Фэнтези. Эльфийский лес

Решил выложить отрывок своего романа. Здесь и на Дзене. Так сказать, на суд читателей. Чтобы узнать ваше мнение. Интересен ли он будет вам. И стоит ли мне его дописывать. Жду отзывов.

Я узнал, как ловить уходящие тени,

Уходящие тени потускневшего дня,

И всё выше я шёл, и дрожали ступени,

И дрожали ступени под ногой у меня.

К. Бальмонт

Глава 6

Лес Лоэлрейн

Вечером следующего дня Игарт стоял на башне Степных ворот и осматривал поле и лес, прилегающий с северной стороны. Этот лес не давал ему покоя с самого приезда сюда. Он приковывал к себе взгляд и совершенно неожиданно проникал в мысли. И постоянно снился.

Сегодня днём он обсуждал с герцогом и Ридрийхом возможные сценарии битвы с урухами. И предложил расположить в этом лесу засадный полк, либо диверсионный отряд на случай осады, чтобы постоянно тревожить противника с тыла. Вроде и идея была стоящей, но как только Игарт её изложил, собеседники начали снисходительно улыбаться и смотреть, как на неразумное дитя.

— Это невозможно, – наконец произнёс герцог.

— То есть как? – опешил Игарт. – Почему?

— В этот лес вообще никто не заходит, – пояснил Робеллар, – боятся.

— Чего боятся? – спросил растерявшийся Игарт.

— Стражей леса.

— Это ещё кто такие? – сразу заинтересовался Игарт.

— В двух словах этого не объяснить, так что придётся рассказывать всё с самого начала, – сказал лорд Маарон, – слушайте. Как говорится в древних гальтских и славинтских легендах, когда-то этот лес принадлежал эльфам. И не просто принадлежал, а был чем-то вроде их столицы. И название до сих пор эльфийское у него осталось – Лоэлрейн. Ну вот, жили они в нём очень долго, но со временем у них начались свары с людьми. В конце концов эльфам это надоело и они ушли. Но лес этот людям отдавать не пожелали и оставили в нём своих стражей. Вернуться надеялись или просто из вредности так поступили, неясно. Но с тех самых пор редкие из зашедших в лес Лоэлрейн выходят из него. А те, кому посчастливилось выбраться, все, как один, рассказывают об ужасных чудовищах и непонятных созданиях, называющихся Стражами леса, навевающих ужас на непрошенных гостей. Кстати, некоторые пытались разобраться с этим лесом, целые армии туда загоняли.

— И что? – жадно спросил де Рэй.

— Да всё тоже самое. Бывало, несколько тысяч солдат зайдут и не вернуться. Или выбегают в ужасе. Или просто зайти в лес не могут. А сколько там народу любопытного сгинуло – не счесть. Маги, рыцари, священники, искатели приключений, разбойники, кладоискатели.

— А что произошло с теми, кто не вернулся? – поинтересовался Игарт

— Сэр Игарт, вы хоть понимайте, что сейчас спросили? – иронично осведомился Ридрийх.

Граф обдумал его слова и признал свою глупость. И решил выкинуть из головы все мысли об этом лесе.

Но едва он поднялся на башню и бросил случайный взгляд в ту сторону, как всё началось по новой. Снова Лоэлрейнский лес занял все его мысли. Он пытался разобраться, но ничего толкового не выходило. Игарт курил в раздражении уже пятую сигарету подряд, когда к нему подошёл Алекс.

— Об чём задумался? – спросил князь.

— А, это ты, – от неожиданности Игарт даже вздрогнул, – видишь лес справа?

— Лоэлрейн, что ли?

— А ты про него уже знаешь? – поразился де Рэй.

— Про то, что туда лучше не соваться? Что, дескать, эльфы защитили его своей магией, перед тем, как уйти?

— И откуда ты это узнал?

— С людьми поговорил, книжки умные почитал. А тебе чего этот лес дался?

— Да сниться он мне уже три ночи к ряду, по несколько раз за ночь.

— А что конкретно сниться? – спросил Алекс.

Игарт развернулся, окинул князя взглядом и ответил:

— А конкретно, снится мне, как вы, ваша светлость, входите в этот лес на закате. И больше ничего.

Алекс задумался на секунду, перед тем как ответить.

— Значит, мне точно надо побывать там, – сказал он.

— Ты в своём уме? – воскликнул де Рэй. – Если умные книги читал и с людьми говорил, то знать должен, что мало кто оттуда возвращается!

— Ну, во-первых, всё не так просто, – ответил Бриолл, – случайно туда забредшие или ищущие спасения всегда этот лес невредимыми покидают. А вот кладоискатели, разбойники и авантюристы всякие – те и правда редко возвращаются.

— А ты, значит, будешь случайно забредший туда авантюрист? – поддел Игарт.

