Союз не хвалился тем, чего у него нет. Союз не рассказывал про то, что у него есть. И это молчание, прерываемое хором детских голосов, поющих «Пусть всегда будет солнце», заставляло Запад цепенеть от ужаса. Сильнее, чем от триллеров Хичкока.
Не располагая достоверной информацией, западные эксперты сами рисовали «мультики о советском супероружии» и потом сами же изумлялись собственному творчеству. Научно-промышленный потенциал СССР не позволял сомневаться: многое из нарисованного могло оказаться правдой.
Представленный ниже материал как раз посвящен одной из таких «страшилок» периода холодной войны. Проект ракетно-артиллерийского линкора «Sovetskaya Byelorossia», более известный под обозначением К-1000.
Первоисточником сведений о проекте К-1000 называется справочник военно-морских вооружений Jane’s Fighting Ships (периодически издаваемый каталог с упорядоченной информацией обо всех кораблях мира). Более никаких подтверждений существования такого проекта найдено не было.
Существовали подобные отечественные разработки или это исключительно фантазии западных экспертов? Думаю, все-таки последнее. «Сталинская» программа строительства «больших кораблей» была свернута, и любые разговоры на тему линкоров прекращены сразу после смерти вождя за несколько лет до появления первых комплексов ПКР корабельного базирования. Иначе говоря, компоненты проекта К-1000 не имеют связи во времени.
Версия с намеренной дезинформации со «сливом» секретной разработки на Запад, по мнению автора, выглядит наименее реалистично. Союз не был замечен в дешевых постановках.
Суперлинкор «Sovetskaya Byelorossia» был целиком и полностью спроектирован за океаном.
«Спроектирован» — громко сказано. На основе американских проектов похожего назначения и с учетом советских представлений о прекрасном был сделан набросок корабля полным водоизмещением 65-70 тыс. тонн со смешанным ракетным и артиллерийским оружием. Представлены его основные размерения и выведены возможные характеристики.
С учетом развития технологий той эпохи получалось следующее.
Предполагалось, что корабль будет вооружен двумя поворотными ПУ с рельсовыми направляющими, чьей вид напоминал установки для запуска ракет «КСЩ». Пусковые установки прикрывались бронекуполами. По уровню защищенности ракетное оружие не уступало артиллерийским башням главного калибра.
Сам главный артиллерийский калибр был представлен шестью орудиями 406 или даже 457 мм в двух башнях — по одной, в носовой и кормовой частях линкора.
Вспомогательное вооружение состояло из 130-мм универсальных орудий, спаренных и счетверенных зенитных установок калибров 45 и 25 мм.
Подобно реально существовавшим линкорам, вертикальная броневая защита проекта К-1000 могла находиться в широком диапазоне 280-470 мм (пояс), суммарная толщина горизонтальной защиты (верхняя и главная бронепалубы) оценивалась ≈ 250 мм. Дифференцированная защита башен ГК и пусковых установок ракет оценивалась в пределах 190-410 мм.
Исходя из характеристик линейных крейсеров и быстроходных линкоров позднего периода, скорость корабля могла находиться в пределах 28-33 уз.
Эрудиты из числа западных аналитиков, предшественников National Interest, придумали подходящие советские названия для всех представителей серии: «Sovetskaya Byelorossia», «Strana Sovetov», «Krasnaya Bessarabiya», «Krasnaya Sibir'», «Sovietskaya Konstitutsia», «Lenin» и «Sovetsky Soyuz».
Строительство ракетных линкоров предполагалось вести (сейчас только не смейтесь) на сибирских верфях.
В чем заключался смысл данных предположений? Была ли в том сюрреализме хоть капля правды?
Если отбросить насмешки, все элементы проекта К-1000, в той или иной интерпретации, существовали на практике.
В Советском Союзе в начале 50-х гг. велось серийное строительство тяжелых крейсеров — фактически линейных крейсеров типа «Сталинград» (пр. 82), полным водоизмещением 42 тыс. тонн. У головного «Сталинграда» к моменту приостановки строительства был уже сформирован корпус и цитадель.
Проектирование отечественных артсистем калибра 406 и 457 мм велось на всём протяжении 1930-40х гг. К моменту описываемых событий имелся достаточный опыт и действующие образцы всех необходимых элементов «царь-пушек». От опорно-поворотных устройств тысячетонных башен до экспериментальной артсистемы Б-37 (406 мм), показавшей себя при обороне Ленинграда.
Самый интересный момент связан с ракетным оружием линкора. В представленном виде пусковые установки напоминали по конструкции СМ-59 для противокорабельных ракет КСЩ (корабельный снаряд «Щука», одно название могло контузить противника).
Ракеты КСЩ находились на вооружении 13 эсминцев пр. 56-ЭМ, 56-М и 57-бис. Модернизированные эсминцы пр. 56, изначально рассчитанные под артиллерийское и минно-торпедное оружие, получили по одной СМ-59 с боекомплектом из 8 ракет. Проект 57-бис создавался сразу как корабль-ракетоносец. Его вооружение включало две установки СМ-59 с боекомплектом из полутора десятков ПКР.
