© Личный архив Ивана Бабенко
15 февраля — День памяти о россиянах, исполнявших служебный долг за пределами Отечества. Дата приурочена к завершению вывода советских войск из Афганистана в 1989 году. За десять лет на территории этой страны во время боевых действий погибли около 15 тыс. советских военнослужащих. Накануне памятной даты корреспондент ТАСС побеседовал с Иваном Бабенко — артиллеристом легендарной 9-й роты, участником одного из самых ожесточенных боев за всю историю афганской войны
Дорога на войну
Я родился в Крыму, в поселке Раздольное. После школы отслужил срочную службу в армии, а затем попытался осуществить давнюю мечту — стать офицером-десантником. Однако в Рязанское высшее военное воздушно-десантное командное училище, куда я собирался поступать, меня не взяли — недобрал необходимого количества баллов по математике. Следующая попытка получить высшее военное образование оказалась более успешной — в 1977-м я поступил в Коломенское высшее военно-артиллерийское училище. После окончания учебы получил первое офицерское звание — лейтенант и направление на службу в Прибалтику на советско-польскую границу, в артиллерийский полк одной из частей ВДВ. Так что моя мечта связать свою жизнь с крылатой пехотой так или иначе сбылась.
ДЕНЬ ПАМЯТИ О РОССИЯНАХ, ИСПОЛНЯВШИХ СЛУЖЕБНЫЙ ДОЛГ ЗА ПРЕДЕЛАМИ ОТЕЧЕСТВА
15 февраля ежегодно с 2011 года в Российской Федерации отмечается официальная памятная дата — День памяти о россиянах, исполнявших служебный долг за пределами Отечества. Памятная дата была установлена законом "О внесении изменений в статью 1.1 Федерального закона "О днях воинской славы и памятных датах России" (подписан президентом РФ Дмитрием Медведевым 29 ноября 2010 года). До 2011 года 15 февраля отмечался как День памяти воинов-интернационалистов, но официального статуса он не имел. Новая дата учреждена как единый день памяти обо всех гражданах России, проявивших самоотверженность и преданность Родине при участии в боевых действиях за рубежом.
На границе я прослужил четыре года. В то время уже вовсю шла война в Афганистане, и в 1986 году настал мой черед выполнить интернациональный долг. 26 июля меня вызвали в штаб дивизии, уведомили о предстоящей командировке, и уже через месяц военно-транспортный самолет перенес меня из прохладной и по-европейски размеренной Прибалтики в раскаленный во всех смыслах Афганистан. Последнее, что помню перед отправкой, — печальные глаза матери, которая протянула мне иконку Казанской Божьей Матери и сказала: если будет совсем плохо, просто повторяй "Господи, спаси и сохрани". Бумажный образок, кстати, до сих пор ношу с собой.
Жара, разруха и "духи"
Первое, что я ощутил после приземления в Кабуле, — страшную жару. Когда меня везли к месту дислокации в город Баграм, то усадили на самое дно БТР, и все, что было на мне, — рубашка и китель — все это уже через 15 минут можно было буквально выжимать. Но к этому я привык довольно быстро, а вот царившая кругом нищета и разруха до сих пор стоит перед глазами. При этом Советский Союз в то время, конечно, здорово помогал афганцам выжить в этих тяжелейших условиях. Наши строители возводили в стране множество промышленных и социальных объектов, прокладывали трубопроводы и линии электропередачи. Даже бензин и дизельное топливо во многих регионах Афганистана было советским. Ну а мы, воины-интернационалисты, помогали правительственным войскам бороться с восставшими против власти моджахедами, или "духами", так их называли советские военные.
Иван Бабенко (второй справа), дорога на Джалал-Абад, ноябрь, 1986 год © Личный архив Ивана Бабенко
С первых дней службы в Афганистане я в качестве корректировщика артиллерийского огня участвовал в различных вылазках и спецоперациях. Несколько раз наша колонна попадала в засаду, от осколков фугасов гибли и получали ранения боевые товарищи.
Особенно тяжело приходилось в гористой местности, в которой "духи" чувствовали себя как дома, а мы были чужаками. И вот однажды я предложил командирам ноу-хау, которое позднее существенно облегчило нам работу. Идея заключалась в том, чтобы спускать на горку, где укрепились моджахеды, на специальном парашюте связку из дымовых и осветительных снарядов. Когда этот "коктейль" начинал работать, среди "духов" возникала страшная паника. Ослепленные, да еще в плотном облаке дыма, они теряли всякую возможность к сопротивлению.
В первые месяцы моей командировки в Афганистан много раз приходилось попадать в такие передряги, что казалось, живым не выйду, но судьба хранила. Может, берегла для главного боя за высоту 3234, который произошел в ночь на 8 января нового, 1988 года.