— Что-то вроде, – кивнул Алекс. – Но не в этом дело. Понимаешь, сэр Игарт, этот лес и мне тоже снится, и тоже три ночи подряд. Как я в него вхожу, иду от города, пересекаю поле, а потом вступаю под его зелёный свод. И всё, на этом сон прерывается. Да, ещё есть один аргумент в пользу подобного вояжа, хотя и малость анекдотичный. Когда мы ехали из Эмантейна, на одном постоялом дворе старая гадалка сказала мне, что я очень похож на одного из Дивного народа.

Игарт внимательно посмотрел на князя, его светлые волосы, ниспадающие на плечи, слегка вытянутое лицо и заострённые кончики ушей.

— Хм, а определённо, что-то в тебе есть эльфийское, – с лёгкой насмешкой произнёс он.

— Да-да, разумеется, – отмахнулся Алекс, – только знаешь, та старуха была полуслепая и в жизни эльфов не видала.

— Откуда ты можешь знать наверняка? – возразил Игарт. – Ладно, шутки в сторону, ты в серьёз намерен посетить Лоэлрейн?

— Да, – твёрдо ответил Бриолл.

— Тогда возьми вот это, – протянул де Рэй князю подарок лепрекоуна.

— Что это?

— Подарок эльфов лепрекоунам, который последние передали мне, на случай встречи с перворождёнными.

— Ага, эльфы передали его лепрекоунам, лепрекоуны тебе, ты – мне, а что подумают стражи леса, когда увидят в моих руках эту вещицу, которая должна быть у лепрекоунов?

— Эту вещицу можно передать только по доброй воле. Это раз. И обладание предметом, ранее принадлежавшим их хозяевам может помочь тебе в налаживании контакта со стражами. Это два.

— Возможно это имеет смысл, – подумав, ответил Алекс, – ладно, давай его сюда.

Он взял подарок лепрекоунов и повернулся, чтобы уйти, но Игарт остановил его, спросив:

— Алекс, а ты помнишь что-нибудь по-эльфийски?

— Ты что, опять подкалываешь? – обернулся князь. – Я же сказал, гадалка была полуслепая и выжившая из ума. Какой я тебе, на хрен, эльф?

— Я не про то, – сказал де Рэй, – Сильмарион и Властелина колец читал?

— А при чём здесь Толкиен? – поразился Алекс. – Он же сам придумал свой эльфийский язык, взяв за основу древнефинский.

— Так-то оно так, – согласился граф, – только вот когда я разговаривал с лепрекоуном, тот употребил два слова – «вэнди» и «атани». Знакомо?

— Вэнди, вэнди, – повторил задумчиво князь, – подожди. А, квэнди – так называли себя эльфы у Толкиена? Похоже.

— Зато атани не просто похоже, но и звучит совершенно также, – заметил Игарт.

— Да, Второй народ,– согласился Алекс, – люди.

— Именно. Так что знание Толкиена может оказаться полезно.

— Пожалуй, – согласился князь.

Князь собрался быстро. В полный доспех даже облачаться не стал. Накинул только кольчугу, одел шлем и латные рукавицы, сел на коня и направился к Степным воротам. Там его уже ждал Игарт.

— Ты хорошо подумал? – спросил он князя.

— Хорошо, – ответил тот, – ты и сам прекрасно понимаешь, что мне просто необходимо там побывать.

— Может, обождём пока с этим?

— А смысл? – возразил князь.

— Сугубо практический, – ответил де Рэй, – если ты там сгинешь, то некому будет бомбы с ракетами делать.

— А, дак вот вы о чём беспокоитесь, господин коннетабль, – усмехнулся Бриолл. – Не волнуйтесь, мэтр Орвейн справится и без меня.

— Алекс, ты сильно рискуешь, – уже без улыбки сказал Игарт.

— Нет, а кто мне это говорит?! – поразился князь. – Припомни, кто погнал коня на кучу урухов в Лонакриме? Кто болтался на куполе церкви в Инглассе? Кто вообще втянул нас в это дело? Или ты полагаешь, что опасности и свершения лишь твой удел? И вообще – без риска не бывает побед! Поверь, я знаю, что делаю.

— Ну, как знаешь, – произнёс Игарт, – ни пуха!

— К чёрту! – ответил Алекс, трогая коня.

— И если убьют, можешь не возвращаться! – крикнул напоследок де Рэй по-русски.

Князь в ответ отсалютовал рукой и исчез под аркой ворот. Игарт поднялся на башню и смотрел, как Бриолл едет через поле, в сопровождении одного из гвардейцев.

Алекс быстро миновал открытое пространство и встал на опушке, метрах в трёх от стены деревьев. На закате они выглядели особенно мрачно, может из-за игры света и тени, а может и по причине приближающейся ночи.

