Среди афоризмов «Русского Радио», с виду смешных, а по сути – очень страшных, был и такой: «Если ты помог человеку в беде, он непременно вспомнит о тебе, когда… снова окажется в беде». Это, в буквальном смысле слова, именно по такому алгоритму, и случилось с коммунистами! Вначале все их торжественно выставили за дверь, слабоумно похохатывая от предвкушения стать «новым дворянством».
Потом, когда новыми дворянами стали «не только лишь все», и огромная масса людей попала в беду – «комми» стали зазывать обратно. Тот, кто попал в беду, снова обращается к тому, кто в прошлый раз помог ему в беде…
Капитализм подобен лесному пожару: вначале он трещит и дымит где-то вдали, но потом подползает всё ближе и ближе, охватывает со всех сторон. Он, может, и хотел бы по-другому, но органически не может! У него анатомия такая, что он разворачивается в вереницу кошмаров, желает того или не желает.
Тут проще всего понять по аналогии с боксом. Перед спартакиадой все боксёры – потенциальные чемпионы. Они, наряжаясь для боя, мысленно примеряют на себя золотые медали, лавровые венки победителей, воображают себя на пьедестале, и т.п. Почему? А потому, что иначе нет смысла идти на спартакиаду! Бросивший вызов – видит себя победителем, иначе не бросал бы вызов.
Итак, вначале у нас 100 победителей. Далее они делятся на пары, и из 100 получается 50 побеждённых, битых. За которых, говорят, «двух небитых дают» – но не при капитализме. Тут бы конечно, остановиться, но… Правила спорта не дают! Не может так остаться, что счастливых и несчастных 50 на 50! И, как вы уже поняли, во втором туре из 50 победителей остаётся только 25. Логика понятна?!
Хоть золотая медаль одна, но есть ещё серебряная и бронзовая. То есть нельзя сказать, что счастливых в итоге останется только «адын штук». Кто-то возьмёт серебро, а кто-то бронзу, тоже неплохо. Остальные же вдруг остро и болезненно осознают, что зря родились на свет. Им станет невыносимо больно за бесцельные годы учёбы, тренировок, они впадут в депрессию, запьют с досады, и т.д. Но самое худшее – неизвестно, что делать дальше? Вся ставка была на победу, а победы нет. Победы нет – а жизнь продолжается… Чем хорош спорт? Тем, что он, всё-таки, игра. В нём можно попробовать снова. Или найти что-то иное в жизни, уйдя из игры. Потому что из игры можно выйти в другую игру, а из жизни – куда, кроме смерти, выйдешь?
+++
Люди, попавшие в беду, лихорадочно осознают, что «не для меня придёт весна». Всё, что есть в жизни – не для них. На всё лучшее, что в жизни есть – они обречены теперь смотреть только через стекло рекламных экранов и ресторанных витрин.
Людям, попавшим в беду, приходит запоздалое понимание, что они, наверное, «зря так с советским экспериментом» поступили. Чем горше беда, тем острее упование, что придут те, кто их в прошлый раз выручил, и СНОВА вытащат из западни.
Так зверь, попавший в капкан, то жалобно скулит, то пытается отгрызть себе ногу. Но вот в этот момент истины, в момент НЕИЗБЕЖНОГО ПОЛОВОДЬЯ нищеты и горя, которое подступает к крыльцу – хотя ещё вчера казалось ещё далёким – очень важно понять самое главное человеку: и о коммунистах, и о себе самом…
+++
Я не думаю, что стану Колумбом-первооткрывателем, если скажу довольно банальную истину: есть физическая боль, а есть духовное растление. И это разные явления. Согласны? Скажете: «тоже мне, бином Ньютона! Ну, разумеется, это так!»
Если вы (мы) понимаете (понимаем), что физическая боль и духовное растление – разные вещи, то давайте постараемся их не смешивать, не валить в одну кучу.
При любом уровне внутреннего, духовного и нравственного растления человек способен чувствовать физическую боль. Если вы ему зажмёте пальцы или яйца (которые школьная столовая запрещает «в соль макать») в тисках – то завоет от боли любой. И неважно, кем он был до того: совестливым добродеем или законченным подлецом.
Я даже больше вам скажу: в определённый момент острая физическая боль стирает прежнюю личность, заполняя собою всё существо человека. Если очень больно, то думать уже ни о чём, кроме этой боли, не получается.
