Как становятся классиками, написав лишь одно значимое произведение? Но кроме "Горя от ума" было и много чего ещё. Были стихи, пьесы,музыка - была неординарная жизнь...
Почти все сетевые энциклопедии утверждают, что родился Александр Сергеевич в 1795 г. Но безоглядно доверять подобным источникам не стоит. Хотя бы потому, что 13 января того же 1795 г. на свет появился его младший брат – Павел Грибоедов. О чём, кстати, сохранилась запись в метрической книге московской церкви Успения на Остоженке.
В биографии Грибоедова много загадок и пробелов, особенно в детстве и юности. Достоверно не известен ни его год рождения (хотя точно известен день - 4-ое января), ни год поступления в университетский благородный пансион. Не подтверждена документами широко распространенная версия, по которой Грибоедов окончил целых три факультета Московского университета и лишь из-за войны 1812 года не получил докторской степени. Точно одно: в 1806 году он поступил на словесный факультет, а в 1808 году окончил его. Если Грибоедов действительно родился в 1795 году, как полагают большинство биографов, ему было тогда 13 лет. Бывает.
Более достоверны сведения о жизни Грибоедова начиная с 1812 года. При нашествии Наполеона Александр Сергеевич записался, как и очень многие московские дворяне, офицером в ополчение. Но участвовать в боях ему так и не привелось: полк стоял в тылу. После войны будущий писатель прослужил адъютантом в Белоруссии.
Молодость Грибоедов провел бурно. Себя и своих однополчан, братьев Бегичевых, он называл "пасынками здравого рассудка" - так необузданны были их проказы. Известен случай, когда Грибоедов как-то уселся за орган во время службы в католическом храме. Сначала он долго и вдохновенно играл духовную музыку, а потом вдруг перешел на русскую плясовую.
Повесничал Грибоедов и в Петербурге, куда переехал в 1816 году (год провел в отставке, а затем стал чиновником Министерства иностранных дел). Но он уже начал всерьёз заниматься литературой.
Не наслажденье жизни цель,
Не утешенье наша жизнь.
О! не обманывайся, сердце,
О! призраки, не увлекайте!…
Нас цепь угрюмых должностей
Опутывает неразрывно.
Когда же в уголок проник
Свет счастья на единый миг,
Как неожиданно! как дивно! —
Мы молоды и верим в рай, —
И гонимся и вслед и вдаль
За слабо брежжущим виденьем.
Постой! и нет его! угасло! —
Обмануты, утомлены.
И что ж с тех пор? — Мы мудры стали,
Ногой отмерили пять стоп,
Соорудили темный гроб,
И в нем живых себя заклали.
Премудрость! вот урок ее:
Чужих законов несть ярмо,
Свободу схоронить в могилу,
И веру в собственную силу,
В отвагу, дружбу, честь, любовь!!! —
Займемся былью стародавней,
Как люди весело шли в бой,
Когда пленяло их собой
Что так обманчиво и славно!
Год написания: 1818
Из Белоруссии Грибоедов привёз комедию (перевод с французского) "Молодые супруги". В столице её поставили не без успеха. Затем Грибоедов участвовал в качестве соавтора ещё в нескольких пьесах Сцена стала его настоящей страстью. Он подружился с директором петербургского театра, драматургом Шаховским, особенно же с талантливым поэтом и знатоком театра Павлом Катениным.
Вместе с Катениным Грибоедов написал лучшее из своих ранних произведений - комедию в прозе "Студент" (1817 год). При жизни Грибоедова она не попала ни на сцену, ни в печать. Возможно, выпады в адрес литературных противников (Жуковского, Батюшкова, Карамзина), стихи которых пародированы в пьесе, показались цензуре неприличными. К тому же в главном герое - дураке Беневольском - нетрудно было узнать и черты этих писателей.
Не меньше авторской славы прельщала и закулисная жизнь театра, непременный принадлежностью которой были романы с актрисами. Одна из таких историй закончилась трагически.
Два приятеля Грибоедова, кутилы Шереметев и Завадовский, соперничали из-за балерины Истоминой. Однажды поручик Шереметьев признался Грибоедову в том, что танцовщица, которую он любил, изменила ему с графом Завадовским. В связи с этим Шереметьев вызвал графа на дуэль, попросив Грибоедова стать его секундантом. Александр Сергеевич долго уговаривал приятеля, чтобы тот отказался от этой затеи, однако тот ни за что не соглашался.