Князь спешился, передал поводья гвардейцу и пошагал в сторону леса. Спустя несколько секунд он скрылся за деревьями. Гвардеец постоял минут пять, а потом развернулся и поехал в сторону города, ведя коня Бриолла на поводу.

Игарт тяжело вздохнул, когда Алекс зашёл в лес, и закурил сигарету. Его пальцы при этом слегка подрагивали, а на душе кошки скребли.

А тут еще и герцога принесла нелёгкая. Он влетел на верхнюю площадку башни чуть ли не в пене, тяжело дыша и громко, едва не переходя на крик, задал Игарту вопрос:

— Что вы вытворяете? Зачем вы послали князя Бриолла в Лоэлрейн? Чем вы вообще думали?

— Не знаю, как вам, а лично мне удобнее думать головой, – резковато ответил Игарт. Ему и так было не по себе, а тут ещё герцог.

Сэр Робеллар вспыхнул и чуть было не схватился за меч. Но всё же сумел взять себя в руки, отдышался и уже более спокойным тоном, но настойчиво спросил:

— И всё же, сэр Игарт, ответьте, зачем вам это понадобилось?

— Вы полагаете, что я хладнокровно отправил сэра Алекса на верную смерть? – устало спросил граф.

— Нет, но мне интересна причина такого безумства, – ответил лорд Маарон.

— Видение было у нас с князем, – пояснил Игарт, – что нужно ему там побывать.

— Граф, – раздражённо произнёс герцог, – я вас вполне серьёзно спрашиваю!

— А я не менее серьёзно отвечаю! – уже начиная злиться, ответил Игарт. – Нам обоим три ночи подряд снился один и тот же сон, как князь заходит в этот лес.

— И это показалось вам достаточным поводом? – поразился сэр Робеллар.

— Для нас, да, – подтвердил де Рэй ,– любая помощь Стражей леса может оказаться решающей в битве с урухами.

— Помощь Стражей леса? – недоверчиво произнёс Робеллар. – Вы это серьёзно?

— Более чем, – ответил Игарт.

Герцог на некоторое время замолк, переваривая информацию. Граф за это время докурил сигарету и щелчком пальцев отправил окурок в ров. Сэр Робеллар проводил его полёт взглядом и произнёс:

— Да, сэр Игарт, вы продолжаете меня удивлять всё больше и больше. Порой я даже не понимаю, как вам удалость добиться таких успехов. Вы же сплошь и рядом совершаете подобные безумства и действуйте совершенно безрассудно. Как вам удаётся выйти не просто целым и невредимым из ваших авантюр, но ещё и с триумфом?

— Знаете, сэр Робеллар, один мой знакомый сказал, что эти безумства – залог моих побед. А сэр Сэймур и вовсе заявил, что все мои действия, кажущиеся всем импульсивными и непродуманными, на самом деле очень тонкий расчёт, основанный на глубоком знании проблемы. Это он конечно загнул, но кое в чём он прав.

— Ридрийх тоже говорил нечто подобное про вас, – сказал герцог.

— Вот как? – заинтересовался Игарт – А что именно?

— То, что вы своими странными и нелогичными действиями вызываете у противника растерянность и замешательство, и пока тот пытается понять, что же происходит, наносите решающий удар. И в этом я с ним согласен.

— Ну вот, – сказал де Рэй, – а каждая такая неожиданность требует тщательной подготовки. Чем мы сейчас с князем Бриоллом и занимаемся. И чем больше неожиданностей мы приготовим для урухов, тем больше будет шансов на успех.

— И вы полагаете, что сможете привлечь Стражей леса на нашу сторону? – поразился герцог.

— Почему бы и нет? У сэра Алекса с собой имеются кое какие эльфийские вещи. Да и сам он человек неглупый, найдёт, что сказать.

— Ну, в способностях сэра Алекса я не сомневаюсь, – сказал сэр Робеллар, – но эти разговоры про эльфов, уж простите. Вы в самом деле верите в их существование?

— А вы разве нет? – удивился Игарт. – Разве сам лес Лоэлрейн, в который и зайти то не каждый может, для вас не доказательство? Вы же сами рассказывали мне эту легенду.

— Легенда легендой, – ответил герцог, – а я не привык верить в то, чего сам не видел. Или, на худой конец, не видели многие. А эльфов, как и гномов, никто не встречал уже почти тысячу лет, как из всех хроник следует.

— И как тогда вы объясните свойства Лоэлрейна?

— Магия. Чья-то сильная магия. Зачем и почему лес закрыт – не знаю. Но уверен, что сказки про эльфов как раз за тем и придуманы, чтобы меньше совались. Одно дело, когда скажут – лес зачаровал очень сильный колдун – тут же найдётся тьма народу, чтобы извести колдуна и освободить лес. И ведь рано или поздно у кого-нибудь получится! Совсем другое дело – если заявят – на лесе заклятие эльфов! Эльфы – по тем же легендам – народ таинственный, многознающий, непонятный. И магия у них такая же – непонятная. Вот и не лезут.