С точки зрения марксизма «пролетарий» - это человек, которому яйца в тиски защемили и закручивают. И если появятся, условно говоря, коммунисты, которые открутят назад – в первый момент этот зарёванный, потный и очень несчастный человек будет целовать им руки, ползать перед ними на коленях, говорить в их адрес все хорошие слова, какие только знает.
В этом, кстати, объяснение той эстетически-неприятной восторженности «пипла», которую демонстрируют кинохроники при появлении ранних советских вождей. «Пипл» начинает аплодировать – и не может остановиться… Он восторженно ревёт, как больной, он на руках готов качать и носить…
Наверное, это не самая эстетическая реакция на появление вождя – но «пипл» понять можно.
+++
Когда тиски разжаты – боль проходит не сразу. Кто падал промежностью на брус – знает, что болеть потом может ещё несколько дней. Уже и с бруса сняли, и ледок подложили – а всё равно саднит… Какое-то время…
Но – тоже ни разу не открытие – при устранении источника боли боль постепенно проходит.
А поскольку острая фаза боли уходит – возвращается утерянная в боли прежняя личность. И вопрос, который раньше был неважен – духовный ли человек спасённый или растленный – вместе с тем обретает актуальность.
+++
Тут вот какая закавыка, ребятки: если вы понимаете, что физическая боль и духовное растление разные явления, то поймёте и другую немудрёную истину: есть большая разница между человеком, который стремится ко вселенской гармонии и всеобщей священной (сакральной) справедливости, и человеком, которому просто нужно было с крюка соскочить и из капкана выбраться.
Это разные люди, ребята! Хоть что со мной делайте – но буду стоять на своём: это разные люди! Тот, кому ты помог выбраться из западни, откуда у него у самого не получалось выбраться, тот, кому ты разжал зубастые челюсти капкана, вытаскивая оттуда распухшую ногу, в процессе будет тебя благодарить. Он будет благодарить тебя ещё некоторое время, пока нуждается в лечении: снятый с мясницкого крюка сразу на ноги не встанет, это физиология, а не вопрос морали.
Но вот когда физическая боль прошла, вывихи вправлены, повязки не только наложены, но уже и сняты – со дна души начнёт всплывать его подлинный моральный облик. Матёрый урка зарежет своего спасителя – и даже рука не дрогнет… Со словами, вполне понятными циникам: «Мавр сделал своё дело, мавр может уйти!». Мол, ты мне больше не нужен.
Не все такие твари, кто-то до конца жизни сохранит ЛИЧНУЮ благодарность к конкретному спасателю. И это лучше, чем матёрый урка, зверь в человеческом образе, но этого недостаточно для нового мира, новой жизни и светлого завтра.
Трагедия распада СССР в том и заключается (и в том непостижимый иным способом перепад эмоций от первой ко второй половине ХХ века), что люди, испытывавшие от капитализма острую физическую боль, свои претензии к жизни ею и ограничивали. Есть боль – нужны коммунисты. Нет боли – пошли нах…
Из способности любого человека испытывать физическую боль – вовсе не вытекает автоматически мечта о космической справедливости и законе божьем!
Человек, вырвавшийся из застенков, может рассудить двояко.
Один скажет:
- То, что делали со мной, я не позволю делать ни с каким человеком!
А другой, потирая руки:
- То, что делали со мной – теперь моя очередь делать с другими!
Какое же из этих двух мнений выберет спасённый человек? А это зависит от меры и степени его духовного растления.
+++
Вот чего уж капитализм доставляет вдоволь – так это физической боли и материальных страданий! Тут за него можете не волноваться, он их будет подгонять вагонами! Его природа такова, что сделать несчастными только половину людей он не может (как нельзя 50 боксёрам раздать золотые медали чемпиона). Он с обездоливания половины НАЧИНАЕТ, а дальше разворачивается (или точнее, наоборот, сворачивается) всё туже и туже.
Если суть общественной собственности в том, что её предоставляют человеку, то суть частной собственности в том, что её отбирают. Как только собственность попала в одни руки – все другие руки её лишились.
Оттого можно быть заранее уверенным, что капитализм – сразу или чуть замешкавшись (человеческий фактор, эксцессы исполнителей) создаст обширное и постоянно расширяющееся пространство физической боли.
Но ведь он не сам это придумал! Это – всего лишь «калька» с биосферы, в которой на бездне слёз вершится выбор, на безднах крови высятся леса.
