О жертвы мысли безрассудной…

Декабрь, декабристы, Сенатская площадь.

У князя Раевского снег на виске…

А, может быть, надо спокойней и проще:

Колодки и цепи, из хвои постель.

Сенатскую площадь мгновенно засыплет

Великодержавный, незыблемый след…

А в городе нашем пока что затишье:

И звона цепей, и колодников нет.

Валентин Мартынов

О декабристах так много написано: и восхищённого, и жалостливого, и критичного. Всех не опровергнешь. Всё не подтвердишь. Есть проверенный метод: познавай дерево по плодам. А не по тем обёрткам, в которых они продаются. Итак, что в сухом остатке? Без трогательных рассказов о сложных духовных исканиях, блестящем образовании и невозможности применить уникальные таланты в условиях самодержавия?

Те, кому довелось конспектировать Ленина, помнят его характеристику: «узок круг этих революционеров, страшно далеки они от народа. Но они разбудили Герцена…». Именно А. И. Герцену – журналисту, работавшему в Англии, мы и обязаны декабристским мифом. Позднее картина только усложнялась, но не менялась по существу.

Типография «Колокола» и «Полярной звезды» располагалась в Лондоне. Англия после Наполеоновских войн – самый крупный игрок-тяжеловес на европейской арене. Самый опасный противник Российской империи. Поэтому поддержка оппозиционному журналисту всегда обезпечивалась. В Лондоне скрывался, например, Николай Тургенев – один из тогдашних «декабристских» невозвращенцев. Мастер высокого посвящения. Человек, которого Александр I побоялся арестовать дома, просто написав ему: «Брат мой, покиньте Россию». А вот Николай I требовал выдачи.

В школе всем задавали «Былое и думы». Я дальше сцены клятвы маленьких Герцена и Огарёва на Воробьевых горах читать не захотела. Заставили. Поучительно. И прозрачно. С чего вдруг два мальчика преисполнились ненависти к молодому императору, только что приехавшему в Москву на коронацию? Само сакральное действо их бесит и раздражает. Государь представляется чудовищем, от которого надо защищать Свободу. Кто она такая, пока тоже неясно, но злости и досады море. Перед нами рассказ о детской одержимости. О плоде, который сгнил и почернел ещё в завязи. Но цветок распустился. И этот уродливый цветок оказался очень притягателен для людей с отбитым духовным обонянием.

Герцен избрал для альманаха «Полярная звезда» знаменитый экслибрис – профили пяти казнённых декабристов. Именно он в своих публикациях сумел неприметно для читателей соединить два ключе-вых архетипа – христианский и языческий. Личная жертва ради нового, нарождающегося мiра. Пять мучеников за правду добровольно восходят на эшафот. И пять героев – со всеми атрибутами античного атлетизма, прекрасные душой и телом – борцов за республику, братьев Гракхов, новых Кассиев и Брутов, брошенных на растерзание хищным зверям самодержавия… Есть и палач – новый Цезарь. И исполнители, рангом пониже. И те, кто трепещут, не отваживаются поддержать, но сочувствуют. Это мы с вами.

Грустные выводы.

Почему души наших соотечественников так легко поддаются на соблазн уже два века подряд? Прежде всего, потому, что жизнь в России отнюдь не усеяна розами. Недаром во время следствия по разные стороны стола оказывались люди схожих взглядов на мiр, просто одни считали военный мятеж допустимым средством исправления реальности, а другие видели в нём только путь к рекам крови и остановились, не переступив страшной черты.

Но, кроме того, дурную услугу нам оказывает природная сердобольность, понимаемая едва ли не как нравственный, религиозный долг. Страдание всегда воспринималось в народе как отметина свыше, проявление особой любви Божьей. Страдальцы избраны. Они терпят за Правду. Вспомним Марину Цветаеву: «Декабристы и версальцы – вашего полка». То есть кого бьют, те и правы. Но страдание бывает и в очищение, и в искупление. История декабристов – тому пример.

Сейчас исследования декабризма на новом витке. Появилась возможность говорить и о связи с масонством, и об иностранных обществах военных заговорщиков. Можно исследовать «свет и тени» движения. Можно много рассказать о жизни на поселениях в Сибири и о подвиге жён. Можно, можно, можно…

194 года назад на Сенатской площади мятежники попытались захватить власть в Российской империи.

Путём нехитрых математических действий можно выяснить, что от желания захватить власть группой террористов, лишились жизни 1092 мирных жителя Северной столицы.

Среди погибших 150 малолетних, 903 человека черни, 39 во фраках и шинелях, 282 нижних чина лейб-гвардии, 17 обер-офицеров разных полков, 1 штаб-офицер, 1 генерал – всего погиб, по данным Департамента полиции, 1271 человек – такова кровавая цена вооружённого мятежа на Сенатской площади. И это ещё не упоминаются те люди, которые получили ранения разной степени тяжести.

Можно много рассказать…

Выдержки из статьи доктора исторических наук Ольги Елисеевой