Когда речь заходит о советском опыте реализации социалистических принципов, то шеренга оппонентов от президента до лиц неопределенных занятий, именующих себя “правозащитниками”, фокусируют свои претензии на трёх областях: (1) проблемах, связанных с экономическим развитием СССР, начиная от ограниченной номенклатуры (“производили одни галоши”) и низкого качества изделий; (2) политических репрессиях 1930-х годов; (3) наличии социально-политического неравенства (власть партноменклатуры”) и ограничений разного рода “свобод”, из которых особое внимание уделяется свободе перемещений (“железный занавес”).
Примечательно, что действия советского руководства оцениваются при этом с использованием неких “общечеловеческих” критериев и ценностей “современного мира”. Однако, мир, в котором разворачивалось социалистическое строительство в СССР был иным- эпоха открывалась кровавой Гражданской войной, в которой оппоненты большевиков вовсе не собирались ограничиваться сбором подписей своих сторонников и маршами протеста. Собственно говоря, изначально противниками Советской власти выбор был сделан в пользу вооруженной борьбы и в этом они были активно поддержаны западными державами и Японией. В пограничных территориях России были высажены десанты иностранных войск, а так называемые “герои Белого движения” -от Колчака, официально состоявшего на английской службе до Деникина- получали военную помощь от иностранных держав. Вопрос, таким образом, стоял о сохранении территориальной целостности России и, в целом, большевики смогли её обеспечить. Однако накал этого противостояния оставался неизменным и по окончании Гражданской войны, хотя он и переместился в сферу промышленного развития. Слова Сталина, сказанные в 1931 году о том, что “мы отстали от передовых стран на 50–100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут” оказались провидческими и спустя 10 лет началась самая кровопролитная война в истории России. Ныне же деятели от Горбачёва до Путина, занимающиеся торговлей советским наследством, ставят вопрос о методах тех, кто это наследство создавал, причём в условиях противостояния не на жизнь, а на смерть.
В таком случае нынешним критикам стоило бы явить примеры государственного созидания с помощью “общечеловеческих” методов, но таких примеров, увы, нет. И нет их именно потому, что советский проект был направлен на обеспечение самодостаточности и самостоятельного развития России, в то время как горбачевские и пост-горбачевские деятели были рекрутированы сугубо в качестве приказчиков- для исполнения указаний хозяев мировых денег по ликвидации суверенитета и растворению страны в “глобальном мире”. В таком случае должно ли нас вообще волновать мнение чужих подручных о действиях первопроходцев?
В продолжение дискуссии о социализме перейдем к такой проблеме как экономическая неэффективность социалистических форм хозяйствования, сложившихся в СССР, на что регулярно указывают критики советского опыта. Собственно говоря, с этих критиков можно и начать. Таковым является, например, прародитель «эффективных менеджеров» А. Чубайс, возглавляющий управляющую кампанию «Роснано» (размер ежегодного бюджета 3,5 миллиарда рублей), занятую исключительно управлением ОАО Роснано, учредителем которой является государство, предоставившее к 2016 году этой кампании из казны 182 миллиарда рублей. Каков же результат деятельности кампании? Счётная палата ежегодно фиксирует ее многомиллиардные убытки, но дело даже не в этом, а в отсутствии нанотехнологий в стране за 11 лет деятельности этой, вроде бы, научно-промышленной структуры. Зато к Роснано был приписан небезызвестный Л. Гозман, числившийся там «руководителем социальных проектов» с зарплатой в полмиллиона рублей в месяц. «Социальные проекты» последнего, надо полагать, заключались в проведении одиночных пикетов на Пушкинской площади. Если эти люди упрекают советскую экономику в неэффективности, тогда кем же являются они сами? Вернёмся к этому вопросу после небольшого сравнительного обзора.
Суммируя итоги «рыночных» реформ 90-х годов, В. Шурыгин приводит следующее сопоставление исходного (советского) и достигнутого, точнее, проваленного (капиталистического) уровней: «В итоге всего за десять лет, к 2001 году, из второй экономики мира Россия, по размеру ВВП на душу населения, опустилась на 55-е место, что было ниже Малайзии и Багам. Глобальный индекс конкуренции отбросил Россию на 67-е место. За один 1992 год по объему промышленного производства Россия откатилась на 12 лет назад. В период 1991—1998 годов уровень производства в России сократился на 42%, став меньше, чем в любой из стран “семёрки”, вдвое меньше, чем в Индии, и вчетверо меньше, чем в Китае. В целом доля российского ВВП в мировом выпуске сократилась почти вдвое: с 5,5% в 1990 году до 3,0% в 1995-м и 2,7% в 2001 году. По индексу человеческого развития ООН страна опустилась на 66-е место. Почти 3% населения РФ (свыше 4 миллионов человек) оказались на улице, больше 20% — за чертой бедности. Население России за это десятилетие сокращалось со скоростью свыше миллиона человек в год, а с учётом упавшей рождаемости общие человеческие потери составили более 22 миллионов человек. Фактически к 2000 году Россия превратилась в коллапсирующую страну третьего мира, живущую за счёт продажи природных ресурсов и международных кредитов» (http://zavtra.ru/blogs/mi_sami_kopali_mogilu_sebe).
