— У меня полиартрит, — извиняющимся тоном сказала женщина годов под 70, с трудом взбираясь по ступенькам в троллейбус. Она задерживала движение. Её подтолкнул подоспевший пассажир. У старушки в руках были сумка и пакет с продуктами.
Я помог ей переставить вьючную поклажу к сиденью: — А чем полиартрит отличается от артрита?
Женщина посмотрела на пальцы, пошевелила ими, сжала в кулак: — Видите какие суставы? Это от мороза. Я в 90-е торговала на колхозном рынке. На холоде.. теперь полиартрит. Денег было! Миллион. Всё раздарила. Детям квартиры купила.. В 90-е мы жили хорошо! А сейчас пенсия 10.000 рублей..
Троллейбус проезжал мимо советской пятиэтажки из силикатного кирпича. Женщина показала за окно артритной рукой: — Вот здесь я живу, в этом доме. Одна. У дочери, у сына — квартиры. Помогла им купить.
— От остановки далеко.. Как же вы пойдёте с сумками? — спросил я. До дома прилично было топать с полиартритом и сумками, следующая остановка за перекрёстком, на котором перед светофором остановился троллейбус.
Тут хлопнуло, как будто рама глухо треснула пополам от 30-градусного мороза, урчащий электричеством троллейбус поперхнулся, многотонную махину тряхнуло. Двое пассажиров на задней площадке разглядывали что-то за стеклом. Я подошёл к заиндевевшему окну: в троллейбус въехало такси Умбер. За такси в метре-полтора истекала смесью масла и антифриза спплющенная Тойота Камри. Видимо, стоявшее «на красный» такси от удара Тойоты пробросило под троллейбус.
Я вышел через заднюю дверь. Передок такси разворотило, бампер разлетелся на куски, правую половину радиатора вмяло под железный зад троллейбуса. Виновник аварии выбрался из Тойоты. Его пошатывало явно не от удара. Серое лицо, бессмысленный взгляд. Вдрызг пьяный.. 23-е февраля! Защитники отметили красный день календаря.
Пассажиры выходили из троллейбуса, им придётся дальше добираться пешком. Клиенты такси, трое парней, выясняли между собой, все ли целы. Один пожаловался, что в голове гудит.. но «сотрясения вроде нет». Здоровенный таксист был спокоен, не проявляя огорчения.
— Машина не твоя? — уточнил я. — Фирмы, — подтвердил таксист. Водитель Тойоты не отвечал на вопросы, закрылся было в машине. Потом, к оперативному приезду гаишников, куда-то исчез. Замёрз, наверное.
Перед ступеньками переминалась торговка из 90-х: — Что, не поедем? — Нет, пока протокол составят, опросят участников, — сказал я, — давайте помогу с сумками. Вынес её поклажу. Донёс до силикатного дома, приноровляясь к едва ковылялявшей на негнущихся ногах женщине.
— Спасибо! Как бы я тащилась... Вот в 90-е мы жили хорошо. На рынке торговала. Теперь еле еле, с пенсией в 10.000, половина на коммуналку, — опять вспомнила она благословенные времена.
Не все так ностальгируют по 90-м. Намедни олимпийская чемпионка Турина-2006 в танцах на льду Навка поделилась мнением об оппозиционных митингах и лихих 90-х:
«Но, если вы задумаетесь, то это не митинг, а скорее призыв к стихийным сборищам. Адекватные люди понимают, что это призыв к элементарным беспорядкам, как в Европе или США – с битьем витрин, переворачиванием машин.
Бьют, к сожалению, по самой незащищенной аудитории, по молодежи, которая вообще не представляет, что такое жизнь и страна до В. В. Путина. Я стараюсь вообще не обсуждать политику, но в данном случае, у самой есть дочь такого возраста, на кого и рассчитан этот пиар»
Да уж, молодёжь, кому 20 и меньше, не может знать «жизнь и страну до Путина», и ещё лет 12 другого президента не увидит. Тут Навка права.
Оценили 11 человек
14 кармы