Продолжение беседы легендарного тренера Майка Тайсона - Каса Д'Амато с другим своим учеником о боксе и гипнозе, и о том, как выбрать правильный момент нанесения нокаутирующего удара. Фрагмент из книги "Мой Бог Франческо Виллардита", автор академик О.В. Мальцев. (Начало этой сюжетной линии было тут)
— Вот так я подружился с этим парнем.
Старик смотрел на меня с достаточно странной улыбкой, и в конце концов произнес
— Ты помнишь тот день, в который я сказал, что тебе не надо заниматься боксом?
— Конечно, Кас, помню.
— Ты тогда показал такое, что я, честно говоря чуть с ума не сошел в спорт зале. Откуда это? Что это такое?
— Вот от этого самого дворянина. Иначе я бы тебе не стал так долго рассказывать эту историю.
Парень призадумался, как бы переносясь в тот день когда в спорт зал пришли некие люди, их было 6 человек. Они зашли в кабинет к старику, долго с ним выясняли отношения, старик вышел из кабинета и эти шестеро вышли за ним. В зале уже никого, кроме меня и старика не было. Я только переоделся и собирался попрощаться и идти домой, но попрощаться я не могу, так как шел разговор, поэтому я ждал когда разговор закончиться чтобы сказать «до свидания» и пойти. Шестеро вооруженных людей вышли из кабинета за стариком. И здесь со мной что-то случилось, вот этого я как бы и не помню совершенно.
— Честно говоря, даже не знаю как так это все получилось,—сказал я старику.
Старик на меня посмотрел, встал из-за стола и сказал так.
— Ты знаешь, у меня такое впечатление, что я побывал в кино. Эти шестеро стояли полукругом вокруг тебя, я стоял сбоку и как бы на это на все наблюдал. Ты был в тот день такой, какой ты сейчас. Вот именно тем самым человеком. Ты совершенно спокойно, тоном который не терпит каких-либо возражений, скомандовал этим шестерым: «ну, пошли вон отсюда». Тебе тогда было 25–26 лет, я уже и не помню. Перед тобой стояли взрослые мужики, вооруженные до зубов, у тебя не было ничего, ни оружия, ничего совсем. Но они чуть с ума не сошли когда это услышали. Ты спокойным голосом повторил ещё раз «пошли вон отсюда». Как ты понимаешь эти шестеро повиноваться и не собирались совершенно. Они с пребольшим удовольствием бросились на тебя все шестеро сразу. Но ты как-то сделал так, что в один прекрасный момент нож одного из нападавших оказался у тебя в руках. Потому, ты каким-то странным способом перебил всех нападавших и чуть ли не пинками выгнал их из зала. Нож спрятал за ремень, каким-то странным движением, я такого и не видел никогда и вот здесь я тебе сказал, что тебе не надо заниматься боксом, что ты в жизни всего добьешься и иди и занимайся чем-то другим.
— Да, я помню. Честно говоря сама эта ситуация она по сути, я ее смутно помню. То ли у меня помутнение разума было какое-то в этот момент времени. Не знаю.
— А как ты себя чувствовала после гипноза? — спросил старик.
— Ты знаешь, я попал в то же задумчивое состояние, в котором перенесся в этот непонятный сон.
— И?
— Я медленно приходил в себя. Но пришел в себя я уже вот этим человеком, которого ты видишь перед собой, не тем парнем, который лежал на кушетке гипнотизера.
— Да… странно.— сказал старик.— Никогда такого не видел, эта манера движений. Интересно, ведь эти шестеро мужланов были настоящими гангстерами.
Он посмотрел на старика и сказал ему:
— А я что игрушечный?
Они оба рассмеялись.
— Нет, я не это хотел сказать.
— Эти люди никогда больше не приходили? — спросил я.
— Нет.— сказал старик,— Больше не приходили никогда.
— Прекрасно.— сказал молодой человек.— Так что тебя еще интересует?
— Мне очень интересно, что это?
— Что ты имеешь виду? — спросил я.
— Ну сам этот эффект. Ты попал в какой-то сон, вернулся другим человеком из сна. И твое поведение против этих шести головорезов. И вообще твой быстрый карьерный рост, взлет в Нью-Йорке. Ты стал очень богат, стал знаменит. Вокруг тебя огромное количество людей. Все тебе подчиняются, а ты каким-то образом очень быстро построил огромную организацию, которая в общем-то наиболее наверно неизвестная в Нью-Йорке, но наиболее могущественная. Тебе не кажется вообще странным, что какой-то гипнотизер, загипнотизировал какого-то парня, после этого, это парень превращается в неизвестно что и создает самую мощную и неизвестную организацию в Нью-Йорке. Держит кучу бизнесов под контролем и по сути, даже никто не догадывается, что все управление происходит из вот этой комнаты, твоей библиотеки, где ты сейчас вместе со мной сидишь и пьешь вино.
— Я сам не понимаю, Кас. Все как-то произошло само по себе.
— А ты вообще сам-то помнишь, откуда вообще это все взялось?
— Первую часть я помню хорошо. Это ту часть когда я попал в этот сон и все остальное. Вторую часть, после того как я проснулся, определенную часть я не помню вообще. Я себя уже помню тем, кто я есть сейчас, в настоящий момент. Как я это сделал, как я к этому шел, я не помню. Но у меня фрагментарная память. Я плохо соображаю когда мне задают вопросы, как ты добился такого успеха. Здесь я пасс, я не сильно хорошо это помню.
— Странно. Но это же самое интересное! — воскликнул старик.
— Безусловно, мне тоже интересно как это произошло, но ничего по этому сказать не могу. Судьба вероятно, Кас.
Старик посмотрел пристально на него и пристал к нему со следующим вопросом.
— Хорошо. Давай попробуем вспомнить вместе с тобой, раз ты ничего не помнишь, я попытаюсь тебя спросить, а ты попытайся мне ответить на те вопросы, которые я буду задавать. Тебе самому-то не интересно вспомнить?
Я посмотрел на старика знал, что он крайне любопытен, искренне любил его и конечно на вопросы мне не хотелось отвечать, но раз старик просит, думаю надо было отнестись к этой просьбе с уважением. У нас в Италии, уважение это особая вещь. И так как этот человек мой партнер по бизнесу во всем, то я решил не накалять обстановку между нами.