Характеристики «Щуки» не были впечатляющими — дальность стрельбы 40 км осложнялась трудоемкой предстартовой подготовкой, связанной с заправкой ПКР жидким топливом.
Но сам факт, что корабли водоизмещением 4000 тонн могли дать залп, сопоставимый по могуществу с залпом артиллерийских линкоров эпохи ВМВ, вызывал большой оптимизм.
Всего за несколько лет до появления КСЩ для доставки к цели боеприпасов указанной массы (БЧ «Щуки» — 620 кг, из которых 300 непосредственно масса взрывчатки) требовались орудия, имевшие массу ствола 70 тонн (без учета казенной части, механизмов наводки и подачи боезапаса). Установить такие пушки можно было только на очень крупных кораблях.
Сравнение КСЩ с крупнокалиберной морской артиллерией не совсем корректно, т.к каждый вид оружия имел собственные специфические особенности.
Превосходя 13,5’’ фугасный снаряд вчетверо по содержанию ВВ (в этом смысле, боевая часть КСЩ — аналог 500-кг фугасной авиабомбы), ракета в 2 раза уступала снарядам в скорости. Даже если бы боевая часть «Щуки» была целиком отлита из металла, она бы все равно не смогла соперничать с бронебойными 343-мм снарядами. Не говоря о более мощных калибрах.
Бронебойные способности КСЩ сильно преувеличены в эпоху начавшейся «ракетной эйфории». Чаще всего упоминают о стрельбах по недостроенной цитадели КРТ «Сталинград» с образованием пробоины «в виде «восьмерки» площадью 55 кв. м»... Ну и как дозвуковая ракета нанесла такие повреждения, если этого не могли повторить ни авиабомбы большого калибра, ни бронебойные снаряды, летящие на сверхзвуковых скоростях? Ничего даже отдаленно похожего за всю историю морских сражений.
Не меньше противоречий имеется в описании стрельб КСЩ по списанному крейсеру «Нахимов». Ракета с инертной БЧ пробила корабль насквозь, так, что нижний край выходной пробоины (8 кв. м) оказался в 40 см под водой. Это зафиксировала спасательная команда добравшаяся до «Нахимова», когда поврежденный корабль уже принял 1600 тонн воды, получил крен и увеличенную осадку. То есть получается, что его конструктивная ватерлиния проходила совсем не там, где позже обнаружили пробоину! Пробоина была в верхней части борта. Это уже потом спустя часы, тонущий корабль накренился и нижний край пробоины коснулся воды. КСЩ не пробивала никакой брони, она прошла выше пояса и главной броневой палубы. В том, что болванка на скорости 0,9М способна пробить тонкие переборки, никто и не сомневался.
Артиллерия, как правило, не способна поразить цель с первого залпа. Однако надежность захвата цели и помехозащищенность ламповой ГСН «Щуки» также вызывают сомнения в способности куда-то попасть первым выстрелом в боевых условиях.
Комплекс КСЩ требовал длительной перезарядки между пусками, которая занимала в теории 10 минут, а на практике неопределенный срок. В отличие от крупнокалиберный артсистем, которые могли немедленно дать повторный залп, а потом еще и еще.
Тем не менее, появление самонаводящихся противокорабельных средств было воспринято всеми как новая зарождающаяся угроза.
Пройдет еще несколько лет, прежде чем следующее поколение советских ПКР сможет гарантированно превзойти по наступательной мощи крупнокалиберные артсистемы в морском бою.
Но в 1950-е годы на Западе знали только про КСЩ. Осознавая потенциал нового оружия, там ожидали увидеть подобные установки на всех новейших кораблях ВМФ СССР. В том числе и на перспективных линейных крейсерах.
То, что строительство «больших кораблей» сталинской эпохи будет так резко остановлено и они более никогда не увидят море, американцы поняли далеко не сразу. Выводы заокеанских аналитиков не поспевали за логикой советского руководства.
Проект К-1000 рождался как квинтэссенция советских приоритетов начала 50-х гг. Броня и ракеты.
В самом проекте линкора удивляет отсутствие зенитных ракет. Когда все заокеанские корабли той эпохи в обязательном порядке оснащались ЗРК. Каким образом не предусмотрели скорого появления подобных средств у ВМФ СССР?
* * *
Если смотреть на ситуацию в максимально беспристрастной форме, то по состоянии на середину 50-х гг. это был единственный тип советского корабля, который мог бы представлять значение для ВМС США. Единственный противник, который создавал угрозу и потребовал бы заметных усилий и средств для борьбы с ним.
Англосаксы, потопившие «Бисмарк», «Мусаси» и «Ямато», выучили урок и понимали, что это за корабль.
Чтобы остановить морскую крепость, требуются воздушные армии и эскадры. Но даже локальный конфликт по типу Корейской войны уже не был похож на ситуацию в Филиппинском море в 1945 году, где стояли без дела 11 авианосцев, которых и бросили в бой с «Ямато».
