ПЕЛЕДУЙ - "не имеющие родства" (С.А.Бабичев Глава- №7)

Начало здесь: https://cont.ws/@vitimbabi4ev/...  

Дружище! Не вешай в отчаянье нос,
Как путь наш по жизни на труден.
Вот скоро наступит глубокий склероз,
И всё мы плохое забудем...

Всё спешим. Всё суетимся. Пальцы гнём отстаивая свою правоту. Кому-то что-то доказываем. Что-то тащим в своё "гнёздышко". И вдруг - бац! И ты уже пенсионер! И только достигнув этого возраста, этой замечательной поры - "доживания", когда ты уже не нужен никому ни друзьям, ни близким ни государству, ты становишься для них обыкновенной обузой, которую "тяжело нести и жалко бросить". 

Когда, как-то вдруг, отходят от тебя все до единого, говорившие, как тебе жить и что делать. Да стоит ли вспоминать их слова? Всё пустое! Тебя уже вычеркнули из списков. И только Господь Бог решает оставить ли тебе память и разум?!

И снова мы возвращаемся к пеледуйским сплетникам...

Вот так и с памятью об СССР! в 90-х, поменяли только верхнего наставника, назвав его не Генсеком, как было в СССР а президентом, как в США.

На места, в провинции, поступила другую установку вместо созидания - уничтожение. И те же самые "ватрушки - бублики", Шурочки - дурочки", побросав свои партбилеты, начали с таким же воодушевлением и коммунистическим задором, всё крушить и уничтожать. В том числе и Пеледуйский флот. Ни какой либо, а именно самый ходовой и самый лучший. А совет капитанов, как послушные болванчики, тянули руки и кричали в угоду начальнику "Одобрям-с-с"!

И не надо рассказывать сказки, что время было такое. Они оказались трусами и предателями идеалов Родины, ради собственной наживы. Вот как распинается на весь интернет один из Пеледуйских водоплавающих, а в дальнейшем работник "говна и пара"- ЖКХ, как он себя называл. Вы только почитайте, что он пишет о своём капитане с которым он отработал 10 лет на танкере - "Ленанефть".

Спросите любого в Пеледуе, кто такой Евгений Макаев, вам все скажут известный и заслуженный капитан, Пеледуйской РЭБ. А вот кто такой В.М. , который загадил Ленанефть, в должности механика или пом. механика, никто и не вспомнит такого. Но когда пришло время переименовать Ленанефть именем Е.В. Макаева, то этот, мелкий пакостник проголосовал в угоду начальнику, который был против.

А знаете почему? Да потому что начальник дал ему ссуда на двадцать тысяч рублей и В.М. готов был вылизывать начальнику ботинки. Вот так, кого подкупом, кого угрозами увольнения почти весь Совет капитанов Пеледуя был превращён в послушное стадо, которое голосовало в угоду "ватрушкам и бубликам". Потому и кромсали флот, как хотели. А вместо флота, на Плитке - "Пеледуйской Рублёвке", стали появляться двух и трёхэтажные коттеджи, а вороватое начальство строило себе частные дома не тольеко в Пеледуе, но и в Новосибирске и в Питере и других городах России.

В отличие от Пеледуйских предателей СССР, где командный состав флота ждал, когда им начнут раздавать "бублики" и медовые пряники... други Ленские базы флота, всё же боролись за свои права.

На Лене было с кого брать пример. Киренские капитаны отстаивали свой флот даже таким способом - они своими танкерами перекрыли реку.

А в Пеледуе, что оставалось делать простым смертным? Ведь рядовой состав флота состоял в основном и курсантов-практикантов из речных училищ и ВУЗов. Которые бежали с флота, как тараканы. С такими механиками как В.М. они ненавидели, как флот, так и реку Лену и в этом не трудно убедиться посмотрев короткое

ВИДЕО:

Что мог почерпнуть этот недоразвитый ублюдок, от своего механика, который заставлял выливать отработку за борт? Чему он мог научиться находясь полгода в нечеловеческих условиях, как на каторга? Чесать репу, мечтать о лучшей доле и при этом жрать тройной одеколон или Шипр, собирая по каютам.