— Спрашивайте, Кас.— я сказал.
— Хорошо. Что вот это такое?
— Что ты имеешь виду?
— Вот эти 6 человек в зале. Что это было?
— Не знаю. Не могу ответить на этот вопрос.
— Это же какая-то система боя? Это бокс? Что это было?
— Не знаю как это называется.
— Кто тебя этому научил?
— Вот этот вот, дворянин, про которого я тебе рассказывал.
— Хорошо, допустим, научил тебя этот дворянин. Тогда пожалуйста объясни мне, если он тебя учил, он же как-то тебя учил. Можешь пошагово описать как он тебя учил.
— Да, в общем-то это не сложно. В какой-то он пригласил меня на этот квадрат, поставил меня перед собой, с голыми руками, не давая мне никакого оружия и попросил меня выбрать какой-нибудь подручный предмет, палку, и попытаться напасть на него.
— Ну..
— Я не знаю, я взял какую-то палку, которая находилась сбоку, схватил её и решил его ударить этой палкой. Он попросил повторить это движение еще раз. Потом еще раз и еще раз. Всякий раз когда я бил по нему палкой, я по нему не попадал, как ты понимаешь.
— Ну..
— И он мне сказал, что так нельзя ударить противника, как я собираюсь ударить. Я удивился. Спросил его, а почему противника ударить так нельзя. Он мне сказал, потому что, как ты видишь, у меня полная свобода действий. Пока ты меня бьешь палкой меня уже в том месте нет. То есть меня надо как-то зафиксировать на одном месте, чтобы ты попал.
— Очень интересно,— сказал старик,— ну, ну… что дальше?
— Дальше мы учились фиксации и расфиксации. То есть когда я каким-то образом, как-то фиксирую противника и попадаю, и когда я его не фиксирую, я в него не попадаю. Он объяснил мне, что существует некое расстояние, некая дистанция, которая позволяет реагировать. И если ноги меня держат на этой дистанции, то попасть в меня крайне сложно. Я долго упражнялся с этой палкой и в конце концов, я научился делать так, чтобы в меня не попадали. Если ты помнишь, когда меня ударили, то в меня не попали ни разу.
— Ну… предположу, что так и было. Что произошло дальше?
— Дальше. А дальше пришел монах и они меня учить стали вдвоем.
— Как? Что они делали?
— Монах взял нож, это был такой металлический нож, у которого не было острия, обрубок ножа. Вероятно он не хотел меня убить. И я засмеялся. И начал этот нож втыкать в менять.
— Хорошо. А что было дальше?
— Ну а я уже имея тот навык, который только что описывал, не давал себя ударить этим ножом.
— Понятно. Ты же боксировал у меня в зале. Неужели не мог сразу продемонстрировать панч или хук.
— Ты знаешь, у меня все навыки к чертовой матери куда-то делись. Я даже не знаю, я и сейчас вряд ли смогу ударить по мешку так, как ты хочешь.
— Вообще все навыки исчезли?
— Куда-то да. Не могу объяснить куда, но куда-то они делись, все навыки. Не знаю, куда. Если ты меня сейчас приведешь в спортзал, то я только так могу, как в том сне, больше никак.
— Ты потерял навыки, которые приобрел у мне в зале за 6 лет?!
— Представь себе.
— Да…— сказал старик.— Куда-то пропали все навыки.
— Именно так. Куда я не знаю. Зато появились новые, ты их видел, у тебя в спорт зале.
— Да уж… Честно говоря никогда не мог представить себе, что человек способен на такое. Их было шестеро, все были вооружены огнестрельным и холодным оружием, все они пытались тебя убить, двое даже выстрелить успели, насколько я помню, там потом дырки шпаклевали в зале, и никто действительно в тебя не попал. Это правда. Мало того, ты обезоружил всех этих людей достаточно точными движениями, я не помню, чтобы ты забирал у них ножи, пистолеты и так далее, ты просто их бил, бил жестко и бескомпромиссно. И они сами отпускали оружие, и оно падало на пол и потом ты просто выпинывал их ногами из спортзала как паршивых котов. Они летели с этой лестнице чуть ли не вниз головой, такое впечатление складывается, что это совсем был не ты, что это был какой-то другой человек.
— Честно говоря, я вот это всего не помню. Я помню как это началось, а дальше провал. Не помню. Вспомнил уже когда пришел домой. Я почувствовал неудобство когда сел, нож за поясом торчал. Я вытащил нож, так как мне неудобно было сидеть. И вот тогда я вспомнил как это все происходило. До этого у меня было все как в пелене.
— Хорошо. Давай вернемся дальше. Так как же в общем-то тебя учил этот господин?
— Я занимался попеременно то с этим монахом, то с господином. То с ним, то с ним. Этот монах показывал мне одну систему боя, а вот этот господин другую. Я для себя выяснил, что этот господин моряк, морской офицер. И первое чему он меня научил, это тому, что человек никогда в жизни не поймет, что нужно делать, если ему не дать какую-то модель для этого.
— Очень интересно.— сказал старик.— Ну, ну…и как же он это объяснял?
— Он объяснял это при помощи зверей.
— Каких? — спросил старик.
— Сначала он мне объяснил что есть хищная птица, потом змея, потом кот, потом еж, потом он принес черный плащ, в который он был закутан в тот день, когда мы встретились, и заставил меня стоять и держать этот плащ на вытянутых руках. Вот по сути своей, те животные про которых он говорил.
— Интересно,—сказал старик.—Это действительно любопытно— животные. Ты знаешь, я тоже всегда наблюдал за животными, даже за тараканами, ты помнишь я рассказывал в зале. Мне всегда казалось, что они могут дать какие-то идеи.