В итоге дуэль состоялась, а бедный поручик был смертельно ранен в живот.
Известный в городе дуэлянт Александр Якубович (будущий декабрист) раздул ссору, а Грибоедова обвинил в неблагородном поведении. Шереметев должен был стреляться с Завадовским, Якубович - с Грибоедовым. Обе дуэли должны были состояться в один день. Но пока оказывали помощь смертельно раненному Шереметеву, время ушло. На другой день Якубовича как зачинщика арестовали и сослали на Кавказ.
Грибоедова за дуэль не наказали, но общественное мнение сочло его виновным в смерти Шереметева. Начальство решило удалить из Петербурга чиновника, "замешанного в историю". Грибоедову было предложено место секретаря русской миссии либо в Соединенных штатах Америки, либо в Персии. Он выбрал второе, и это решило его судьбу. Стал дипломатом, при многих талантах.
Послужные списки Грибоедова-дипломата настойчиво игнорируются. Между тем списков этих насчитывается шесть, и во всех зафиксирована одна и та же дата рождения сначала скромного секретаря Персидской миссии, а потом и полномочного посла Российской империи в Иране – 1790 г.
В принципе подобная настойчивость объяснима. Если принять дату из документов МИД Российской империи как верную, то рухнет красивая легенда о Грибоедове-вундеркинде, который в 11 лет поступил в Московский университет, в 13 лет получил степень кандидата словесных наук, перешёл на другой факультет и в 15 лет стал кандидатом права, но университет не покинул, продолжая заниматься – на этот раз уже математикой и естественными науками.
Зачем вообще нужна такая легенда – совершенно непонятно. Вряд ли фигура Грибоедова нуждается в каком-то дополнительном приукрашивании. Грубо говоря, в талантах Грибоедова по-настоящему сомневался лишь один человек – сам Грибоедов. Да и то его сомнения можно списать на своего рода кокетство. Скажем, беседуя с актёром Петром Каратыгиным, он получил комплимент:
– Ах, Александр Сергеевич! Сколько Бог дал вам талантов – вы поэт, музыкант, были лихой кавалерист и, наконец, отличный лингвист!
– Поверь мне, Петруша, – ответил будто бы Грибоедов. – У кого много талантов, у того нет ни единого настоящего…
Сам Грибоедов дипломатическое поприще своим призванием не считал. И занимался этим делом едва ли не из-под палки.
Вот апрель 1818 г. Его только-только определили на службу в дипломатическую миссию. А он, ещё никуда не уехав, уже стенает в письме к другу Степану Бегичеву: «Жестоко бы было мне цветущие лета свои провести между дикообразными азиатцами, в добровольной ссылке, на долгое время отлучиться от друзей, от родных, отказаться от литературных успехов, которых я здесь вправе ожидать, от всякого общения с просвещёнными людьми, с приятными женщинами, которым я сам могу быть приятен».
1819 г. Он уже на пути к месту назначения. Тон всё тот же: «Судьба рукою железною закинула меня сюда и гонит далее; но по доброй воле, из одного любопытства никогда бы я не расстался с домашними пенатами, чтобы блуждать в варварской земле в самое злое время года… Что за жизнь! Да погибнет день, в который я облёкся мундиром иностранной коллегии!»
А вот 1827 г. Его карьера на взлёте – идёт победоносная для России война с Персией, Грибоедов работает над проектом выгоднейшего для России Туркманчайского мирного договора, который спустя год принесёт ему чин статского советника, должность министра-резидента, ордена, деньги, уважение императора Николая I... Даже его недруг, Николай Муравьёв-Карский, впоследствии скажет о его усилиях: «Он заменял нам там единым своим лицом двадцатитысячную армию».
Однако для Грибоедова это сущая ерунда, говорить о которой ему то ли стыдно, то ли просто не хочется. Потому что сам он настроен принципиально иначе: «Вот кончится кампания, и я откланяюсь. В обыкновенные времена никуда не гожусь. Я рождён для другого поприща». Надо сказать, что реальный Грибоедов был никак не похож на скучный образ автора «Горе от ума», навязанный нам со школьной скамьи.
Луг шелковый, мирный лес!
Сквозь колеблемые своды
Ясная лазурь небес!
Тихо плещущие воды!
Мне ль возвращены назад
Все очарованья ваши?
Снова ль черпаю из чаши
Нескудеющих отрад?