Не подумайте, что оправдываю этих ребят с отсутствием хотя бы какого то интеллекта на тупых рожах. Это видео долгие годы гуляет по интернету и все, кроме флотских поливают этих пацанов и костерят их на чём "свет стоит". А ведь не сними эти мотористы и не выстави в интернет, своё видео никто бы и не узнал, что почти на всех речных судах делают тоже самое. Промасленная ветошь, подсланевые воды, отработка с главных и вспомогательных дизелей, всё шло за борт. Огромная могучая река Лена всё "переваривала". 

***

Мы привыкли разглагольствовать о романтике на флоте! Да, это действительно романтика, когда молодой курсант или просто матрос попадает в хороший слаженный коллектив. Такой, коллектив, как был на кораблях у Бабичева Александра Константиновича, где, кроме вахты устраивались всевозможные конкурсы, соревнования, шахматно-шашечные турниры. 

Где капитан устроил в балластном отсеке бассейн, что бы свободные от вахты ребята, не скрипели зубами, глядя на загорающих людей на берегу, а сами могли спокойно купаться и загорать не сходя на берег. Капитан сам подавал пример здорового образа жизни. Никто из его команды никогда не видел его пьяным или с папиросой в зубах. Он всю команду буквально заражал рыбалкой на спиннинг и охотой на уток. Он был сам отличным фотографом и все кто попадали на его судно то же покупали фотоаппараты и снимали неописуемые Ленские пейзажи.

В то время самое безопасное место на флоте было рядом с моим отцом. Ни одной аварии, ни одной драки на судне. Он умел своим спокойным внешним видом и огромной положительной энергией подавить любой конфликт. При нем было стыдно совершить, какой бы то ни было отрицательный не благовидный поступок, при нём не возможно было выругаться матом, потому, как сам он никогда не ругался и не повышал тон..

Для флотской молодежи это был свой педагог Макаренко, к которому шли за советом и помощью. Капитан А.К. Бабичев отдавал всего себя флоту и за это его уважали подчинённые, любили, как отца родного матросы и хвалило начальство.

Но когда молодой человек попадал в руки недоразвитого алкаша механика, шесть месяцев кроме мата и подзатыльников ничего не видел и не слышал, находясь в промасленной робе и по локоть в мазуте и при этом в постоянной вибрации и грохоте дизелей. Как вы думаете, что происходит с его психикой? Кто нибудь задумывался над этим вопросом, кого-то интересовало, как воздействует всё это не человека?!

Матрос на т/х «КОТОВСК»

В 15 лет, я стал настоящим речником и пошел в свою первую самостоятельную навигацию. Меня зачислили на новенький красавец сухогруз, чехословацкой постройки, под названием «КОТОВСК».

Капитан «Котовска», после окончания института, первые навигации работал помощником у моего отца и добился от него рекомендации на самостоятельную работу капитаном. Он был чрезмерно строг и требователен, как к себе, так и к команде, большинству из которой не было и двадцати лет.
Капитан, видимо мнил из себя некоего военного адмирала Нельсона. На вахту заступал только в форме. Рядовой состав не имел права входить в салон, когда там обедает командный состав. Всю команду обязал за свои деньги купить одинаковые желтые, на подобии форменных рубашки и непременно надевать их во время швартовых и погрузоразгрузочных работ, в независимости от погоды и состояния швартовых канатов. Отстирать рубашку после промасленного стального троса было не возможно, поэтому приходилось покупать новую. Каждый месяц с «Котовска» списывали на берег по два человека с формулировкой: «За недостойное поведение на флоте».
Некоторые, матросы и рулевые-мотористы сбегали сами, не выдерживая издевательств со стороны комсостава, а особенно сорокалетнего боцмана и его горячо любимой мамочки, работавшей поваром – коком.
Она нормально кормила только командный состав. Рулевым-мотористам, матросам и прочему рядовому составу доставались только объедки. Повариха экономила на молодых растущих организмах команды и урезала паек настолько, что вся зарплата уходила на каптерку, то есть на дополнительное питание всухомятку, так как камбуз запирался на замок.
Каптерка, это такой своеобразный продовольственный склад – магазин на корабле, где можно было за свои деньги, которые после удерживались из зарплаты купить дополнительное питание. Опять же заведовал каптёркой боцман, который устанавливал свои цены на консервы, драл с матросов три шкуры, а в долг давал только за дополнительную плату.
Несмотря на показушный порядок, внешний лоск и отличие от других команд, которые при швартовке работали, как и положено, в спасательных жилетах, надетых под промасленные ватники, «Котовск», возможно из-за текучести кадров не тянул государственный план, так как вечно попадал в какие-то переделки. Не любила река Лена ни капитана, ни механика «Котовска».
Фото: Мне 15 лет – матрос-моторист на т/х Котовск