— Я не знаю на счет идей, но вот этот дворянин, он точно знал о чем он говорит. Потому что так, как фехтовал он, я не видел никогда чтобы кто-то другой мог повторить что-то подобное. Любая вещь, которая ему попадала в руки превращалась в оружие. Не важно что это было, стакан, тарелка и так далее. Он мастерски владел всем, что вокруг него находилось. Мало того он настолько хорошо мог драться голыми руками, что я даже опешил, потому что я до этого никогда такого не видел. Ты знаешь я же смотрю весь бокс, который показывают на аренах, показывают в казино, я хожу на все бои. Ты же в курсе. Все твои боксеры которых ты тренируешь я на все бои хожу смотрю бои и вот я всегда на себя примеряю, «как бы я поступил в этой ситуации». И ты знаешь, я наверное, поступил бы иначе в этой ситуации. Так как учишь ты, оно как-то далеко от меня, я бы всегда сделал по другому, не так как ты говоришь.
— Странно.— сказал старик.— Действительно, это какие-то две разные системы боя. А ты можешь сравнить с чем-нибудь это?
— Не-а. Мне сложно сравнить это. И не забывай, что это сон всего лишь. Во сне сравнить что-то с явью, там где мы находимся, очень сложно. Там какие-то паранормальные явления происходят.
— Что ты имеешь ввиду под паранормальными явлениями? — сказал старик.
— Я посмотрел на это на все несколько с другой стороны. Ты понимаешь, когда я учился у этого господина, он научил меня работать руками таким способом, чтобы не оставлять противнику шанса выйти победителем.
— Что ты имеешь ввиду?
— Понимаешь, у человека всего лишь две руки. Соответственно третей руки у него нет, как говорил мне этот дворянин. У человека есть две руки и две ноги, но пока речь только о руках. Так вот если противник тебя будет бить рукой, и не важно будет она с оружием или без оружия, то есть только два варианта что будет дальше: он ударит еще раз этой рукой, или ударит другой рукой — других вариантов больше нет.
— Ты имеешь ввиду что он ударит меня рукой, и еще раз ударит меня рукой.— продемонстрировал старик.
— Да, в боксе такие вещи называются спаренными ударами. Раз, два — левый боковой по печени, левый боковой в голову. Ну я могу и дважды ударить по корпусу.
— Ну да.
— Так вот, он и говорил, что ударить можно либо одной рукой еще раз, либо другой рукой. Если он меня собирается бить другой рукой, то ему придется перестроить движение так, чтобы вторая рука пошла за первой, а первая вернулась назад. Если я не собираюсь наносить удар, то я останусь в том же положение и буду бить тогда одной рукой.
— Очень интересно.— сказал старик.— И что же из этого следовало?
— Все очень просто. Дело в том, что человек стремиться при нанесении ударов к точке определенной, которая перед ним, и соответственно все его удары как рога быка направлены в эту точку. Соответственно, если я знаю об этом, то траектории ударов, которые будут следующими, мне известны. Если я представлю себе рога быка, то все траектории ударов будут известны. По сути своей бык он может повернуться только в трех положениях.
— Ну, ну.. расскажи как?
— Он может боднуть вас с боку, он может рогом ударить вперед, и он может подсесть и снизу попытаться вас боднуть рогом. Других вариантов у быка нет. Соответственно, если у быка других вариантов нет, то дальше все очень просто. Если мы представим руки человека, как два рога быка, то дальше все удары будут известны заранее до того как он их нанесет, исходя уже из того положения рук которые он держит. При этом не важно рука будет вооружена или не вооружена.
— Хорошо.— сказал старик.— Предположим… И?
— Смотри внимательно. Самое безопасное положение в этом случае это между рогами быка.
— Почему?- спросил старик.
— Все очень просто. Если вы стоите слева, то бык очень просто до вас достает слева, если вы стоите справа, то бык очень легко достает справа от вас. Но если вы стоите по центру, быку сначала нужно забежать в одну из сторон для того чтобы вас боднуть, а пока он будет забегать, вы меняете положение.
— Интересно. Я всю жизнь своим боксерам говорю, что нельзя стоять в квадрате нанесения удара. Ты же помнишь.
— Помню. Но этот человек говорит прямо противоположное. Он говорит что самое безопасное положение это между рогами быка. Потому что в этом положение бык не может вас ударить.
— Что же получается, то что я говорю своим боксерам это неправда.
— И правда, и не правда одновременно. Ты исповедуешь одну теорию, тот человек думал по-другому и у него хорошо получалось.
— Давай еще раз, смотри, что у нас получается. Если есть два рога, и ты стоишь по середине этих рогов, то я спокойно наношу удары рогами тебе сюда.
— Абсолютно верно. Здесь все не совсем так, как ты это объясняешь. Мы же говорили не о том, что у нас статические рога, а что руки человека они динамичны.
— Ну хорошо.
— И если я двигаюсь во внутрь определенным способом, то нанести мне удар невозможно.
— Почему? — спросил старик.
— Потому что у меня тоже две руки. Представь себе что против тебя дерется не человек и бык, а два быка. Теперь представь себе какой из быков одержит победу.
— Интересно. Оба быка у обоих по два рога существует.
— Абсолютно верно. И у того быка два рога и у этого быка два рога. Так вот обрати внимание, тот бык который ударит в момент промаха того быка, тот и победит.
— Ничего не понимаю,— сказа старик,— объясни мне еще раз.
— Все очень просто. Представь себе что бык тебя решил поддеть снизу, вот он поддел и промахнулся, рога его устремлены — вверх. А другой бык в этот момент времени вонзает ему в горло или в грудь рог. Бык беспомощен в этом положение, потому что, чтобы ему ударить еще раз ему нужно отойти назад и еще раз опустить свои рога и еще раз его боднуть. Понимаешь?
— Теперь понимаю.
— Смотри. У быка рога статические и он может двигаться только ногами. Но у человека руки динамичны, и по этому здесь я используя этот же принцип могу не дать противнику нанести ни одного удара себе, при этом находясь внутри между руками наносить удары, любые, которые мне заблагорассудиться. Честно говоря, модель очень понятная, а вот как-то выглядит непонятно.
Кас Д’Амато говорил, что вот квадрат нанесения ударов и по середине стоять нельзя потому что ты получишь удар, но эта система так не думает. Потому что существуют динамические руки, с этой стороны и с этой стороны. Представьте себе, что я тоже встал в некую стойку. Обратите внимание: любой удар правой рукой он заходит в рог, удар левой рукой тоже заходит в рог. Теперь внутри я могу наносить любые удары смещаясь по любой траектории и как только этот человек соберется освобождать свою руку он получит этот удар. Мало того после получения этого удара, он может получить следующий удар, и так удар за ударом, столько ударов сколько я захочу. Но при этом руки его всегда будут, как рога быка, нависать надо мной и ничего мне не смогу сделать.