Будто сладостно-душистой
В воздух пролилась струя;
Снова упиваюсь я
Вольностью и негой чистой.
Но где друг?… но я один!…
Но давно ль, как привиденье,
Предстоял очам моим
Вестник зла? Я мчался с ним
В дальний край на заточенье.
Окрест дикие места,
Снег пушился под ногами;
Горем скованы уста,
Руки тяжкими цепями.
Июнь 1826
Как справедливо отмечал Пушкин, прекрасно знавший поэта и даже собиравшийся написать о нём роман, «жизнь Грибоедова была затемнена некоторыми облаками: следствие пылких страстей и могучих обстоятельств». Попробуем напомнить о некоторых тайнах биографии поэта.
Грибоедова можно без преувеличения назвать странником русской поэзии. Из 39 прожитых им лет, более 16, он беспрерывно скитался. Началось всё со службы в Брест-Литовске в Кавалерийских резервах (с лета 1812 до конца лета 1815 г.), а в июне 1817 г. поэт был принят на службу в Коллегию иностранных дел в Санкт-Петербурге и через год назначен секретарём при русском поверенном в Персии. Отправляясь в эту страну, Грибоедов первым открыл для поэтического вдохновения Кавказ - эту Мекку русских поэтов. Ему суждено будет четырежды совершить путешествия на Восток, а из Санкт-Петербурга - в Тифлис и обратно 7 раз.
В ту эпоху странствовать приходилось в тяжелейших условиях в каретах, кибитках, повозках или верхом, причём не более 50-70 вёрст в день. И немудрено, что все путешествия сопровождались различными опасностями. Поэт сам нагадал себе мрачное пророчество ещё в Новгороде на своём первом пути в Персию. В письме другу Бегичеву 30 августа 1818 г., вспоминая судьбу Александра Невского, скончавшегося на пути из Золотой Орды, он писал: «Нынче мои именины: благоверный князь, по имени которого я назван, здесь прославился; ты помнишь, что он на возвратном пути из Азии скончался; может, и соименного ему секретаря посольства та же участь ожидает, только вряд ли я попаду в святые!» До гибели поэта оставалось тогда ещё более 10 лет, но нашёл он её именно на Востоке!
Однако Восток принёс поэту не только смерть, он подарил ему и величайший творческий взлёт - комедию «Горе от ума». Ключевую роль здесь сыграл вещий сон, который он сам описал в письме неизвестной женщине в Тавризе 17 ноября 1820 г. Во сне на праздничном вечере знакомая попросила его: «Дайте мне обещание, что напишете». - «Что вам угодно?» - «Сами знаете». - «Когда же должно быть готово?» - «Через год непременно». - «Обязываюсь». - «Через год, клятву дайте». - И я дал её с трепетом». Именно в Тавризе, в Персии, поэт написал первые сцены «Горя от ума».
Для какого именно и что конкретно он считает более полезным для России, чем территориальные приобретения, военное могущество и политическое величие, Грибоедов говорит с горечью: «Греки, римляне, евреи не погибли оттого, что оставили по себе словесность, а мы… Мы не пишем, а только переписываем! Какой результат наших литературных трудов по истечении года, столетия? Что мы сделали и что могли бы сделать!..»
И сочиняют — врут, и переводят — врут!
Зачем же врете вы, о дети? Детям прут!
Шалите рифмами, нанизывайте стопы,
Уж так и быть, — но вы ругаться удальцы!
Студенческая кровь, казенные бойцы!
Холопы «Вестника Европы»!
Год написания: 1824
Речи для чиновника на государственной службе не то что нетипичные – почти что крамольные. Тем не менее Грибоедов оказывается здесь прав. Результаты военных и дипломатических успехов потомки могут пустить прахом, и даже величественная некогда империя развалится в 1917 г., а потом ещё раз в 1991 г. И что останется от чиновника Александра Грибоедова? В лучшем случае – несколько строчек в учебнике истории.
Фокус в том, что поначалу никаких особенных дивидендов комедия "Горе от ума", Грибоедову не принесла. Ставить её отказались, а на публикацию в полном виде, без купюр, был наложен запрет, который длился до 1862 г. Более того – один из первых читателей, знаменитый баснописец Иван Крылов, предрёк «Горю» судьбу незавидную: «Этого цензоры не пропустят. Они над моими баснями куражатся. А это куда похлеще! В наше время государыня за сию пьесу по первопутку в Сибирь бы препроводила!»
