Почему мировая академическая наука не пишет научные труды про пиратов?

В.К. На портале THE BIG THE ONE, появился очень интересный, на мой взгляд, материал и поставлен очень верно вопрос, затрагивающий более глубинные смыслы нашего социального существования и сосуществования, реализованные на сегодняшний день.

В связи с этим, я предлагаю вам отнестись более внимательно к материалу изложенному ниже, чем как к освежению памяти детства, о восхищённом прочтении произведений, описывающих подвиги бесстрашных флибустьеров, бороздивших на своих кораблях просторы морей  океанов.

beforeitsnews.com: Сегодня, когда в мире существуют миллионы каких-то многомудрых ученых, среди которых не одна сотня тысяч мудрейших из историков/археологов, эти люди каждый день ломают голову над поиском новых тем для научных работ и диссертаций.

Однако тем для академических для трудов мало, поэтому каждый час академики выдают в эфир тома изысканий то про каких-то викингов, которых в глаза никто не видел, то про каких-то египтян и древних греков, от которых остались только горы камней – и так далее и тому подобное. А между тем, есть куда более интересная историческая тема, которая, похоже, у академиков табуирована. И эта тема – пираты.

Всё, что мы знаем о пиратах, как об историческом явлении – это детские/дамские романы позапрошлого века, которые повествуют о бандах каких-то диких головорезов, управляемых отмороженным капитаном с одним глазом и на одной ноге. Но как ни странно – научных исторических трудов о пиратах нет, хотя они определенно их заслуживают.

Вы никогда не слышали о пиратском корабле с одним человеком? Нет, не слышали, поскольку для управления даже небольшим парусником нужно несколько десятков человек. А еще нужно брать кого-то на абордаж, не отрывая команду от управления парусами и маневрирования. Поэтому пиратов на корабле обычно было под сто человек, а на больших кораблях их насчитывались вообще сотни. И поэтому у любого человека, имеющего опыт управления коллективом, возникает вопрос: а как капитаны управляли этой дикой и необузданной вооруженной толпой?

Что обеспечивало пиратам мотивацию, заставляющую с саблями наголо и с озверевшими лицами ломиться на абордаж? Почему пираты не думали о последствиях, ведь они могли получить тяжелую травму в бою – и кому они потом будут нужны? Или капитан мог потом поделить добычу не поровну, а по честному?

Скачать видео

В свое время Луис Ламур, самый известный в мире автор вестернов, перед тем, как сочинять очередной роман, месяцами катался по бывшему Дикому Западу и расспрашивал барменов и вообще местных жителей о знаменитых ганфайтерах относительно недавнего времени. Многие люди этих стрелков знали лично и помнили, поэтому всё, что пишет Ламур про Дикий Запад – это художественно обработанная реальная история, там все именно так и было. То есть один смельчак брал в руки кольт и заставлял делать КУ целый коррумпированный городок, оставляя за собой трупы, как путевые столбы на дороге к закону и справедливости.

Однако с пиратами все сложнее – очевидцев их подвигов в XX веке уже не осталось. Тем не менее, в своей недавно вышедшей книге «Правовые системы, сильно отличающиеся от наших» за авторством Дэвида Фридмана, Питера Т. Лисона и Дэвида Скарбека пиратам посвящена целая глава, которая в корне разрушает сложившиеся об этих людях стереотипы.

Как оказалось, пираты представляли собой не какой-то одичалый разнокалиберный сброд, а были большей частью обычными моряками, решившимися вступить на путь пиратства по тем или иным причинам. Причем, среди них было очень много бывших американских и британских военных – то есть офицеров, которые ранее служили в том или ином флоте.

Каждый пиратский корабль был как бы маленьким государством, вступление в которое было делом абсолютно добровольным. При захвате того или иного судна пираты строили его команду на палубе и рассказывали о правилах своего государства. То есть какие у граждан пиратского государства права и полномочия, на что они имеют право при различных обстоятельствах, как можно справиться с несправедливостью и каким образом они могут покинуть корабль, если пожелают.

Поскольку доходы на душу на душу населения в пиратском государстве были огромными, желающих получить гражданство постоянно стояла очередь. Однако некоторые граждане, смотревшие в перспективу, шли на хитрость.

Например, по законам Великобритании, если человек шел в пираты не сам, а его принуждали, то он мог рассчитывать на помилование, если его поймают. Поэтому, иногда по просьбе заказчика пираты разыгрывали целый спектакль с избиениями, чтобы свидетели (не пожелавших остаться пираты отпускали) потом сказали в суде: этот человек согласился стать пиратом под пытками и чтобы спасти жизнь команде, которую пираты обещали, в случае отказа, повесить.

Далее, когда новобранец получал как бы паспорт пиратского государства, он знакомился с демократией, которая во всем остальном “цивилизованном мире” существовала только на бумаге.

Главным человеком на корабле был как бы военный интендант, он же квартермейстер, который хранил казну, следил за хозяйством и вообще ведал всем. Квартермейстера пираты себе выбирали и в любой момент могли устроить ему импичмент без слушаний в Конгрессе и прочих формальных глупостей.

