"ЧУДЬ - ЗАВОДЬ"

Было это или не было в те дремучие, стародавние времена, когда тайга в Сибири казалась, таинственной и непроходимой, а медведи ещё не питались с помоек городскими отходами и были настоящими хозяевами той тайги. Когда кикиморы, как и положено жили на болотах, а лешие прятались в густых раскидистых ветвях огромных, подпирающих небо макушками елей и кедрача.

Однажды, заехав по неведомым звериным тропам на речку Бобровку, чтобы поохотиться на рябчиков, я оставив свой мотоцикл, "Планету-3" у огромной валежины, которая перегородила мне дорогу, зарядил ружьё и пошёл пешком.

Внезапно, я оказался в совершенно сказочной доисторической тайге. Огромная плантация высокого папоротника простиралась под громадными хвойными деревьями. Размашистые зелёные листья волшебного растения были словно нарисованные маслом.

В тайге встречаются такие места, где полнейшая тишина, неслышно ни птиц ни зверей, не колышутся ветви деревьев и кажется что даже время здесь останавливается. Охотники и грибники обычно обходят эти таёжные аномалии называя их "чудь-заводи", считают что там обитает нечистая, неведомая сила и даже звери обходят эти места стороной.

Место в котором я оказался было именно таким - "чудь заводью". Войдя в заросли и присев на корточки я оказался в сказочном лесу. Ниже папоротника не росла никакая другая травинка, а свисающие над головой листья папоротника казались пальмами палеозойской эры, под которыми можно было снимать полнометражный доисторический фильм.

В то время у меня был лишь фотоаппарат "Смена-8" да старенький "Зоркий-4", я неоднократно возвращался к этому месту, изучил его почти досконально, делал чёрно-белые фото, нашёл главный куст папоротника, который по моим расчётам должен был зацвести. Но всё это время ни кому не рассказывал о "чудь-заводи".

В ночь, на Ивана-Купала, седьмого июля, мы с ребятами и девчонками собрались на берегу и как обычно разожгли костёр. Все разговоры естественно были о таинственном, волшебном цветке папоротника.

- По народным поверьям, зацветает растение один раз в году в одну из летних ночей. Его цветок, называют Жар-цвет или Перунов цвет, наделяют чудесными магическими свойствами, - таинственным голосом начинала свой рассказ Танька, мачеха которой слыла известной колдуньей и травницей. Девчонки жались к своим парням, а Танька распустив свои длинные чёрные волосы и раскинув их веером по спине и плечам, подняв руки вверх продолжала:

Человек, сорвавший цветок папоротника, приобретет особые знания и умения:
- научится понимать язык животных и растений, угадывать мысли;
- ему откроются спрятанные в земле клады и сокровища;
- станет обладать даром ясновидения;
- сможет становиться невидимым;
- приобретёт способность «отводить» от своего поля градовые тучи и привораживать девушек;
- над ними не будут иметь власти колдуны и нечистая сила;
- он ничего не будет бояться и с помощью цветка сможет отпереть любые замки;
- сможет раздобыть муравьиное масло, которое, муравьи сбивают в ночь на Ивана Купала; такое масло способно излечить многие недуги.

- Ай, на-ну тебя, Танька! Вечно ты напускаешь жуть и рассказываешь разные сказки. Ведь ты же комсомолка, а веришь во всякие сказки, - кричали на перебой девчонки, - включайте лучше магнитофон.

- А с чего вы взяли, что это сказки, - перебил их я, - хотите проверим? До полночи, а значит и до цветения папоротника остаётся ровно час.

- Да откуда у нас здесь в Якутии папоротник, - вскочил всезнайка Сашка, по прозвищу "рябчик", - ты хоть бы не позорился своими знаниями по биологии.

- А может это ты, "рябчик", не знаешь флору и фауну родного края, - спокойно ответил я, подошёл к своему мотоциклу и достал из коляски несколько огромных листов папоротника и раздал их девчонкам.

- Ну так что, есть желающие испытать свою судьбу и отыскать заветный цветок?
Но хочу напомнить строки из Киплинга:

"...А пока в неизвестном живём,
И не ведаем сил мы своих.
И как дети играем с огнём,
Обжигая себя и других".

Что Таня, испугалась, или ты только сказки рассказывать способна.

- Да что я дура ночью по лесу блудить, - фыркнула Танька.

- А ты "рябчик" что притих, или ты у нас то же теоретик, а как до дола дошло, так сразу к костру прижался.

Я сел за руль мотоцикла включил зажигание. На заднее сидение запрыгнула Машка и обхватила мены что есть мочи.

- С тобой мне ничего не страшно.

В коляску забрались ещё две девчонки, а на колесо и на багажник сели их парни.

Ехать надо было километров 12. Затем, я для пущей жути завязал всем глаза и провёз ещё километра три по заросшей тропе до валёжины, которая перекрывала дорогу.

- Разговаривать здесь можно только шёпотом, что бы не разбудить лешего и кикимору, - таинственно прошептал я.