То у причальной стенки не опытный моторист – практикант, студент института инженеров водного транспорта, вытравил полностью якорную цепь, конец которой по халатности боцмана не был закреплен в цепном ящике. До конца навигации пришлось работать с одним якорем, что очень затрудняло швартоваться при  у причальных стенок с быстрым течением. Моториста тут же списали на берег, хотя вина лежала полностью на боцмане, который не научил курсанта, как надо отдавать якоря.

То по разгильдяйству и недосмотру механика забыли закрыть клинкеты и включили пожарный насос вместо осушительного, заполнив водой трюма, груженные цементом в мешках, утопив тем самым одну треть груза,- более пятисот тонн. Капитан не стал разбираться и списал на берег всю рядовую вахтенную команду, а на оставшуюся команду «Котовска» наложили штраф в размере одной третьей части заработной платы до полного погашения причиненного ущерба. Рядовой состав жил впроголодь.

Грузчики в порту, – которым равных нет…!

Однажды капитан поссорился с грузчиками в Якутском порту и те продержали «Котовск» в несколько раз дольше на разгрузке, а в конце устроили нам крупную недостачу.
Вы спросите, как можно задержать сухогруз на разгрузке? Способов очень много. Вот один из них. На поддоне 60 ящиков с шампанским. Грузчики заводят троса, незаметно один из них оказывается, зацеплен за самый краешек. Подняв над палубой поддон, крановщик делает чуть заметный рывок, трос срывается, шампанское течет по палубе. До прихода портовой комиссии разгрузка прекращается.
Грузчики в порту - особая неприкасаемая каста. Во-первых, их всегда не хватает, так как работа не из лёгких, а потому с ними ни один здравомыслящий капитан не ссорится. Но наш капитан тут же списывает на берег вахтенных за то, что не досмотрели за грузчиками и требует у транспортной прокуратуры возбудить дело.
Тогда грузчики роняют на палубу ещё один поддон со сгущёнкой. Ящики разбиваются о палубу и банки с дефицитным товаром разлетаются во все стороны. Начинается разбирательство. Грузчиков снимают и переводят на разгрузку другого судна. К нам присылают новую бригаду судя по внешнему виду не опытную и недавно сформированную из студентов, которых нанимали на сезонные работы и тут происходит невероятное.
На высоте примерно около трёх – четырёх метров над палубой у поддона, на котором лежит шестьдесят мешков сахара, ломается доска, трос срывается и три тонны сахара падает на палубу. Стропальщика, что стоял внизу, придавило на месте, второй грузчик успел прыгнуть к борту, но ему придавило и сломало ноги, одного студента мешком отбросило в сторону, он разбил себе голову. Крики, стоны, кровь по палубе, скорая помощь и снова разбирательства.
На разгрузку «Котовска» ни одна бригада грузчиков не соглашалась идти. Более полумесяца мы простояли у причальной стенки в Якутском речном порту, пока капитан бегал по инстанциям и требовал наказать грузчиков.
В конце концов, когда ему пригрозили освобождением от должности с назначением нового капитана, он пошёл на попятную и был согласен на любые условия. А условия у портовой мафии оказались банально – воровскими.
Переговорщиком с тем, кто управлял грузчиками, капитан назначил хохла механика, тот был более сговорчив и всегда искал свою выгоду в любой сделке.

 – Мы люди подневольные, семейные, наши дети тоже хотят кушать конфетки «Мишка на севере», которых в магазинах не сыщешь, а у вас в трюме две тысячи тонн продовольственного товара, – начал издалека бригадир грузчиков. От государства не убудет, если мы возьмём по килограмму конфет для своих детишек. Но мы не можем с территории порта вынести продукты, так как нас проверяют ВОХРовцы на проходной. Вы укажите место, где мы можем спрятать на судне то, что нам необходимо, а когда вы после разгрузки выйдите с акватории Речного порта и встанете на рейде, то мы подойдём к борту на лодках, заберём свои конфеты и вам оставим. Мы всё сделаем чисто, так что никакой недостачи у вас не будет, – завершил он, вольготно развалившись в кресле в каюте механика.

