Реформы могут затронуть право каждого из государств ЕС на вето. В этом случае вместо союза стран возникнет конфедерация, решения в которой будут принимать квалифицированным большинством голосов
Франция, Германия, Италия и Еврокомиссия — правительство ЕС — переходят в наступление. В мае политики трех крупнейших европейских государств и чиновники Брюсселя сосредоточились на критике собственных институтов власти. Председатель Европейской комиссии Урсула фон дер Ляйен назвала действующие правила принятия решений помехой для продуманного движения вперед. Государственный секретарь МИД Германии по европейским делам и климату Анна Люрманн призвала к перезаключению договоров, лежащих в основании Евросоюза. Премьер Италии Марио Драги предложил реформировать ЕС в соответствии с принципами "прагматического федерализма". Давний сторонник этой идеи президент Франции Эмманюэль Макрон объяснил, как добиться перемен: отказаться от принципа единогласия, позволяющего каждому государству ЕС блокировать принятие общих решений. На востоке и на севере Европы многие встретили эту инициативу без одобрения.
Притяжение Европы
Побудительные причины, подталкивающие европейские страны искать более глубокой интеграции, не обязательно сходны. Марио Драги утверждает, что его стране требуется движение к еврофедерализму по финансовым мотивам. Отказ от российских энергоносителей ложится непосильным бременем на национальные бюджеты, и особенно итальянский, ведь 40% газа на Апеннины ранее поставляли из Сибири. Чтобы смягчить экономический шок, Драги предлагает европейцам перераспределить доходы в пользу своей страны и других "пострадавших". Оборотная сторона этого решения — необходимость делегировать часть суверенитета на уровень общеевропейского руководства.
В Германии, где ранее редко призывали к интеграции, испытывают колебания в связи с перспективами вступления в ЕС Украины. Прежде чем согласиться на расширение союза, в Берлине хотели бы убедиться, что тот сохранит управляемость. Сомнения возникают из-за права на вето. Наделение им государства, настолько тесно связанного с США, лишило бы Евросоюз политической субъектности. Того же мнения придерживаются и в Мадриде: испанские власти считают, что любое расширение ЕС — не только на постсоветское пространство, но и на Западные Балканы — должно сопровождаться предварительным упразднением принципа единогласия.
Французских политиков убеждать в необходимости реформы ЕС не приходится. Еще в 2017 году, выступая в Сорбонне, Эмманюэль Макрон предложил амбициозный план европейской интеграции, предусматривавший создание общих вооруженных сил, единой системы приема беженцев и бюджета зоны хождения валюты евро. С точки зрения Парижа, совместные усилия стран Старого Света должны вывести их объединение — через интеграцию — на один уровень с США. С учетом того, что из государств ЕС только Франция располагает ядерным оружием и креслом в Совете Безопасности ООН, Пятая республика не без оснований рассчитывает на лидерство в этом новом, более тесном союзе. Тем более что память о Второй мировой войне мешает занять это место Германии.
Сражение за независимость
Выступая 9 мая в Страсбурге, Макрон предложил приступить к рассмотрению проекта еврореформ с конца июня, когда лидеры ЕС соберутся на запланированный саммит. Однако уже понятно, что противников у перемен находится не менее, чем сторонников. 13 (из 27) государств Евросоюза заранее обнародовали совместную декларацию, в которой предостерегли от "необдуманных и преждевременных перемен", предусматривающих урезание их суверенитета. "У нас уже есть Европейский союз, способный справляться со своими задачами", — прямо утверждают авторы текста. И хотя два государства из числа подписавших воззвание — Румыния и Чехия — впоследствии смягчили свою позицию, тон для трудных переговоров уже был задан.
В составе Европейского союза две группы стран категорически не согласны с преобразованием в конфедерацию. На севере государства, больше платящие в бюджет ЕС, чем получающие из него, именуются "скромными", или "живущими по средствам". К ним причисляют Нидерланды, Швецию, Финляндию и Австрию. Противники лишних трат без воодушевления встречают предложение Италии помочь деньгами. Небольшие, но зажиточные государства не без основания боятся, что их превратят в кошельки слишком тесно объединившейся Европы. И хуже того, станут распоряжаться их средствами, не спрашивая согласия, — просто на основании принципа квалифицированного большинства голосов.
На востоке Европы, где деньги из бюджета ЕС в основном получают, сопротивление интеграции объясняется стремлением сохранить свободу рук в дальнем зарубежье. Крупным инвестором в экономику бывших стран Варшавского договора выступает Китай, а внешнеполитическим покровителем — США. Сохранение возможности лавировать ценят и в Будапеште, и в Варшаве, и в Братиславе, и в Праге. Тем более что восточноевропейские страны уже многократно и настойчиво обвинялись европейскими чиновниками в неуважении к принципам либеральной демократии. Усиление евроцентра может означать для них удвоенное вмешательство Брюсселя в их внутренние дела.
