Развод

— Всё, хватит, натерпелась. Подаю заявление на развод! — в сердцах кричала Петровна.

— Да подавай, подавай, испугала. Я, может, всю жизнь только об этом и мечтал, — сося папироску , махал рукой подвыпивший Семёныч.

— И подам, думаешь, не подам ? Завтра же пойду в суд и отдам лично Валентине Ивановне.

И они развелись. Написали объявление о размене трёхкомнатной квартиры. Петровна была на пенсии. Семёныч ещё работал и зарабатывал неплохо.

На следующий день после развода он пришёл, как обычно, на обед домой. И только дома вспомнил, что они ведь развелись, а он для себя обеда, конечно, не приготовил.

— Дай поесть-то, — по-свойски сказал он.

— А кто ты такой, чтоб тебя кормить ? — с гордостью ответила она.

— Ну, хотя бы старый знакомый.

— Ой, у меня, может, старых знакомых не один десяток. Так что ж, прикажешь мне их всех кормить, так что ли ? Рассмешил.

— Ну, а если я тебе заплачу , накормишь ?

— Заплатишь? — не ожидала такого поворота Петровна. — А что, одной мне, пожалуй, всё не съесть, уж лучше я тебе продам, чем выбрасывать за так.

Только цены будут ресторанные. Я не хуже их готовлю.

— Ресторанные так ресторанные. Наливай, только побыстрей, а то время идёт.

— А, что это вы мне тыкаете , гражданин ?

— Да, ладно, совсем уж разошлась, — сказал Семёныч, быстро уплетая суп, который почему-то показался намного вкуснее, чем раньше, может, потому, что заплатил за него.

Так он и приходил каждый день домой обедать и платил, как в ресторане. И ему было хорошо — не надо возиться с этими продуктами, кастрюлями. И ей хорошо — всё лишние денежки. А готовить всё равно надо, что для одной, что для двоих— какая разница.

Кроме обеда, он пользовался кухней-рестораном на дому и утром, и вечером. Благо денег было много.

Петровну всё дальше увлекала идея домашнего ресторана. Она специально сходила в единственный ресторан в их небольшом городке. Посмотрела, как оформлены столы, написано меню, как подают, во что одеты официантки. В общем, запомнила всё, что могла.

Однажды Семёныч пришёл домой и застыл у дверей на кухню. На столе белая скатерть, ваза с цветами, около тарелки лежат салфетка и ещё какая-то бумажка. Он подошёл к столу, взял бумажку и прочитал : "Меню".

— Тьфу, ты, ну выдумала бабка.

Однако прочитал его, и на последней строчке взгляд остановился : водка — 100 грамм — 40 рублей.

— Что будем кушать ?— спросила Петровна, войдя на кухню.

Семёныч поднял глаза и слегка оторопел, не узнав своей жены. Нарядное платье облегало откуда-то взявшуюся фигуру, поверх был надет аккуратный белый фартук, волосы убраны в "причёску". А главное, лицо её озаряла улыбка.

— Мне, пожалуйста, всё самое дорогое и, пожалуй, водки 100 граммов, нет 200 граммов.

Но Петровна долго не могла выдержать своей новой роли.

— Ага! — обрадовалась она,— значит, всё-таки не бросил, а я уж подумала: неужели образумился, дай, думаю, проверю.

— Проверю. Эх ты! Опять за своё — начинаешь заводиться. А я, может быть, с тобой на брудершафт хотел .

— Ой, стала бы я с тобой на брудершафт пить. Больше мне делать нечего.

А самой почему-то стало немного жаль Семёныча.

Как-то раз Семёныч пришёл домой, но на кухне его никто не встречал. Петровна приболела. Вечером она говорит:

— Хоть бы поясницу натёр.

— За деньги ,пожалуйста.

— О, изверг. Ладно, заплачу. На, помажь.

— А что это вы меня на "ты" называете, гражданка?

— Смеёшься?

Так они и жили. По объявлению о размене квартиры никто не обращался. Вечерами они смотрели телевизор, а на ночь расходились по своим комнатам.

Однажды длинным зимним вечером они сидели и играли в карты.

Семёныч говорит :

— Послушайте, Петровна, а что это вы всё одна да одна ?

— А вам, Семёныч, не скучно — всё один да один?

— Да, скучновато немного.

— Да и мне вроде как тоже немного скучновато.

— Слушай, Петровна, а выходи ты за меня замуж.

— А что, надо подумать — кокетливо ответила она.

Лена Июльская