Старый, битый жизнью литератор как в воду глядел. В 1826 г. Грибоедова арестовали по делу декабристов. И «Горе» фигурировало на следствии в качестве одного из доказательств, что Александр Сергеевич был если не участником, то активным сочувствующим. Особенно напирали на строчку, которую в комедии произносит заведомый свистун и дурак Репетилов:
«У нас есть общество, и тайные собранья
По четвергам. Секретнейший союз…»
Другое дело, что никто из настоящих членов тайных обществ показаний против Грибоедова не дал, и потому обвинение разваливалось на глазах. Окончательно точку поставил декабрист Александр Бестужев, давший объяснение, в котором нельзя было усомниться: «В члены общества я его не принимал, потому что он меня умнее».
Но надо признать, что умнее прочих оказались люди из ведомства Александра Бенкендорфа. В Третьем отделении сделали блестящий ход. Вместо того чтобы изгнать «подозрительного щелкопёра» с государственной службы, власть поступает ровно наоборот. И вот во что это выливается: «Возвышение Грибоедова на степень посланника произвело такой шум в городе, какого не было ни при одном назначении. Всё молодое, новое поколение в восторге. Грибоедовым куплены тысячи голосов в пользу правительства. Он имеет толпы обожателей везде, где только жил, и Грибоедовым связаны многие люди между собою. Приобретение сего человека для правительства весьма важно в политическом отношении».
Ещё одна неизвестная сторона облика Грибоедова связана с его «воинской доблестью». В 1819 г., находясь в Тавризе, Грибоедов совершил свой первый настоящий подвиг - с риском для жизни он в противовес усилиям персидских властей вывел в Тифлис 158 солдат «русского батальона», находившихся на шахской службе, но выразивших своё желание вернуться в Россию после агитации Грибоедова. В Тифлис отряд добирался целый месяц, испытав издевательства, попытки спаивания, подкупа солдат, голод и даже нападения: «В Маранде... камнями в нас швыряют, трёх человек зашибли».
Вернувшись из Персии на кавказскую службу, в 1825-1826 гг. Грибоедов участвовал в экспедиции генерала А. А. Вельяминова против кабардинцев и черкесов, а потом сам напросился поехать в Чечню, полыхавшую войной. Однажды, попав под обстрел, Грибоедов сам себе решил доказать, что он не трус: «Я хотел не дрожать перед ядрами, в виду смерти, и при случае стал в таком месте, куда доставали выстрелы с неприятельской батареи. Там сосчитал я назначенное мною самим число (124!) выстрелов и потом тихо поворотил лошадь и спокойно отъехал прочь. После я не робел ни от какой военной опасности».
Но не только храбрость отличала молодого дипломата. Он неоднократно проявлял себя и профессиональным разведчиком. Этот талант в полной мере пригодился поэту во время тайных переговоров с Эхсан-ханом, комендантом крепости Аббас-Абад, который после этих переговоров изъявил желание принять русское подданство. Крепость была фактически сдана комендантом русским войскам 7 июля 1827 г., а сам Эхсан-хан был назначен вскоре губернатором Аббас-Абада.
Жива ли я?
Мертва ли я?
И что за чудное виденье!
Надзвездный дом,
Зари кругом,
Рождало мир мое веленье!
И вот от сна
Привлечена
К земле ветшающей и тесной.
Где рой подруг,
Тьма резвых слуг?
О, хор воздушный и прелестный!
Нет, поживу
И наяву
Я лучшей жизнию, беспечной:
Туда хочу,
Туда лечу,
Где надышусь свободой вечном!
Но самая главная тайна жизни Грибоедова - тайна его гибели в Тегеране 30 января 1829 г., когда толпа фанатиков ворвалась в российское посольство. Совершенно ясно, что поэт пал жертвой серьёзного политического заговора, в котором участвовали и англичане, не желавшие усиления России, и шахские ставленники, боровшиеся за власть и желавшие вновь воевать с Россией, и мусульманские духовные деятели, стремившиеся отомстить «непокорному Вазир-Мухтару».
Его гибель породила массу вопросов: где находилось и какие издевательства претерпело тело поэта после трагедии? Почему оно было первоначально захоронено на территории армянской церкви Фаддея и Бартоломея в Тегеране и как было отправлено потом в Грузию? Правду ли говорят ныне служители этой церкви, что голова Грибоедова так и не была тогда найдена, а была перезахоронена в той же церкви только в 1836 г. вместе с телами других убитых во время штурма?