— Интересная версия, – сказал Игарт, – и логичная. Я сейчас не буду вас убеждать в существовании эльфов. Скажу только, что их наследие не раз мне помогало. Вот и здесь даже не попытаться им воспользоваться было бы глупо. Мы не можем разбрасываться такими возможностями.

— И вы готовы ради этого пожертвовать князем?

— Нет, – сразу помрачнел де Рэй, – но он сам настоял на этом предприятии. И мы оба чувствуем, что это совершенно необходимо. А ещё я надеюсь, что он вернётся целым и невредимым.

Они несколько минут стояли молча, вглядываясь в сторону леса. Когда солнце зашло и погас последний отблеск зари, герцог сказал:

— Сэр Игарт, нет смысла стоять здесь. Если князь не вышел из леса сразу, то до рассвета не появится. И как только это произойдёт, нам сразу доложат дозорные.

— Нет, милорд, я останусь здесь, – ответил Игарт.

— До утра?

— Если потребуется.

Они помолчали ещё некоторое время. Июльская ночь была тиха и тепла, даже со стороны города звуки почти не доносились сюда.

— Граф, – наконец прервал молчание сэр Робеллар, – меня мучает один вопрос.

— И какой же? – отозвался Игарт.

— Почему вы здесь?

— По-моему, я вам уже всё объяснил при нашей первой встрече, милорд, – сказал де Рэй, – воевать с урухами нужно сообща. Иначе нас разгромят поодиночке.

— Я не о том,– произнёс герцог, – я спрашиваю лично про вас.

Игарт тяжело вздохнул, поняв, о чём спрашивает лорд Маарон. И его вопрос был совсем не нов и уже начал надоедать.

— Хотите спросить, зачем мне всё это надо? – уточнил он.

— Да, пожалуй, так звучит наиболее точно, – согласился сэр Робеллар.

— Честно говоря, я уже порядком устал объяснять. Знаете, вы далеко не первый, кто задаёт подобный вопрос.

— Вас это удивляет?

— Не очень, но надоедает.

— И кто же ещё об этом спрашивал?

— Инкленакси, Ардель, Кесхеллир, Лонрин, Англайр. Если бы кто-нибудь из них был здесь, я посоветовал бы вам поговорить с ними.

— А сэр Сэймур? – спросил Робеллар.

— А вот он то как раз не спрашивал ни о чём подобном. Ему и так всё было ясно.

— Даже так? – поразился герцог – Но что ему было ясно?

— Увы, этого я сказать вам не могу, – ответил де Рэй, – да вы всё равно не поверили бы.

— Ну хоть намекните.

— Что с вами делать, – покачал головой Игарт, – попробую. Вот вы, милорд, почему сейчас так стараетесь защитить Фитрию, да ещё при таком сопротивлении Магистрата и угрозе предательства короля? А могли бы спокойно сидеть в Маароне и заботиться о его безопасности. Но тем не мене вы здесь, и не оставите город, даже если это будет вам стоить жизни. Ведь я прав?

— Да – ответил герцог.

— Но что вас держит? Почему вы так поступаете?

— Странный вопрос для рыцаря. Это мой долг. Поступить иначе – обесчестить весь мой род. Я понимаю, что вы хотите сказать, но между нами огромная разница. И мой манор всего в ста милях отсюда. А ваша родина и земли – за океаном.

— Подождите, речь не о том, – сказал Игарт. – Сэр Робеллар, долг – это ведь не единственная причина?

— Как? – несколько растерялся герцог.

— Есть ещё как минимум две. Первая в том, что вы прекрасно понимаете, к чему приведёт падение Фитрии. Это станет началом полного краха. И поэтому, как талантливый военачальник и стратег пытаетесь воспрепятствовать такому развитию событий.

— Пожалуй, – согласился лорд Маарон, – а вторая причина?

— Честолюбие.

— Поясните, – попросил герцог.

— Вы считаетесь одним из лучших военачальников Предгорья. А урухи нанесли вам два болезненных поражения.

— Три, – поправил Робеллар.

— Тем более, – продолжил Игарт. – И видя, что враг готовит главный удар, вы решили ему помешать во что бы то ни стало. Либо остановить его здесь, либо, если первое не получится, погибнуть в бою, как Фелеристикл и фон Азенхау.

Граф замолчал, молчал и герцог, обдумывая слова Игарта.

— Знаете, - сказал Робеллар после долгой паузы, – похоже, что вы опять правы. Но вы ловко ушли от ответа. Так что же движет вами?

— То же самое. Долг, понимание ситуации и честолюбие. Только с поправкой на другие обстоятельства.

— Сэр Игарт, вы долго ещё собираетесь напускать туман? – усмехнулся герцог.

