Чем российский Новый курс отличается от Нового курса Франклина Рузвельта?

В 2020 году ключевой темой Московского Экономического Форума стал Новый курс – экономическая политика, которая напоминает Новый курс Франклина Рузвельта, аграрную реформу Петра Столыпина, и соответствует идеологии социального либерализма.

Общей чертой многих планов и проектов реформ в России является отсутствие исторического и идеологического обоснования. Проекты часто выглядят так, как будто их авторы – первые люди на земле, столкнувшиеся с экономическими и социальными проблемами, а до них никто ничем подобным не занимался. Это относится, в частности, к президенту России Владимиру Путина и к его команде. В настоящее время они пытаются осуществить либеральные преобразования в экономике и Конституции РФ, но не понимают этого, поэтому действуют непоследовательно и недостаточно решительно.

То же самое можно сказать и о Новом курсе, предложенном в качестве ключевой темы Московского Экономического Форума. Казалось бы, само название проводит параллели с идеями Франклина Рузвельта, но почему-то никаких отсылок к этому историческому опыту авторы российского Нового курса не делают. Попробуем восполнить этот пробел.

Предложенный Новый курс не противоречит западной цивилизации

Суть Нового курса, как написал Председатель МЭФ, лидер «Партии Дела» и глава Совета ТПП РФ по промышленному развитию и конкурентоспособности экономики России Константин Бабкин, состоит в том, чтобы «рассматривать Россию, как независимую цивилизацию, как ценность в культурном, историческом, экономическом плане». Он представляет Новый курс идеологией, которая противоположна глобализму.

Данный курс предполагает, по мнению его авторов, смену парадигмы экономической политики. В настоящее время в России существует парадигма, согласно которой «Россия – это часть человечества, часть мира, точнее – часть Западной цивилизации, ещё точнее – должна стремиться частью Западной цивилизации стать. Она должна стать придатком западных стран. Россия должна быть открыта для деятельности глобальных корпораций». Эту парадигму предполагается сменить на новую, российско-центрированную, предполагающую «Развитие России, развитие своей промышленности, построение своей сильной культуры, своей цивилизации».

В рамках этой парадигмы предполагается изменение налоговой политики, денежно-кредитной политики и внешнеторговой политики.

Налоги предлагается снизить, стимулируя развитие предприятий и поддерживая низкооплачиваемых работников. Планируется также ввести прогрессивную шкалу налогообложения.

В части денежно-кредитной политики предлагается отказаться от монополизации банковского сектора, понизить ключевую ставку Банка России, и прекратить вывод денег российским ЦБ из страны, которые вкладываются там в предприятия, конкурирующие с российскими.

В сфере внешнеторговой политики предполагается введение протекционизма, понимаемого как создание равных условий для конкуренции, а не запрет импорта.

Все данные положения выглядят вполне разумными. Но на их фоне немного странным кажется утверждение о противопоставлении этой модели западной цивилизации. Ведь предложенный Новый курс практически совпадает с многими мерами, осуществленными в рамках Нового курса Франклина Рузвельта. Но тот предлагал решение еще ряда вопросов в соответствие с идеологией социального либерализма. В частности, в рамках этой идеологии было четко определено, куда государство должно тратить средства – на поддержку малого частного бизнеса и расширение внутреннего спроса. Такая политика Рузвельта основывается на вполне определенных представлениях этой идеологии о свободе и вседозволенности, о природе государства, а также на определенных экономических теориях (см. «Либеральная стратегия для России»).

Российско-центрированная модель экономики также не противоречит западной цивилизации, более того, находится в полном согласии с нею. Такая модель государства прямо следует из представлений Джона Локка о природе государства, согласно которой правительство защищает народ своей страны, а не других стран. То есть западной цивилизации противоречит не российско-центрированная модель экономики, а Евросоюз и глобализм в их нынешнем виде.

В этом нет ничего необычного. Страны, которые принято относить к западной цивилизации, в отдельные периоды своей истории иного раз отказывались от своих же принципов, например, в годы фашизма, и сейчас тоже такой период. Псевдолиберальная идеология, в рамках которой и сформулированы положения глобализма, сейчас агонизирует: Дональд Трамп проводит американо-центрированную политику, сенатор Берни Сандерс – вообще чистый социальный либерал, Великобритания убегает из ЕС, и т. д. Это не крах западной цивилизации, это крах очередного отклонения от следования ее принципам.

Западная цивилизация – это ведь не какие-то мимолетные с исторической точки зрения союзы и идеологии типа глобализма (в его нынешнем виде), фашизма, псевдолиберализма и т. д., а система взглядов, основу которых составляют гуманизм, естественно-научное мировоззрение и социальный либерализм.

То есть, Новый курс МЭФ противоречит современным утопическим, фейковым представлениям, принятым в западных странах, но полностью соответствует принципам настоящей западной цивилизации.

Петр Столыпин был не только патриотом, но и настоящим либералом

Возможно, ссылаться на Франклина Рузвельта разработчикам Нового Курса МЭФ мешает желание показать подчеркнуть отличие России от Запада. Но можно сослаться и на российский опыт проведения подобных реформ, а именно, на аграрную реформу Петра Столыпина.

