Экспорт техники сухопутных войск из России

Традиционно российские поставки на экспорт авиационной техники и средств ПВО превышают 50% от всей номенклатуры, однако не следует преуменьшать важность поставок техники сухопутных войск.

Автор Андрей Фролов

Например, в 2017 г. доля авиационной техники в портфеле традиционно составила 50%, следом шла техника сухопутных войск (в течение года назывались цифры от 20 до 30%), до 20% – техника ПВО и около 6–7% – военно-морская техника. В том же году сообщалось, что в мире наблюдается рост спроса на стрелковое оружие, средства ближнего боя, прицелы и боеприпасы. При этом за 2014–2017 гг. портфель заказов АО «Рособоронэкспорт» на эту продукцию вырос более чем в пять раз. Годом ранее доля сухопутной техники была несколько ниже (16%), она находилась на третьем месте, пропустив вперед авиацию и средства ПВО. Примерно такая же картина наблюдалась и в 2014 г.: также третье место, хотя и более высокая доля – 21%, с небольшим отставанием от техники ПВО с ее 25,7%.


 

Сообщались и некоторые абсолютные показатели – так, в начале сентября 2015 г. в портфеле заказов на этот сегмент вооружений приходилось порядка 12 млрд долл., притом что сам портфель в течение года составлял 38–45 млрд долл.



Все это позволяет говорить о том, что экспорт техники сухопутных войск представляет важный элемент российской системы ВТС и генерирует несколько миллиардов долларов валютной выручки в год. Правда, идентифицировать удается немного контрактов, кроме того, по ряду популярных позиций довольно сложно установить источник – новое ли это производство или поставка осуществляется из наличия Министерства обороны России.

Важно отметить, что именно благодаря экспорту в прошлом удавалось сохранять производство ряда критических изделий. Так получилось в случае с БМП-3, которую в буквальном смысле слова «спас» контракт с ОАЭ в начале 1990-х гг., а также танка Т-90, контракт на который с Индией значительно улучшил позиции его производителя АО НПК «Уралвагонзавод». Интересно, что благодаря первым крупным контрактам со «стартовыми» заказчиками удавалось заключить новые контракты, которые затем обеспечивали загрузку в последующие годы. Опять-таки, в недавнее время в случае с БМП-3 это был Ирак, а с Т-90 – Алжир, ставший вторым после Индии покупателем танка этого типа (по числу закупленных единиц).

Оптимизм внушает и факт экспортных поставок российской техники нового поколения, как было в случае Узбекистана и защищенных автомобилей ЗА-53949А, которые поступили инозаказчику спустя год после появления в российской армии.

Довольно долгое время Россия не могла похвастаться крупными контрактами в области поставок легкого стрелкового вооружения. До недавнего времени пиком достигнутых успехов стали контракты с Венесуэлой на поставку 100 тыс. автоматов АК-103 (2005 г.) и строительство завода по производству автоматов и патронов калибра 7,62х39 к ним (2006 г.).

Если автоматы российского производства были поставлены весьма оперативно – в течение года, то строительство завода ведется до сих пор. Другим крупным контрактом стал контракт 2010 г. с Азербайджаном на лицензионное производство 120 тыс. автоматов АК-74М (азербайджанское обозначение Xəzri) в период до 2021 г., причем к середине 2019 г. выпущено уже 100 тыс. автоматов.

После этого наступило затишье почти на 10 лет, которое прерывалось неприятными поражениями на традиционных российских рынках, хотя отдельные контракты все же заключались. Например, в 2014 г. во Вьетнаме российское предложение проиграло израильской Galil ACE.
Но все изменилось в 2019 г., когда в Индии открылось совместное предприятие по лицензионному производству 7,62-мм автоматов АК-203.

Всего планируется производство в Индии 650 тыс. автоматов АК-2035. Это совместное предприятие образовано индийским государственным оборонно-промышленным объединением Ordnance Factory Board (OFB, доля в СП 50,5%), российскими АО «Рособоронэкспорт» и АО «Концерн «Калашников» (49,5%). Контракт стал одним из крупнейших в мире экспортных контрактов на поставку стрелкового оружия и закрепляет российские позиции на индийском рынке на долгие годы вперед. На этом фоне отдельный контракт – также с Индией – на 50 тыс. автоматов АК-203 уже российского производства, который был выполнен в 2019 г., можно рассматривать как своего рода «разминку» перед упомянутым выше крупным производственным контрактом. Формально заключенный ранее контракт с Саудовской Аравией на лицензионное производство автоматов Калашникова, судя по всему, пока не реализуется.

Отдельно стоит упомянуть поставки сухопутной техники в Сирию. Они проходят по линии Министерства обороны и парадоксальным образом неплохо изучены благодаря турецким шипспоттерам, фиксирующим проход российских транспортных и десантных кораблей в проливах, а также большим числом фотографий непосредственно из Сирии. Благодаря им можно довольно оперативно отслеживать появление в Сирии новой партии российской техники. Россия активно поставляет туда большие объемы бронетанковой техники (танки Т-90А, Т-62/62М, боевые машины пехоты БМП-1, бронеавтомобили К-43269, автотранспорт, тягачи МТ-ЛБ, артиллерийские системы, боеприпасы, экипировку и т.д.).
Сирию, вероятно, можно считать крупнейшим получателем техники сухопутных войск из России в отношении физических объемов.

В целом же можно констатировать, что российский экспорт сухопутных систем вышел на своеобразное «плато», которое составляет порядка 2–3 млрд долл. в год. Роста можно ожидать в случае вывода на рынок платформ нового поколения, в первую очередь танков Т-14, тяжелых БМП Т-15, БМП «Курганец-25» и «Бумеранг», новых образцов стрелкового оружия и индивидуальной защиты, а также противотанковых средств.

Взято в журнале «Новый Оборонный Заказ Стратегии» 2019, №6 (59)