— Хорошо, я поясню, – сказал Игарт. – Вот вы, сэр Робеллар, могли бы найти себя в жизни без нынешних возможностей?

— Вы хотите сказать, если бы я был простолюдином?

— Ну, нет. Скажем, если бы по здоровью оказались не способны носить оружие. Либо по обету или закону.

— Ей богу, странные вопросы вы задаёте, – произнёс герцог. – Но я отвечу – наверняка нет. К науке либо монашеству не склонен, к службе гражданской из-за необходимости интриги плести – не способен. Не по причине скудости ума, а по складу характера.

— Вот, – удовлетворённо произнёс де Рэй. – А теперь представьте, что в такой ситуации у вас вдруг появляется возможность взять в руки меч и следовать своему призванию.

— Я бы ухватился за такую возможность. Несомненно.

— Но вы понимаете, что это наложило бы на вас серьёзные обязательства?

— Естественно, – кивнул герцог, – а как же иначе? Ничто не даётся просто так, тем паче меч и титул, всегда несущие с собой какой-то долг.

— Вот нечто подобное и произошло со мной, – сказал Игарт.

— Ясно, – сказал Робеллар, – но кто возложил на вас такую ношу?

— Милорд, вы задаёте слишком много вопросов. Я не могу ответить на все.

— А вдруг это кто-то из местных королей?

— Я вижу, вы не отстанете, – устало сказал Игарт. – Нет, это вовсе не король. Вы слышали про Орден?

— Конечно. Но у Ордена другие цели.

— У этого Ордена, – возразил де Рэй, – но имеются и иные силы. И ради всего святого, давайте закончим об этом. Я и так сказал вам больше, чем кому бы то ни было.

— Хорошо, – нехотя согласился герцог.

Сложности у князя возникли ещё до входа в лес. Едва он спешился, как на него нахлынуло тягостное ощущение и захотелось поскорее убраться отсюда. Алекс взглянул на стену деревьев и почувствовал себя, словно у входа в туннель или пещеру. У большинства людей такой вид вызывает неприятные ощущения – не хочется покидать поверхность, где ярко светит солнце и спускаться вниз, в темноту подземелий, где поджидают неизвестные опасности и над головой висит многотонная толща камня. Только причиной неприятных ощущений Алекса был простой и обычный (по крайней мере, на вид) лес.

Алекс тряхнул головой, сгоняя наваждение, бросил повод коня сопровождавшему его гвардейцу и пошагал в сторону Лоэлрейна. И уже на опушке леса едва не растянулся в полный рост, запнувшись о словно выросшую из-под земли кочку. Но ему удалось сохранить равновесие, он остановился на пару секунд, перевёл дух, мысленно перекрестился (поскольку считал открытое обращение к Богу за помощью слабостью) и шагнул под сень раскидистых крон.

Ничего страшного или необычного его там не поджидало. Деревья как деревья, мох, кустарники – обычный лес. Давящее чувство окончательно пропало и князь вздохнул свободно, бодро шагая вперёд. Красноватые лучи заходящего солнца играли в зелёной листве, создавая изящные картины, радующие глаз и душу. Настроение поднялось и захотелось петь.

«Вот смеху то будет, – подумал князь, – если лес окажется обычным».

На едва он поддался этому благостному настроению и чуть ослабил бдительность, как тут же поплатился.

Незнамо откуда взявшаяся ветка больно ударила по лицу. Алекс сплюнул и выругался, пожалев, что снял шлем и оставил его на луке седла. Сверху раздался возмущённый стрёкот, Бриолл поднял голову и увидел зверька, вроде белки и едва увернулся от брошенного в лоб жёлудя. Посчитав за благо ретироваться, князь продолжил свой путь в глубь леса.

Пока светило солнце, идти было относительно легко. Хотя сильно мешали цепляющиеся за ноги корни и царапающие лицо и руки ветви деревьев, появляющиеся внезапно, словно по чьей-то злой воле.

Князя раздражала эта канитель – он был человеком деревенским и ходить по лесу умел (пусть и не по широколиственным, а по тайге, но тем не менее). А этот лес словно не хотел пропускать его, мешал каждому шагу. Алекса начало утомлять это путешествие. А тут ещё и солнце зашло, на небе засверкали первые звёзды и всё вокруг изменилось.

Нет, деревья остались прежними, как, собственно, и всё остальное. Но они словно обрели глаза и смотрели на человека тяжёлым, неприязненным взглядом. Алекс буквально кожей чувствовал его, продирающий до костей и вызывающий сильное желание бежать, бежать сломя голову подальше отсюда. Но князь всё-таки был человеком не из робкого десятка и подавил в себе это желание, продолжая упорно двигаться вперёд.