Для мониторинга перемещений и обеспечения возможности расправиться с К-1000 в короткие сроки пришлось бы отвлекать силы со всего ТВД, «оголяя» другие направления. Чем бы не преминул воспользоваться противник. Именно в этом главное преимущество и стратегическое значение «морских крепостей».
Оставлять его без должного внимания было еще худшей идеей. В первую очередь корабль создавал угрозы как возможный носитель ядерного оружия. Он мог расстрелять ближайшие базы (к примеру, на территории Японии), калибр 406 мм открывал широкие перспективы для создания боеприпасов со спец. БЧ.
Недостроенный корпус
Проект К-1000 появился не на пустом месте. Еще в сентябре 1946 года в США прозвучало первое предложение о конверсии недостроенного линейного крейсера «Гавайи» и линкора «Кентукки» в ракетоносцы.
Первый проект, носивший обозначение Study CB-56A, был связан с размещением на борту «Гавайев» (ЛКР типа «Аляска») двенадцати баллистических ракет — трофейных немецких «Фау-2». Впоследствии эти планы были пересмотрены в пользу сверхзвуковых крылатых ракет большой дальности «Тритон». Быстрая эволюция ракетного оружия состарила и этот проект еще на этапе эскизов. Новое предложение было связано с установкой 20 пусковых шахт БР «Поларис» на месте третьей башни главного калибра, сочетавшихся с двумя ЗРК «Талос» и двумя ЗРК малой дальности «Тартар». Последним предложением стала перестройка «Гавайев» в командный корабль амфибийных сил.
Для ракетного линкора «Кентукки» (типа «Айова») также обсуждалось несколько вариантов перевооружения. Среди них (1956 год) предполагалось создание ударного корабля с 16 «Поларисами». Одновременно изучался проект эскадренного корабля ПВО с 4 пусковыми установками ЗРК большой дальности «Талос» (320 ракет) или 12 ПУ ЗРК малой дальности «Тартар» (боекомплект — 504 ракеты).
Резкое сокращение военного бюджета ВМС привело к сворачиванию обоих проектов к концу 50-х гг. Успешную конверсию смогли осуществить только корабли меньшего ранга — тяжелые крейсеры типа «Балтимор» и легкие типа «Кливленд».
Впрочем, получившиеся единицы имели весьма посредственное отношение к более ранним проектам высокозащищенных кораблей с ракетным и артиллерийским оружием.
Боевая устойчивость тех крейсеров была не обеспечена ничем. Их схема защиты, спроектированная для действий в артиллерийских боях, не отвечала ни одной из угроз нового времени. А из-за тотального перегруза их бронепояс окончательно ушел под воду, утратив свое значение. Антенные посты и массивные надстройки «Олбани» и «Литтл Рок» не получили никакой защиты, и такой цели не ставилось вообще. Локальную противоосколочную защиту (30 мм) имели только их ракетные погреба.
Кто может знать наперед направление технического прогресса?
История развивается по спирали. По другой версии, она похожа на колебания маятника. Из крайних положений — к центру, в поисках легендарной «золотой середины».
Можно ли ожидать появление крупных и живучих кораблей, которых нельзя вывести из строя за короткое время ограниченным нарядом сил?
Последний из известных проектов ракетных линкоров относится к 2007 году. Проект, носивший обозначение CSW (Capital Surface Warship), был предложен отделом реформирования вооруженных сил Пентагона. Полное водоизмещение корабля оценено в 57 тыс. тонн, а стоимость — в 10 млрд. долл. Управление оружием подчинено проверенной системе «Иджис». Что касается эксплуатационных расходов, то они, по заявлению авторов, «гораздо более близки к стоимости эксплуатации крейсера «Тикондерога», чем к затратам на содержание авианосца и его авиакрыла».
О назначении говорится прямо — пугало, способное привлечь слишком много внимания и заставить противника отвлекать значительные силы для противодействия.
Игнорировать неолинкор не получится — по количеству ракет на борту он сопоставим с соединением ракетных эсминцев.
Сколько потребуется сил и времени, чтобы отогнать такую напасть, не знает никто. Играет роль фактор неопределенности. Последний раз воевать с морским крепостям приходилось семь десятилетий назад. И результаты всех сражений свидетельствовали, что это «трудные мишени». Они выдерживали такое количество попаданий, от которых корабли других классов давно бы сгинули, усеяв обломками морское дно.
«Они способны противостоять любым формам агрессии, как никакой другой корабль в составе ВМС».
Такие боевые единицы идеальны для патрулирования в горячих точках. CSW не страшны никакие провокации, и он вряд ли получит значительные повреждения от внезапной атаки со стороны нескольких самолетов противника.
При этом автор статьи убежден, что никто и никогда не проводил оценочных испытаний современных ракет против таких защищенных целей. И абсолютное большинство стран никогда не сможет создать ничего, что было бы способно противостоять CSW.
Пока сохраняется возможность безнаказанно пускать «Томагавки», находясь в сотнях километров от сирийского побережья, необходимость в ракетных линкорах отсутствует. Но все может измениться, когда флот встретится с противником, способным проводить ответные морские операции, представляющие угрозу для кораблей.
Оценили 3 человека
6 кармы