– В трюмах есть осушительные колодцы, они открываются специальным ключом, ёмкость одного колодца полтора кубических метра, в каждом трюме, по два колодца. Я думаю этого достаточно, – отчитался механик перед главарём бандитов.
– Вполне, – ответил тот и через пять минут после его ухода на «Котовске» наконец-то появилась нормальная бригада грузчиков.
Разгрузка началась в тот же час. Бригада грузчиков работала слажено, без суеты и без прежних оплошностей. Грузчики любезно угощали команду дефицитными шоколадными конфетами и просили обёртки бросать не на палубу, а за борт, что бы ВОХРовцы не увидели.
Доставать конфеты из деревянных ящиков очень просто. Грузчик руками спокойно вытягивал гвозди, приподнимая дощечки и не нарушая контрольной металлической ленты, вытряхивал конфеты из ящика. Затем ящик занимал своё законное место на поддоне и отправлялся на берег.
Ящик спокойно можно было раскурочить и поставить его в середину поддона совершенно пустым, так как приёмосдатчики считали только горизонтальный ряд, затем вертикальный и всё это умножали.
То, что вынут из середины поддона ящик и сдвинутые чуть, чуть соседние ящики перекрывали пустоту, никого не интересовало. То, что из срединных ящиков вынимались бутылки с дорогим коньяком, никого не волновало. Главный учёт вёлся по вертикали и горизонтали крайних ящиков. Всё списывалось на «утряску и усушку».
Как только разгрузка закончилась и мы покинули акваторию порта, вокруг нас стали кружить несколько быстроходных моторных лодок. Капитан зашёл за остров и остановился на рейде, а сам скрылся в каюте.
Мы наблюдали из рулевой рубки, как грузчики вытаскивали из трюмов огромные баулы с ворованным товаром и опускали в лодки. Что было в баулах мы могли только догадываться. Механик, бегал от трюма к трюму и торопил грузчиков. Когда лодки отошли от борта, механик разогнал всех из рубки, кроме вахтенного и начал грузить и перетаскивать мешки в свою каюту. Грузчики оставили в трюмах два полных осушительных колодца конфет и сгущёнки.

Можете себе представить ворованный подарок от Деда Мороза объёмом в три кубических метра? А я это видел собственными глазами.
Как только мы отошли от Якутска на столе в салоне перед обедом появились шоколадные конфеты. Войдя в салон, капитан скомандовал
– Немедленно уберите это безобразие со стола. И не дай бог, я увижу, валяющиеся фантики от этих конфет.
Так что все эти три кубометра сладостей разошлись по каютам командного состава, а по приходу в Пеледуй перекочевали к ним домой, сделав их соучастниками не раскрытого преступления. Рядовой же состав Котовска, так и не попробовав сладостей, остался чист…
***
Да! Эта первая навигация запомнилась на всю жизнь. У многих юных романтиков, которые попали на этот теплоход, навсегда было отбито желание работать на флоте. Я пытался убедить их, что на других судах все иначе, рассказывал, как была поставлена работа на танкере у моего отца. Но они не желали слушать и твердили:
«Это первая и последняя навигация в моей жизни».

Я держался до последнего, хотя издевательства со стороны боцмана, приехавшего на заработки с Западной Украины, переходили все рамки дозволенного. Это был настоящий "бандеровец". Он мог среди ночи поднять и заставить чистить пастой гоя латунный серп и молот, расположенный на фальштрубе. Постоянно писал доносы капитану на членов команды. За издевательства над матросами получал только похвалы от капитана, хотя сам боцман не умел сплести даже швартовую петлю на чалке.
И вот очередной прокол штурмана. «Котовск» выскакивает на осерёдок. На третьи сутки буксирам удалось снять нас с мели. Спать палубной команде удавалось по два – три часа. Вся палуба была уделана смазкой от новых стальных тросов. Как только объявили отбой авральным работам, я зашел в свою каюту и, сев на стул, опустив голову на руки, моментально уснул. В каюту ворвался боцман. Он схватил меня, как котенка за шиворот и потащил на палубу.