Представьте себе что это боксерский поединок и мы не блокируем руки. Тогда происходит следующее. Идет удар я пропускаю руку между собой и могу бить от сюда или отсюда, как угодно. Если воинское искусство, то я стою, наносится удар, один удар, второй удар парирую и опять бью противника.
Второе положение, это положение сбоку, оно возникает тогда, когда удар наносится например в голову, я ныряю под руку и остаюсь в этом положении. Люди сближаясь линейно, на ринге или где-то, они могут смещаться по квадрату влево или вправо от противника. Но здесь самое главное — это точка недоставания. Потому что именно она мне позволяет сместиться. Существует некая система которая по-другому смотрит на нанесение технических элементов, ударов противника. И самое главное, вот эта точка замерзания, она позволяет смещаться раньше на ногах, потому что противник до меня точно не достает, чем удар заканчивается. Почему? Если ему придется сделать шаг ко мне и ударить, то у меня тоже есть одновременно шаг с ним. Соответственно я отсюда совершенно спокойно могу наносить удар. Я как бы знаю что противнику нужно сделать еще шаг для нанесения удара, и у меня нет с этим никаких проблем.
— То, что я тебе сейчас показал,— это всего лишь принцип неуязвимости, он сам по себе мало что значит, без движения ног.
— Предположим,— сказал старик.
— Дальше старик описывал, что ноги делают главную работу и объяснял, что движения могут быть трех типов: вперед-назад, в стороны, и по кругу, вокруг противника. И все эти три вида движений постоянно смешиваются между собой, тем самым создавая для противника совершенно невыносимые условия для нанесения удара. Но противнику изначально так не кажется, ему кажется что в общем-то этот человек он может стать достаточно легкой добычей для нанесения. Для этого его всячески в этом убеждают. То есть руки опускают и так далее и тому подобное, потому что в этот момент ничего человеку не грозит но этому человеку кажется это совершенно ужасная вещь опустить руки и что сейчас его все-таки ударят. Но на проверку получается иначе. И вот эта странная способность наносить удары из любого положения она тоже свойственна вот этой системе. Объяснил молодой человек старику.
— То есть боксер привык наносить удары с положения поднятых рук, как Али — руки опускает и бьёт. Но по сути своей, мало кто что понимает в это системе нанесения удара с любого положения. И это вообще — отдельная тема разговора.
— Расскажи! — сказал старик.
— Дело в том, что в этом положении есть только три вероятные системы развития событий.
— Какие?
— Представь себе, что два человека стоят друг напротив друга, и один пытается нанести удар другому. Так вот, если я бью в начале удара, то человек приходит в абсолютно раскоординированное состояние. Это ситуация номер один. Я могу ударить на начало движения противника. Второе, то что он промахнется в этом нет ни каких сомнений, так как он и так не достает до меня. И есть два положения, это когда он достает до меня и когда он не достает до меня. Если он до меня достает, я иду внутрь, потому что уже уйти в сторону я не могу, поэтому направляюсь внутрь. А если он до меня не достает, то я иду в сторону.
— Логично.— ответил старик.
— Соответственно я даю противнику ударить, он промахивается и я попадаю встречным ударом оставаясь в недосягаемом положении. Понимаешь?
— Прям как там в спортзале? — спросил старик.
— Абсолютно верно. Я стоял на расстояние что они не могли меня достать. Каждый раз им приходилось делать один или два шага до меня, потому что они стояли полумесяцем и с разных концов были разные расстояния чтобы до меня доставать. Пока они делали эти движения, они уже себя обрекали на то, что они получат встречный удар и получали.
— Интересно.— сказал старик.— Но нападали то они практически одновременно.
— В этом вся и суть. Когда они нападали одновременно, то они мешали другим людям которые стояли дальше их, одновременно меня атаковать. Поэтому и получилось, что нападал все время какой-то один человек, он ближе всего стоял ко мне. Мои ноги сделали свою работу, я оказался в таком положении что спокойно наносил встречный удар не парируя каждый из них. Мне не было надобности парировать удары так как все люди находились на недосягаемом расстояние от меня.
— Логично.— сказал старик.— Но… они ведь могли и попасть?
— Нет. Если ноги работают правильно, то попасть в человека невозможно. Помнишь упражнение с палкой которое делал со мной этот дворянин?
— Да я помню, ты рассказывал.
— Вот это и есть та самая точка, которая не позволяет человеку попасть в меня.
— То есть по сути своей, ты хочешь сказать, что эти люди не могли в тебя попасть потому что ты заранее знал, что они не могут в тебя попасть.
— Абсолютно верно.— сказал молодой человек. Дело в том, что каждый из них имел собственное намерение, как ты понимаешь они до этого не репетировали. А это намерение оно противоречило другому намерению человека стоявшего в этом же полумесяце. И так как многие из них могли бы достать пистолет и выстрелить. Не могли они стрелять по одной причине, что в этот момент времени другие люди мешали им это сделать. Поэтому расправившись с одним человеком, я расправлялся с другим, потом с третьим. Как ты помнишь произошло это достаточно быстро, поэтому вот эта цепная реакция она как бы породила их поражение.
— Мда…— сказал старик.— Честно сказать я долгое время занимаюсь боксом, но ничего подобного никогда не видел.
— Все дело в том, что ты привык к боксерам в тяжелом весе. Это огромные ребята, которые имеют достаточно мощную массу тела. И им чтобы нокаутировать человека, совершенно не обязательно делать встречный удар, они могу ударить его с любого положения и получить нокаут. Но что касается меня, он мысленно оглядел себя, это совсем не так. Я не смогу ни одного из твоих парней нокаутировать если не ударю на встречу. Потому что моя масса и другие мои показатели не позволяют мне это сделать.
— Это понятно! — сказал старик.— В том то меня и удивило, что люди которые на тебя нападали были разного телосложения все, и всех ты отправил в нокдаун. Я не видел не одного нокаута.