Любовь всей жизни.
4 ноября 1812 года родилась Нина Чавчавадзе, грузинская княжна, покорившая сердце Александра Грибоедова. Их брак продлился всего несколько месяцев, но Нина хранила верность возлюбленному до последнего дня своей жизни.
«...Она очень любезна, очень красива и прекрасно образованна», — писал в 1928 году сослуживец Грибоедова Карл Аделунг о невесте своего друга, пятнадцатилетней Нине Чавчавадзе. До Грибоедова руки Нины добивались многие достойные кавалеры. Офицер Николай Сенявин ужасно страдал от любви к этой скромной девушке и изливал душу в отчаянных письмах другу: «Цветок целого мира пленил меня, и в уснувших чувствах моих пробудилась наконец страсть, дотоле мною не знаемая. Ты не знаешь, я так влюблён, что готов пренебречь целым светом, дабы обладать Ангелом!». Жениться на очаровательной княжне собирался и немолодой генерал-лейтенант Василий Иловайский, однако и он получил отказ — Нина Чавчавадзе ждала своего единственного.
Там, где вьется Алазань,
Веет нега и прохлада,
Где в садах сбирают дань
Пурпурного винограда,
Светло светит луч дневной,
Рано ищут, любят друга…
Ты знаком ли с «той страной,
Где земля не знает плуга,
Вечно-юная блестит
Пышно яркими цветами
И садителя дарит
Золотистыми плодами?…
Странник, знаешь ли любовь,
Не подругу снам покойным,
Страшную под небом знойным?
Как пылает ею кровь?
Ей живут и ею дышат,
Страждут и падут в боях
С ней в душе и на устах.
Так самумы с юга пышат,
Раскаляют степь…
Что судьба, разлука, смерть!…
Год написания: 1818-1827
В тот год 33-летний Александр Грибоедов, известный писатель, статский советник, посол России в Персии, приехал на несколько месяцев в Тифлис и, конечно, пришёл навестить своего давнего друга князя Александра Чавчавадзе. Его дочь Нину он помнил маленькой девочкой — когда-то он учил её музыке и французскому языку. Теперь же его встретила настоящая красавица, и Грибоедов был покорён с первой минуты.
Объяснение не заставило себя долго ждать. «В тот день… за столом сидел против Нины Чавчавадзе... всё на неё глядел, задумался, сердце забилось, не знаю, беспокойство ли другого рода, по службе, теперь необыкновенно важной, или что другое придало мне решительность необычайную, выходя из-за стола, я взял её за руку и сказал ей по-французски: "Пойдёмте со мной, мне нужно что-то сказать вам". Она меня послушалась, как и всегда, верно, думала, что я усажу её за фортепьяно... мы... взошли в комнату, щёки у меня разгорелись, дыханье занялось, я не помню, что я начал ей бормотать, и всё живее и живее, она заплакала, засмеялась, я поцеловал её...». Сама же Нина была не в силах противостоять охватившему её чувству: «Как солнечным лучом обожгло!», — признавалась она подруге.
В начале осени 1828 года Нина и Александр обвенчались, но долго наслаждаться семейным счастьем им было не суждено. Уже через неделю после свадьбы Грибоедову нужно было возвращаться в Персию. Нина, конечно, поехала с ним. Путешествие было тяжёлым: ночевать хрупкой супруге Александра Грибоедова приходилось в продуваемых ветром шатрах. Но влюблённые не замечали преград, радовались обществу друг друга, будто предчувствовали скорую разлуку. «Нинуша, моя жена, не жалуется, всем довольна... Полюбите мою Ниночку. Хотите её знать? В Эрмитаже… есть Богородица в виде пастушки Мурильо – вот она», — писал Грибоедов своей знакомой Варваре Миклашевич.
К тому времени, как супруги приехали в резиденцию Грибоедова в Тавризе, Нина была уже беременна. Беспокоясь о здоровье жены и будущего ребёнка, Грибоедов решил продолжать путь один. «Пиши мне чаще, мой ангел Ниноби. Весь твой. А.Г. 15 января 1829 года. Тегеран», — гласило одно из последних писем Грибоедова супруге. Через две недели, 30 января, он погиб страшной смертью в результате нападения толпы исламских фанатиков на русское посольство.