Биосфера – чавкает круглосуточно, в режиме всепожирания и взаимопожирания. Капитализм лишь переносит её естество в человеческое общество, не более того. Звери постоянно жрут зверей, визжат от боли – но это не значит, что в каком-то из них заключена мечта о справедливости и лучшем мире! Какой бы из двух дерущихся волков не победил – волчьему закону это не проблема. Ну, не тот, так этот, не этот, так тот, а в целом то «от перемены мест слагаемых сумма не меняется».
+++
Всякий, кто настрадался от второсортности – знает, как это больно и обидно. Но вот его ослобонили, и поставили в первый ряд. И сказали ему, что он не хуже других. Он стоит перед зеркалом, любуется собой:
- Я не хуже другого человека! Не хуже! И, чёрт возьми, даже… лучше!!!
Как сделать так, чтобы человек, освобождённый от физической боли, не стал бы источником такой же боли для другого человека? Как сделать так, чтобы освобождённый раб не возмечтал бы стать рабовладельцем и работорговцем, тем паче, что всю «кухню» он знает изнутри, лично видел?!
Здесь и встаёт в полный рост проблема духовного растления человека, которую, признаем честно, КПСС сразу и с треском провалила.
Да и могло ли быть иначе, если марксизм изначально строился на материализме, атеизме, если он не только не заглядывал в душу к человеку, но даже отрицал и само существование этой души. Он весь себя выстроил на физической боли и материальных страданиях мучеников, разумеется, охотно уцепившись за сброшенную к ним в Инферно лестницу…
Марксизм изобрёл теорию, что если человека хорошо кормить и тепло одевать, то он вырастет добрым и справедливым. Потом жизнь только и делала, что эту теорию опровергала «Монбланом» фактов…
Начать с того, что верой и правдой коммунистам служило первое поколение, которое отнюдь не росло сытым и тепло одетым, которое сполна нахлебалось и бездомности, и второсортности. А вот как раз-таки новые поколения, которых растили «строго по науке», нацеленные на «прибавку веса у детей» - в полном составе коммунистов и предали!
Антропологи говорят об антропологическом триумфе коммунистов: в ХХ веке люди в СССР стали выше ростом, физически крепче, у них улучшилось строение скелета и т.п. Меня это нисколько не удивляет: о человеке стали заботиться, а ведь прежде он был «дикорастущим сорняком», к тому же регулярно пропалываемым.
Но чем меньше оставалось в обществе щемящей физической боли, материального страдания – тем более на первый план выходил вопрос о различии между просвещением и растлением.
Решить его КПСС в принципе не могла, потому что любые аргументы сакральной человечности отскакивают от логики атеизма, как от стенки горох. Атеизм в этом смысле – совершенно «тефлоновая» штука, он организует мыслительный процесс в человеке таким образом, что реставрация капитализма становится неизбежной. Иными словами, из него ничего, кроме капитализма, вывести невозможно!
Если это кого-то утешит, то этот новый капитализм будет с новыми лицами. Новые хозяева в нём вырастают из бывших рабов. Они сперва встали с колен, а затем и подпрыгнули до жажды зоологического доминирования над себе подобными. А что тут удивительного? Ведь предыдущие хозяева жизни шли тем же самым путём, от счастливой, высвобождающей из западни, случайности (например, революции) – до триумфа собственной воли…
Ну, освободил ты зверя из капкана, и зверь, может быть, даже благодарно облизал тебе руку – но перестал ли он быть зверем?!
+++
Краткий вывод из таких долгих, и может быть, излишне эмоциональных рассуждений – невозможно выстроить справедливость из голой и материальной физической боли страдальцев. Это не значит, что их страдания ненастоящие, показные – вовсе нет! Боль «патентованная», острая, муки в мутном вареве каннибализма – самые подлинные.
Но вся биосфера тоже полна самой настоящей болью, «рыба рыбой сыта, а человек человеком»; однако ни к какой справедливости, ни к какому выходу из Инферно это биосферу не ведёт!
Для становления подлинно-справедливого общества, Ноосферы, нужно не просто вынуть пальцы из тисков, не просто дать зверю, попавшему в силки, свободу. Необходимо преодоление духовного растления человека, выраженное в образах сакральных, в образах искренней веры, возвышающейся над животным, плотским миром. Всё лучшее, что есть в цивилизации, всё самое высокое и светлое, чего она добилась за тысячелетия – строилось именно и только на этой основе.
Николай Выхин, команда ЭиМ
Оценили 5 человек
7 кармы