УРОК №21. Чем пахнут стихи...? - Сергей Александрович Бабичев

Японцы воспринимают окружающий мир не совсем так, как это делаем мы: запахи для них были «равны» зрительному образу, а ароматы они постигали не через нос, а буквально подносили благовония к ушам, чтобы получше их «расслышать».

Прикоснуться к этой традиции «расслышать аромат» возможно и сегодня, если вам повезет оказаться на церемонии «кодо» —древнего японского искусства составления благовоний.

Кадзита Ханко. Запах хризантем

В древней поэзии у японцев понятия «обладать цветом» и «обладать запахом» были зачастую тождественны и обозначались глаголом «ниоу», который можно перевести как «источать цвето-запах». В одном известном пятистишии поэт описывает персиковый сад и использует один глагол, который обозначает одновременно запах персика и его алый цвет.

В Средние века поэты хайкай уже научились отделять аромат от цвета, но запах был по-прежнему тесно связан с визуальным образом:

Запах хризантем!
В древней столице Нара
Темные статуи Будд

菊の香やならには古き仏達

кику-но ка я/ нара-ни ва фуруки/ хотокэтати

В этом программном стихотворении Басё (1644 -1694) душный тяжелый запах хризантем приобретает почти ощутимую материальность — осенние цветы пахнут как потрескавшиеся статуи Будд или старинные храмы. В конце концов можно запутаться: это запах вызывает зрительный образ или наоборот?

Котодзука Эйити. Большой Будда в храме Тодайдзи в Нара, 1930-50 гг.

А вот аромат цветущей сливы — само изящество. У поэта Бусона (1716 -1784) он оказывается тождественен красоте луны: чистый цельный образ без примесей, вызывающий только восторг:

Сливы аромат
До небес добрался!
Ореол луны

梅が香の立ちのぼりてや月の暈

умэ-но ка-но/ татиноборитэ я/ цуки-но каса

Цветы сливы на фоне луны. Кохо, 1930г.

Однако японские поэты умеют рассмотреть любой образ с неожиданной стороны. Вот как с этим чистым ароматом обходится Исса (1763 - 1828) :

Сливы аромат!

Для гостя у меня —

Треснувшая чаша

梅が香やどなたが来ても欠茶碗

умэ-га ка я/ доната китэ мо/ какэдзяван

Мидзуно Тосиката. Чайная церемония, приготовление "усутя", легкого чая. 1986 г.

Настроение взлетает на первой строчке и резко падает вниз на второй. Исса сначала восторгается тонким запахом, но вовремя спохватывается, чтобы нырнуть в печаль по своей жизни. На фоне этого аромата она кажется несовершенной, как чайная чаша с изъяном.

Но японские стихи пахнут не только цветами. В конце концов в поэзии хайкай дорого ценились неожиданные образы и самые парадоксальные параллели — все то, что подпадало под определение эстетики «окасий», то есть «странного» - в хорошем смысле этого слова, разумеется.

Учитель Иссы, поэт Нацумэ Сэйби (1749 - 1816), выдает образ, который на первый взгляд кажется совершенно абсурдным:

Рыбы поел,

Ну и запах во рту!

Снег после обеда

魚くうて口なまぐさし昼の雪

уо куутэ/ кути намагусаси/ хиру-но юки

Красавица, поедающая рыбу. Цукиока Йоситоси, 1888г.

Фокус заключается в том, что неприятный запах съеденной рыбы еще сильнее подчеркивает свежесть только что выпавшего снега. Возникает вопрос, можно ли вообще так остро прочувствовать свежесть чего либо, если эту свежесть не с чем сравнить?

А вот уже другой Нацумэ — Нацумэ Сосэки (1867 - 1916), который также занят противопоставлениями:

Осенний дождь.

Вкусно пахнет вода

С кипящей лапшой

秋雨や蕎麦をゆでたる湯の臭い

акисамэ я/ соба-во юдэтару/ ю-но ниой

Тележка, где продают гречневую лапшу "соба". Токурики Томикитиро

Он сравнивает холод и дождь за окном (а кто знает, может быть и у себя в душе?) с ароматным паром от кипящей воды. Удивительно простой запах рождает телесное ощущение тепла.

А для поэтессы Судзуки Масадзё (1906 - 2002) неожиданным спасением оказывается аромат цветущей вишни, который приносит весенний дождь:

Пустой флакон.