Операция "Магистраль"
События, в которых мне довелось участвовать, разворачивались в районе крупной магистрали между двумя афганскими городами Гардез и Хост. Предыстория такова: весной 1986 года советские войска провели в округе Хост войсковую операцию, уничтожив крупную базу моджахедов. Затем наши ребята ушли из района, который вместе с крупной автотрассой вновь оказался захвачен и блокирован "духами". На этой же территории оказались запертыми и отряды афганских правительственных войск. В итоге военное руководство Советского Союза решило провести крупную войсковую операцию под названием "Магистраль", главной целью которой было разблокировать Хост и наладить доставку автомобильными колоннами продовольствия, топлива и боеприпасов для осажденного афганского гарнизона.
В декабре 1987 года к участию в операции был привлечен 345-й гвардейский полк, в состав которого входила в том числе и легендарная 9-я рота, в которую я был откомандирован за успешную службу.
Задание было поставлено такое: захватить одну из господствующих высот под номером 3234, закрепиться на ней, удерживать до прихода основных сил и не допустить прорыва противника к дороге Хост — Гардез.
27 декабря, когда в родном Союзе большинство нормальных советских граждан уже мысленно сидело за новогодним столом, мы ринулись штурмовать высоту 3234. К ночи на 28 декабря, после артиллерийской подготовки, приказ был выполнен. В итоге дорога Гардез — Хост оказалась под полным контролем советских и афганских войск.
Однако уже через десять дней, аккурат на Рождество, "духи" вернулись. Одна атака следовала за другой, всего же их было в эту страшную зимнюю ночь 12. В самом начале боя, почти сразу, погиб связист Андрей Федотов, пулей была повреждена рация. Противник обрушил на нас шквальный огонь из самодельных пушек, минометов и гранатометов. Прилетали и реактивные снаряды. При этом, как бы яростно мы ни отбивались, моджахеды снова и снова шли на высоту. Словно зомби, в полный рост, все в черном зловещем одеянии, с дикими криками, как будто под воздействием наркотиков. Уже потом выяснилось, что это были боевики из так называемых "Черных аистов" — группировки, в которую входили пакистанские спецназовцы, бывшие уголовники и наемники из разных стран.
В одной из первых атак буквально на моих глазах погиб гвардии младший сержант, командир расчета крупнокалиберного пулемета "Утес" Вячеслав Александров. Увидев, что "духи" окружают, Слава отправил двух бойцов, своих помощников, к основным силам роты, а сам отстреливался, пока рядом не разорвалась граната. Позже в "Утесе", из которого стрелял Вячеслав, обнаружили всего пять последних патронов. Посмертно ему было присвоено звание Героя Советского Союза.
Иван Бабенко (третий справа) во время вручения ордена Боевого Красного Знамени за операцию "Магистраль", 1988 год © Личный архив Ивана Бабенко
В какой-то момент под плотным огнем моджахеды подошли к склонам высоты 3234 с трех направлений, в том числе через минное поле. На западе им удалось приблизиться на расстояние 50 метров, а на отдельных участках — на бросок гранаты.
Тем временем боеприпасов у нас оставалось все меньше, казалось, вот-вот и будем вызывать огонь на себя. Тогда командир полка выслал нам на подмогу разведвзвод во главе с его командиром старшим лейтенантом Алексеем Смирновым. В кромешной зимней ночной тьме, по заснеженным горам на высоте трех тысяч метров над уровнем моря разведчики выдвинулись к нам, неся на себе ящики с боеприпасами. К счастью, три километра ребята преодолели незамеченными, и наша рота пошла в атаку, отогнав моджахедов от подступов к высоте. В итоге погибло шесть наших ребят, 28 получили ранения, из них девять тяжелые.
Стоит отметить, что вооружены моджахеды были в основном тем, что поставлялось из-за границы. Помню, были у них гранаты, начиненными ртутными шариками, которые при ранении практически не оставляли шансов выжить. Осколками такого боеприпаса был смертельно ранен боец Володя Криштопенко, который мучительно умирал на руках своих товарищей, а они помочь ничем не могли.
Не совсем как в кино
Когда в 2005-м вышел фильм Федора Бондарчука "9-я рота", меня пригласили на премьеру в Москву в кинотеатр "Пушкинский". В целом фильм мне понравился, но так как он — художественный, без некоторого вымысла не обошлось. Например, показано, как бойцы употребляли алкоголь, устраивали шумные застолья. Но в реальности с этим у нас было строго. Вот сладкого могли съесть очень много. Сам однажды на спор выпил пять банок сгущенки.
Мирбачехот, 1987 год © Личный архив Ивана Бабенко
Но несмотря выдуманные эпизоды, главная мысль, на мой взгляд, авторами передана верно — 9-я рота была и остается для всех ее бойцов, независимо от званий и наград, одной большой семьей. Даже спустя 30 лет мы регулярно встречаемся, созваниваемся и все, как можем, поддерживаем друг друга.
Оценили 3 человека
3 кармы