В частности, можно вспомнить его слова, произнесенные в Думе: «Мне, господа, вспомнились слова нашего великого писателя Достоевского, что «деньги – это чеканенная свобода». Поэтому правительство не могло не идти навстречу, не могло не дать удовлетворения тому врожденному у каждого человека, поэтому и у нашего крестьянина, чувству личной собственности, столь же естественному, как чувство голода, как влечение к продолжению рода, как всякое другое природное свойство человека».

И еще: «Но главнейшею, неустанною заботою правительства будет улучшение земельного быта крестьян. Не только создание земельного фонда и справедливая, на посильных условиях передача земель этого разряда крестьянам, но предоставление каждому трудолюбивому, энергичному работнику возможности создать собственное хозяйство, приложить свободный труд, не нарушая чужих прав, к законно приобретенной им земле».

Это чистейший социальный либерализм, связывающий свободу с мелкой частной собственностью. Одновременно это патриотично, так как речь идет о помощи российским крестьянам, а не американским, китайским или чьим-то еще. Либерализм Петра Столыпина не мешал ему быть патриотом.

Можно вспомнить, кроме Столыпина, еще и дядю Евгения Онегина, который читал Адама Смита, что не помешало ему войти в русскую национальную культуру, как и Онегину и Пушкину. Была в истории России, кстати, еще и партия кадетов.

То есть, признание в качестве одного из фундаментов российской цивилизации идеологии социального либерализма и истории ее развития в мире, вовсе не мешает российской цивилизации быть независимой, и иметь собственную ценность в культурном, историческом и экономическом плане. Будучи отдельной региональной цивилизацией, она не перестает быть частью западной цивилизации.

Кроме того, вернувшись к подлинным принципам западной цивилизации, Россия имеет хороший шанс опередить западные страны, которым тоже еще предстоит это сделать в ближайшие годы, и внести свой новый вклад в западную цивилизацию, в дополнение к тому, который она уже туда внесла. Нет западной цивилизации без России, как и России без западной цивилизации.

Зачем это нужно?

Понимание того, что Новый курс МЭФ является фрагментом идеологии социального либерализма, уже успешно опробованной в США и Европе, очень важно.

Во-первых, это позволяет использовать в России опыт других стран, которые решали указанные проблемы.

Во-вторых, это позволяет понять, что задача реформирования России состоит не только в изменении экономической политики, но и в идеологической и культурной трансформации. Требуются и изменения Конституции, причем, более серьезные, чем те, которые обсуждаются сейчас (см. «Какая Конституция нужна России?»). Необходимы не только изменения экономической политики, но и изменение фундамента, на котором стоят экономика и общество.

В-третьих, это позволит получить дополнительные аргументы для представления Нового курса обществу и популяризации его идей.

В-четвертых, это укрепит позиции сторонников Нового курса, так как, позиционируя его альтернативой либерализму, они ослабляют свои позиции за умы людей. Ведь совсем не случайно сторонники псевдолиберализма называют свои взгляды «неолиберализмом», «либертрианством» и т. п., используя слово «либерализм», хотя по сути это антилиберальные воззрения. Ну, назвали бы себя как-то по-другому. Но они это не делают. Почему? Потому что это позволяет им привлекать людей, так как идеи настоящего либерализма очень популярны и привлекательны среди людей. Лозунг «Свобода, равенство, братство» остается актуальным по сей день. Поэтому указанные идеологи и стремятся подделываться под либерализм, они как бы прикрываются им.

Константин Бабкин в статье «Нашей стране нужен Новый курс!» написал, что слабой стороной российских патриотов является, в частности, отсутствие удобной и привлекательной упаковки их идей. Но ведь противопоставляя свои идеи либерализму, патриоты сами отказываются от такой упаковки! Это помимо потери сути.

Константин Бабкин также написал, что следует освоить оружие глобалистов, имея в виду технологии ненасильственной борьбы. Но использование ими термина «либерализм» для антилиберальных идей – это тоже оружие. Война, как писал Сунь Цзы, это путь обмана, в том числе и идеологическая война. Псевдолибералы как раз и используют это правило. Российские патриоты не понимают этого, и ведутся на обман, что ослабляет их позиции. А американский патриот Франклин Рузвельт, кстати, на обман не повелся и, возможно, поэтому четыре раза побеждал на президентских выборах. В 1937 году в одном из своих выступлений он сказал: «Мы в своей деятельности руководствуемся идеалом, который делает понятным требования рабочих о сокращении рабочего дня и повышении заработной платы, требования фермеров получать стабильные доходы, требования громадного большинства бизнесменов избавить их от разрушительной конкуренции, требования всех покончить с таким порядком, часто ошибочно именуемом «свободой», который дает возможность горстке населения извлекать более чем терпимую долю у остального населения».

Указанная ошибка не случайна, собственно, это не ошибка, а элемент идеологической войны, то есть обман. И идут на него псевдолибералы потому, что настоящие либеральные идеи, повторим, привлекательны и популярны. И это помимо того, что они верны. Поэтому их надо использовать, а обман надо разоблачать. На одном патриотизме нынче далеко не уедешь. Нужны еще свобода, равенство и братство. Настоящие, а не поддельные.

Владимир Тарасов.