— Все абсолютно верно. Я бил так, чтобы они не остались в спортзале.
— То есть у тебя еще хватило времени думать?
— Абсолютно верно. Подобного рода система боя предполагает думать во время поединка, здесь нет машинально заученных движений. Есть принципы и есть понимание того что ты делаешь, ноги работают автоматически, и это важно. Но голова, при этом совершенно четко понимает что ты будешь делать в следующий момент времени. Мысль быстрее движения человека. И поэтому я очень быстро думаю в момент поединка и нахожу то решение, которое у меня уже заранее есть. Именно по этому я получают тот результат, который ты видел в спортзале.
— Много тебе приходилось еще раз пользоваться этой штукой? — спросил старик.
— Приходится пользоваться почти каждый день и всякий раз кто бы мне не встречался на пути, он терпит неминуемое поражение. При этом совершенно не важно сколько их будет, один, двое, четверо — это не имеет ни какого значения. Этот дворянин говорил что эта техника пришла к нам с морского боя. Эта техника абордажная и она как бы предполагает битву человека на узком корабле. Соответственно, там много людей дрались друг с другом. И она позволяет оставаться в живых да в условиях такого невыносимого противостояния как на корабле.
— Интересно,— сказал старик.— Все это очень, очень… странно. Честно говоря, я много видел людей которые пытались выбрать какой-то стиль боксирования. Но не разу не видел объяснения почему это так или иначе.
— Все верно. Большинство людей они вообще просто повторяют за другими людьми, а эти другие люди они делают в силу своего опыта, их тоже кто-то научил. А этих людей тоже кто-то научил. Или они у кого-то это скопировали. И получается кто бы ты не был, повторяя движения в спорт зале, ты никогда не научишься биться. По причине того, что совершенно не понятно эта система тебе подходит или нет.
— То есть ты считаешь что сама по себе система должна человеку подходить?
— Я так не считаю. Я считаю, что человек должен понимать что он делает, и это важно. И если он это не понимает, то получается так что он заученные пазлы применяет совершенно не в том месте где это необходимо. Давай предположим, возьмем одного из твоих чемпионов и поставим его против меня. Ну куда мне драться с таким человеком? У него здоровенный торс, здоровенные руки и так далее. Представь себе что я с ним стану драться точно таким же способом которым он дерется и со мной. Что из этого выйдет? Да он меня убьет на втором или третьем ударе.
— Это правда. Все верно.
— Но если я изменю тактику, начну с ним биться вот так как я тебе показал, то думаю что поединок закончиться очень быстро.
— Хорошо. То есть ты хочешь сказать, что любого из моих бойцов смог бы побить?
— Понимаешь, ринг это определенная ситуация она ограничена правилами, наличием перчаток на руке и так далее и тому подобное.
Но криминальный мир, мир криминального бизнеса — это совершенно другое. Здесь нет правил. И по этому если ты всегда выбираешь правильное решение, ты побеждаешь. И не важно какой здоровый противник стоял бы перед мной.
— Честно говоря, мне много приходилось драться на улице, особенно в молодости. Я всегда искал некую такую манеру боя, которая позволяла бы мне остаться невредимым и при этом достаточно сильно повредить противника для того чтобы победить.
— Абсолютно верно. Здесь тоже самое. Я выбираю точку, где меня не достает противник, я знаю те принципы которые я тебе объяснил, и я знаю как работают мои ноги. И я умею двигаться разными способами, вперед — назад; влево-вправо; быстро приближаться к противнику, быстрее чем он меня атакует; быстро от него удаляться и так далее. Противник постоянно видит движущуюся цель находящуюся на том расстояние где он меня не достает. Но ему кажется что он меня сейчас достанет. Потому что вот это расстояние между достает не достает, оно очень маленькое, практически критическое. И противник смело идет в атаку бьет, но все удары летят мимо, при этом мои удары на каждый удар появляются в виде встречных, что не дают противнику дальше атаковать, а потом и отправляют его на пол.
— Очень интересно. Так что же тебе еще рассказывал это дворянин?
— Он говорил что, логикой этой системы является некий трезубец морского царя.
— Предположим. А в чем здесь смысл?
— Дело в том, что у этого трезубца, у него рога быка, и копье в середине.
— Ну… и.
— Все очень просто, то что я тебе сейчас описал—это одна сторона монеты. Теперь, другая. Внутри копье, а это значит абсолютно прямая линия попадания в противника.
— Ну…и.
— Представь себе что противник не собирается меня атаковать. То есть он стоит на месте и не атакует. Тогда мне надо атаковать противника.
— Предположим. И?
— Все очень просто. Для того чтобы его ударить нужно ударить его так, чтобы противник этот удар получил в совершенно незащищенную плоскость.
— Что дальше?
— Вы привыкли, что ваша сильная рука располагается сзади. И всем понятно что удар будет нанесен именно с этой руки. И соответственно, вы передней рукой пытаетесь управлять дистанцией, а задней наносить словно удар. Я же стою в позиции фехтовальщика, где у меня сильная рука расположена впереди.
— Я понял. Что дальше?
— Представь себе, что моя задняя рука она является неким раздражителем для противника.
— То есть?
— Представь себе что я начинаю медленно двигаться на противника и он глубоко убежден что удар будет нанесен именно этой задней рукой, предположим, я левша, ему кажется что левша. И я именно этот удар и наношу. Но это не удар, это финт. Противник реагирует на этот удар защищаясь от него, и я строго вижу плоскость которая для меня открыта в этот момент времени. После этого я наношу удар с передней рукой с огромной силой, как будто втыкаю клинок в противника. После этого идет удар вот этой самой рукой, которой только что был осуществлен финт и противник оказывается на полу.
— Прекрасно. Но я видел в зале ты действовал и передней рукой.
— Абсолютно верно. Это как раз то, что показывал монах. Я двигался на противника пытаясь совершить действие передней рукой, противник реагировал на это, я перестраивался и наносил удар либо передней либо задней рукой, в зависимости от того, что мне было эффективнее в тот или иной момент времени. Поэтому когда противники нападали, ты помнишь, я бил то передней, то задней рукой, и каждый раз когда я попадал противник оказывался на полу.
