопрос, конечно, прост: цитирование документов не повышает индексы и рейтинги соседей по кабинетам, а, судя по рекомендациям, Политех основной целью ставит именно взаимное цитирование, практику порочную и бессмысленную в долгосрочной перспективе. Эта практика уже имеет место: предложения процитировать коллег, начальство и прочих «представительных» персонажей фигурируют в замечаниях к статьям, подаваемым в университетские сборники и журналы, наравне с замечаниями, что в статье слишком много «источников старше пяти лет». Порой эти замечания приобретают обязательный характер: авторам статей присылают списки того, на что нужно ­сослаться, а если ­ссылок оказывается мало с точки зрения редакторов, их добавляют постфактум, ставя автора перед свершившимся фактом.

Воистину, о, радость! О, радость взаимного цитирования! При этом ясно, что цитирование ученых, занимающихся смежной проблематикой, — важный элемент науки. Всё ее здание может расти только при условии, что пришедшие позже знают, что сделано до них и что делается одновременно с ними. Однако ссылаться надо не по принципу учрежденческой близости, а по соображениям логической, содержательной связи. С этой точки зрения не должно быть ни критериев «не старше пяти лет», ни затей с «цитированием коллег по вузу».

Наконец, рекомендация привлекать в соавторы коллег из-за рубежа (к слову, не уникальная для Политеха идея — ту же мысль высказывают и в других вузах России) сама по себе неплоха. Проводить исследование совместно со специалистом в той же или смежной области полезно, это позволяет шире и точнее оценивать рассматриваемые проблемы и применять к ним новые подходы и методы. Однако и здесь возникает пара вопросов. Почему в рекомендациях говорится, что это повысит «широту и качество обзорной части статьи»? До остальных частей иностранных партнеров допускать не предполагается или безымянные авторы рекомендаций считают, что, кроме обзора литературы, иностранцы ни на что не сгодятся? В конце-то концов, почему критерием для выбора соавтора должно становиться его гражданство или место работы? Тут вспоминается история из «Соло на ундервуде» Сергея Довлатова:

— Конечно, — говорю, — я против антисемитизма. Но ключевые позиции в российском государстве имеют право занимать русские люди.

— Это и есть антисемитизм, — сказала Панова.

— ?

— То, что вы говорите, — это и есть антисемитизм. Ключевые должности в российском государстве имеют право занимать ДОСТОЙНЫЕ люди [4].

Трудно не заметить, что всяческие индексы в разосланных преподавателям рекомендациях выглядят как самоцель, а развитие университета фактически поставлено в прямую зависимость не от качества преподавания, уровня знаний студентов и выпускников или научных достижений сотрудников, а от включения вуза в разнообразные рейтинги.

Расследования «Диссернета» неоднократно демонстрировали, что практика «взаимных цитат» является признаком фальсификаторов, а не ученых; сами исследователи часто и громко твердят, что количественными показателями науку не измерить. Тем более тревожно, что именно такими коллективными ссылками и гонкой за красивыми цифрами предлагает заниматься руководство крупного университета, адресуя то нелепо-наивные, то откровенно вредные советы своим сотрудникам. Остается только пересматривать в тысячный раз прекрасную песню «Индекс Хирша глазами гуманитария"[5] и горько смеяться.

Автор - Мария Гулёва