«Цивилизационная аллергия»: портрет явления

Самая большая проблема человеческой цивилизации – это её энергетическая затратность. Цивилизация хороша всем: она сытнее дикости, она безопаснее дикости, она интереснее, культурно насыщеннее дикости, она перспективнее дикости, и т.п. В сущности, дикое состояние имеет только одно преимущество перед ЦОЖ (Цивилизованным Образом Жизни): оно не требует никаких искусственных усилий и наступает само собой. Всякая цивилизованность накапливается в результате усилий человека, его насилия над животным в собственной природе. И только дикость не требует никаких энергетических затрат, чтобы образоваться.

Дикость возникает не вследствие усилий, а наоборот – вследствие отсутствия таковых. Это частный случай хорошо известного науки накопления энтропии: если ничего не делать, то энтропия (противоположность энергии) накапливается сама собой. Энергия так не может. Не умеет.

Именно поэтому путь наверх труден, а путь вниз легок. Всякий по личному опыту знает, что лежать легче, чем идти, а идти легче, чем бежать. Науку нужно изучать, долго и упорно, но требует ли изучения невежество? Сколько усилий нужно потратить, чтобы стать невежественным человеком? Ответ очевиден: нисколько.

Трагедия человеческой цивилизации в том, что всякий её рост – неразрывно связан с усилием и насилием. Приведу простой и грубый пример, чтобы всем стало понятно, что я имею в виду:

Например, вообразим холодный климат в котором помидоры не растут сами по себе (они, кстати говоря, сами по себе вообще нигде не растут). Отсутствие помидоров не требует от человека никаких усилий, оно дано в естестве, само по себе. И если человек не встанет с дивана – это никак не повредит отсутствию помидоров: их как не было, так и не будет.

Теперь вообразите, что мы решили построить теплицу. Тут сразу же возникнет целый ряд неудобств, очень болезненных для животной природы человека. Мы их разделим на основные группы:

1) «Напряги», связанные с пониманием проблемы и путей её решения. Теплицу нужно придумать, сконструировать, а просто так, не изучив агрономии, этого не сделаешь. А это что? Это учёба – несущая сутулость, портящая зрение (недаром умников дразнят «очкариками»), это духовные затраты, неудобства мыслительного процесса, который мы заставляем усложняться.

2) «Напряги», связанные с физическими усилиями. Сама себя теплица не построит, надо корячиться, когда её собираешь на местности (а до этого в цехах, где готовят её детали), и работать в теплице – очень тяжело, неприятно, как ни крути. Там душно, влажно, там не курорт, любой, кто работал, знает. Короче, труд в теплице однозначно проигрывает по качеству времяпрепровождения на пляже в Крыму.

3) «Напряги», связанные с обороной инфраструктуры. Чтобы получить у тундры помидоры – мы вначале учились, потом работали, а теперь нам ещё и воевать приходится! Если какие-то хулиганы камнями побьют хрупкие стёкла в нашем парнике – все наши усилия (и связанные с ними страдания, которые я не склонен преуменьшать) окажутся напрасными. Этих хулиганов, портящих нам дело (вредителей) нужно каким-то образом усмирить, а совсем уж непримиримых – уничтожить.

Вот так, из желания получить вкусную еду – рождаются три столпа человеческой цивилизации: учёный-конструктор, труженик-энтузиаст и воин-каратель.

И вот тут-то мы и подходим к проблеме «аллергии на цивилизацию»! Что ни возьми – всё трудно. Учится легко? Трудно. Об этом даже присказку сложили – «грызть гранит науки» и «корень учения горек, но сладки его плоды». А работать трудно? Ещё как трудно! Воевать же не только трудно, но ещё и опасно, и морально очень тяжело. Нормальному человеку уничтожение вредителей, какими бы вредоносными они ни были, никогда не доставляет удовольствия.

+++

Ручейки разнообразных трудностей – моральных, умственных, физических – сливаются в единую реку трудности, как таковой. Цивилизация «не хочет» (не может) жить сама по себе, параллельно человеку. Что-то давая, она что-то отнимает, и довольно навязчиво.

ЦОЖ не удовлетворяет одной потребности человека из всех его многообразных потребностей: жить легко, беззаботно и бездумно.

Да, ты не думаешь о куске хлеба, о тепле, о кочевнике, что может спалить твой дом – эти проблемы, гегелевским языком говоря, «сняты». Но плата за это – подтягивание твоего биологического естества до уровня искусственности окружающей среды. А это – вполне себе ощутимая, и нисколько не фантомная боль.