Духам на замену —

Дождь из цветов

香水の一ト瓶終わり花の雨

коосуй-но/ хито бин овари/ хана-но амэ

Весенний дождь. Ито Синсуй, 1966 г.

Что может быть лучше такого дождя? Разве что запах родительского дома:

Вот мы и дома.

Пахнет футон

Дымом с полей

焼畑の香りの布団里帰り

якихата-но/ каори-но футон/ сато-гаэри

Оно Бакуфу. Крестьянская семья снимает урожай, 1952 г.

Это хайку современной поэтессы Одзэки Юкари описывает осеннее путешествие в родную деревню ее мужа. Свекровь, ожидая молодоженов, заранее вынесла футон на просушку, а он впитал запахи с полей, где в это время года сжигают траву. Ночью забираясь в футон, молодая жена чувствует едва различимый запах жженой травы и испытывает чувство благодарности за заботу. Да, вот теперь она точно дома.

Haiku Daily в Telegram

В сокровищнице мировой литературы особняком стоит японская поэзия, явление уникальное и очень интересное.

Жанром японской поэзии является хокку (хайку), нерифмованное трехстишие, состоящее из семнадцати слогов. Об этом уже говорилось в предыдущих статьях.

К отличительным особенностям хокку относятся: свободное изложение, простота и изящество поэтического языка.

Хокку ведет свое начало от танка, в переводе с японского — короткая песня.

Танка — это нерифмованное пятистишие, которое состоит из 31 слога. В первой и третьей строке по пять слогов, во второй, четвертой и пятой — по семь слогов.
В некоторых случаях присутствует и шестая строка, которая является усиленным вариантом пятой.
Целое стихотворение или составляющие стихи танка никак нельзя разделить на равные половины.

Танка — древняя поэтическая форма, структура которой предполагает возможность импровизации и совершенствование мастерства. Как поэтическая форма танка консервативна, однако это отнюдь не мешает поэтическому и художественному развитию.

Японская поэзия образна и символична, полна намеков и полутонов. Символы для японцев имеют особое значение.

Японские стихи заставляют подняться над суетой обыденности, задуматься о красоте окружающего мира. Каждый миг жизни уникален и неповторим, но для того чтобы наслаждаться им, нужно уметь видеть многообразие и великолепие, которое окружает человека.

Расскажу о некоторых японских поэтах.

Какиномото но Хитомаро Утагава Куниеси 1798-1861

Какиномото но Хитомаро считается первым великим японским поэтом.

Мибу-но Тадаминэ так пишет о Хитомаро:
О, сколь счастлив наш рок,
что некогда, в давние годы,
славный Хитомаро
пребывал в пределах Ямато.
Хоть незнатен он был,
но искусство песни японской
он вознес до небес
и оставил потомкам память. (Кокинивакасю)

Его роль в развитии национальной японской поэзии была очень велика. О жизни поэта известно крайне мало. Он служил при дворах императоров Дзито и Момму, но не занимал важных и значительных должностей. Зато поэт много путешествовал по родной стране. Поэтические произведения Хитомаро стали основой дальнейшего развития японской поэзии. Его произведения вошли в антологию «Манъёсю». Также в антологию включены несколько сотен произведений народной и литературной д:эзии, собранные и записанные им.

Кахиномото-но-Хитомаро.

‎Как хвост фазана,
длинна пора ночная.
‎Увы, как долго
томиться, засыпая
на ложе одиноком!

Другой известный поэт Ямабе-но-Акахито жил в первой половине VIII века.

Он служил при дворе императора, но важных должностей не занимал. Более подробных сведений о нем нет. Но лирические творения Акахито пережили века. Ямабе но Акахито стремится к слиянию с природой. Его произведения на редкость гармоничны, изысканны и красивы. Ямабэ Но-Акахито, как и Какиномото но Хитомаро, считается одним из самых знаменитых японских поэтов.

Из «Песен ста поэтов» (Хякунин иссю
Ямабе-но-Акахито
‎Домой иду я,
покинув берег Таго,
‎и что же вижу?
Уже вершину Фуджи
окутал снег блестящий!

пер. «Пр. Б.» — Николай Николаевич Бахтин (Нович)

‎Я белые цветы в саду тебе хотела
показать.
‎Но снег пошёл. Не разобрать, где
снег и где цветы!

