В просторном кабинете, с двумя окнами и длинным массивным дубовым столом, вели беседу два человека. Один из них был сам хозяин кабинета — заместитель начальника корпуса офицеров Генерального штаба Перегудов, а второй... “товарищ Сергеев”. Он был уже не в “пижонской” одежде, а в повседневной форме полковника.
— Товарищ генерал-майор, гвардии старший лейтенант Кошелев по вашему приказанию прибыл!
— Проходи, гвардеец, к столу. Дай погляжу на тебя, — сказал генерал.
Виктор подошел поближе. Перегудов с “товарищем Сергеевым” переглянулись.
— Вот тебе ещё один помощник, Алексей, — по-отечески проговорил генерал. — Знакомься: гвардеец, разведчик. Отличные характеристики из училища и от командира N-ской дивизии.
“Товарищ Сергеев” встал из-за стола, подошел к Виктору и протянул узкую сухую ладонь. Кошелев ощутил крепкое рукопожатие.
—Да мы почти знакомы, товарищ генерал. Верно, гвардеец? — спросил с улыбкой полковник.— Ну что? Доставили груз?
—Так точно!
«Товарищ Сергеев» повернулся к хозяину кабинета:
— Товарищ генерал, разрешите идти?
— Давай, Алексей, иди! Вводи в курс дела. На подготовку вам сутки. Время не терпит.
Виктор четко повернулся через левое плечо и пошел за полковником. Они молча прошли по длинному коридору и попали в другой кабинет, где уже находились несколько офицеров. При виде полковника они одновременно вскочили.
— Садитесь, товарищи офицеры... Знакомьтесь — старший лейтенант Кошелев.
Виктор поздоровался со всеми за руку, сел на свободный стул и приготовился слушать.
— С сегодняшнего дня вы — офицеры Генштаба РККА. Со всеми вытекающими обстоятельствами. Нашей группе через сутки предстоит вылететь на Балканы для оказания помощи советской военной миссии в Югославии.
В сорок третьем году Европу охватил новый этап антифашистской борьбы, вызванный сокрушительными победами Красной Армии. Масштаб борьбы был наибольшим в Югославии. Там, благодаря инициативе народа снизу, появилась новая власть, напрочь игнорирующая Югославское королевское правительство в Великобритании. Для содействия с вновь созданной Армией, оказания помощи и координации военных действий, Советское правительство в феврале сорок четвертого года направило в Югославию специальную военную миссию. В отличие от миссий англо-американских союзников, она была аккредитована в Национальном комитете освобождения Югославии, а не в Верховном штабе армии. Тем самым, подчеркивался и политический характер нашей военной миссии.
— По данным разведки стало известно, что в район югославского города Дрвар, где находится штаб Армии и советская военная миссия, высадится десант гитлеровцев.
— Они придумали хитроумный план, — продолжил усмехнувшись Сергеев. — Нанести неожиданный удар авиацией и одновременно сбросить десант на планерах и парашютах. Десанту отводится роль захвата штаба и самого Иосипа Тито. У них есть особое задание и в отношении наших офицеров и генералов. Условное наименование задания: “Москва”. Цель — уничтожение всех представителей нашей военной миссии.
Полковник встал из-за стола, подошел к стене с темно-синей занавеской и потянул за шнур. Перед взорами офицеров открылась карта Европы с нанесенными условными обозначениями и с пришпиленными, в некоторых местах, маленькими красными флажочками.
— Подступы к штабу можно прикрыть лишь небольшими силами из-за горной местности, — Сергеев показал, воспользовавшись карандашом. — Там находятся всего пару танков, батальоны охраны и инженерной бригады. Еще слушатели офицерской школы. Сами понимаете, против пятисот-семисот человек десанта и авиации этого явно недостаточно.
— А мы-то чем можем помочь, товарищ полковник? - спросил чернявый с тонкими усиками капитан, сидящий справа от Кошелева.
— Наша задача проста и, в то же время, крайне опасна. Она заключается в следующем. Товарищи офицеры, прошу подойти поближе к карте. И запомнить все, что здесь обозначено. Каждый из вас был отобран, в том числе, по такому критерию как «отличная память». Никаких карт и документов с собой не будет.
Виктор Кошелев встал рядом со всеми и внимательно всмотрелся в карту. Ему было достаточно нескольких минут, чтобы с фотографической точностью запомнить маршрут и район действий их группы. Затем офицеры снова расселись за столом. Полковник открыл картонную папку и достал небольшую пачку фотографий.
— Это генерал Корнеев, это Горшков, а это сам Иосип Броз Тито...— перечислял Сергеев, раскладывая фотографические карточки на столе.
И опять им предстояло лишь запомнить лица своих «подопечных».
— Через сутки мы вылетаем в итальянский город Бари. Там находится наша авиабаза. Через линию фронта это невозможно, поэтому будем пробираться через Иран. В Тегеране дозаправка самолета, а оттуда летим в Италию. Далее в Боснию. Посадка в этом районе невозможна — мешают горы и нет площадки. Поэтому будем прыгать.
Полковник коротко взглянул на удивленные лица офицеров и продолжил:
— Я уже совершал перелет по этому маршруту. Не волнуйтесь, летчики дальней авиации знают свою работу. Даже часть нашей военной миссии была доставлена туда на планерах, а часть прыгала с парашютами. Каждый из вас прошел парашютную подготовку. Не так ли?