Именно эту боль имела в виду «перестроечная» толпа, когда жаждала «свободы», разумеется, не вполне понимая этого. Толпа майдаунов и сегодня хочет «свободы» бесплатно, без потери цивилизации и всех сладких плодов горького корня учения. Толпа наивно полагает (потеряв понимание причинно-следственных связей) что корень можно удалить – а плоды останутся.

Бандеровщина в широком смысле – это такая хилиастическая утопия тёмных людей, в которой мечта о пользовании всеми благами и продуктами цивилизации сочетается с мечтой о неприкосновенном безделье и непрерываемом досуге.

Это когда человек бездумный, бездарный, безграмотный, умственно и морально опустившийся до первобытных паттернов – надеется (совершенно непонятно, каким образом) сохранить вокруг себя технологический уклад космического и атомного века.

Никто из майдаунов не хочет обратно в пещеры (хотя в итоге там непременно оказывается), но, потеряв в ослабевшем, недоразвитом уме понимание причин цивилизации (умственной и физической нагрузки, как минимум, большинства членов общества) – социальные дегенераты «перестройки» пытаются избавиться от «дискомфорта искусственности» их прежней жизни.

Зачем теоретизировать, витая в облаках, когда иллюстрации щедро подкидывает жизнь?

Либерал говорит «молодых нужно», млеет перед молодыми политиками и иными начальниками, презирая и аннулируя всегда почитавшийся в цивилизации жизненный опыт (правление старейшин, аксакалов, и т.п.). Идеи либеральной свободы уравнивают ум с глупостью, настаивая на праве каждого (в том числе и самого тупого) иметь «собственное мнение». Если он так думает – не смейте требовать с него обоснований, не применяйте к его бредням закон достаточного основания!

Первым делом либерал убирает из образования компоненту воспитания, в его глазах воспитание есть насилие над личностью и причёсывание всех под одну идеологическую гребёнку. Не выжидая долго, либерал убирает и само требование образованности. Герои либерального мира – люди, разбогатевшие и ставшие «авторитетами» без образования, и в любом случае – независимо от уровня своего образования.

Либерал объявляет труд «уделом неудачников», то, что даже для протестантов было «священным долгом» - у либералов становится презренной «рабской психологией». Либерал снимает всякий долг личности перед социумом (личность существует только сама для себя), и в первую очередь – с ненавистью громит выбесивший его, либерала, воинский долг.

В либеральной идеологии собраны все прыщи и язвы «аллергии на цивилизованность»: необязательность учиться и умственно себя развивать (и так сойдёт!), презрение и ненависть ко всякой общественно-полезной и даже общественно-необходимой «принудиловке», ненависть к труду и служению, как к источникам дискомфорта.

+++

Как же вообще могло возникнуть – внутри сложившейся и развитой цивилизации! – такое мракобесие, как рыночный либерализм?! Этому есть три причины.

1) С развитием цивилизации развивались и производительные силы. Они давали всё больше и больше продукта, отчего возникал растущий запас прочности цивилизации. На фоне изобилия халтура и тунеядство одного, десяти, ста, тысячи, миллиона халтурщиков и тунеядцев – прокатывали безнаказанно. Паразиты множились – но полнокровный организм давал достаточно крови для их присосок. Постепенно в мышлении паразита стала складываться перевёрнутая картина мира, в которой он – креативный гений и вершина цивилизации, а те, на ком он паразитирует – недоумки, переполненные «совковыми» предрассудками, недоразвитые быдланы.

2) Никуда и никогда не уходила такая форма добывания средств к существованию, как хищность. Хищник не созидает, он расчленяет то, что создано без его участия. Хищник рискует, страдает – но не трудится. Именно по этой причине рыночный либерализм на практике так тесно всегда переплетён с фашизмом.

3) Общая линия абстрактного гуманизма, всегда стремящегося увеличить права человека и облегчить его обязанности. Труд должен становится всё легче и легче, а досуг – всё ярче и веселее. Легко перейти грань здравого смысла, увидев в труде и обязанностях врагов человека, а в «вечном празднике жизни» без забот и хлопот – его друга.

Все три причины и соединяются в единое явление, имя которому в научной социопатологии – аллергия на цивилизацию.

Это когда человек психологически начинает благосклонно относиться к хищнику, паразиту и потатчику всех его пороков, а во всяком организаторе, пытающемся наладить созидательные восходящие процессы – видит врага и «сторонника ГУЛАГа».