Он шёл довольно долго – может час, а может и два. Никто на него не нападал, не пугал, не уговаривал повернуть назад. Иногда вдалеке ухала сова, да ветер шелестел листвой – вот и все звуки. Тихий ночной летний лес – мечта романтика. Но на душе оставалось неспокойно, он ощущал себя инородным элементом здесь, от которого местные обитатели постараются избавиться любым способом. Настроения подобные ощущения не улучшали.

Он шёл и шёл вперёд, озаряемый светом двух лун, всё сильнее укрепляясь во мнении, что ходит кругами. Притом объёктивных причин для подобного убеждения вроде бы не наблюдалось. Князь внимательно смотрел по сторонам, фиксируя в памяти приметные места, но не разу не увидел ничего знакомого. И тем не менее, он был уверен, что ходит, вернее, его водят по кругу, или спирали. Это было ощущение человека, хорошо с лесом знакомого. Алекс всё-таки и охотником был опытным, в лесу ориентироваться умел, поэтому чувствам своим доверял, не списывая подобные ощущения на игру возбуждённой психики.

Он остановился и присел, все же дорога была нелёгкая и накопилась усталость. Князь внимательно осмотрелся, но ничего знакомого или подозрительного не заметил. Алекс хотел было закурить, но потом решил, что это может не понравиться таинственным обитателям Лоэлрейна и решил обойтись без табака. Он глотнул бренди из фляжки и достал компас. Ничего хорошего тот хозяину не поведал – стрелка медленно ползла по кругу, иногда чуть ускоряя или замедляя свой бег.

— Та-а-ак, – протянул Алекс, – интересно девки пляшут. Значит, вы так решили… Ну ладно, у меня тоже козыри в рукаве имеются.

С этими словами он достал из сумки карту Магорна и сконцентрировался. Он увидел белую мерцающую точку в километрах восьми от Фитрии, притом довольно сильно к северу от его первоначального направления.

— Что и требовалось доказать, – хмыкнул Алекс.

Он свернул карту и положил её обратно в сумку, поднялся и пошёл перпендикулярно своему прежнему курсу, благо карта могла ещё и направление показывать.

Пройдя несколько шагов, Алекс понял, что обстановка в очередной раз изменилась. Теперь от каждого дерева, каждого куста явственно веяло угрозой. Князь остановился и попытался разобраться в своих ощущениях. И снова вынужден был признать, что разыгравшееся воображение здесь не причём. Угроза исходила из вне, а не рождалась в напряжённом сознании. Ситуация была подобна тому, словно до этого момента он шёл по ночному городу в не очень приятном районе, где угроза была хоть и реальной, но всё-таки больше гипотетической, и вдруг, за очередным поворотом он наткнулся на толпу бухих и обкуренных малолеток, настроенных агрессивно, угроза от которых была явственна и наглядна.

Но вот здесь, в отличие от случая с малолетками, опасность, не смотря на свою очевидность, была не видна и непонятна, что только усиливало неприятные ощущения.

Алекс упорно пёр вперёд, не смотря ни на что. Хотя сердце колотилось всё быстрее, а спина начала покрываться холодным потом и безумно хотелось оказаться как можно дальше отсюда.

Внезапно деревья закончились и князь оказался на открытом пространстве. Бриолл остановился и огляделся. Он стоял на краю небольшой поляны, окружённой со всех сторон вековыми дубами. Идти дальше не хотелось, да и интуиция подсказывала, что надобности в этом нет никакой, и князь присел отдохнуть на серый валун.

Большая из лун освещала поляну мягким, чуть зеленоватым светом, лёгкий ветерок играл листвой, звёзды беззвучно мерцали в чёрной выси ночного неба.

«Идиллия – мать её», - подумал Алекс. Страх понемногу отступал вместе с чувством угрозы, но облегчения это не приносило, потому что теперь вместо чьей-то обезличенной воли он стал ощущать изучающие и внимательные взгляды десятков, а может быть, и сотен, разумных существ.

Сначала они взирали на незваного гостя издали, не опасаясь его, а, скорее, проверяя на всякий случай, затем стали приближаться. Трудно описать это ощущение надвигающихся взоров, когда ты не видишь смотрящего на тебя, но, тем не менее, словно кожей чувствуешь его взгляд. Они приближались медленно и долго, пока не подступили к самому краю поляны. Алекс чувствовал, что сделай они ещё один шаг и он сможет увидеть их. Но они предпочли остановиться и остаться невидимыми. Минут пятнадцать Бриолл сидел под их цепкими взорами. И вдруг они исчезли. Все. В один миг, словно под землю провалились. Алекс чуть не вскрикнул от неожиданности. Он перевёл дух, вытер пот с лица и снова сделал глоток из фляжки.