Из сборника «Манъёсю»

Перевод А. Брандта,

Когда к островам
Довелось мне причалить,
Как завидовал я кораблям из Куману,
Плывущим в Ямато!
Только ветра подули,
Боясь, чтобы волны не встали,
Под защиту
Узкой маленькой бухты Цута
Мы решили укрыться…

_______________

Вот достойные рыцари
На охоту светлейшую вышли,
И придворные дамы
Волочат подолы пурпурной одежды…
О, кристальная отмел
Я в весеннее поле пошел за цветами,
Мне хотелось собрать там фиалок душистых,
И поля
Показались так дороги сердцу,
Что всю ночь там провел средь цветов до рассвета!

Matazo Kayama

‎Когда бы, украшая не одну весну,
стояли вишни лето всё в цвету —
ценили б меньше мы их красоту

Из сборника «Манъёсю»

пер. А. Брандтъ

Абэ но Накамаро (698—770)

Талантливый литератор и поэт, был благородного происхождения. В 19 лет его отправили в Китай на учение, некоторое время он служил в Китае при дворе императора Сюаньцзуна.
Он не вернулся на родину. По китайскому преданию, он погиб в море, на что указывает следующее место в одном стихотворении китайскаго поэта Литайпе:
«Блестящая луна (т. е. Накамаро) не вернулась домой, но погрузилась в зелёное море».
Абэ но Накамаро писал стихи на китайском и японском языках. Некоторые из его поэтических произведений вошли в антологию «Кокин вакасю».

‎Скоро конец разлуке…
‎Душа уже видит во сне блестящие
крыши Касуги, и дом на родной стороне,
и всякий лист на деревьях, и на лугу
цветы, и дальнего леса контуры в серебря-
ном свете луны.

пер. А. Брандт

«Хякунин иссю» 7.
‎Под небом дальним
я думаю печально,
‎на месяц глядя:
горит ли этот месяц
и над горой Микаса?

Пер. Николай Николаевич Бахтин (Нович)

‎По мнению японцев, это стихотворение принадлежит к числу прекраснейших стихотворений всего собрания

Цураюки (ок. 868—945 или 946)

— талантливый литератор, поэт и прозаик, потомок старинного рода. Он оказал значительное влияние на развитие японской литературы.
В 905 году по приказу правителя Дайго Цураюки возглавил комитет самых известных поэтов того времени. Их произведения вошли в антологию «Кокинсю». В предисловии к антологии Цураюки высказался о происхождении и сути японской поэзии, а также о ее роли в жизни японцев:

«Без всяких усилий движет она сердцами божеств земных и небесных, вызывает сострадание даже у духов умерших существ, невидимых взору…».

Цураюки был родоначальником жанра литературного дневника. Также он считается великим мастером экспромта. Стихи его выразительны и лаконичны.

Отомо но Якамоти (ок. 716—785)

— великий японский поэт, потомок древнего и могущественного воинского рода. Он — классик японской поэзии, один из пяти канонических поэтов восьмого века. Якамоти – сын Отомо Татибо, был самураем из знаменитого рода и занимал при императорском дворе высокие должности.

Якомоти был удивительно гармоничным человеком, и эта вселенская гармония ясно ощущается при чтении его стихов. Жизнь поэта была полна невзгод и страданий. Ему довелось занимать высокие посты, но не избежал он опалы и изгнания.
Отомо Якамоти был безраздельно предан своему правителю, однако поэта оклеветали, подозревая его в участии в заговоре. Только спустя много лет подозрение с него было снято.

Как гуси дикие, что вольной чередой
Несутся с криком выше облаков,
Ты далеко была…
Чтоб встретиться с тобой,
Как долго я блуждал, пока пришел!

Из песен к возлюбленной,
присланных с цветами померанцев

Померанцы, что цветут предо мною,
Возле дома, среди множества ветвей,
Как хотел бы
Ночью с ясною луною
Показать возлюбленной своей!

Ужель придя к любимому порогу,
Тебя не увидев,
Покинуть вновь твой дом,
Пройдя с мученьем и трудом
Такую дальнюю дорогу!

Когда, подняв свой взор к высоким небесам,
Я вижу этот месяц молодой, —
Встает передо мной изогнутая бровь
Той, с кем один лишь раз
Мне встретится пришлось!

Всегда перед зарей — прислушаться лишь надо —
Осеннею порой,
Едва забрезжит день,
Здесь, сотрясая гор простертые громады,
Рыдает горько в одиночестве олень.