Причины, по которым В. Шурыгин почтительно замирает на 2001 годе, вообще-то, понятны – к этому времени власть в стране перешла в руки преемника Ельцина и действующего президента В. Путина, действия которого критике не подлежат. В таком случае дополним данные Шурыгина самостоятельно: в 2017 Россия находилась на 72 месте по размеру ВВП на душу населения, опережая Суринам. Доля России в мировом ВВП составила в 2017 году 1,98%. По Индексу человеческого развития страна в 2017 находилась на 43 месте. Другими словами, возвращения России из стран третьего мира в разряд ведущих держав, коим был Советский Союз, не произошло и спустя 30 лет после начала «рыночных реформ», необходимость которых хорошо оплаченные агитаторы связывали с повышением эффективности экономики.
Впрочем, на «большой экономике» адепты рынка останавливаться не любят, переводя дискуссию на наличие туалетной бумаги, американских джинсов, жевательной резинки, колбасы и немецких автомобилей, т.е. на насыщенность потребительского рынка. При этом старательно обходится вопрос о том, что большинство из этих товаров произведено за границей и их появление в стране связано с уничтожением аналогичных предприятий и даже отраслей промышленности в России. Присутствие потребительских «брендов», таким образом, отражает захват внутреннего рынка страны зарубежными производителями, как правило, транснациональными корпорациями. Соответственно, потребительское изобилие никак не связано с развитием собственно российской экономики, если под последней не иметь в виду нагромождение торговых центров, армию мерчандайзеров, торговых клерков и охранников.
Более того, подключение России к западным распределительным цепям было отнюдь не бескорыстным, а проходило на условиях не только сдачи собственного производства, перекачки освободившихся природных ресурсов на Запад, но и расчленения самой страны. Мысль о том, что для насыщения потребительского рынка достаточно продавать нефть за валюту, а на вырученные средства закупать яхты, джинсы и ананасы за границей уж никак не принадлежит к числу достижений в политэкономии. По крайней мере, советским руководителям она была вполне по силам, но при этом вставал вопрос, что часть предприятий СССР оказывались под угрозой закрытия, а также, что часть валютной выручки просто проедается вместо того, чтобы быть вложенной в модернизацию собственного производства. Перед властями РФ такой проблемы, разумеется, не стоит. Однако, обращает на себя внимание и то, что в горбачевский период принимались решения, целенаправленно обрушавшие внутренний рынок. Чтобы не ходить далеко за примерами обратимся к публикации И. Ашманова: «Году в 1988-м я как-то пришёл к нему (отцу-БС) и сказал, что вот мы сейчас сделали программу проверки правописания, продаём её в основном госорганизациям, у меня есть деньги. Может, мне имеет смысл заплатить досрочно за жилищный кооператив и закрыть вопрос? Мне тогда было 26 лет, я недавно окончил мехмат МГУ, занимался программированием, но над большими вопросами не задумывался. А отец сказал, что ничего досрочно выплачивать не надо, потому что скоро эти деньги не будут стоить ничего.
Меня это совершенно поразило, потому что никакой инфляции тогда ещё не было. Я спросил отца, почему? Потому, сказал он, что в Советском Союзе выстроена мощная стена-плотина между наличными и безналичными деньгами. Это были разные виды денег. Безналичные деньги, которыми оперировали предприятия, практически невозможно было превратить в наличные. Это происходило только через “шлюзы” зарплаты и премий, под пристальным контролем, за этим следили ОБХСС, КГБ и другие организации. А сейчас, сказал мне отец, пробита брешь в этой плотине в виде центров научно-технического творчества молодёжи (НТТМ) и других способов “обналички” (в которых, как мы помним, подвизались будущие олигархи вроде Ходорковского с Березовским). По сути, под видом “Новой экономики”, “кооперативов” были созданы мощные конторы по “обналичке”, и отец считал, что эта дыра размоет всю плотину, и в образовавшуюся тектоническую воронку затянет всю экономику Советского Союза.
Поэтому он мне посоветовал ничего досрочно не платить, а купить что-нибудь полезное: квартиру или бытовую технику, — потому что через некоторое время рубль не будет стоить ничего.
“ЗАВТРА”. Прогнозы эти сбылись…
Игорь АШМАНОВ. Да. Советский Союз разваливали совершенно сознательно и многоразличными способами. Например, в те же годы сняли все пошлины на вывоз товаров из Советского Союза, и у нас исчезли многие товары, потому что они были в несколько раз дешевле, чем западные того же качества. Вывозили вагонами обувь, стиральные порошки и так далее…
“ЗАВТРА”. То есть была пробита ещё одна “дырка” через границу?
Игорь АШМАНОВ. Да, и этот сознательный развал денежного обращения и экономики сожрал всё, что у людей было накоплено. Это обогатило первых олигархов и позволило объявить фальшивый (имитационный) “дефолт” СССР.» (http://zavtra.ru/blogs/tcifrovaya_okkupatciya)
Таким образом, с середины 80-х годов шел процесс целенаправленного разрушения внутреннего рынка с тем, чтобы разгромить социалистический строй на волне потребительского недовольства, а также отсечь основную массу советских граждан от участия в намеченной приватизации общегосударственного имущества. В этих условиях, естественно, не могло быть и речи ни о перенаправлении части валютной выручки на стабилизацию потребительского рынка, ни о предложениях западных «партнёров» в этом направлении. Эти предложения появились только после экономической капитуляции страны, когда начался делёж сфер влияния на пространствах бывшего социалистического содружества. Подводя итог, отметим, что рыночные «реформаторы», фактически, излечили головную боль отрубанием головы – их предложения были направлены не на совершенствование экономической системы СССР, а на устранение геополитического и экономического конкурента ТНК.
Оценили 47 человек
97 кармы