Некоторое время ничего не происходило. А потом появились тени. Они мелькали меж деревьев, притом улучая момент, когда человек мог их заметить лишь краем глаза. Стоило ему повернуть голову в том направлении – как тут же всё прекращалось. Большинство людей сочло бы это игрой воображения, подсознания, сигнализирующего о внутреннем страхе и нервном напряжении (хотя со вторым я пожалуй погорячился малость – так бы могли подумать только люди, хоть немного знакомые с психологией). Но у Алекса боковое зрение было развито очень хорошо и он не сомневался в здоровье своей психики.

Похоже и тени заметили, что особого впечатления не производят и начали вести себя более открыто. Всё чаще они мелькали в просветах меж стволов деревьев, иногда позволяя немного разглядеть себя. Правда, хороших эмоций это лицезрение Алексу не прибавило. Теней стало больше и они начали замысловатый танец вокруг поляны.

Затем появились звуки. Короткие и длинные завывания, уханья, мерзкое хихиканье, писк, рычание. Постепенно эта какофония и мелькание начали оказывать гипнотическое действие на человека. Алекс попытался сбросить с себя наваждение, тряхнул головой, прикрыл глаза и закрыл уши ладонями.

Когда он вновь поднял взгляд, то похолодел от увиденного. Из леса появились новые обитатели. В промежутках между деревьями стояло несколько мрачных, тёмных фигур, буравя его своими жёлтыми глазами. Свистопляска теней ещё больше усилилась. Они носились и орали, как угорелые. Но на них Алекс уже не обращал внимания, всё оно было направлено на фигуры с жёлтыми глазами.

Они сделали один шаг вперёд и Бриолла охватил страх, от которого лоб и спина в мгновенье ока покрылись холодным потом, захотелось закопаться в землю по уши или бежать не оглядываясь, да так, что любой олимпийский чемпион позавидовал бы.

Алекса начало трясти, только каким-то невероятным усилием воли он удержал себя на месте, уперев взгляд в эти тёмные фигуры. А они сделали ещё один шаг вперёд. Тени залились хохотом и начали взлетать над верхушками деревьев и мелькать на фоне большой луны.

Князь понял, что если не сделает сейчас ничего, то пропадёт. Но разум, парализованный страхом, не желал подсказывать ни единой дельной мысли. А фигуры приблизились ещё на шаг, тени пронзительно взвыли.

Алекс не выдержал и совершил то, чего никогда бы не сделал в трезвом рассудке. Он поднялся на дрожащих ногах, достал медальон лепрекоунов и держа его на вытянутой руке заорал:

— Меллон, меллон!

Как ни странно, но это подействовало. Тени затихли, а потом и вовсе исчезли. Тёмных фигур тоже стало меньше и их жёлтые глаза куда-то пропали. Стало тихо, как в морге ночью.

Пять фигур выплыли из леса на поляну, и направились к Алексу. Они не шли, а именно плыли над землёй. Они были совершенно разного роста, от полутора метров до трёх, их облик скрывали тёмные балахоны. Они подплыли к Бриоллу на расстояние вытянутой руки и застыли, молча взирая на него.

Восходящее солнце озарило своими лучами Лоэлрейнский лес. Игарт стоял на башне Степных ворот и напряжённо всматривался в ту сторону. Он провёл здесь почти всю ночь, только под утро Асгенару удалось уговорить его спуститься в караулку и вздремнуть. Граф проспал часа два и на восходе солнца вновь поднялся наверх.

По стене взад вперёд расхаживали стражники, им был дан строжайший приказ – наблюдать за Лоэлрейном и немедленно сообщить, если оттуда кто-нибудь появится. Внизу дежурили два гвардейца для немедленной встречи князя. Но тот всё не появлялся.

Солнце поднималось всё выше и выше, грея своими лучами Игарта, стоявшего на верхней площадке башни. И чем выше поднималось солнце, тем сильнее росла тревога в душе де Рэя. Князя всё не было. На площадку поднялся Асгенар и тоже обратил взор на Лоэлрейнский лес. Так они и стояли молча, пока к ним не присоединился Ридрийх.

— Не стоит так уж сильно беспокоиться – сказал он после приветствий – насколько я знаю, сэр Алекс опытный воин и охотник.

— Если бы это был обычный лес, то и беспокоится было б не о чем, – ответил Игарт. – А что может ожидать его в Лоэлрейне мы даже предположить не можем.

Он снова посмотрел на место, где вчера вечером Алекс зашёл в лес. Там ничего не менялось, лишь ветер качал листву. Игарт взглянул на часы – было уже шесть утра.

— Если он не появится в ближайшие полчаса, – я поеду искать его, – сказал де Рэй.

— Господин! Это чистое безумие! – воскликнул Асгенар.

— Ещё никому не удавалось вызволить из Лоэлрейна человека, пропавшего там, – подтвердил Ридрийх. – Либо он выходит оттуда сам, либо его уже никто и никогда не увидит.

— Я отправил его туда, мне и вызволять, коли потребуется, – заявил Игарт.