Когда обезумевшая толпа ворвалась в комнату Грибоедова, он с удивительным спокойствием спросил, чего они хотят. Поскольку дипломат разговаривал на чистом персидском языке, это смутило бушующий народ. Однако, внезапно на голову Александра Сергеевича упал камень, так как мятежники к тому времени уже разобрали перекрытие. Тут же на потерявшего сознание дипломата набросилось несколько десятков ослепленных злобой персов, и его начали яростно рубить шашками. Труп Грибоедова был настолько изуродован, что опознать его удалось только по шраму на кисти руки, который остался после дуэли с Якубовичем.Интересен факт, что у Грибоедова была возможность укрыться от нападения в армянской церкви, но он отказался от этого. Из всех членов посольства в живых остался только Иван Мальцев, который сумел спрятаться в сундуке.
За смерть российского посла Персия заплатила богатыми дарами, в числе их был знаменитый алмаз «Шах», который теперь хранится в коллекции Алмазного фонда. Отношения между двумя странами были спасены, но разве это могло восполнить потерю любящей женщины? Правду Нина узнала только через месяц — никто не мог взять на себя смелость рассказать ей о трагедии в Тегеране. Случайно подслушанный разговор спровоцировал преждевременные роды, сын Грибоедовых не прожил и суток...
Нина Грибоедова никогда больше не вышла замуж и почти 30 лет не снимала траурных одежд. Её называли «чёрной розой Тифлиса» за то, что хранила память о погибшем супруге до конца своей жизни. Нина умерла в 1857 году от холеры, и её последние слова были посвящены единственному возлюбленному: «Что только не перенесла твоя бедная Нина с той поры, как ты ушёл. Мы скоро свидимся, свидимся... и я расскажу тебе обо всём. И мы уже навеки будем вместе, вместе...».
Вместе они покоятся в тбилисском Пантеоне на горе Мтацминда. Надгробие венчает памятник в виде плачущей вдовы, а надпись на могильной плите — вечное свидетельство великой любви и верности Нины Грибоедовой: «Ум и дела твои бессмертны в памяти русской, но для чего пережила тебя любовь моя?»
Именно Грибоедов в возрасте 39 лет, открыл череду трагических смертей русских поэтов, жизни которых обрывались, что называется, на взлёте, в периоды расцвета творческих сил, до 40-42 лет. В истории русской поэзии можно насчитать около 25 известных, а не второстепенных поэтов, которым выпало прожить такой срок в силу самых разных причин. Но вот что интересно: с оружием в руках, при исполнении своих обязанностей, погиб только один Грибоедов, хотя в списке немало тех, кто воевал (например, М. Лермонтов и Н. Гумилев, а А.Одоевский умер от малярии после участия в стычках с горцами на Кавказе в 1839 г.). Если кратко, то можно утверждать, что Грибоедов пал жертвой заговора, в котором объединились самые яростные враги России: представители правящей династии Каджаров, стремившиеся ослабить влияние своего соседа, отменить выплаты ему контрибуции и отстранить от власти наследника престола Аббас-Мирзу; английские дипломаты, больше всего боявшиеся того, что Грибоедов, вернувшись в Тавриз, вновь сможет добиться вступления Персии в войну с Турцией теперь уже в фактическом союзе с Россией; иранские духовные лица, желавшие с помощью оголтелого фанатизма усилить свою власть над умами персиян; ставленники Османской империи, мечтавшие стравить в новой войне Россию и Персию.
Грибоедов попал в ловушку, оказавшись на острие опасности, и он ничуть не уронил достоинства посла великой державы, как бы в последующем недоброжелатели дипломата ни пытались доказать, что он якобы сам был виноват в разыгравшейся трагедии, не зная обычаев и нравов Персии.
Не все знают, что великий русский поэт и дипломат Александр Грибоедов, был еще и талантливым композитором. Здесь же вы можете послушать два знаменитых вальса Грибоедова. Забавно, но его вальсы нередко публикуют в соцсетях под именами других великих композиторов. Так получилось, что все 35, дошедших до нас стихов Грибоедова, скромных достоинств, и напоминают скорее пародии на Державина и Хераскова, а вот музыка, по-моему - гениальна.
Два вальса Александра Сергеевича Грибоедова (1790-1829) :
1. Ab Major . 2. Е Minor
Оценили 12 человек
29 кармы