– Ты что думаешь, если у тебя папаша капитан – наставник, то я не смогу тебя заставить работать, - кричал боцман. Он нарочно толкнул меня так, что я ударился о дверной косяк и рассек себе бровь. Вырвавшись из его сильных мужицких рук, я несовершеннолетний подросток со всей силы ударил его в глаз.
- Мама! Наших бьют, - заорал боцман благим матом и схватил меня за грудки. Я ударил его коленом в пах, он обмяк и склонился вперед. Придержав его двумя руками за волосы, я нанес удар коленом в голову, для полного нокаута этого было вполне достаточно. Из камбуза вылетела мать боцмана с кухонным ножом в левой руке и сковородкой в правой. Если бы нож был в правой руке, то вряд ли бы я смог увернуться от первого удара, так как она напала со спины и я ее не видел. Ударив меня тяжелой чугунной сковородой по голове, повариха к моему счастью промахнулась, удар пришелся по касательной. Она бросила сковороду, захватила нож двумя руками и, как мне показалось, с криком – «Банзай», бросилась на меня.

Я отступил назад, споткнулся о лежащего боцмана и, потеряв равновесие, упал, перелетев через него. Толстая сто двадцатикилограммовая повариха, как бабочка, перемахнула через своего сына, держа нож двумя руками, занесла его над головой. Я машинально зацепил носком правой ноги ее пятку, а ступней левой толкнул в колено. Повариха с криком грохнулась на своего сына, который пришел в себя и пытался встать. Я выскочил на корму и трясущимися от волнения руками схватил первое, что попалось под руку, это оказалась швабра.
Из всех кают выбегали члены команды. Они преградили путь и отобрали холодное оружие у боцманской четы.
В экстренном порядке был собран «корабельный трибунал», с обязательным присутствием всего комсостава в парадных мундирах. Боцман и его мамаша сидели на почетных местах.
– Как ты смел, поднять руку на своего непосредственного начальника? За это в военное время расстреливали. Кто дал тебе право обижать уважаемую женщину? Тебя просто надо отдать под суд, - кричал хохол механик, приехавший на заработки, как и боцман, с Украины.
– Ты позоришь имя своего отца. Таким не место на флоте, - насупив брови, сказал капитан. Весь командный состав «Котовска», опустив глаза, утвердительно качал головой. «Трибунал» проходил, как обычно, под протокол и всеобщее «одобрям-с!»

Но тут произошло невиданное доселе явление на гражданском Советском речном флоте. Весь рядовой состав, надев форменные рубашки, чуть ли не строевым шагом вошел в салон, где проходило «судилище». Команда пятнадцати – двадцатилетних мальчишек. Измученная авральными работами. Существующая впроголодь. Запуганная постоянными подзатыльники от боцмана. Впервые встала на защиту своего товарища.

– Да я вас всех на берег спишу. Немедленно покиньте заседание Совета командного состава, – завопил капитан.
Вперед вышел рулевой моторист и с волнением произнес:
«Господин капитан! Вы, конечно, можете нас всех списать. Только вахту придется вам стоять на пару с боцманом».
– Что?! Бунт на корабле? Какой я вам господин? Я коммунист! Извольте обращаться ко мне, как положено – товарищ капитан! Да я вас на острове высажу!

– Во-первых, это вам не военный корабль, а всего лишь гражданский сухогруз и перед вами не безголовые скоты, а комсомольцы и я лично видел, как боцман первым напал на подчиненного и ударил его об дверной косяк. А повариха ударила сзади Сергея по голове сковородой и просто чудом не зарезала его кухонным ножом, - скороговоркой выпалил кто-то из ребят.

За всем происходящим я наблюдал уже совершенно спокойно. Когда напряжение достигло критической точки, капитан готов был отдать команду комсоставу – «разогнать демонстрацию», я поднялся и невозмутимо сказал:

– Видать плохой вы коммунист, если не понимаете, что перед вами стоят не каторжные рабы, а комсомольцы. Которые не желают больше терпеть издевательства со стороны боцмана и его мамаши. Не желают питаться объедками со стола комсостава. Не желают работать по 24 часа в сутки, а после этого терпеть оплеухи и унижения.
А на счет имени моего отца, не смей даже прикасаться своим поганым языком, ты не стоишь его мизинца. Под твоим чутким руководством «Котовск» не выполняет план ежемесячно. Люди от тебя бегут, как от бешеной собаки. Таким деспотам как ты, не место на флоте.
Мы еще пацаны и можем исправиться, а вот вас только могила исправит. Мы готовы немедленно покинуть судно, даже если вы решите высадить нас на остров. Только ты за свои барские замашки пойдешь под суд, а твоя свора пресмыкающихся, пойдёт следом за тобой, это я вам обещаю. Пошли парни собирать вещи, а то скоро дойдет до того, что заставят грязные носки боцману стирать.
Я вышел из салона и направился в свою каюту. Следом вышла вся молодежь, в том числе и штурмана, относящиеся к комсоставу, проходившие практику, после третьего курса института, солидарные с моим мнением и поддержавшие наш протест. Для себя я твердо решил, что на Котовске больше не останусь ни дня. Я не боялся боцмана с поварихой, которые в любой момент могли устроить мне несчастный случай, мне просто было противно находиться в одной команде с таким командным составом и под руководством такого капитана.

В голове звучал наказ отца:
«Прежде чем командовать, научись подчиняться»!
Только вот подчиняться своре оголтелых «коммунистов», а командный состав все имели партийные билеты, хоть настоящими коммунистами никогда небыли, я не собирался. Лето подходило к концу и мне нужно было готовиться к экзаменам, для поступления в Речное училище.

В речное училище

Я поступил, сдав экстерном экзамены за восьмой класс. Кроме того, я был в числе первых Пеледуйских ребят, зачисленных в училище, до этого местных не брали. Объяснение этому было одно, в посёлке слишком много ссыльных, детям которых не место на Советском флоте.
Выдав нам, 13-15летним пацанам матросскую форму, весь первый курс (120 человек) до глубокой осени ежедневно гоняли на каторжные работы. 

С берега реки Лены мы грузили крупные валуны на самосвалы и в бортовые машины и возили их в устье реки Пеледуйки, где отсыпалась дамба для защиты судов от ледохода со стороны Пеледуйки. 

Спустя 40 лет, приезжая в Пеледуй, я обязательно посещаю эту дамбу и вспоминаю песню, которую салаги орали под гитары во всю глотку:

…О как устали мы, о как состарились
Здесь даже лошади жить не смогли.
Все 25 часов гоняют словно псов,
А мастера из нас все соки жмут
Потом в столовую на дрянь перловую
Толпу голодную рубать ведут…

Если кто-то из нас бросал в машину камень меньше человеческой головы, то мастер заставлял залазить в машину и выбрасывать его. В конце рабочего дня, когда подростки буквально валились с ног, нас пешком, как военнопленных, под конвоем гнали в поселок несколько километров, со словами:

«Не хотели учиться в школе, будете у нас пахать как Зэки».

С первых дней нашей курсантской жизни проявились как настоящие товарищи, так и те, которых начальство тут же назначило комсоргами и прочими соглядатаями и стукачами. Нас местных было всего несколько человек и мы жили не в казарме, а дома с родителями, к тому же мы не ходили строем в столовую, а получали по желанию продукты сухим пайком. Кормили курантов на рубль двадцать и мы с Мамой в конце месяца, брали санки, приезжали в столовую и отоваривались на следующий месяц. В сухой паёк входили разные крупы, макароны, тушонка, сгущёнка, мясо, сухофрукты, различные специи и прочие съестные вкусности. В нашей семье появился настоящий дополнительный кормилец, как говорила Мама. 

Из преподавательского состава курсанты уважали многих, эти люди полностью отличались и можно даже сказать были полной противоположностью заносчивым школьным учителям. Они разговаривали с курсантами, как с равными и всегда готовы были помочь, если кто-то не понял материал на лекции. По мимо спецпредметов по профессии, здесь были и общеобразовательная школьная программа, которую преподавали профессиональные учителя, жёны командного состава флота. Они то и помогли мне подготовится к сдаче экзаменов за восьмой класс.
Курсанты, хоть и боялись, но очень уважали директора училища Алексея Ивановича Хруслова, по кличке – «батя». 

Не просто вставали, а пулей вылетали на зарядку. Когда "батя" уезжал в командировку, то третий курс считал себя "морскими волками" и мог себе позволить не выполнять распоряжение дежурного мастера, в том числе и не ходить на зарядку, а поспать лишний часок перед завтраком. Да и на завтрак они могли шагать толпой, без строя.

Но как только в казарме - общаге появлялся директор, шёпот - "батя", пролетал по всем кубрикам в доли секунды и всё, как один "мухой" вылетали на построение на улицу. 