- Я боюсь, - чуть не плача, прошептала одна из девчонок.
- И я тоже, - прижалась к ней другая.
В глазах у Машки я тоже увидел ужас.

- Вон там у речки можно развести костёр и вполголоса петь задушевные русские народные песни. Тогда вас никто здесь не тронет, - прошептал я.

Хочу напомнить одну особенность. В летнее время в Якутии ночи светлые. Лишь ненадолго, всего на часок опускаются сумерки и вечерняя заря плавно перетекает в утреннюю зорьку! Это был как раз тот самый сумеречный час.

Ребята моментально собрали сухой хворост и разожгли костёр. Девчонки начали петь.

Я едва сдерживал себя что бы не рассмеяться или не впасть вместе со всеми в ступор. Я уже понял, что дальше нагонять на ребят жуть нет смысла, может начаться паника.

- Пора идти за цветком, но так как девчонки боятся вам парни придётся остаться с ними, а ты Маша если желаешь можешь пойти со мной, - сказал я.

- Нет! Я останусь со всеми у костра, - испуганно завопила Машка.

- Хорошо! Только песни пойте от чистого сердца и ничего не бойтесь.

Я разулся и раздевшись до трусов взял из багажника заветную осиновую шкатулку, которую изготовил заранее для этого представления, достал из ножен охотничий нож и демонстративно обернув предметы чёрным бархатом отправился в лес искать цветок папоротника. Ночью комаров почти не было. Добравшись до заветного куста папоротника, я очертил землю вокруг него ножом встал на колени и начал ждать. Гробовая тишина вокруг и приглушённые песни моих спутников клонили ко сну.

От неожиданного звука я вздрогнул, словно птица хлопнула крыльями и увидел - о чудо! Бутон, который был в центре папоротника лопнул и из него словно из новогодней хлопушки разлетались в разные стороны серебристые искорки пор. Они словно миниатюрный млечный путь поднимались над цветком и гасли разлетаясь по лесу.

Через мгновение, выйдя из оцепенения, я аккуратно срезал цветок ножом и положив его в шкатулку закрыл, завернул бархатом, поднял с земли нож и направился на звуки песни не оглядываясь. Позади меня трещал валежник, слышались шёпот и голоса.

Но больше всего меня вдруг взволновало то, что от пережитого ужаса, я как тот монах из Гоголевского "Вия" вдруг окажусь седым. Что бы успокоиться и прийти в себя, на выходе из зарослей папоротника, я срезал целую охапку огромных листьев, а подходя к костру, опустил свой чуб на глаза, что бы проверить нет ли в нём седины.

Увидев меня, ребята встрепенулись и бросились навстречу.

- Ну что так долго! Мы уже друг у друга проверяли головы нет ли седины, - наперебой залепетали девчонки.

- Ну что нашёл, - с любопытством спрашивали парни.

Трясясь от холода и от нервного озноба, я прыгал у костра то на одной, то на другой ноге, постепенно оттаивая от того и от другого, натягивая на себя штаны и рубаху.

Когда костёр был потушен и все уже сидели на своих местах облепив коляску мотоцикла, я предложил:

- Давайте ни кому не будем рассказывать, что здесь произошло. Просто скажем, что ходили все вместе в папоротник, на вопрос нашли или не нашли, скажем - не ваше дело, сходите туда сами и всё узнаете!

Ребятам понравилась эта идея и весь обратный путь они горланили современные песни... Нам было всего-то по 14-16 лет. Мы вели себя, как дети и уже становились подростками испытывая свою психику на прочность...

В ту же ночь у меня родилось вот такое стихотворение. 

ЦВЕТОК ПАПОРОТНИКА

Сергей Александрович Бабичев

Тёмной ночью Ивана Купала -
Мрак и нежить якутской тайги.
Гниль болотная в дебрях чихала,
Голоса из кустов - по-мо-ги-и!

А костры разгорались всё ярче,
И плелись луговые венки.
Приготовлен волшебный футлярчик,
Что б в нём спрятать ПерУна цветки.

Ровно в полночь в неведомой чаще,
Цвет раскроется только на миг.
Богатырскою силой манящий,
Я шагаю босой напрямик.

Охраняет цвет "адова сила",
Дикий хохот в ночной тишине.
На пути то овраг, то могила.
И нельзя оглянуться здесь мне.

Чуть оступишься и в преисподней,
Обернёшься и станешь столпом.
Ограждаюсь молитвой Господней,
Но беснуется нечисть кругом.

А костры разгорались всё ярче,
И венки луговые плелись.
Спрятав нежный цветок в футлярчик,
Возвращаюсь в привычную жизнь.

Горит папоротник словно Солнце,
Открывая мне тайны миров.
Ощутив себя первопроходцем,
Иноходцем - канатоходцем,
Я парю над землёй без оков.

© Copyright: Сергей Александрович Бабичев, 
Свидетельство о публикации №121101803475