Весна - Михаил Дмитриев

— Ты где шлялась? В ответ раздалось глупое хихиканье. — Я тебя спрашиваю, где ты шлялась? Это уму непостижимо, мы её ждем, волнуемся, ночей не спим, а она болтается непонятно с кем!

Весна поправила венок из одуванчиков и снова захихикала.

— А у нас, между прочим, уже конец апреля! Где, кстати, этот негодник? Природа сунула руку под стол и за ухо вытащила мальчишку-апреля. — Кому я говорила, что ты тёплый весенний месяц? Какой снег, а? Кто тебя этому научил?

— Пустите, маменька! — Апрель попытался вырваться, но Природа еще сильнее закрутила ухо, — Ай, ай, ай!

— Я тебя, негодник, спрашиваю, откуда ты снег взял?

— У неё! — Апрель показал на Зиму, кутающуюся в белую шубку, вырвался и снова залез под стол. Уже оттуда, он показал Природе язык. Но осторожно, чтобы она не увидела.

— Ты где сейчас должна быть? — Природа грозно двинулась к Зиме. — В каком полушарии?

— Не хочу! — Зима гордо задрала белобрысую голову. — Там сезон дождей, никакого снега, противно…

— Ах, она не желает! А саванна без дождей — это нормально? А рассаду мне всю поморозила, это тебе нравится? Значит так, быстро собрала чемодан и в Южное полушарие. Чтобы через полчаса духу твоего здесь не было. А будешь артачиться — включу глобальное потепление. Будешь вечно по грязи хлюпать. Зима скорчила обиженную рожицу, но послушно пошла в свою комнату собираться.

— Теперь с тобой, — палец матери указал на Весну, — чтобы через неделю у меня всё цвело. И зелени побольше. А дождей — поменьше, мне ещё картошку сажать.

Весна опять захихикала и потихоньку подмигнула Маю, украдкой выглядывающему из-за двери. Заметив это, Апрель погрозил кулаком сопернику, заставив того спрятаться.

— Дурак ты, — к Апрелю сзади подползла крошка Лето, — девушкам цветы дарить надо. Вот дарил бы Весне — была бы твоя. А так она к Маю уйдет.

Апрель на минуту задумался, что-то прикинул, загибая пальцы, и вытащил из-за спины мешок. Развязал горловину и принялся доставать: маленькое тёплое солнышко, букет подснежников, ворох клейких листочков, распустившуюся сирень. Весна заулыбалась и кокетливо поправила волосы….

А где-то далеко метеорологи чесали затылки и хмурили брови, не в силах объяснить резкое потепление.

Александр Горбов

взято вконтакте

"Я любил Пасху, но боялся предпасхальных дней, потому что меня заставляли часами растирать миндальные зёрна или взбивать ложкой белки. Я уставал от этого и даже втихомолку плакал.

Кроме того, перед Пасхой в бабушкином доме начинался беспорядок. Женщины в подоткнутых юбках мыли фикусы, рододендроны, окна и полы, выбивали ковры и мебель, чистили медные ручки на дверях и окнах. Нас вечно гоняли из комнаты в комнату.

После уборки происходило священнодействие - бабушка делала тесто для куличей, или, как их называли у нас в семье, для "атласных баб". Кадку с жёлтым пузырчатым тестом укутывали ватными одеялами, и пока тесто не всходило, нельзя было бегать по комнатам, хлопать дверьми и громко разговаривать. Когда по улице проезжал извозчик, бабушка очень пугалась: от малейшего сотрясения тесто могло "сесть", и тогда прощай высокие ноздреватые куличи, пахнущие шафраном и покрытые сахарной глазурью!

Кроме куличей, бабушка пекла множество разных "мазурок" - сухих пирожных с изюмом и миндалём. Когда противни с горячими "мазурками" вынимали из печки, дом наполнялся такими запахами, что даже дедушка начинал нервничать в своём мезонине. Он открывал дверь и заглядывал вниз, в гостиную, где был уже накрыт тяжёлыми скатертями длинный мраморный стол".