В состоянии аллергического раздражения психики (связанного с общей инфантилизацией личности и нераспознанным слабоумием) «добрым» считается тот, кто ничего не запрещает, ни к чему не принуждает, никуда не гонит и во всём снисходительно потакает. «Угнетателей» же видят во всех, кто создаёт в текущей ситуации «дискомфорт навязчивости». В детстве моём, пришедшемся на «перестройку» мы на полном серьёзе видели угнетателей в учителях школы, на том основании, что они заставляют нас делать то, чего нам не хочется! Разумеется, наши детские разговоры были отрыжкой марксистского языка, на котором велось наше образование – но они, как я теперь понимаю, отражали цивилизационную аллергию.

В состоянии цивилизационной аллергии вызывает бешенство любой закон против тунеядцев, а «право не работать» провозглашается одним из священных прав человека. Аргумент тут такой: «если я не хочу – то кто и зачем смеет меня принуждать?!».

Как совместить всеобщее право на тунеядство с выживанием – социальный паразит не знает, но он так далеко и не задумывается.

Острое нежелание служить в армии возникает у дегенерата в силу его отказа от закона достаточного основания в мышлении.

-А как же быть, если враг придёт и тебя убьёт, и всё твоё отнимет? – спрашиваем мы у такого молодчика.

В ответ на это в большинстве случаев мы услышим, что обороной есть кому заниматься и без данного члена общества.

То есть в его мышлении кто-то должен его защищать от убийства и ограбления, притом, что он считает своим священным правом не делать ничего полезного обществу.

Это у недоразвитого «перестройщика» рудимент детской психологии: ребёнок верит, что его защитят родители, потому что они его (ребёнка) любят просто так. Безо всякой от него пользы. Для малыша так думать вполне нормально, но когда мы имеем дело с великовозрастным детиной, уповающим на защиту совершенно чужих и ничем не обязанных ему ровесников – это уже психопатология.

+++

Суть неолиберализма, густо заквашенного на психической аллергией на ЦОЖ, в том, что нужно устранять все и любые раздражающие факторы. Если они раздражают – то неважно, откуда они появились, зачем и для чего нужны. Раздражают, не лакомы – удаляй! Не хочешь учиться – не учись. Ну, ты же не хочешь, какие ещё нужны аргументы для «свободной личности», не отравленной «рабским сознанием» и «совковыми предрассудками»?!

Не хочешь работать – не работай. Не хочешь служить – не служи. Не хочешь двигаться – ляг на диван и не вставай. Священное право!

На практике это множественное «не*» сталкивается с пробуксовкой позитивной программы. Свобода – это, конечно, хорошо, но, блин, нужны жильё, еда… Пиво нужно, когда лежишь на диване. Наркоману – доза, и т.п. Детский крик «дай!» натыкается на возрастной ценз: ты уже большой мальчик, просто так тебе никто давать ничего не обязан…

То есть случается трагедия либерала: чтобы получить желаемое, его принуждают делать нежеланное. А он – считая, что это высшая форма ума – хочет только желанное без нежеланного!

Мальчик-чубайсёнок выходит из положения, начиная воровать и запуская аферы, финансовые пирамиды, самой большой из которых была «ваучерная приватизация» по Чубайсу. Мальчик-бандеровец выходит из положения в «правый сектор», он идёт на майдан, чтобы там вышибить себе дубиной всё желаемое и лакомое, не оскоромившись нежелательными, и в его понимании постыдными, презренными практиками трудового и умственного созидания. Мальчик (которому часто за сорок, он уж сед и лыс) – орёт, что «он здесь власть», а раз он власть – то принесите всё нужное ему на блюде, как царю подносить полагается!

Конечно, кроме чубайсят и бандерят есть ещё гопники, криминальная розница (либеральная «революция» - это оптовый криминал), есть вконец оскотинившееся быдло, умирающее от нехваток в забвении с говяжьей покорностью, есть «странники», скитальцы-бомжи, есть нищие на паперти, канючащие себе на бутылку.

Что только не придумает человек – лишь бы не учиться, не работать и не служить!

Удивительно современный облик избирателей Кравчука да Ельцина мы встречаем у И.С. Тургенева в романе из XIX века: «…Лицо у этого мужика было необычайно энергическое, чуть не разбойничье... И что же? Фитюев оказался бобылем; у него мир отобрал землю, потому что он – человек здоровый и даже сильный – не мог работать. "Не могу! – всхлипывал Фитюев сам, с глубоким, внутренним стоном, и протяжно вздыхал. – Не могу я работать! Убейте меня! А то я на себя руки наложу!". И кончил тем, что просил милостыньки – грошика на хлебушко. ... А лицо – как у Ринальдо Ринальдини!».

Если говорить научным языком, то аллергия на цивилизованные нормы жизни выражается в разных формах: в гипер-агрессивности (майдауны), в мечтательном аутизме (бродяжничество и нищенство), в коммерческом кровопийстве (приватизаторы) и т.п. Во всех случаях, обобщим эти практики, научному коммунизму противопоставляется ненаучный и антинаучный «коммунизм», смысл которого – «мне по потребностям, а с меня никто ничего не требуйте».