Как будто отголоски дальней бури,
Что с цвета слив сорвали лепестки, —
Так слухи о тебе…
И вот люблю я снова,
И счастлив я, и больше нет тоски!

Как только наступает вечер,
Я открываю дверь в свой дом
И жду любимую,
Что в снах мне говорила:
«К тебе я на свидание приду!»

Сложено при виде
Цветов гвоздики у порога дома

Вот расцвела в саду моем гвоздика,
Что посадила милая моя,
Мне говоря:
«Когда настанет осень,
Любуясь на нее, ты вспоминай меня!»

Сто чинов придворных,
Слуг придворных много,
Но средь них одна — любимая моя,
Та, что безраздельно сердцем моим правит,
Та, что постоянно в думах у меня!

Безжалостная милая моя
О жалости ко мне совсем забыла!
Когда подумаю —
Ведь до каких границ
Ты человеческое сердце иссушила!

В душе
Всегда храню любовь к тебе.
Но не судьба нам встретиться с тобою,
И горя, и тоски я полон!
Лишь издали любуюсь на тебя…

Ни дня, ни ночи
Я не различаю,
Тоскою по тебе
Полна душа моя,
Наверное, во сне ты видела меня?

Того человека,
Что пощады, как видно, не знает,
Я люблю безответной любовью…
И от этой любви
Так печально на сердце…

На тысячи мелких кусков
Сердце мое раскололось, —
Так сильно
Тебя люблю я.
Ужель ты не знаешь об этом?

Чем жить мне так,
Как я живу,
Чем без тебя в тоске томиться,
Хотел бы в дерево, в скалу я превратиться,
Чтоб ни о чем не тосковать!

Страны, где бы не было совсем людей,
Такой страны ужели нет на свете?
Чтобы уйти туда
С любимою моей
И с ней наедине забыть страданья эти!

О, эти встречи
Только в снах с тобой, —
Как это сердцу тяжело…
Проснешься — ищешь, думаешь — ты здесь.
И видишь — нет тебя со мной…

В бренном этом мире, где я прожил долго,
Я еще не видел красоты такой…
Слов не нахожу —
Такой занятный
Маленький мешочек, вышитый тобой.

Когда я уходил домой
Рассветной раннею порою,
Моя любимая
Была полна тоски,
И грустный образ все стоит передо мной…

И даже в лжи
Всегда есть доля правды!
И, верно, ты, любимая моя,
На самом деле не любя меня,
Быть может, все-таки немного любишь?

Лишь потому, что много глаз людских,
Мы не встречаемся с тобою.
Но даже в сердце, я не скрою,
Нет мысли у меня
Тебя забыть!

Я развязал свой шнур в надежде,
Что хоть во сне
Увидимся с тобой,
Но, видно, ты о встрече не мечтаешь,
Поэтому и в снах не снишься мне.

И позапрошлый год,
И год прошедший,
И этот год — все так же я люблю!
Но деву милую мою
По-прежнему мне трудно встретить!

Как белая роса, что, засверкав, легла
На травах возле дома моего,
Так жизнь
Недолговечна, как роса,
Но мне ее не жаль, раз нет с тобою счастья!

сложено в горе месяц спустя,
когда начал дуть осенний ветер

Хоть знаю я, что этот мир не вечен,
Где смертные живут,
И все же оттого,
Что дышит холодом теперь осенний ветер,
С тоской я вспоминал ее!

И дальше мы с тобой
Должны молчать,
Зачем же вновь
Мы начали встречаться?
Ведь все равно ничем не кончится любовь…

Плач о возлюбленной

Если б знал я, где лежит тот путь,
По которому ты от меня уйдешь,
Я заранее
Заставы бы воздвиг,
Чтобы только удержать тебя!

(перевод А. Глускиной)

Яманоэ Окура (665—733 или 660—733)

— японский поэт- писал стихи на японском и китайском языках. Занимал при дворе незначительные должности. В 726 году Яманоэ Окура стал наместником провинции Тикудзэн.

Принцесса Нукада (VIII век)

— знаменитая японская поэтесса, возлюбленная принца Оама, который в дальнейшем стал императором Тэмму (время правления 673— 687), и жена старшего брата принца, императора Тенчи. Писала стихи о человеческих чувствах, страданиях, любви и ревности.