Российская карта
Специальная военная операция России стала фоном для давно назревавшего конфликта интересов. В мае Венгрия объявила, что намерена наложить вето на введение шестого пакета антироссийских санкций, предусматривающего эмбарго на покупку российской нефти. По оценке Будапешта, это решение обойдется венгерской экономике в €15–18 млрд непредвиденных потерь. Несколько недель прошли в бесплодных переговорах. Будапешт продолжил настаивать, что невыгодного решения не допустит, спровоцировав раздражение у тех, кто всегда стремился лишить маленькие страны возможности влиять на темп решений, которые принимает единая Европа, — и уж тем более на ее курс.
Разговор быстро перешел на повышенные тона. "Есть страны, которые стараются заблокировать все", — заявил государственный секретарь Франции по европейским делам Клеман Бон, добавивший, что его государство к их числу не относится. Статистика подтверждает эту точку зрения. 10-миллионная Венгрия налагала вето на общие решения ЕС 33 раза за последние 13 лет, и чаще это делали только 18-миллионные Нидерланды (38 раз), лидер группы "скромных" государств. Страны-тяжеловесы ЕС, сами формирующие повестку, редко пользовались правом вето, а Франция последний раз применяла его в далеком 2014 году. Посыл Клемана Бона ясен: необходимо интегрировать Европу вокруг ее экономического центра, понизив статус государств периферии — сократив их возможности влиять на общие решения. Боевые действия на Украине предоставляют для этого удобный повод.
Существование на востоке ЕС крайне антироссийски настроенных государств позволяет тяжеловесам Евросоюза вести дипломатическую игру. Отказ Венгрии поддержать антироссийские санкции вызвал раздражение Польши и Эстонии. В этих странах согласились, что процесс принятия решений на общеевропейском уровне нуждается в ускорении. В Германии ухватились за открывшуюся возможность: Берлин предлагает начать с того, чтобы упростить процедуру принятия только внешнеполитических решений, не затрагивая внутренние дела, и может рассчитывать на поддержку части голосов к востоку от Одера.
Европа двух скоростей
И все же их может оказаться недостаточно. Существующая система договоренностей, на которой основывается Евросоюз, предполагает запутанную систему взаимных уступок, позволяющую фактически каждому государству ЕС называть сложившееся положение вещей несправедливым. С точки зрения Восточной Европы, вступление в ЕС означало массовую миграцию трудоспособного населения в более развитые государства Европы. А следовательно, многомиллиардные вложения в национальные системы образования обернулись финансовым подарком благополучным соседям. На западе Евросоюза происходящее видят в другом ракурсе. Дешевизна "восточной" рабочей силы не только создает нелояльную конкуренцию, но и влечет перенос производства в более бедные страны, лишая французские, итальянские синие воротнички некогда гарантированных доходов.
Разрушение этого хрупкого баланса преимуществ и недостатков чревато потрясениями. В 2018 году Эмманюэль Макрон призывал к пересмотру директивы ЕС, позволяющей европейским работникам платить налоги дома, а трудиться в любой стране ЕС, не сдавая экзамены на владение ее языком. Это финансовый вопрос: в случае отмены соглашения восточноевропейские страны потеряют в деньгах, а западноевропейские приобретут. Неудивительно, что компромисс оказался невозможен: чтобы отменить директиву, требовалось согласие всех. И столь же объяснимо, почему в реформе устройства ЕС видят попытку вернуться к острому вопросу еще раз.
Принимая опасения в расчет, Эмманюэль Макрон дает понять, что имеет в распоряжении резервный план, который и озвучил на выступлении в Страсбурге 9 мая. "Не стоит дожидаться самых скептически настроенных и наиболее сомневающихся", — наметил контуры решения президент. Если на востоке Европы продолжат блокировать реформу управления Евросоюзом, запад объединения вполне способен запустить свою собственную ускоренную интеграцию. В таком случае по карте Евросоюза пройдет линия, отделяющая Европу первой скорости от Европы второй. Подобный исход был бы, возможно, наиболее благоприятным для России, поскольку, с одной стороны, привел бы не на словах, а на деле к формированию центра западной цивилизации, альтернативного США, а с другой — свел бы на нет завышенные ожидания постсоветских государств от вступления в Евросоюз.
Оценили 3 человека
5 кармы