Офицеры согласно закивали. Виктор тоже кивнул. Правда в последний раз он прыгал во время учебы в военном училище. Навыки остались. Но все же решился спросить:
— Товарищ полковник, а тренировочные прыжки будут?
— Да, завтра утром вы все совершите по одному прыжку. На большее нет времени. Нужно готовиться к вылету. Вам ещё многое нужно сделать.
Сергеев прошёлся по кабинету, задумчиво постукивая по губам тупым концом карандаша, затем продолжил:
— Так вот, на сегодняшний день нет связи ни со штабом Тито, ни с нашей военной миссией, ни с американо-английской миссией. Ставка Верховного Главнокомандующего поставила перед Генеральным штабом задачу: выяснить, что происходит, обеспечить охрану, вывоз руководителей нашей военной миссии, Иосипа Броз Тито и других товарищей.
После плотного ужина в столовой Генштаба, группу посадили в фургон и увезли на базу подготовки. Им было выдано разношерстное до странности обмундирование: темно-зеленые немецкие рубахи, югославские пилотки с красной звездой, британские брюки грязно-желтого цвета и британские походные ботинки с гетрами. Офицеры переоделись и с недоумением стали рассматривать друг друга.
— Ну вот: настоящие сербские партизаны! — воскликнул полковник Сергеев, появившись в дверях комнаты.
— Мы будем в такой одежде все время, товарищ полковник? — спросил капитан с тонкими усиками. — В своей форме как-то привычнее...
— Привыкайте, товарищи! На весь период нахождения в чужих странах — это будет нашей привычной одеждой. Привыкайте... И ещё... Вот вам список сербских имен. К утру подберите подходящие себе. Там, кстати, есть и похожие на ваши. Впредь обращаться только по этим именам. В общем, разберётесь! А теперь, спать! Завтра рано вставать и много дел.
Какой там спать, когда такую задачу задал полковник: «Подберите имена». Капитан с усиками взял листочек, пробежался глазами по списку.
— Я выбираю имя Горан — человек гор, — сказал капитан. — Горы — это моя стихия. Я с Кавказа...
— Я — Виктор. У сербов тоже есть такое имя, — сказал Кошелев.
— Меня зовут Дмитрий. Значит буду Дмитрие.
— Я, пожалуй, выберу имя Боян. Тут написано, что имя означает «воин», — сказал младший лейтенант Абдрахманов. — Я же воин. Это, во-первых. А во-вторых, люблю играть на баяне. До войны играл в Казанской филармонии... некоторое время...
— Я буду Слободан, — сказал, коротко взглянув на список, капитан по имени Вячеслав.
— Тогда, я — Вук. Обращайтесь ко мне Вук, — повторил старший лейтенант Волков. — Вук означает «волк».
— А как будем обращаться к полковнику?— спросил Горан.
— Завтра скажет. Давайте спать, товарищи сербы, — предложил с улыбкой Виктор. Он не стал рассказывать новоиспеченным «сербам» про обстоятельства первой встречи с «товарищем Сергеевым».
В пять утра старший лейтенант Кошелев стоял в строю перед полковником. Вернее, теперь Сергеев был в форме капитана НОАЮ*. В так называемой “титовке” — защитного цвета кителе без погон с четырьмя накладными карманами. На ногах хромовые офицерские сапоги. На голове — такая же, как и у остальных “сербов”— пилотка с красной звездой.
— Добро ютро, другови! — поприветствовал он “сербов”.
— Здравия желаем, товарищ ... полковник. А как к вам обращаться?
— На время операция я буду “капитан Сергич”. Ну, а к сербскому языку привыкайте — пригодится. Хотя языки схожи, но, как говорится: “что сербу бабушка, то русскому карась”**. Я вам приготовил небольшой разговорник. Изучайте во время полета.
Семеро странно одетых мужчин шли по аэродрому в сторону ожидающего их самолета. В движениях военных чувствовалась мягкость, в шагах пружинистость, несмотря на объемные грузы на плечах. То что они военные — несомненно. Иначе зачем парашюты на спинах? И почему они обвешаны оружием с ног до головы?
— Шире шаг! — скомандовал старший группы.
Виктор прибавил скорость вслед за полковником. Он шёл вторым в этой группе. Через некоторое время подошли к самолёту. Это был знакомый Виктору по предыдущему полету Си-47 — американский братец потерпевшего крушение Ли-2. «Надеюсь этот долетит нормально», — подумал старший лейтенант и поплевал через плечо.
— Эй! Ты чего плюешься? — воскликнул идущий сзади.
— Извини! — сказал со смехом Виктор, обернувшись к товарищу. — Понимаешь, я вчера летел в таком же самолете.
— И что?
— А то! Не долетел. Сбили нас... Вот, невольно поплевал перед посадкой.
— Тогда, извиняю! — «оплеванный» с силой хлопнул по свободному плечу Кошелева.
НОАЮ* — Народно-освободительная Армия Югославии.
Бабушка** — в переводе с сербского означает карась.
(продолжение следует)
Рамзан Саматов
Оценили 98 человек
186 кармы