Вторым по рангу на корабле был капитан, который был вождем исключительно в военный период и командовал только кораблем в походе: куда идти, как атаковать и так далее. Капитан тоже избирался всеобщим голосованием. Причем, от него требовались не только мореходные и военные знания, но и личная удача: если капитан не был счастливчиком, карма которого сияла для всей команды – его переизбирали.

Все конфликты между членами команды решали избираемые присяжные, заменяющие собой британские суды, а если комитет присяжных с решением затруднялся – люди решали вопрос на дуэли, как и в те времена решали его повсеместно товарищи офицеры.

Дисциплина у пиратов была очень строгой и от неё страдали даже бывшие матросы с британских кораблей, которых за нарушения родные отцы-командиры колотили палками и плетями. Пираты никого не колотили, поскольку уважали человеческих достоинство своих граждан, и в качестве наказания просто штрафовали при разделе добычи.

Ну а в случае очень серьезного нарушения преступника или сразу вешали, или подвергали маронингу – то есть высадке на необитаемый остров с револьвером и одним патроном. Этот вид наказания применялся только к сбежавшим с поля боя или отказавшимся выполнять приказ во время битвы. Еще иногда за воровство у команды или у товарищей отрезали уши и носы.

Но все эти тяготы и лишения военной службы компенсировались доходом. Иногда за один поход моряк зарабатывал больше, чем если бы служил родной возлюбленной королеве сто лет.

Добыча делилась между всеми поровну с небольшими доплатами за ту или иную должность. В случае же увечий команда выплачивала инвалиду или единовременную компенсацию – так чтобы ему хватило пить на пляже текилу до конца дней, или платила пенсию.

В общем, даже из крупиц сохранившейся до наших дней информации о пиратах следует признать, что люди, предоставленные сами себе, даже люди жестокие и с криминальным прошлым, способны быстро сформировать очень сплоченное и справедливое общество, которое будет более эффективным, чем на тот момент существующее. И поэтому совершено непонятно: почему только у пиратов и нигде больше в мире не было хороших и справедливых людей у власти?

По материалам: http://thebigtheone.com/почему...

P.S. В.К. И ведь действительно, суть вопроса обозначена верно: почему в, казалось бы диком, сообществе, по крайней мере именно так утверждает современная историческая наука, возможно распределение благ по справедливости и существует такая самоотверженность членов сообщества, а в современном, казалось бы, демократическом сообществе, существует тотальная не справедливость, когда создатели цивилизационных благ бедствуют, а социальная надстройка в виде власти и чиновничества откровенно и нагло паразитирует на этих благах и на их создателях?

И суть этого, пожалуй, скрывается в том, что любое сообщество по своей сути договорно-способно, поскольку сосуществует в единых для всех условиях, но как только в сообществе проявляется власть, присвоившая себе привилегию исключительности своего права, и происходит такое фатальное расслоение.

И действительно: если сообщество будет не договорно-способным, то оно и не может состояться. Любая же власть, для обеспечения исключительности своего права, неотвратимо создаёт институты такого его поддержания и, поскольку само по себе такое право уже является несправедливостью, то власть только и может удерживаться путём социальных репрессий как социального законодательства, так и институтов его обеспечения, что, собственно, мы и наблюдаем в современности.

Таким образом, если мы обратимся к исторической ретроспективе, то мы и обнаружим, что социальное расслоение любого сообщества происходило именно по пути тотальных репрессий и истребления инакомыслия, что и привело к возникновению "вольных сообществ" "беглых каторжников", по определению власти, к которым можно отнести и сообщества флибустьеров.

И вот тут уже возникает другой вопрос: какое же сообщество, на самом деле, является действительно диким: сообщество свободных людей сосуществующих в одних и тех условиях и в едином договорном праве для всех, или сообщество находящееся под тотальным контролем и управлением тех, кто присвоил себе исключительность некоего своего права, именуя его социальным?

И вопрос этот вовсе не риторический, а требует не только чёткого ответа, но и чёткого его исполнения, иначе путь наш не только во мраке, но и не к свету, а в никуда.

Что же касается академической науки, как поставлен вопрос в заголовке материала, так потому она и не освещает этот вопрос по сути в виду того, что властью для неё избрана роль идеологического рупора, скрывающего правду жизни и навязывающего обществу ложь перспективы будущего. Власть не может держаться исключительно на репрессиях в виду того, что кровопролитие не прекращалось бы ни на минуту и на это у власти отнималось бы время на извлечение наслаждений из паразитирования. Поэтому и создана некая вертикаль и преемственность власти: «Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку».

Так мы и будем оставаться стадом быков, превратившемся уже в стадо овец, иногда блеющим в виртуальной реальности интернета, созданной для нас юпитерами для стравливания пара, или попытаемся стать хотя бы людьми в той реальности, в которой мы только и можем реализоваться как Человеки?