"Батя" с палкой или ремнём в руках гонял курсантов на зарядку в  мороз на взлётную полосу. Весь порядок в училище держался на его авторитете. 

Он был груб и мог дать хорошего подзатыльника, за дело но был справедлив, умел выслушать, оценить любой поступок и дать дельный совет в сложившейся сложной житейской ситуации. "Батя" понимал курсантов, ведь это были обыкновенные пацаны, от которых отказалась общеобразовательная школа. Многих направляли из всех областей СССР, для того, что бы спасти от постановки на учёт в детскую комнату милиции и от колонии для несовершеннолетних, малолетних преступников. Если в 30-е - 40-е годы в Пеледуй ссылали взрослых преступников и изменников Родины, то в 60-е - 70-е сюда направляли, якобы по доброй воле всю малолетнюю босоту, которая мешала жить на "материке" мирным гражданам. 

Приёмная комиссия речного училища была для многих последней инстанцией отделяющей ребёнка от тёремной робы.

Из протокола заседания комиссии:

- Расскажи нам, Вова Гарбузов, за что тебя из подмосковной Шарьи направили к нам на край земли. На сколько ты честно расскажешь свою историю, будет зависеть твое зачисление в курсанты нашего училища!

- Да что тут рассказывать. мать болеет, отец вечно пьёт, а жрать то хочется. На работу не берут, говорят мал ещё, из школы выгнали вот я и придумал, как у торгашей на рынке продукты воровать. У нас рынок на горе стоит. Зимой на коньках, а летом на самодельных самокатах сделанных на подшипниках. Мы сначала обходим рынок и смотрим где какой товар, договариваемся кто что берёт, разгоняемся с горы, на скорости хватаем то, что наметили и через нижние ворота выезжаем, а там по проулкам и ищи ветра в поле. Вот так и жили, так и промышляли на пропитание. Меня никто не мог поймать ни торгаши, ни менты, а вот моих друзей поймали. Они сказали на допросе, что это я всё организовал и их заставлял воровать. А ведь с голоду подыхали, когда я их первый раз до сыта накормил. Участковый мне и посоветовал уехать из Шарьи, пока не посадили за организацию банды грабителей. Сказал, что у вас здесь кормят и форму дают, а летом ещё и деньги платят.

- Вот что, Вова, если ты хочешь у нас остаться, то забудь про банду и о своих "подвигах" и никому не рассказывай. Мы не в Америке и с беспризорностью у нас давно покончено.  

***

Вторым уважаемым человеком в училище был преподаватель по ДВС (двигатель внутреннего сгорания) Сивков Виталий, который всегда был трезв, чисто выбрит и одет «с иголочки» по форме. Свой банальный механический предмет Сивков вел с таким интересом и воодушевлением, что курсанты не пропускали ни одной его лекции. Высший балл, который можно было заработать на его зачетах, была четверка.

- На пятерку я сам не знаю ДВС, потому что это живой организм, созданный по образу и подобию человека. Со своим характеров, с сердечными переживаниями, с кровеносными сосудами и прочими органами жизнеобеспечения, - говорил Сивков.

К сожалению, этого человека, убрали «по доносу». На место Сивкова был поставлен пьяница. Не посещая лекций, на зачет можно было принести бутылку Вермута, за рубль тридцать четыре и получить пятерку. 

Директора вскоре тоже заменили и поставили Пеледуйскую женщину – активистку, комсомолку и просто моральная у…. которая завалила всю работу.

Самым занудным преподавателем был учитель по лоции и судовождению по кличке «Кедровка». Он обычно вставал к окну лицом и грыз кедровые орехи, бросая шелуху на пол.

- Если начнете шуметь или дремать, нарушителей отправлю к директору, а вся группа будет писать контрольную работу.

Как только за его спиной в аудитории раздавался шепот или шорох, «Кедровка» хлопал указкой по кафедре.

- Ну, все! Мое терпение кончилось. Еще один звук и приступаем к самостоятельной контрольной работе.

Группа замирала и два часа без перемены сидела, затаив дыхание, борясь со сном. Слушая равномерное щелканье орешек.

-Домашнее задание: Изучить нормативные Акты ЛОРП и берите пример с Бабичева, - говорил «Кедровка» и молча, хрустя по наплеванной скорлупе, выходил из аудитории.