— Очень интересно.— сказал старик.— Действительно, какая-то совершенно иная манера боя и очень неизвестная для меня.
— На самом деле, Кас, манера боя для тебя достаточно знакомая. Твой друг Мухаммед Али очень похожим способом боксировал на ринге.
— Али все считают кумиром.— сказал старик.
— Именно так. Но обрати внимание он такой же здоровый как и твои парни и я не знаю откуда у него эта манера боя, но факт остается фактом. Али успешно проводил бои именно в этой манере.
— Ну ты же помнишь Али вообще был уникален сам по себе..
— Абсолютно верно. Потому что до него так никто не боксировал. Он говорил что ему нужно «порхать как бабочка и жалить как оса». Теперь представь себе, что как бабочка порхать буду я, у меня ничего не получиться. Почему? Потому что я маленький по сравнению с Али и очень физически не развитый, соответственно, так как Али я не смогу. А вот так как я тебе объясняю в общем-то принципиально, я могу выиграть любой поединок в том мире в котором я живу.
— Интересно.— сказал старик.— Принципиально все предельно понятно, но одновременно все и не понятно.
— Понимаешь, в боксе есть такое понятие, как постановка удара.
— Да, действительно, там есть целая теория нанесения этого удара, с двумя силами и так далее. Я это знаю. Но у меня рука поставлена под удар клинком, а не под удар в боксе. И поэтому я совершенно точно знаю как прилагать усилие одной или другой рукой.
— А как тебя этому научили?
— А это как раз монах, он затащил меня в сад, дал мне нож не разрешив одеть перчатку на руки. И заставил этим ножом, кинжалом всаживать в дерево прямо в саду. И с первого же удара я отбил себе все руки и чуть не сломал кисть.
— Ну я понял и что же было дальше?
— Дальше было все очень просто. Мне пришлось приспособить руку таким способом, чтобы каждый удар сильный который я наносил не травмировал мою руку.
— Я понял. По сути своей, ты хочешь сказать, что вот эти травмы на улице которые получают парни занимающиеся боксом, это от того что у них не поставлен удар?
— Он у них как раз поставлен, из-за этого они и получают травмы. Если рука встречается с твердой поверхностью, то безусловно твердая поверхность сильнее чем рука, она её разбивает. Представь себе что кто-то подойдет и со всей дури ударит в стену. Что будет с его кистью?
— Ну безусловно он её сломает эту кисть.
— Прекрасно. Теперь представь, что в стену ударю я.
— Ну и… ты тоже её сломаешь.
Молодой человек встал, пошел к стене, на которой висел дорогой персидский ковер, и достаточно сильно ударил в стену. С рукой ничего не произошло. Он говорит:
— Почему у меня нет перелома руки?
— Ты как-то ударил странно, в боксе так не бьют.
— Абсолютно верно. Я вынужден был приспособиться к нанесению удара таким способом чтобы не разбивать себе руку.
— Правильно. Что дальше?
— Смотри. Бить можно по разному, можно брать рычаг и амплитуду. А можно создавать усилие за счет поворота на осях и реверсного движения. Вот смотри!
Бах и удар еще раз врезался в стену.
— Давай я покажу медленнее. Вот смотри, вот еще один удар, еще. Я бью не сильно но тебе должно быть видно.
— Да, действительно, довольно сильный удар, но он вряд ли приведет к нокаут.
— Все верно. В том случае, если он не будет встречным.
— То есть, ты хочешь сказать, то ты бьешь по этой странной траектории, не беря такого рычага как берут мои парни и при этом удар достигает точно цели, он слабо парируемый и когда возникает встречное движение, то он становится такой же сильный как у любого из моих парней.
— Абсолютно верно. Все так. Я могу ударить не сильно, но удар будет встречный и противник упадет.
— А как же мы заставим его идти на встречу если он к примеру не захочет атаковать?
— Дело в том, что человек которого ударили, обязательно будет отвечать.—сказал молодой человек.—И вот здесь и будет встречный удар. То есть когда он захочет мне ответить я удар на встречу.
— То есть, ты ударишь противника, он ускользнет от твоего удара. Решит тебе ответить и в этот момент получит встречный удар. Верно?
— Абсолютно. Именно для этого я и бил его в первый раз чтобы заставить его реагировать на мой удар, заставить его пойти на меня. И как только он двинулся на меня я ударил его на встречу. Две силы сложились, человек оказался на полу.
— Мда… целая наука, и в общем-то которая нигде не описана, не прописана.
— Верно. Ты знаешь после того случая с гипнотизером, я перевернул все книги которые существуют в мире по единоборствам. И несколько отложил для себя.
— Интересно какие? — сказал старик.
— Это не сильно связано с воинским искусством. Но там люди описывают встречное движение. То есть по сути закон расхождения масс.
— И?
— Так вот этот закон гласит что если две массы встретятся в одной точке, и вторая масса будет иметь одно ускорение в сторону, а другая масса будет иметь обратное ускорение. то есть по сути, эта быстрее эта медленнее, все равно силы сложатся. И соответственно та что быстрее, не обязательно должна быть сильнее, а та что медленнее необязательно должна быть быстрее. Эффект сложения сил будет тот же самый. Так вот, обратите внимание на то, что каждый человек он по сути своей он в бою либо отступает, либо наступает.
— И?
— Когда я отступаю я не могу бить. Для того чтобы ударить мне нужно остановиться. И это еще одно безопасное положение в котором вы находитесь когда атакуете вы.
— Ну это мне хорошо известно из бокса.— сказал старик.— Ты же помнишь я всегда говорил, бейте противника, тогда у него нет времени бить вас, когда он защищается.
— Абсолютно верно. Так вот, когда бью я, я в определенный момент времени, не только даю время противнику остановиться но и начать движение против меня, и вот когда он его начинает я в этот момент времени бью.
— То есть ты хочешь сказать, что у тебя очень много времени?