— Но вы можете сгинуть там на век, – сказал Ридрийх.

— Значит, так тому и быть, – ответил де Рэй.

Риххаймер покачал головой неодобрительно, но ничего не сказал. Собственно и говорить было особенно нечего. Снова потянулись томительные минуты ожидания.

Солдаты размеренно шагали вдоль стены, позвякивая оружием. Позади слышались звуки просыпающегося города – скрип колёс, перестук копыт по мостовой, звон кузнечных молотов, хлопки распахивающихся ставен, крики торговцев и гул простого люда. Там продолжалась обычная жизнь, не смотря ни на что. Ветер сменился на восточный и принёс с собой запах свежеиспечённого хлеба. Игарт ощутил сильнейший голод, рот наполнился слюной, а желудок требовательно заурчал. Не мудрено, он толком не ел со вчерашнего обеда. Захотелось спуститься вниз и крепко заправиться в ближайшем трактире. Но де Рэй подавил это желание, оставшись стоять на месте, уподобившись статуе.

— Смотрите, господин! – вдруг воскликнул раганар.

Игарт взглянул в направлении, указанным Асгенаром и облегчённо воскликнул. Из леса, сильно западнее того места, где заходил, почти у Ладагрейской дороги, вышел измотанный Алекс. Его слегка пошатывало, но он довольно уверенно шёл вперёд.

— Сейт, Венгиор! По коням! – крикнул Игарт, свесившись через парапет. – Встречаем князя!

— Открыть ворота! – скомандовал Ридрийх.

Спустя пару минут два всадника уже мчались навстречу Алексу. Граф бросился по лестнице вниз, пока он спускался, гвардейцы уже добрались до князя и усадили того на коня. Вскоре он уже въезжал в ворота города.

— Алекс! – воскликнул де Рэй. – Как ты?

— Нормально, – вяло ответил тот, – только устал очень. Пожрать бы сейчас да заснуть часиков на дцать.

— Ну, это не проблема, – усмехнулся Игарт. – А как всё прошло? Есть успехи?

— Нет, – ответил Бриолл, – они отказались помогать нам.

— Значит, всё зря? – упавшим голосом произнёс де Рэй. – Весь этот риск и столько усилий.

— Не знаю, может быть и нет, – сказал Алекс.

— А как они хоть выглядят?

— Я их не разглядел, – ответил князь, – тёмные фигуры разного роста, лица, если у них есть лица, скрыты капюшонами или чем-то вроде того. Жёлтые глаза. Вот, пожалуй, и всё, что я сумел разглядеть.

— Но ты разговаривал с ними? – снова спросил де Рэй.

— Да, – ответил князь и наклонившись к уху Игарта шёпотом произнёс, – может, обсудим это в более спокойной обстановке?

Граф огляделся и увидел десятки любопытных глаз, обращённых в их сторону. И столько же навострённых ушей, ловящих каждое слово. Чертыхнувшись про себя Игарт признал правоту князя. Он подозвал Стратима, вскочил в седло и направил коня в сторону дома, где они квартировали.

Игарт отодвинул от себя миску с остатками второй порции жаркого, сделал добрый глоток вина и, откинувшись на спинку стула, обратился к князю.

— Ну, рассказывай, о чём говорил со Стражами леса.

Тот прожевал здоровенный кусок мяса, проглотил и запил пивом.

— Значит так, благодаря твоему медальону (кстати на, держи – возвращаю) и слабым познаниям в эльфийском я смог наладить контакт. Они спросили, кто я такой и что ищу в Лоэлрейне. Хорошо ещё, что они немного говорят на гальтийском и славинтском, а то бы моих познаний эльфийского для полноценного общения не хватило бы.

Я обрисовал им ситуацию с нашествием урухов и наших сложностях, но они заявили, что не вмешиваются в людские дела и их заботит только защита леса, который повелели охранять их хозяева. Я спросил, куда шли эльфы – они не ответили. Тогда я объяснил, что урухи – армия тьмы и подручные Фегграха – по сути исконные враги их хозяев. Но они снова заявили, что это не их дело. Я даже рассказал им про тебя, что ты воин Хранителя, посланник Магорна, но и это на них не подействовало. Стражи леса заявили, что сам Хранитель может повелевать ими, но не посланник его посланника. И ещё сказали, что помогают только достойным. Я спросил, как они определяют достойного. Они ответили, что за достойных говорят их дела. Большей ясности я добиться от них не смог. Вот, в общих чертах, и всё.

— М-да, – разочарованно выдал Игарт, – и какого же лешего нам снился этот лес? Проку всё равно никакого.

— Зато теперь мы точно знаем, что они не выступят на стороне урухов, соблюдая полный нейтралитет.

— Угу, – произнёс граф, – прям гора с плеч.

Князь Алекс Бриолл