Научный коммунизм повествует нам не только об итоге развития цивилизации (всем всего хватает) но и о пути к этому состоянию, научно-обоснованным действиям по сложению всеобщего достатка и благополучия.

Антинаучный «коммунизм», сидящий в головах аллергиков, задыхающихся под бременем культуры – выбрасывает науку, выбрасывает из мышления закон достаточного основания, закон непротиворечивости, и все прочие законы.

Оставляют только желанный итог – «полное и всестороннее удовлетворение моих потребностей». Кстати сказать, структура и состав потребностей, их нормальность не обсуждаются, потребность наркомана в наркотике такая же «священная» для дегенератов, как и потребность голодного в пище.

Желанный итог дегенераты планируют достичь магическим путём, их первобытное отсталое мышление переполнено мечтами на «экономическое чудо», «таинство предпринимательства», мистические свойства частной собственности, фантастические и рационально необъяснимые сверхспособности «иностранного инвестора», возникновение материальных благ непосредственно из свободы колдовским путём, и т.п.

Майдаун не понимает, что продукт – производное от машины, конструкции, которую нужно сперва придумать, адекватно осознавая движущие силы внутри неё, а потом собрать в строгом соответствии с выверенными и обоснованными чертежами.

Майдаун убеждён (и убьёт вас – если вздумаете его переубеждать), что желанный продукт – итог скаканий на площадях, кричалок, «приколов» в рамках КВН, над которыми так приятно поржать и «регулярной смены власти» - в лице какого-то чиновника, ничего не решающего.

Утопизм майдауна в том, что сохранить цивилизацию (на которую он наивно уповает), не напрягаясь – невозможно. Цивилизация требует умственной, трудовой и военной мобилизации – потому что у неё есть теоретические задачи, практические проекты и враги. И никакая проблема сама себя не решит!

Даже такая простая (с виду) штука, как пельмень – требует и урожайности зерновых, и яйценосности кур, и развития свиноводства, хотя, конечно, трудно держать всё это в памяти, когда кушаешь пельмени. А вот когда они пропали, и взять их негде (чаще – не на что купить) – поневоле начинаешь задумываться, что и урожайности на всех не хватает, и яйценосности, и свинокомплексов, и ещё 100500 компонентов…

+++

Что касается социального дегенерата, то ему, при его очень нищей и опасной жизни думается очень легко. Ему, как он думает, не нужно удерживать в оперативном анализе 100500 компонентов, слагающих цивилизационные системы, образовавшие на определённом этапе изобилие пельменей для всех желающих.

Хули, свобода всё махом предоставит! Живёшь плохо – свали власть, посади новую, она тебе всё даст! А не даст – ты и её свали! Опыт Украины показывает, что по этому кругу можно ходить много раз, всё забыв и ничему не научившись.

Киевляне в 1991 году собирались жить как во Франции, в 2004 – как в Польше, в 2014 – как в Киеве 2004 года, а сегодня – мечтают об уровне 2014 года как о «светлом будущем»…

Это не какая-то особая непруха у отдельно взятых киевлян, которым, якобы всякий раз попадается «не тот» презик. Так будет с каждым, кто, одержимый цивилизационной аллергией, думает добиться сложнейших результатов простейшими и примитивнейшими, зоологическими средствами.

В сущности, «перестройка» с 1985 года, а особенно с 1989, уже была попыткой найти простые ответы на сложные вопросы. Дебилы майданов ковались там, и там предприняли первые шаги под лозунгом «нам всё, от нас – ничего».

Цивилизация со всеми её чудесами науки и техники может сохраниться только там, где есть достаточная масса её носителей, способных к рациональному мышлению, чуждых упований первобытный магизм, и готовых нести необходимый для цивилизации уровень напряжения в головах и в быту. Проще говоря – готовых учиться, служить и не свинничать.

В иных местах – куда конь с копытом, туда и рак с клешнёй. Ведь появление Кашпировских, заряжающих по телевизору банки с водой, и появление «либеральной демократии» - явления одного порядка, одного поля ягодки.

Тот, кто верит в банки Кашпировского и Чумака, тот поверит и в «честные выборы».

И подменит промышленное воспитание нации, трудное, тяжкое и сверхзатратное дело на лёгкий и весёлый балаган демократической клоунады.

Чем пить горькие микстуры – лучше пить сладкий сироп: он, правда, от болезни ни хрена не помогает, но зато как приятно!

Александр Леонидов; 30 июня 2021, - https://economicsandwe.com/780...