— Верно. Сначала ему нужно остановиться, это раз. После этого перестроить конструкцию тела — это два. После этого начать мне отвечать — это три. Извини, за это время можно нанести три, четыре удара противнику и он бы уже давно был в нокауте, если бы я имел тот нокаутирующий удар, который имеют твои парни. Но я таким ударом не обладаю. Поэтому, я пока он это делает на каждый такт выбираю позицию для нанесения удара и как только он начинает отвечать, бью на встречу.
— Теперь все понятно.— сказал старик.— То есть по сути своей, можно было бы тебя сравнить с неким котом, который спокойно подходит к мыши, которая сидит где-то в углу, делает резкий рывок и съедает её.
— Очень похоже на правду. И бой на средней дистанции, он по сути своей внутри или снаружи противника происходит. Когда я движусь прямо на противника, это только тогда когда я атакую, когда я защищаюсь я двигаюсь вперед, назад, вправо или влево. Выбирая позицию для нанесения встречного удара. И как только противник замахивается я наношу таким способом удар, чтобы либо не дать его руке прийти в точку соприкосновения со мной быстрее чем моя рука его ударит, либо даю возможность ему ударить, и бью в конце промаха, на самой точке. То есть, если пошел боковой удар, человек промахнулся, то вот здесь будет конец кинетической энергии и в тот момент когда этот момент настал, то в этот момент я наношу удар. Это не просто дезорганизовывает противника, а делает его бессильным. Потом я наношу следующий удар, следующий, и третий удар уже отправляет его на пол. По сути мне нужно ударить либо на встречу, либо ударить серию. Я иначе свалить его на пол не смогу.
— Это логично.
— Но по другому у меня не получается. Если передо мной такой здоровый парень как твои ребята в тяжелом весе, то иным способом свалить их на пол не предоставляется возможности.
— Хорошо. А если противник будет тебе наносить серию ударов, несколько, что тогда ты будешь делать?
— Все очень просто, ты же понимаешь что все эти удары будут в воздух. Потому что точка где он меня не достает будет постоянно перемещаться и давать ему нанести удар. Но когда противник сделает последнее движение, я резко с ним сближусь и в этот момент времени нанесу удар.
— Правильно ли я понимаю, что в этом стиле самое важное это момент нанесения удара?
— Именно. Вот этому и необходимо учиться как говорил мне мой Маэстро, вот этот вот дворянин. Он говорил что в этом стиле самое важное, это момент нанесения удара. Вот этот вот критический момент в который именно нужно нанести удар. Если ты не понимаешь этого момента, то ты никогда не сможешь победить. Обрати внимание, что когда я располагаю другим телосложением мне вообще все равно в какой момент наносить удар. Каждый мой удар весить 900 кг. Поэтому даже один хук заканчивает поединок. Но когда я не располагаю таким телосложением, очень важно в какой момент времени я ударю. И именно этот момент он и является решающим моментом в поединке. Если я бью на встречу не парируя, то противник всегда оказывается на полу. Если я начинаю атаковать по прямой линии и все руки противника меня огибают как рога быка, то у него нет шансов мне противостоять. Но все эти движения это всего лишь подготовка того момента когда я нанесу удар и как только я начну бить первый удар, то он будет либо на встречу либо первым ударом в серии. И дальше будет либо серия, либо удар на встречу. Соответственно, и в том, и в том случае я отправлю противника на пол.
— Да… целая теория. Никогда в жизни не слышал от человека ничего подобного.
— Понимаешь, кроме тебя с научной точки зрения этим вообще никто не занимается. Я много слушал тебя в спорт зале, много видел как твои парни побеждают на ринге. Я вообще многое видел в этой жизни. И как дерутся в криминальных кварталах, и как используют оружие для грабежей, разбоев и прочих преступлений. И всякий раз все люди делали все не вовремя, по этому их сажают в тюрьму, по этому их отправляют ан электрический стул и так далее. Обрати внимание, я убил в жизни огромное количество людей, даже не знаю сколько, но про меня даже никто не знает. И все потому, что я в жизни делаю все вовремя, это очень важно. Эта логика она интегрируется в жизнь. В отличие от других людей я честно говоря даже не понимаю, как можно делать так как делают они. Они не готовят ни каких своих дел, они ищут решающий момент при нанесение удара или при завершение дела. То есть их логика подчинена автоматике. Все дело в том, что они умеют и на этом все заканчивается. Ни какого мышления, быстрого в ходе реализации дела, корректировки какой-то — это все отсутствует.
— Соответственно, предположим, мы с тобой пошли грабить банк, предположим пошло что-то не так как мы запланировали. У нас два варианта, либо стоять ждать когда нас арестует полиция, либо уходить с места, либо закончить дело скорректировав все по ходу. Каждый человек будет действовать по-разному. Один человек увидев что все пошло не так, просто убежит. Другой человек, увидев что, что-то не так, попадет в ступор и будет ждать пока его задержит полиция, расстроившись что он не смог ограбить банк. Но те кто не собираются сидеть в тюрьме смогут так откорректировать себя в момент совершения преступления что ограбят банк и уйдут с добычей. И все потому что они как-то по-другому думают, не так как вот эти двое предыдущих.
— Это как раз понятно.— сказал старик.— Ты знаешь, смотрю я на тебя и думаю: ты так быстро всего в жизни добился. Можем ли мы сказать что вот эта система она в общем-то позволяет тебе её использовать и в жизни?
— Здесь все как раз с точностью до наоборот. Сначала возникает система мышления, а потом возникает поединок. У других людей все происходит прямо да наоборот. У них сначала появляется поединок, навыки, техника, умение побеждать, а потом они пытаются это экстраполировать в жизнь. Так вот здесь, это интегрировать в жизнь не нужно. Потому что с начало происходит интеграция в жизнь, а уже потом появляется техника, здесь все прямо да и наоборот, не так как в других системах.
— Правильно ли я понимаю: ты хочешь сказать, что сначала ты научился зарабатывать деньги с помощью этого всего, добиваться результатов в жизни, а только потом появилась техника?
