На танках по Балтийскому морю.

Федоров Ф. У., полковник в отставке :

Танки и понтоны

В предыдущей части истории шла речь о танковой роте хранения и бытовых условиях эстонской глубинки, которые встретили молодого выпускника Омского танко-технического училища. В этот раз речь пойдет о третьем отдельном танковом батальоне, в котором я продолжил службу зампотехом роты в ноябре 1968 года. Это была по-своему уникальная воинская часть. Дело в том, что батальон имел на вооружении средние, 36-тонные танки Т-55, приспособленные путём некоторых конструктивных доработок к плаванию на воде.

На каждый танк слева и справа по бортам навешивались понтоны, которые были изготовлены из алюминиевого сплава и не были герметичными, а весь их внутренний объём был заполнен пенопластом. Понтоны были оборудованы редукторами, через которые крутящий момент от ведущих колёс танка передавался на гребные винты, размещённые в корме. Понтоны имели дополнительные топливные баки, которые при понтонировании соединялись с топливной системой танка, тем самым увеличивая запас хода на воде. Ёмкость каждого понтона, если не изменяет память, составляла 550 литров.

Процесс навешивания понтонов на бронемашину назывался понтонированием. Для этого на танке в передней и задней части корпуса были приварены специальные «клыки», к которым и прикреплялись с помощью шарнирных кронштейнов понтоны. Причём одновременно соединялись ведущие колёса танка с редукторами понтонов. А на башне были приварены специальные проушины, к которым на время понтонирования крепился треугольный кронштейн с лебёдкой и шкивом. Этим устройством понтон поднимался с земли на необходимую высоту для соединения с танком.

Впереди танка крепился к понтонам волноотражательный щиток. Кроме того, боевая машина полностью герметизировалась специальной замазкой, за исключением башенного люка, на который устанавливался специальный короб, позволявший командиру находиться в своём люке и не бояться захлёстывания морской волной.

Имелось также устройство, состоящее из системы тросов и блоков, позволяющее при выходе из воды на сушу с места механика-водителя сбрасывать понтоны, и танк вступал в бой.

Известно, что воздух для двигателя танка поступает через жалюзи на крыше трансмиссионного отделения, а отработавшие газы выходят из патрубка, находящегося на уровне надгусеничной полки. Чтобы изолировать от воды эти места, над крышей трансмиссионного отделения устанавливалась прямоугольная «корзина», не имеющая ни дна, ни крыши. А к торцу выпускного патрубка крепилась телескопическая труба, и выхлоп выходил вертикально на метровую высоту. Чтобы подготовить танк к плаву, отводилось около полутора часов, все исключительно силами экипажа.

Автомобили ЗиЛ-157 – седельные тягачи со специальными полуприцепами – прибывали в указанный район и сбрасывали понтоны попарно так, чтобы танк мог заехать между ними. И начиналось понтонирование.

ЗиЛ-157 с танковыми понтонами. Источник: otvaga2004.ru

Нетрудно догадаться, что в батальоне для перевозки понтонов имелась в штате автомобильная рота – так называемая рота плавающих средств, сокращённо – РПС. Она насчитывала 64 автомобиля-тягача, по два на каждый из 31 танка, и два запасных.

Кроме подразделений боевого, технического и материального обеспечения, в батальоне состояла в штате ещё и рота плавающих танков – 31 танк ПТ-76.

На танках в Швецию

Для чего же предназначался этот 3 отб, который в гарнизоне называли просто плавающим батальоном?

Батальон, совершив марш по суше, прибывал в указанный район понтонирования, в некотором удалении от берега, навешивал понтоны и входил в воду. Так начинался марш по водной преграде.

Теоретически запаса хода по топливу могло хватить до Финляндии или Швеции. Ограничение было только в высоте волны – при волнении моря выше 3-х баллов в плавание выходить запрещалось.

Боевой порядок на марше выглядел так: впереди в колонне плыла рота плавающих танков с задачей при высадке захватить плацдарм на вражеском берегу и удержать его до высадки основных сил. Впереди, слева и справа, а также сзади батальон прикрывали корабли ВМФ. К слову, командование ВМФ долгое время пыталось «выторговать» у Сухопутных войск наш батальон, но что-то там наверху «не срослось».

Совершать марш на воде было совсем не просто.

Механик-водитель танка сидел за рычагами, не видя ничего, так как волны заливали смотровые приборы. И вся надежда была на командира, который и управлял действиями механика-водителя по внутренней связи и должен был иметь определённые навыки, приобретаемые в процессе тренировок на занятиях по вождению сначала одиночного танка, потом – в составе взвода, затем – в составе роты.

Управление танком ничем не отличалось от движения по земле: затягивая правый или левый рычаг поворота, механик-водитель тем самым затормаживал соответствующую гусеницу, а противоположный борт «забегал» в сторону поворота.