Лоция для меня был один из самых любимых предметов. Я любил реку Лену с ее притоками и островами, со стремительными перекатами, тихими плёсами и заводями. В не зависимости от «Кедровки», с самого начала я занимался самообразованием и с удовольствием конспектировал то, что находил в газетах о речных авариях и происшествиях. Просмотрев мой конспект, «Кедровка» отпускал меня домой.

- Я уважаю твоего отца и думаю, по лоции он даст тебе больше знаний, чем я.

Начальство считало «Кедровку» хорошим преподавателем. Всячески его поощряло и ставило в пример другим, за то, что в его аудитории всегда тихо и проводится много самостоятельных работ.

Самым презираемым был преподаватель по черчению и ТУК (теория устройства корабля), по кличке «Циркуль». Не помню ни одного случая, чтобы он пришел на занятия трезвым. Худой, с длинными ногами, как у циркуля, вечно в засаленной рубашке и мятых, вытянутых на коленях брюках. В его аудитории по всем шкафчикам были припрятаны бутылки из-под лимонада, из которых он каждые несколько минут утолял жажду. К концу занятий бедный преподаватель брал в руки циркуль и, подложив его под щеку засыпал, уткнувшись пьяной мордой в классный журнал.

Курсанты накрывали ему голову мокрой, измазанной мелом тряпкой, писали на его кителе всякие глупости и со смехом покидали класс.

Больше всех оценок, как двоек, так и пятерок получали у Вадима, так звали учителя по ТМ (технической механике). Преподаватель был беспробудным пьяницей. Он всегда хвалился тем, что его «за это дело» выгнали из университета, где он якобы когда-то преподавал. Вадим никогда не носил учебников или конспектов. Придя с утра в дурном, похмельном состоянии он начинал зверствовать и, называя всех тупицами, ставить в журнал двойки. Ближе к обеду он начинал похмеляться. С гордостью выдумывал невероятной сложности задачки, писал на доске два варианта и предлагал решить любой из них. Сам в это время, оставив группу, шел к «Циркулю» и просил у того взаймы немного «лимонада», так как накануне объелся соленой рыбы. После обеда Вадим уже находился под приличным градусом. Группе, которая занималась последней, он с радостью рассказывал, какие тупые курсанты у него были с утра, объяснял, как решить задачи, написанные на доске и, выставив всем присутствующим пятерки в журнал, наслаждаясь своим великодушием и гениальностью, с чувством выполненного долга шаткой походкой шел домой. Все вышеописанное было не единичными случаями, а в порядке вещей, как тебе здрасте.

У нас на курсе был комсорг Горбачевский, который призирал всех своих сокурсников и всегда держался возле начальства.

- Вы ничего не понимаете. Скоро к власти придут такие как я, все вы будете нас обслуживать, – говорил он своим сверстникам.

На одном из комсомольских собраний Горбачевский предложили мне в приказном тоне подобрать и прочитать на Новогоднем вечере стихотворение о вреде алкоголя. Он и предположить не мог, что я прочитаю собственное сочинение:

Я родился в Советском Союзе –
В самой мощной, огромной стране.
Став безродным Иваном – обузой
Растворился в бескрайней тайге.

С детских лет унижали и гнули
Ополчившихся ворогов рать
Мое тело как винтик свернули
Душу в клочья пытались порвать.

То грузин у руля, то евреи
То хохол управляет страной
Встаньте русские дети Россеи?
Бросьте пить за железной стеной.

Ведь споили вас всех поголовно
Щукаря до небес вознесли.
Приговор всем назначат условно,
Кто согнулся как раб до земли.

Разбодяжили Русь по Сибири
Самых лучших свезли за Урал
Всех свободы и правды лишили
Кто на спирт свою жизнь не сменял.

Встаньте Минин, Пожарский.
Встань Невский!
На защиту своих рубежей
Поздно будет, придет Горбачевский
И не станет Отчизны моей. 

Продекламировал я в полной тишине и получил бурные овации после прочтения. Это было уже второе стихотворение после "Я потомок Чингиз хана", за которое я получил нагоняй от пьяного замполита.

Кто тогда мог подумать, что я ошибусь всего в нескольких буквах и действительно придёт предатель Горбачёв и развалит нашу Родину...?!

продолжение следует:  https://cont.ws/@vitimbabi4ev/...