— Я не знаю. Но скажу точно, что я по-другому не думаю. Это точно. То есть, все мое мышление, вся моя логика построена именно таким способом. И я знаю точно, если я думаю так, то у меня все получается, если я думаю иначе у меня начинает все идти в разлад. Но я иначе и не думаю. Все что мне позволяется сравнивать, это все что со мной было до того как я заснул на этой кушетке у гипнотизера. Моя жизнь до этого была жизнь обыкновенно человека, сейчас моя жизнь это жизнь криминального бизнесмена. Я богат, у меня огромная власть в моих руках сосредоточена, у меня огромное количество подчиненных и все построено правильно и работает. Но при этом при всем я не стал хуже себя чувствовать в поединке, чем чувствовал когда я занимался боксом. Я стал себя чувствовать в поединке лучше.
— Да уж… Ты хочешь сказать, что с начало нужно человека научить думать вот таким способом, а потом только он может начать заниматься вот этим вот воинским ремеслом?
— Так говорил этот дворянин, который меня учил.
— Честно говоря, я в первый раз слышу, что кого-то можно было бы научить во сне.
— Да я и сам если честно не особо понимаю как это произошло. Но факт остается фактом. Думаю я вот так, и действую я тоже вот так. И как ты видел, это в общем-то эффективно.
— Хорошо. Но бить ногами я тебя не учил.
— Нет, не учил.
— Я видел в том спорт зале что ты этих парней бил ногами. А это откуда?
— Все от того же дворянина. Дело в том, что я очень невысокого роста и достать до высокого противника рукой мне не предоставляется возможным, но нога моя длиннее, чем его рука. И поэтому я могу доставать ногами раньше чем противник ударит меня рукой.
— Ну удар же ногой медленнее, чем удар рукой.
— Абсолютно верно. Это если ты собираешься нанести высокий удар ногой, такой как в карате, кун-фу или прочих. Но если ты бьешь иначе, то скорость удара ногой ни чуть не медленнее скорости движения рукой. Мало того, если ты атакуешь правильно, противники по разному будут складываться на пол, в зависимости от того что ты хочешь с ними сделать.
— Ты хочешь сказать что ногами еще можно что-то делать?
— Да, верно. Например, если я ударю на встречу я поломаю конечность.
— Резонно.
— Попаду правильно—и поломаю конечность. Если же противник будет стоять на месте, то мой удар выведет его из равновесия.
— Резонно. И?
— Но есть такие удары которые они по сути своей не в начале, не в конце, а в середине.
— А для чего эти удары?
— Все очень просто. Во-первых, удар ногой в таком поединке это неожиданность. То есть противник не ожидает что его ударят ногой. Соответственно, при ударе ногой в противника ему придется что-то сделать со своим равновесием.
— Что это значит?
— Ну ему придется удержать равновесие, которое у него существует чтобы не упасть.
— Ну и?
— А пока он занят удерживанием равновесия, он как раз получит ту самую серию о которой мы с тобой только что и говорили.
— То есть ты намеренно бьешь противника ногой, чтобы он стал занят равновесием?
— Абсолютно верно. И в этот момент провожу серию ударов. Мало того, удар ногой он позволяет мне выбирать ту дистанцию, на которой противник рукой меня не достает.
— Если померить сантиметром конечности, то я начинаю понимать о чем ты говоришь.
— Все верно.
— Хорошо. Скажи мне тогда пожалуйста, а что будет с человеком если ты промахнешься при ударе ногой. Все очень просто, дело в том, что ногой можно бить не один раз.
— Что ты имеешь?
— Предположим, я ударил тебя ногой и промахнулся, но я могу ударить и следующей ногой.
— Ну да.
— Если ты правильно бьешь ногами, то никакой потери равновесия не будет. Ну и что, что я промахнулся. Я ударил, удар пройдёт мимо, я поставил ногу и ударил следующий ногой, другой уже. Потом поставил ногу и ударил следующей ногой.
— По сути ты ногами можешь бить серии. Я правильно понял?
— Абсолютно верно.
— Да уж…—сказал старик.—Удары ногами в боксе неприменимы.
— Абсолютно верно. Зато они очень хорошо применимы в криминальном мире. Здесь какая разница чем ты бьешь, важно чтобы ты ударил и добился результата. Сколько раз я бил, мне никогда не приходилось промахиваться ногами.
— Скажи, а когда поединок идет против нескольких противников, что с ногами происходит в этот момент? Кого ты атакуешь первым?
— В поединке с несколькими противниками ничего не меняется. Я бью встречный удар тому противнику который идет мне на встречу.
— Предположим, они стоят, а не идут. Что ты тогда будешь делать?
— Если они стоят а не идут, то мне лучше всего атаковать какой-то из флангов.
— Почему?
— Все очень просто. Дело в том, что если я атакую фланг, то ближайший противник обязательно броситься на меня, что и обеспечит мне нанесение этого встречного удара. А когда он упадет на пол, то он будет мешать двум остальным подойти ко мне, что обеспечит мне возможность сближаться с тем противником, который сделал шаг ко мне и опять наносит встречный удар.
— Мудреная наука.
— Не мудренее, чем бокс.— сказал молодой человек.
— Хорошо, а если мы с вами попадем в ближний бой, то есть вот эти люди они могут оказаться физически сильнее и, например, схватить тебя или что-то еще.
— Все очень просто. Дело в том, что если у меня будет клинок то ближний бой закончится для человека неожиданным ударом ножом.
— А если это будут голые руки?
— А если это будут голые руки, тогда для меня ближний бой — нежелательная дистанция, поэтому я все закончу на средний дистанции, не идя в ближний бой с этим противником. Мы же с тобой говорили о том, что ноги могут двигаться и назад и вперед, и в стороны, и по кругу вокруг противника. Поэтому если я не стаю на одном месте, ближняя дистанция у меня никак не получится.
— То есть ты идешь в ближний бой только если у тебя вооружения рука.
— Абсолютно верно. Во всех остальных случаях у меня нет ни какого резона, делать что-то подобное.
— Да уж. Скажи мне, а если человек все таки захочет схватить тебя за руки или воспрепятствовать твоим движениям назад, вперед?
— Как ты понимаешь у меня существует единовременно 4 конечности и это критическая вероятность для противника чтобы не дать мне осуществить мой замысел. Ведь противник не знает что я буду делать, а я знаю что будет делать противник и поэтому я выберу тот способ который наиболее опасен для моего оппонента в тот или иной момент времени.
Оценили 0 человек
0 кармы