Разница состояла в том, что механик-водитель на воде не видел дороги. Всё зависело от командира: как своевременно он подаст команду прекратить поворот, ведь вода – не суша, движение танка будет ещё некоторое время продолжаться в сторону поворота. Отсюда и постоянное «рыскание» по курсу. Бывало, пусть и очень редко, что в течение долгого плавания механик-водитель не выдерживал нагрузки (духота, давление замкнутого объёма) – случались и обмороки.

Средняя скорость на второй передаче составляла 13 км/час. Для сравнения – плавающий танк ПТ-76 мог плыть только со скоростью 11 км/час.

Кроме обычного марша, отрабатывались и стрельбы по плавучим мишеням боевыми снарядами. Для занятий и тренировок на воде имелся вододром, не так далеко от Клооги, на берегу Балтийского моря. А на расстоянии в несколько километров с нашего вододрома была видна база подводных лодок Пальдиски, куда нам, сухопутчикам, доступ был запрещён.

Весь летний период на вододроме находилось несколько танков с навешенными понтонами, на которых отрабатывались тренировки, и несколько механиков-водителей во главе с офицером для их охраны и обслуживания. Мне довелось несколько раз там дежурить. Курорт, да и только!

Источник: starcom68.livejournal.com

Естественно, скучать в плавающем танковом батальоне было некогда: боевая подготовка, по сути, в два раза интенсивнее обычной. Ведь к сухопутной подготовке добавлялась ещё и морская.

Кстати, за каждые сутки занятий на воде и офицерам, и срочникам полагался дополнительный морской паёк, так сказать, усиленное питание. Помню, что в его состав были включены мясной паштет и шоколад.

Танки не тонут

Моя личная проблема, как зампотеха, состояла в том, что места во время марша на плаву у меня попросту не было. И я находился на корме последнего танка, открытый солнцу, ветру и морским волнам. Но больше четырёх часов мы обычно не плавали, и никаких злоключений в связи с этим я не испытал за время службы в батальоне. Обычно погода летом на Балтике стояла хорошая. А в плохую и плавать запрещали.

Танки с понтонами практически были непотопляемы, поскольку на воде крепление понтонов к танку заклинивалось намертво под весом машины.

Старшие товарищи рассказывали, что якобы во время испытаний где-то в одном из северных морей разместили в линию с интервалом в километр три запонтонированных танка и взорвали на высоте в 1 км атомную бомбу (не помню, какой мощности). В результате танк, находящийся в центре, ушёл под воду, один из крайних танков тоже ушёл под воду, но тут же всплыл, а второй крайний танк потерял один из понтонов, но не потонул, а повис на уцелевшем понтоне.

Чего не скажешь о плавающих танках ПТ-76 или «пэтэшках». Центр тяжести этого танка был очень неустойчив, и если начиналась течь в уплотнениях, а водооткачивающие средства не справлялись, то танк очень быстро, особенно при качке, терял устойчивость.

Далее танк кренился на корму, потом принимал положение пушкой вверх, и машина в считанные минуты шла ко дну. На маршах и учениях такого при мне не случалась, а вот на занятиях по вождению на вододроме одна «пэтэшка» затонула. Благо глубина в заливе была не больше трёх-пяти метров. Поскольку всё это произошло недалеко от берега, позже водолазы зацепили тросом танк, и тягач вытянул его на берег.

Забавно, но командир роты плавающих танков, пользуясь случаем, списал всё недостающее в роте имущество: дескать, затонуло вместе с танком и пришло в негодность.

Источник: odetievbrony.ru

Плавание в составе батальона проводилось каждое лето. Однажды, помнится, высаживались на Рижском учебном центре, в Латвии.

А ещё в нашем батальоне существовала должность заместителя командира батальона по морской подготовке. Мы называли сокращенно иронически эту должность так: «замкомпоморде».

Занимал её капитан третьего ранга Чумаков. Он официально носил морскую форму. Я не могу описать круг его обязанностей, помню только, что без его подписи плав был невозможен. Был он грубоват, прямолинеен, постоянно курил «Беломор» и регулярно приставал к смазливой фигуристой вольнонаёмной машинистке Людочке.

С ним также связан один забавный случай.

Обычно он во время плава находился на одном из кораблей сопровождения, но однажды решил, так сказать, прочувствовать процесс изнутри. Поплыл на корме одного из танков, как вдруг набежала внезапно волна и замочила его по щиколотки. Он разулся и повесил на кормовую корзину сушить носки с ботинками. Светило солнышко, наш капитан третьего ранга разомлел и потерял бдительность. Резкий порыв ветра сдул в море носки и один ботинок. При выходе на берег много чего от него услышали, чего больше никогда не слышали в дальнейшем.

Автор: Федоров Ф. У., полковник в отставке